Пара слов о Сараево. Часть 2
Центр Сараево после прихода австрийцев сравнительно быстро застроили нарядными зданиями по европейской моде. В свое последнее турецкое десятилетие город пережил череду сильных пожаров, так что свободных площадей хватало. По указанию имперских властей в Боснию были командированы несколько перспективных архитекторов, которые начали проектировать и активно возводить стены и крыши нового европейского города. Хорваты Александр Витек и Иосип Ванцаш, немец Август Буш, чехи Франтишек Блашек и Карел Паржик развивали стиль, который повсюду называют неомавританским, но в Сараево и теперь величают боснийским. Построенные в такой манере здания, известные каждому, кто видел дворец графа Воронцова в Алупке (Крым) или особняк Арсения Морозова на Воздвиженке в Москве, подчас вызывают пренебрежительные оценки специалистов, но глаз обычного человека радуют. Высокие окна лишают кладку стен тяжеловесности, резные узоры делают серьезное кокетливым, сплошное - кружевным, обыкновенное - экзотическим. В общем, неоренессанс, "позлащенный солнцем Востока", как выразился один местный краевед.
Самый известный памятник архитектуры австрийской эпохи в Сараево - здание городского совета, трехуголное в плане, с узорчатым фасадом, украшенное как какой-нибудь дворец в Андалусии, десятком стрельчатых арок. Хорватский проектировщи Александр Витек дважды ездил в Каир за вдохновением, чтобы отыскать его источник в силуэтах и орнаментах мечети султана Кемаля II. Городская легенда гласит, что от перенапряжения душевных сил Витек сошел с ума и скончался в 1894 году в психиатрической клинике, так и не увиде во всей красе главного творения своей жизни. А ведь Витек также был шахматистом международного уровня и даже выигрывал у известного русского шахматиста Михаила Чигорина и у Вильгельма Стейбница. Но, увы, смахивавщее на шахматную крепость здание совета, возведенное на площади Мустая-паши на месте турецких бань, в 1896 году сдавал в эксплуатацию уже другой зодчий Сирилл Ивекович. При коммунистах в этих помещениях разместили Национальную библиотеку. В 1990-е годы само здание и часть книг безжалостно сожгли сербские артиллеристы. Позднее, к счастью, творение Витека и Ивековича было восстановлено.
Достаточно день-другой побродить по Сараеву, чтобы понять: Австро-Венгрия обживалась в Боснии весьма основательно и собиралась остаться здесь надолго. Уже в 1880 году для офицеров и чиновников построили казино, ставшее местным центром светской жизни (теперь - Дом армии), клубом не очень многочисленной местной элиты. Такого в исламской стране раньше не видели: в казино дважды в неделю давали концерты духовой и филармонической музыки. Оркестром 50-го пехотного полка дирижировал Франц Легар, отец и тезка знаменитого композитора. В первые дни 1899 года спектаклем по трагедии Франца Грильпарцера "Медея" открылся в Сараево Общественный дом. Своей труппы в городе еще не было, на гастроли приехал театр из Загреба. В югославские времена Обшественный дом переименовали в Национальный театр, который и теперь остается главной боснийской сценой. В 1885 году Сараево стало одним из первых городов в мире, который обзавелся электрическим трамваем. На церемонию открытия из Вены приехал император, восторженно встреченный подданными, большинство из которых все еще щеголяли в турецких фесках.
Примерно в то же время в городе появились пожарная команда, европейская аптека Эдуарда Плейеля. В конце XIX века на улицах зажгли электрическое освещение, в самом начале ХХ века провели канализацию. От фундамента до купола перестроили общественные бани. В 1908 году в Сараево орагнизовали первую футбольную команду "Осман". А накануне Первой мировой футбольных клубов в городе было уже пять: четыре национальных (сербский, хорватский, мусульманский и еврейский) и рабочий "Хайдук". В 1912 году построили кинотеатр "Аполло" (через полвека переименованный в "Партизан")... В общем, город постепенно становился ничуть не хуже других городов.
Земельный банк, доходный дом Мариенхофф, рынок Марктхалле, с опрятным фасадом и белой колоннадой, сразу четыре элегантных парковых музыкальных павильона для репетиций оркестров - все это были приметы новой жизни в Сараево. Однако десятка европейских кварталов в центре Сараева, да и всех прочих перемен той поры не хватало для того, чтобы в Боснии и Герцеговине в реальности получилось полотно в стиле Альфонса Мухи. Для подавляющего большинства местных сербов, мусульман и хорватов преуспевание, процветание, да и просто достойное житье-бытье так и остались несбывшейся мечтой. Ведь, например, к 1910 году 87% боснийцев еще оставались неграмотными. Развивались металлургия, горное дело,текстильное производство, но девять десятых населения региона еще составляло крестьянство. А в Вене и Будапеште, кстати, не спешили с проведением аграрной реформы, в основном сохранив в Боснии старые турецкие правила: в счет государственных налогов выплачивалась десятина, еще около трети от общего дохода шли в пользу землевладельца. Эти поборы оставались вечным источником социальной напряженности, зато обеспечивали властям лояльность мусульманской элиты, привыкшей к привиллегиям. И вообще национальные обычаи менялись медленнее, чем облик улиц. Даже в мелочах: в Сараево даже в начале ХХ века бытовало деление города на махаллы, как при турках, несмотря на то, что уже давно было введено новое деление города на районы-которы.
Вена и Будапешт, уважая соглашение с Константинополем, на исламские свободы боснийцев особо не посягали. Впрочем, колониальная администрация оказывала предпочтение католицизму, надеясь, что хорваты сыграют в многоконфессиональном обществе интегрирующую роль. Это сказалось даже на городской топографии. На восточной стороне Башчаршии как раз и построили здание городского совета, а на западной - массивный католический собор Святого Сердца Христова в неоготическом стиле. Хорват Иосип Ванцаш в последние годы XIX века спроектировал храм по образу собора Богоматери в Дижоне, за что получил Рыцарский крест. Через несколько лет на другом берегу реки, в районе Бистрик, тот же Ванцаш воздвиг храм святого Антония Падуанского при францисканском монастыре.
Что касается других конфессий и религий, то к той поре главные православные объекты в Сараеве были уже давно построены. Старая церковь святых архангелов Михаила и Гавриила в Вароше многократно перестраивалась, в последний раз в начале XVIII века. Другой важный православный храм, собор Пресвятой Богоматери, построил еще при турках, но в стиле барокко с элементами византийской архитектуры Андрия Дамьянов. Синагогу Ашкинази возвели в 1902 году по эскизам Карела Паржика. Старую еврейскую молельню, которая и при турках, и при австрийцах неоднократно горела, в 1909 году после очередного пожара основательно обновили: заменили крышу, провели электричество. Ныне в этом здании находится Еврейский музей.
(Продолжение следует.)
* * *
Источник: Ярослав Шимов, Андрей Шарый Австро-Венгрия: судьба империи. - Серия: Города и люди. Изд-во "Колибри", 2015.
Самый известный памятник архитектуры австрийской эпохи в Сараево - здание городского совета, трехуголное в плане, с узорчатым фасадом, украшенное как какой-нибудь дворец в Андалусии, десятком стрельчатых арок. Хорватский проектировщи Александр Витек дважды ездил в Каир за вдохновением, чтобы отыскать его источник в силуэтах и орнаментах мечети султана Кемаля II. Городская легенда гласит, что от перенапряжения душевных сил Витек сошел с ума и скончался в 1894 году в психиатрической клинике, так и не увиде во всей красе главного творения своей жизни. А ведь Витек также был шахматистом международного уровня и даже выигрывал у известного русского шахматиста Михаила Чигорина и у Вильгельма Стейбница. Но, увы, смахивавщее на шахматную крепость здание совета, возведенное на площади Мустая-паши на месте турецких бань, в 1896 году сдавал в эксплуатацию уже другой зодчий Сирилл Ивекович. При коммунистах в этих помещениях разместили Национальную библиотеку. В 1990-е годы само здание и часть книг безжалостно сожгли сербские артиллеристы. Позднее, к счастью, творение Витека и Ивековича было восстановлено.
Достаточно день-другой побродить по Сараеву, чтобы понять: Австро-Венгрия обживалась в Боснии весьма основательно и собиралась остаться здесь надолго. Уже в 1880 году для офицеров и чиновников построили казино, ставшее местным центром светской жизни (теперь - Дом армии), клубом не очень многочисленной местной элиты. Такого в исламской стране раньше не видели: в казино дважды в неделю давали концерты духовой и филармонической музыки. Оркестром 50-го пехотного полка дирижировал Франц Легар, отец и тезка знаменитого композитора. В первые дни 1899 года спектаклем по трагедии Франца Грильпарцера "Медея" открылся в Сараево Общественный дом. Своей труппы в городе еще не было, на гастроли приехал театр из Загреба. В югославские времена Обшественный дом переименовали в Национальный театр, который и теперь остается главной боснийской сценой. В 1885 году Сараево стало одним из первых городов в мире, который обзавелся электрическим трамваем. На церемонию открытия из Вены приехал император, восторженно встреченный подданными, большинство из которых все еще щеголяли в турецких фесках.
Примерно в то же время в городе появились пожарная команда, европейская аптека Эдуарда Плейеля. В конце XIX века на улицах зажгли электрическое освещение, в самом начале ХХ века провели канализацию. От фундамента до купола перестроили общественные бани. В 1908 году в Сараево орагнизовали первую футбольную команду "Осман". А накануне Первой мировой футбольных клубов в городе было уже пять: четыре национальных (сербский, хорватский, мусульманский и еврейский) и рабочий "Хайдук". В 1912 году построили кинотеатр "Аполло" (через полвека переименованный в "Партизан")... В общем, город постепенно становился ничуть не хуже других городов.
Земельный банк, доходный дом Мариенхофф, рынок Марктхалле, с опрятным фасадом и белой колоннадой, сразу четыре элегантных парковых музыкальных павильона для репетиций оркестров - все это были приметы новой жизни в Сараево. Однако десятка европейских кварталов в центре Сараева, да и всех прочих перемен той поры не хватало для того, чтобы в Боснии и Герцеговине в реальности получилось полотно в стиле Альфонса Мухи. Для подавляющего большинства местных сербов, мусульман и хорватов преуспевание, процветание, да и просто достойное житье-бытье так и остались несбывшейся мечтой. Ведь, например, к 1910 году 87% боснийцев еще оставались неграмотными. Развивались металлургия, горное дело,текстильное производство, но девять десятых населения региона еще составляло крестьянство. А в Вене и Будапеште, кстати, не спешили с проведением аграрной реформы, в основном сохранив в Боснии старые турецкие правила: в счет государственных налогов выплачивалась десятина, еще около трети от общего дохода шли в пользу землевладельца. Эти поборы оставались вечным источником социальной напряженности, зато обеспечивали властям лояльность мусульманской элиты, привыкшей к привиллегиям. И вообще национальные обычаи менялись медленнее, чем облик улиц. Даже в мелочах: в Сараево даже в начале ХХ века бытовало деление города на махаллы, как при турках, несмотря на то, что уже давно было введено новое деление города на районы-которы.
Вена и Будапешт, уважая соглашение с Константинополем, на исламские свободы боснийцев особо не посягали. Впрочем, колониальная администрация оказывала предпочтение католицизму, надеясь, что хорваты сыграют в многоконфессиональном обществе интегрирующую роль. Это сказалось даже на городской топографии. На восточной стороне Башчаршии как раз и построили здание городского совета, а на западной - массивный католический собор Святого Сердца Христова в неоготическом стиле. Хорват Иосип Ванцаш в последние годы XIX века спроектировал храм по образу собора Богоматери в Дижоне, за что получил Рыцарский крест. Через несколько лет на другом берегу реки, в районе Бистрик, тот же Ванцаш воздвиг храм святого Антония Падуанского при францисканском монастыре.
Что касается других конфессий и религий, то к той поре главные православные объекты в Сараеве были уже давно построены. Старая церковь святых архангелов Михаила и Гавриила в Вароше многократно перестраивалась, в последний раз в начале XVIII века. Другой важный православный храм, собор Пресвятой Богоматери, построил еще при турках, но в стиле барокко с элементами византийской архитектуры Андрия Дамьянов. Синагогу Ашкинази возвели в 1902 году по эскизам Карела Паржика. Старую еврейскую молельню, которая и при турках, и при австрийцах неоднократно горела, в 1909 году после очередного пожара основательно обновили: заменили крышу, провели электричество. Ныне в этом здании находится Еврейский музей.
(Продолжение следует.)
* * *
Источник: Ярослав Шимов, Андрей Шарый Австро-Венгрия: судьба империи. - Серия: Города и люди. Изд-во "Колибри", 2015.