Анисья и Аксинья
Вопрос об авторстве "Тихого Дона" коварен кажущейся легкостью. Несостыковок в романе так много, что "антишолоховеды" годами не могут преодолеть соблазн просто свалить в кучу все замеченные несуразности и несостыковки, не задумываясь, почему весь собранный корпус неувязок должен свидетельствовать против авторства Шолохова, но не против какого-нибудь альтернативного автора. К нашему времени шолоховский вопрос уже надежно погребен под кучами хлама. Теперь одни уже не видят необходимости доказывать, что не Шолохов сочинил "Тихий Дон", а другим надоело ждать, когда им это докажут.
Подход к исследованию "Тихого Дона" надо менять.
"Тихий Дон" - это несколько конфликтующих между собой слоев, сложенных в единый текст. Когда начинаешь различать их, возникает ощущение, что одновременно читаешь несколько романов. С "Тихим Доном" нельзя работать как с единым текстом. Надо разделять его на слои и разбирать, что там шолоховское, а что нет.
Ниже моя статья "Анисья и Аксинья" про закономерность чередования имени главной героини в "Тихом Доне". Выводы и сноски в конце. Приношу благодарность В. Николаенко за помощь в работе.
Упоминания о путанице с именами Аксинья и Анисья в черновой рукописи "Тихого Дона" уже стали общим местом в работах по шолоховскому вопросу. Долгое время как шолоховеды1, так и "антишолоховеды"2 считали отмеченное чередование имен хаотичным (из чего, впрочем, делали прямо противоположные выводы насчет авторства романа), однако недавно А.В.Неклюдову удалось установить закономерность смены имен3. Отталкиваясь от его данных, можно существенно продвинуться в выяснении авторства "Тихого Дона". Однако начнем с пояснений без которых этот текст вряд ли будет понятен людям, не знакомым с рукописями романа.
Рукописи первых пяти частей "Тихого Дона" были изданы в 2006 году. В этой статье речь пойдет почти исключительно о первой части. Шолохов начал писать ее 8 ноября 1926 года и вплоть до 28 ноября помечал на полях рукописи начало нового рабочего дня. За это время он написал около двух третей текста первой части, а всю ее (43 листа, исписанных с двух сторон и еще один титульный), по всей видимости, дописал в декабре того же года. Проставленные на полях датировки показали, что главы писались не в том порядке, в котором они были расставлены позднее, в чистовике (который тоже сохранился).
- Сначала, 8 - 10 ноября, Шолохов описывал проводы Петра Мелехова в т.н. майские лагеря, на военные сборы. Поскольку нумерация глав менялась, сейчас исследователи все чаще дают им условные названия. Написанный с 8 по 10 ноября блок текста мы назовем "Проводами Петра" (все названия глав даны нами для удобства изложения). В процессе проводов младший брат Петра Григорий чувствует влечение к жене брата Дарье. Эта тема не получает развития и в той же главе Григорий начинает заигрывать уже с женой соседа - Аксиньей Астаховой. Сцена с Дарьей при редактировании рукописи будет сохранена, но переписана на Аксинью.
- Далее (10 ноября) пишется главка "Дележ луга", из которой мы узнаем, что семья Мелеховых собирается сразу после Троицы на луговой покос, куда возьмут Аксинью.
- 11 и 12 ноября Шолохов записывает случившийся сразу после дележа луга эпизод, когда Григорий, встретившись с Аксиньей во время ночной "Рыбалки бреднем", вновь начинает заигрывать с соседкой.
- 13 ноября Шолохов пишет "Замужество Аксиньи", в котором объясняется, что казачка в принципе уже готова принять ухаживания соседа (что не только не очевидно из ранее написанных глав, но и противоречит им).
- 13 - 14 Шолохов пишет т.н. "Никчемушнюю" главу, в которой мы знакомимся с другом Григория Митькой Коршуновым и хорунжим Мануйловым (в книге он будет назван Листницким) и присутствуем на импровизированных скачках. "Никчемушней" глава названа потому, что Шолохов при последнем редактировании первой части написал на полях: "Похерить сию главу: никчемушняя". Глава, впрочем, в итоге осталась в романе.
- 15 ноября Шолохов берет чистый лист, пишет на нем в три строки "Тихий Дон роман Часть первая" и в течение двух дней записывает "Родословную Мелеховых", ту самую главу, которой открываются все издания "Тихого Дона".
- 16 ноября Шолохов прямо под "Родословной", на той же странице, начинает писать и в тот же день дописывает знаменитую "Рыбалку удочками", где отец говорит Григорию, что знает о его романе с соседкой.
- 17 ноября Шолохов возвращается к "Никчемушней" главе и дописывает встречу Григория с Аксиньей после скачек. Григорий вновь пристает к соседке, которая уже готова сдаться.
- 17 и 18 ноября описывается "Луговой покос" (анонсированный 10 ноября в главе "Дележ луга"). Ночью после покоса происходит грехопадение Аксиньи.
- 19 ноября пишется глава "Любовь расцвела дурнопьяном", в которой говорится, что станичники узнали о связи Григория с соседкой и рассказали о ней Мелехову-старшему.
На этом мы остановим свой синопсис, и отметим, что на ограниченном 31-й страницей и 12-ю днями пространстве происходят странные метаморфозы с основными героями. Пассия Григория, которую мы знаем как Аксинью, называется то Аксиньей, то Анисьей, а приведенные 15 и 16 ноября в "Родословной" данные о прошлом главных героев (турецкое происхождение Мелеховых и хромота Мелехова-старшего) также учитываются не везде, а от случая к случаю.
Как мы уже сказали, в этом смешении имен и личных историй большинство исследователей усматривало лишь проявление хаоса. Однако Неклюдов убедительно продемонстрировал синхронность появления хромоты Мелехова-старшего с употреблением в рукописи имени Анисья. При этом он, сверяясь с датами, проставленными Шолоховым на полях первой черновой рукописи первой книги "Тихого Дона"4, установил, что это чередование версий происходило трижды: на страницах, написанных с 8 по 13 ноября, встречается только имя Аксинья (64 раза), 16-го героиня становится Анисьей (1 раз), 17-18 ноября она вновь Аксинья (14 раз), а начиная с 19-го - ее зовут попеременно Аксиньей и Анисьей, иногда в соседних предложениях или даже в одном ("Страх ли поднял Аксинью на ноги или снесла бабья живущая натура, но Анисья отлежалась, отдышалась, встала на четвереньки, потом на ноги") причем эта путаница продолжается и во второй части романа. Сведем эти данные в табличку:
Дата
Условное название
Листы рукописи
Имя героини
8 - 10 ноября 1926 г.
"Проводы Петра"
8 - 10 оборот
Аксинья
10 ноября
"Дележ луга"
10 об.
Аксинья
11 - 12 ноября
"Рыбалка бреднем"
11- 13 об.
Аксинья
13 ноября
"Замужество Аксиньи"
13 об - 14 об.
Аксинья
13 - 14 ноября
"Никчемушняя" (начало)
14 об. - 15 об.
Отсутствует
15 - 16 ноября
"Родословная Мелеховых"
2 - 4
Отсутствует
16 ноября
"Рыбалка удочками"
4 - 5 об.
Анисья
17 ноября
"Никчемушняя" (продолжение)
15 об. - 16
Аксинья
17 - 18 ноября
"Луговой покос"
16 - 18
Аксинья
19 ноября
"Любовь расцвела дурнопьяном"
18 - 19
Анисья/Аксинья
20 ноября и до конца рукописи
Последняя треть первой части романа
19 - 44 об. passim
Анисья/Аксинья
январь-февраль (?) 1927 г
Вторая часть романа
2 - 48 passim
Анисья/Аксинья, чаще Аксинья
Из этой закономерности Неклюдов делает абсолютно естественный вывод о том, что "рукопись, датированная ноябрем 1926 года, компилировалась из разных редакций романа, причем компилятор не был автором этих проторедакций и не сумел досконально в них разобраться"5. К сожалению, исследователь не объясняет закономерность переключений между "аксиньиной" и "анисьиной" версиями, более того, он ослабляет свой вывод, добавляя замечание о том, что Шолохова могло ввести в заблуждение фонетическое сходство двух имен6.
Для начала надо четко ответить на вопрос: мог ли Шолохов путать имена Аксинья и Анисья? Ответ, казалось бы, очевиден: ведь с 18 по 42 листы рукописи7 эти два имени активно чередуются. Однако на самом деле Шолохов никогда не называет Аксинью Анисьей (в "аксиньиной" части употребляется только имя Аксинья), а вот Анисью он то и дело называет Аксиньей (в "анисьиных" частях чередование имен происходит повсюду, где его можно проверить8). Но если Шолохов не путает два имени изначально, нет ли вероятности, что он начинает путать их с того момента как в рукописи по какой-то причине, случайно или в соответствии с авторским замыслом, героиня впервые была названа вместо Аксиньи Анисьей? Нет, после первого появления Анисьи героиня 16 раз подряд названа Аксиньей. Следовательно, Шолохов не только не путает два имени, но и старается заменять Анисью на Аксинью. Почему эти замены настолько непоследовательны, что мы в итоге наблюдаем чередование двух имен по всей "анисьиной" части рукописи? По двум причинам. Во-первых, черновая рукопись первой книги пишется с ненормально высокой скоростью: с 8 по 28 ноября (когда Шолохов последний раз отмечает на полях начало очередного трудового дня) написано более двух с половиной авторских листов9, а на первом листе рукописи Шолохов даже ставит карандашом пометку: "переработать по окончанию I и II частей"10 и действительно производит переработку и составляет беловик только после окончания первых двух частей11. Во-вторых, для Шолохова вообще была характерна крайняя небрежность в работе. Так, например, один из лучших специалистов по советской литературе американский славист Герман Ермолаев даже считает, что огромное количество фактологических нелепиц (типа "выборов наказного атамана" или "временного правителя республики Керенского") в романе свидетельствует в пользу того, что автором был Шолохов, а не какой-нибудь более-менее грамотный литератор12.
Итак, Шолохов старается менять Анисью на Аксинью, то есть не считает имя Анисья правильным, однако же это имя встречается до конца первой части рукописи и даже во второй части. По сути в рукописи "анисьина" версия присутствует уже не в чистом виде, а в виде редакции, сделанной человеком, для которого героиню зовут Аксинья, а не Анисья. Объяснить это можно только тем, что Шолохов при написании рукописи пользовался протографом - как минимум при написании "анисьиных" частей.
Отметим также чередование версий. "Аксиньина" версия пишется в рукописи 8 - 14 ноября и 17-18 ноября, "анисьина" - 15 - 16 ноября, и потом с 19 ноября до конца рукописи (после 28 ноября Шолохов даты уже не ставил). О чем говорят такие разрывы в версиях? О том, что как минимум "анисьина версия" не сочинялась одновременно с составлением рукописи, а следовательно, существовала до этого в письменном виде. Итак, мы получаем второй довод в пользу существования протографа - по крайней мере для "анисьиной" версии.
Но нет ли вероятности, что автором этого "анисьиного" протографа был тот же Шолохов, который, допустим, сначала сочинил и записал на каких-то не дошедших до нас листах "анисьин" протограф, потом решил начать роман иначе (с описания проводов Петра в майские лагери - здесь и далее "Проводы Петра"), используя уже имя Аксиньи, а затем решил вернуться к протографу, чем и обрек себя на необходимость разбираться с многочисленными "Анисьями" в тексте? Практически нет. Чтобы такое предположение стало правдоподобным, мы должны допустить, что человек, сочинивший и записавший до 8 ноября 1927 года "анисьину" версию в том объеме, в котором мы ее видим хотя бы в первой книге рукописи (а это цельная сюжетная линия, которая включает в себя пересуды по станице, огласку, конфликт между Мелеховыми и Астаховым, обсуждение Григорием и Анисьей своего будущего), мог забыть сюжет будущего романа и начать 9 ноября (на второй день работы над дошедшей до нас рукописью) строить основной конфликт на чувствах Григория к Дарье, жене брата13.
Все это показывает, что Шолохов, начиная рукопись, не знал содержания "анисьиной" версии, а следовательно, не был автором протографа. Но нет ли противоречия в нашем утверждении о незнакомстве Шолохова с протографом? Ведь кому как не переписчику знать оригинал, с которого он переписывает! Но дело в том, что протограф представлял собой не законченное произведение, а набор эпизодов, завершенных и незавершенных, многие из которых по-разному описывали одни и те же события. Доказать это очень легко, поскольку в итоговом тексте романа мы видим все тот же набор прекрасно написанных, но противоречащих друг другу эпизодов, скомпонованных не просто кое-как, а вопиюще плохо. Шолохов, писавший черновик с невиданной скоростью14, практически не вычеркивал противоречащие друг другу варианты, сцены и эпизоды. В лучшем случае он слегка редактировал самые заметные противоречия, но не выкидывал: все шло в дело. Так уже упоминавшиеся "Проводы Петра" в итоговом тексте дублируют первую главу ("Родословную Мелеховых" - подробнее об этом ниже). Внутри же самих "Проводов" оказалось знаменитое "двойное поение коня"15, возникшее из-за того, что две альтернативные завязки любовной интриги (с Дарьей и Аксиньей) начинались с того, что Григорий вел коня к Дону, а Шолохов не захотел вычеркнуть сценку с Дарьей и просто переписал ее под Аксинью. В той же главе мирно соседствуют два варианта разговора с Аксиньей у Дона: короткий, когда Григорий сразу предлагает себя соседке ("Но-но, соседка, не ругайся. Проводишь мужа в лагеря, может, и я в хозяйстве сгожусь"16) и развернутый - он начинается с вопроса Григория: "Что ж, Степан твой собрался?" (имеется в виду в лагеря) и достигает кульминации на его же реплике: "Ты вот проводишь Степана...".
Но Шолохов не замечал противоречий не только из-за спешки и стремления любой ценой увеличить объем текста17. В сделанных рукой Шолохова пометках на полях черновой рукописи видно, насколько низким был уровень проводимой им работы по фактчекингу и выявлению противоречий в версиях. Так, на оборотной стороне десятого листа рукописи, где завершается описание "Проводов Петра", Шолохов отмечает "Троица 20", "Лагери с 1-го мая по 31-ое мая", что, во-первых, не соответствует действительности18, а, во-вторых, грубо противоречит внутренней хронологии романа19. При этом очевидно, что эти даты Шолохов отмечает на полях именно для того, чтобы разобраться с хронологией и избежать путаницы. В этом же ряду стоит упомянуть и три даты - 1912, 1914 и 1913 - на полях оборотной стороны 26-го листа рукописи, явно относящиеся к расположенному на этом же листе авторскому обещанию, что конфликт Григория с мужем Аксиньи разрешится через год в Восточной Пруссии, "под городом Столыпином". По общему мнению исследователей, речь идет о Сталюпенском сражении августа 1914 года, но дело не в названии и не в датировке, а в том, что Шолохов, отталкиваясь от формулировки "за год до некоего сражения в Восточной Пруссии" начинает вычислять, о каком из предвоенных годов может идти речь.
Итак, нет ничего удивительного в непоследовательности протографа, а также в неспособности Шолохова хоть сколько-нибудь приемлемо выявить внутренние противоречия в тексте. Но Шолохов не просто ошибался и путался в тексте романа (такая путаница не редкость и в произведениях более опытных авторов), - он не видел смысловых отличий тех конфликтующих сцен и эпизодов, которые сочинялись именно в качестве альтернативы друг другу.
Так, "Рыбалка удочками" представляет собой очевидный вариант той самой главы, с которой 19 ноября возобновляется "анисьина" версия. В обеих главах сообщается, что роман Мелехова с Астаховой стал известен станице, при этом ясно, что автор целенаправленно рассказал в разных главах об одном и том же событии по-разному, и что эти рассказы совершенно несовместимы друг с другом. Шолохов этой несовместимости не увидел.
Но есть ли у нас основания предполагать существование автора, который лучше Шолохова понимал смысл протографа? Ведь если все изложенные выше претензии могут быть высказаны по поводу шолоховского черновика, то не получится ли что мы автоматически предъявляем их и всему тексту, то есть и автору протографа? Не попадем ли мы в таком случае в ловушку Ермолаева20, когда все предъявленные Шолохову обвинения в непрофессионализме автоматически переходят на альтернативного автора, после чего оказывается, что в таком "переводном дураке" Шолохов легко побеждает того, чьим главным козырем был как раз высокий профессионализм? Можно ли говорить о том, что гипотетический автор протографа видел смысловые отличия тех вариантов, альтернативность которых не распознал Шолохов? Для ответа на эти вопросы рассмотрим подробно, как возникла главная "альтернативная" версия романа, "версия Анисьи".
Забудем на время про протограф и посмотрим, что мы можем сказать об авторском замысле, читая черновую рукопись первой части? В первоначально первой и второй главах рукописи (третья глава в последующих редакциях, "Проводы Петра") очень умело дана экспозиция семьи Мелеховых: участие всех домочадцев в сборах Петра позволило автору с гроссмейстерской скоростью ввести каждого из них в повествование, за динамикой действия быстро и скрытно загружая в читателя данные о внешности и характерах основных персонажей. Однако сразу же автор столкнулся и с серьезными сюжетными трудностями. Попытка на одном дыхании завязать главный конфликт романа не удалась. Обозначенное влечение Григория к жене брата не получило развития и автор завязывает совершенно иной любовный узел, заставляя Григория вновь вести коня к Дону, куда как раз направилась с коромыслом соседка Аксинья (в рукописи эти очевидно несовместимые друг с другом сцены соседствуют в рамках одной главы, из-за чего и получилось, что коня поили дважды). Через несколько дней после этого Григорий встречается с Аксиньей на ночной рыбалке ("Рыбалка бреднем"), читателю анонсируется и встреча на покосе, во время которого автору уже придется свести молодого казака с будущей любовницей, так как за остающиеся до возвращения мужа две-три недели у них просто не будет более удобного повода случайно оказаться наедине. Между тем участие Аксиньи в приближающемся адюльтере ничем не мотивировано, поэтому автор вводит главу, посвященную женитьбе Астаховых, в которой поясняется, что Аксинью давно, не менее нескольких недель "тянуло" к обхаживающему ее "с бугаиной настойчивостью" Григорию, поскольку Степан регулярно избивал жену, некогда изнасилованную собственным отцом. Однако выбранная автором мотивация, решая одно сюжетное противоречие, создавала два новых: из описания встречи Григория с Аксиньей у Дона (во время "второго поения коня"), а также из сцены прощания Аксиньи со Степаном очевидно следует, что ни молодой Мелехов до того не обращал внимания на Аксинью, ни она на него.
Все эти события были описаны на страницах рукописи, датированных 8 - 13 ноября. 13 - 14 ноября Шолохов пишет часть главы про скачки, причем в тексте, написанном за эти два дня, Аксинья не упоминается вовсе и повествование ощутимо отходит в сторону от неожиданно брошенной автором любовной линии. Очевидно, что роман вот-вот закончится так и не начавшись, и в этой ситуации автор вновь делает гроссмейстерский ход.
15 - 16 ноября в рукописи появляется альтернативное начало, построенное уже на другом приеме: читателю не показывают начало любовной интриги, а сообщают о ней постфактум. Эту задачу, сама постановка которой свидетельствует о прекрасном владении писательским ремеслом, автор исполняет на уровне, выдающем уже не профессионала, а гения. Едва ли не самая яркая в мировой литературе зарисовка рыбной ловли (здесь и далее "Рыбалка удочками") целиком создана для маскировки двух реплик, которые в книжной редакции звучат так: "Примечаю, ты, никак, с Аксиньей Астаховой..." - "Наговоры... Мало что люди гутарют...". Если о связи Григория с Аксиньей уже "люди гутарют", то вся написанная с 8 по 13 ноября сложная и внутренне противоречивая завязка (Встреча у Дона - подсматривание за проводами Степана - рыбалка бреднем - история замужества Аксиньи - восприятие Аксиньей "бугаиного обхаживания" со стороны Григория) становится ненужной. Однако уничтожение старой завязки лишает смысла и прежние первую и вторую главы ("Проводы Петра"), которые, следовательно, должны были исчезнуть из текста, поэтому автору приходится заново знакомить читателя с персонажами, что он и делает, предваряя "Рыбалку удочками" описанием родословной Мелеховых. Кроме того, автор прекрасно помнит, что в оказавшихся под угрозой уничтожения "Проводах Петра" он под предлогом поения коня выводил Григория на естественную смотровую площадку, чтобы ознакомить читателя с пейзажем и расположением станицы ("Возвращаясь домой, Григорий смотрит через проулок на [восток] восход. За бугристой хребтиной обдонских меловых гор чуть приметно сизеет небо"21). Для компенсации этой выпадающей функции в альтернативное начало вводится ставший впоследствии всемирно известным зачин ("Мелеховский двор на самом краю станицы..."), который, по словам Кузнецова, Шолохов любил цитировать наизусть22. Итак, перенос основных параметров завязки был осуществлен успешно, однако при этом поменялось время действия (поскольку читатель знакомился с Григорием уже после начала романа с соседкой) и еще несколько важных обстоятельств: Мелеховы получили турецкое происхождение, а глава семейства - еще и хромоту, пассию же младшего сына стали звать Анисьей.
Все это альтернативное начало расположено на листах рукописи, помеченных 15 и 16 ноября, но 17 и 18 ноября Шолохов продолжает старую версию, в которой Мелехов-старший не хромает, а Астахову зовут Аксиньей. "Версия Анисьи" появляется вновь в рукописи только с 19 ноября.
Но почему Шолохов вернулся 19 ноября к "анисьиной" версии? По-видимому, "анисьина" версия повествовала исключительно о событиях, последовавших после того как станица узнала о связи Григория Мелехова с женой соседа. Именно 19 ноября Шолохов начал писать седьмую главу (в печатных изданиях она идет десятой), где рассказывается о событиях, последовавших за их сближением. С этого момента в черновике появляется Анисья23, которую Шолохов безуспешно пытается изгнать из текста. Судя по всему, титульный автор "Тихого Дона" не знает о главном функциональном отличии "анисьиной" версии от "аксиньиной", поэтому он и переносит одну из глав "анисьиной" версии, "Рыбалку удочками", в завязку романа, а потом ставит после нее "аксиньины" главы, повествующие о начале отношений между Григорием и соседкой, а следовательно логически предшествующие всей "анисьиной" части.
Протограф, как мы уже сказали, состоял из разрозненных, иногда только намеченных эпизодов, некоторые из которых были альтернативами друг другу. Однако автор протографа осознавал целостность "анисьиной" и "аксиньиной" версий, не путал те характеристики (имя главной героини и наличие или отсутствие "турецкого компонента" у Мелеховых), по которым мы и сейчас можем отличить одну версию от другой, а в случаях, когда состыковка версий производилась, транспонировал одну в другую на высочайшем профессиональном уровне, что мы показали на примере переноса параметров из "Проводов Петра" в "Родословную Мелеховых". Сложно сказать, сколько нашлось бы в России писателей, способных переработать "аксиньину" версию в "анисьину", но уж точно не нашлось бы ни одного такого, который, переделав одну версию в другую, смог бы потом их перепутать. Шолохов смог, показав тем самым, что работу с романом он начал на стадии рукописи, а не протографа.
***
1 см. напр. Ф.Ф.Кузнецов. "Тихий Дон" - судьба и правда великого романа. М.: ИМЛИ РАН, 2005. С.96.
2 см. напр. В.И.Самарин. Страсти по "Тихому Дону". Заметки на полях романа. М.: АИРО. 2005. С. 149, А.Чернов. Как сперли ворованный воздух. Часть первая. http://chernov-trezin.narod.ru/maroderSHOLOHOV-1.htm
3 А.В.Неклюдов. Хромая судьба. // Загадки и тайны "Тихого Дона". Двенадцать лет поисков и находок. М.: АИРО-XXI. 2010. С. 109-117.
4 У 1-й книги есть также фрагмент второго черновика и беловик.
5 Неклюдов. Ук. соч. С. 112-113.
6 Там же, с. 113.
7 Нумерация дана по изданию Михаил Шолохов. "Тихий Дон" Динамическая транскрипция рукописи. М., 2011 (далее - "Динамическая транскрипция").
8 Т.е. кроме второй части главы 2А рукописи (2-я глава по книжным изданиям, далее "Рыбалка удочками"), где жена Степана Астахова впервые названа Анисьей, но упомянута лишь однажды.
9 Исписано не менее 48 страниц (скорее всего, следует считать и главу про продажу сазана, что даст 56 страниц) при плотности заполнения примерно в 40-45 знаков с пробелами в строке при 50-ти строках на страницу.
10 Орфография оригинала сохранена.
11 Об этом говорят особенности почерка. Подробное доказательство мы приведем в одной из последующих публикаций.
12 См. напр. "Who Wrote The Quiet Don?" (review article), Slavic and East European Journal, Vol. 20, No. 3, Fall 1976, pp. 293-307. В своей последней книге эту точку зрения разделил и прежде выступавший с позиций "антишолоховедения" Рой Медведев (Р.А. Медведев. "Тихий Дон". Загадки и открытия великого романа. М.: АИРО-XXI. 2011. С. 224).
13 В черновой рукописи завязка сюжета начинается с того, что мать посылает Григория разбудить Петра и Дарью, которые потом заменены на соседей Степана и Аксинью. Следы любовной интриги между Григорием и Дарьей прослеживаются в нескольких главах рукописи первой части, что также свидетельствует в пользу существования протографа. Этому вопросу мы планируем посвятить отдельную работу.
14 Необычайно высокая скорость написания "Тихого Дона" с самого начала породила у многих сомнения в шолоховском авторстве (см. например предисловие А.И.Солженицына к изданной в 1974 году в Париже книге И.Н. Медведевой-Томашевской "Стремя 'Тихого Дона'").
15 Это двойное поение коня, избежавшее правки во всех печатных изданиях "Тихого Дона", было замечено впервые, кажется, Самариным (Самарин, Ук. соч. С. 86) и с той поры стало общим местом в работах "антишолоховедов".
16 Цит. по изданию 1953 года.
17 "Ты понимаешь, что от меня ждут большой вещи, и если я ее не дам за эти года, т. е. 26-27, то я сойду с литературной сцены", - пишет Шолохов жене в письме от 24.08.26 г., и дальше - "...снимем с тобой “флигелек” (хотя бы Мокеичев), и до весны я черту рога сломлю! Кроме романа, я напишу 10-12 рассказов, которые дадут самое малое 1500 р., а уж тогда переберемся в Москву...".
18 Троица в 1912 году была 13 мая, а в 1913 (к которому, по ряду признаков, изначально была отнесена завязка романа) - и вовсе 2 июня. Майские лагерные сборы были четырехнедельными, а не месячными, они никогда не продолжались до 31 мая, а в хуторе Сетракове, куда направляются Петро со Степаном, лагеря в те годы начинались 5 мая. Шолохов, находясь во время написания рукописи в Вешенской, откуда казаков отправляли на сборы именно в Сетраков, почему-то не смог получить правильной информации.
19 После Троицы рукопись, а равно печатный текст романа отводят две недели плюс еще девять дней до возвращения казаков из лагерей. Таким образом, либо казаки должны вернуться из лагерей не раньше 5 июня, либо Троицу следует сдвинуть как минимум до 8 мая, что невозможно.
20 См. сноску 12.
21 Цитата дана по рукописи без учета правки фиолетовыми чернилами, поскольку она сделана уже после написания всего текста черновой рукописи первой части (о чем свидетельствуют особенности почерка - см. прим. 10). "Динамическая транскрипция...", к сожалению, в данном случае не может быть использована для цитирования, поскольку не учитывает позднейшего характера "фиолетовой" правки.
22 Ф.Ф.Кузнецов. Рукопись "Тихого Дона" и проблема авторства. // Новое о Михаиле Шолохове: Исследования и материалы. РАН; Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. - М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 96 - 206.
23 Интересно, что отец Григория, заявившись в той же главе к Астаховой для разговора о сыне, обнаруживает, что из горницы "почему-то" пахнет анисовыми яблоками.
Подход к исследованию "Тихого Дона" надо менять.
"Тихий Дон" - это несколько конфликтующих между собой слоев, сложенных в единый текст. Когда начинаешь различать их, возникает ощущение, что одновременно читаешь несколько романов. С "Тихим Доном" нельзя работать как с единым текстом. Надо разделять его на слои и разбирать, что там шолоховское, а что нет.
Ниже моя статья "Анисья и Аксинья" про закономерность чередования имени главной героини в "Тихом Доне". Выводы и сноски в конце. Приношу благодарность В. Николаенко за помощь в работе.
Упоминания о путанице с именами Аксинья и Анисья в черновой рукописи "Тихого Дона" уже стали общим местом в работах по шолоховскому вопросу. Долгое время как шолоховеды1, так и "антишолоховеды"2 считали отмеченное чередование имен хаотичным (из чего, впрочем, делали прямо противоположные выводы насчет авторства романа), однако недавно А.В.Неклюдову удалось установить закономерность смены имен3. Отталкиваясь от его данных, можно существенно продвинуться в выяснении авторства "Тихого Дона". Однако начнем с пояснений без которых этот текст вряд ли будет понятен людям, не знакомым с рукописями романа.
Рукописи первых пяти частей "Тихого Дона" были изданы в 2006 году. В этой статье речь пойдет почти исключительно о первой части. Шолохов начал писать ее 8 ноября 1926 года и вплоть до 28 ноября помечал на полях рукописи начало нового рабочего дня. За это время он написал около двух третей текста первой части, а всю ее (43 листа, исписанных с двух сторон и еще один титульный), по всей видимости, дописал в декабре того же года. Проставленные на полях датировки показали, что главы писались не в том порядке, в котором они были расставлены позднее, в чистовике (который тоже сохранился).
- Сначала, 8 - 10 ноября, Шолохов описывал проводы Петра Мелехова в т.н. майские лагеря, на военные сборы. Поскольку нумерация глав менялась, сейчас исследователи все чаще дают им условные названия. Написанный с 8 по 10 ноября блок текста мы назовем "Проводами Петра" (все названия глав даны нами для удобства изложения). В процессе проводов младший брат Петра Григорий чувствует влечение к жене брата Дарье. Эта тема не получает развития и в той же главе Григорий начинает заигрывать уже с женой соседа - Аксиньей Астаховой. Сцена с Дарьей при редактировании рукописи будет сохранена, но переписана на Аксинью.
- Далее (10 ноября) пишется главка "Дележ луга", из которой мы узнаем, что семья Мелеховых собирается сразу после Троицы на луговой покос, куда возьмут Аксинью.
- 11 и 12 ноября Шолохов записывает случившийся сразу после дележа луга эпизод, когда Григорий, встретившись с Аксиньей во время ночной "Рыбалки бреднем", вновь начинает заигрывать с соседкой.
- 13 ноября Шолохов пишет "Замужество Аксиньи", в котором объясняется, что казачка в принципе уже готова принять ухаживания соседа (что не только не очевидно из ранее написанных глав, но и противоречит им).
- 13 - 14 Шолохов пишет т.н. "Никчемушнюю" главу, в которой мы знакомимся с другом Григория Митькой Коршуновым и хорунжим Мануйловым (в книге он будет назван Листницким) и присутствуем на импровизированных скачках. "Никчемушней" глава названа потому, что Шолохов при последнем редактировании первой части написал на полях: "Похерить сию главу: никчемушняя". Глава, впрочем, в итоге осталась в романе.
- 15 ноября Шолохов берет чистый лист, пишет на нем в три строки "Тихий Дон роман Часть первая" и в течение двух дней записывает "Родословную Мелеховых", ту самую главу, которой открываются все издания "Тихого Дона".
- 16 ноября Шолохов прямо под "Родословной", на той же странице, начинает писать и в тот же день дописывает знаменитую "Рыбалку удочками", где отец говорит Григорию, что знает о его романе с соседкой.
- 17 ноября Шолохов возвращается к "Никчемушней" главе и дописывает встречу Григория с Аксиньей после скачек. Григорий вновь пристает к соседке, которая уже готова сдаться.
- 17 и 18 ноября описывается "Луговой покос" (анонсированный 10 ноября в главе "Дележ луга"). Ночью после покоса происходит грехопадение Аксиньи.
- 19 ноября пишется глава "Любовь расцвела дурнопьяном", в которой говорится, что станичники узнали о связи Григория с соседкой и рассказали о ней Мелехову-старшему.
На этом мы остановим свой синопсис, и отметим, что на ограниченном 31-й страницей и 12-ю днями пространстве происходят странные метаморфозы с основными героями. Пассия Григория, которую мы знаем как Аксинью, называется то Аксиньей, то Анисьей, а приведенные 15 и 16 ноября в "Родословной" данные о прошлом главных героев (турецкое происхождение Мелеховых и хромота Мелехова-старшего) также учитываются не везде, а от случая к случаю.
Как мы уже сказали, в этом смешении имен и личных историй большинство исследователей усматривало лишь проявление хаоса. Однако Неклюдов убедительно продемонстрировал синхронность появления хромоты Мелехова-старшего с употреблением в рукописи имени Анисья. При этом он, сверяясь с датами, проставленными Шолоховым на полях первой черновой рукописи первой книги "Тихого Дона"4, установил, что это чередование версий происходило трижды: на страницах, написанных с 8 по 13 ноября, встречается только имя Аксинья (64 раза), 16-го героиня становится Анисьей (1 раз), 17-18 ноября она вновь Аксинья (14 раз), а начиная с 19-го - ее зовут попеременно Аксиньей и Анисьей, иногда в соседних предложениях или даже в одном ("Страх ли поднял Аксинью на ноги или снесла бабья живущая натура, но Анисья отлежалась, отдышалась, встала на четвереньки, потом на ноги") причем эта путаница продолжается и во второй части романа. Сведем эти данные в табличку:
Дата
Условное название
Листы рукописи
Имя героини
8 - 10 ноября 1926 г.
"Проводы Петра"
8 - 10 оборот
Аксинья
10 ноября
"Дележ луга"
10 об.
Аксинья
11 - 12 ноября
"Рыбалка бреднем"
11- 13 об.
Аксинья
13 ноября
"Замужество Аксиньи"
13 об - 14 об.
Аксинья
13 - 14 ноября
"Никчемушняя" (начало)
14 об. - 15 об.
Отсутствует
15 - 16 ноября
"Родословная Мелеховых"
2 - 4
Отсутствует
16 ноября
"Рыбалка удочками"
4 - 5 об.
Анисья
17 ноября
"Никчемушняя" (продолжение)
15 об. - 16
Аксинья
17 - 18 ноября
"Луговой покос"
16 - 18
Аксинья
19 ноября
"Любовь расцвела дурнопьяном"
18 - 19
Анисья/Аксинья
20 ноября и до конца рукописи
Последняя треть первой части романа
19 - 44 об. passim
Анисья/Аксинья
январь-февраль (?) 1927 г
Вторая часть романа
2 - 48 passim
Анисья/Аксинья, чаще Аксинья
Из этой закономерности Неклюдов делает абсолютно естественный вывод о том, что "рукопись, датированная ноябрем 1926 года, компилировалась из разных редакций романа, причем компилятор не был автором этих проторедакций и не сумел досконально в них разобраться"5. К сожалению, исследователь не объясняет закономерность переключений между "аксиньиной" и "анисьиной" версиями, более того, он ослабляет свой вывод, добавляя замечание о том, что Шолохова могло ввести в заблуждение фонетическое сходство двух имен6.
Для начала надо четко ответить на вопрос: мог ли Шолохов путать имена Аксинья и Анисья? Ответ, казалось бы, очевиден: ведь с 18 по 42 листы рукописи7 эти два имени активно чередуются. Однако на самом деле Шолохов никогда не называет Аксинью Анисьей (в "аксиньиной" части употребляется только имя Аксинья), а вот Анисью он то и дело называет Аксиньей (в "анисьиных" частях чередование имен происходит повсюду, где его можно проверить8). Но если Шолохов не путает два имени изначально, нет ли вероятности, что он начинает путать их с того момента как в рукописи по какой-то причине, случайно или в соответствии с авторским замыслом, героиня впервые была названа вместо Аксиньи Анисьей? Нет, после первого появления Анисьи героиня 16 раз подряд названа Аксиньей. Следовательно, Шолохов не только не путает два имени, но и старается заменять Анисью на Аксинью. Почему эти замены настолько непоследовательны, что мы в итоге наблюдаем чередование двух имен по всей "анисьиной" части рукописи? По двум причинам. Во-первых, черновая рукопись первой книги пишется с ненормально высокой скоростью: с 8 по 28 ноября (когда Шолохов последний раз отмечает на полях начало очередного трудового дня) написано более двух с половиной авторских листов9, а на первом листе рукописи Шолохов даже ставит карандашом пометку: "переработать по окончанию I и II частей"10 и действительно производит переработку и составляет беловик только после окончания первых двух частей11. Во-вторых, для Шолохова вообще была характерна крайняя небрежность в работе. Так, например, один из лучших специалистов по советской литературе американский славист Герман Ермолаев даже считает, что огромное количество фактологических нелепиц (типа "выборов наказного атамана" или "временного правителя республики Керенского") в романе свидетельствует в пользу того, что автором был Шолохов, а не какой-нибудь более-менее грамотный литератор12.
Итак, Шолохов старается менять Анисью на Аксинью, то есть не считает имя Анисья правильным, однако же это имя встречается до конца первой части рукописи и даже во второй части. По сути в рукописи "анисьина" версия присутствует уже не в чистом виде, а в виде редакции, сделанной человеком, для которого героиню зовут Аксинья, а не Анисья. Объяснить это можно только тем, что Шолохов при написании рукописи пользовался протографом - как минимум при написании "анисьиных" частей.
Отметим также чередование версий. "Аксиньина" версия пишется в рукописи 8 - 14 ноября и 17-18 ноября, "анисьина" - 15 - 16 ноября, и потом с 19 ноября до конца рукописи (после 28 ноября Шолохов даты уже не ставил). О чем говорят такие разрывы в версиях? О том, что как минимум "анисьина версия" не сочинялась одновременно с составлением рукописи, а следовательно, существовала до этого в письменном виде. Итак, мы получаем второй довод в пользу существования протографа - по крайней мере для "анисьиной" версии.
Но нет ли вероятности, что автором этого "анисьиного" протографа был тот же Шолохов, который, допустим, сначала сочинил и записал на каких-то не дошедших до нас листах "анисьин" протограф, потом решил начать роман иначе (с описания проводов Петра в майские лагери - здесь и далее "Проводы Петра"), используя уже имя Аксиньи, а затем решил вернуться к протографу, чем и обрек себя на необходимость разбираться с многочисленными "Анисьями" в тексте? Практически нет. Чтобы такое предположение стало правдоподобным, мы должны допустить, что человек, сочинивший и записавший до 8 ноября 1927 года "анисьину" версию в том объеме, в котором мы ее видим хотя бы в первой книге рукописи (а это цельная сюжетная линия, которая включает в себя пересуды по станице, огласку, конфликт между Мелеховыми и Астаховым, обсуждение Григорием и Анисьей своего будущего), мог забыть сюжет будущего романа и начать 9 ноября (на второй день работы над дошедшей до нас рукописью) строить основной конфликт на чувствах Григория к Дарье, жене брата13.
Все это показывает, что Шолохов, начиная рукопись, не знал содержания "анисьиной" версии, а следовательно, не был автором протографа. Но нет ли противоречия в нашем утверждении о незнакомстве Шолохова с протографом? Ведь кому как не переписчику знать оригинал, с которого он переписывает! Но дело в том, что протограф представлял собой не законченное произведение, а набор эпизодов, завершенных и незавершенных, многие из которых по-разному описывали одни и те же события. Доказать это очень легко, поскольку в итоговом тексте романа мы видим все тот же набор прекрасно написанных, но противоречащих друг другу эпизодов, скомпонованных не просто кое-как, а вопиюще плохо. Шолохов, писавший черновик с невиданной скоростью14, практически не вычеркивал противоречащие друг другу варианты, сцены и эпизоды. В лучшем случае он слегка редактировал самые заметные противоречия, но не выкидывал: все шло в дело. Так уже упоминавшиеся "Проводы Петра" в итоговом тексте дублируют первую главу ("Родословную Мелеховых" - подробнее об этом ниже). Внутри же самих "Проводов" оказалось знаменитое "двойное поение коня"15, возникшее из-за того, что две альтернативные завязки любовной интриги (с Дарьей и Аксиньей) начинались с того, что Григорий вел коня к Дону, а Шолохов не захотел вычеркнуть сценку с Дарьей и просто переписал ее под Аксинью. В той же главе мирно соседствуют два варианта разговора с Аксиньей у Дона: короткий, когда Григорий сразу предлагает себя соседке ("Но-но, соседка, не ругайся. Проводишь мужа в лагеря, может, и я в хозяйстве сгожусь"16) и развернутый - он начинается с вопроса Григория: "Что ж, Степан твой собрался?" (имеется в виду в лагеря) и достигает кульминации на его же реплике: "Ты вот проводишь Степана...".
Но Шолохов не замечал противоречий не только из-за спешки и стремления любой ценой увеличить объем текста17. В сделанных рукой Шолохова пометках на полях черновой рукописи видно, насколько низким был уровень проводимой им работы по фактчекингу и выявлению противоречий в версиях. Так, на оборотной стороне десятого листа рукописи, где завершается описание "Проводов Петра", Шолохов отмечает "Троица 20", "Лагери с 1-го мая по 31-ое мая", что, во-первых, не соответствует действительности18, а, во-вторых, грубо противоречит внутренней хронологии романа19. При этом очевидно, что эти даты Шолохов отмечает на полях именно для того, чтобы разобраться с хронологией и избежать путаницы. В этом же ряду стоит упомянуть и три даты - 1912, 1914 и 1913 - на полях оборотной стороны 26-го листа рукописи, явно относящиеся к расположенному на этом же листе авторскому обещанию, что конфликт Григория с мужем Аксиньи разрешится через год в Восточной Пруссии, "под городом Столыпином". По общему мнению исследователей, речь идет о Сталюпенском сражении августа 1914 года, но дело не в названии и не в датировке, а в том, что Шолохов, отталкиваясь от формулировки "за год до некоего сражения в Восточной Пруссии" начинает вычислять, о каком из предвоенных годов может идти речь.
Итак, нет ничего удивительного в непоследовательности протографа, а также в неспособности Шолохова хоть сколько-нибудь приемлемо выявить внутренние противоречия в тексте. Но Шолохов не просто ошибался и путался в тексте романа (такая путаница не редкость и в произведениях более опытных авторов), - он не видел смысловых отличий тех конфликтующих сцен и эпизодов, которые сочинялись именно в качестве альтернативы друг другу.
Так, "Рыбалка удочками" представляет собой очевидный вариант той самой главы, с которой 19 ноября возобновляется "анисьина" версия. В обеих главах сообщается, что роман Мелехова с Астаховой стал известен станице, при этом ясно, что автор целенаправленно рассказал в разных главах об одном и том же событии по-разному, и что эти рассказы совершенно несовместимы друг с другом. Шолохов этой несовместимости не увидел.
Но есть ли у нас основания предполагать существование автора, который лучше Шолохова понимал смысл протографа? Ведь если все изложенные выше претензии могут быть высказаны по поводу шолоховского черновика, то не получится ли что мы автоматически предъявляем их и всему тексту, то есть и автору протографа? Не попадем ли мы в таком случае в ловушку Ермолаева20, когда все предъявленные Шолохову обвинения в непрофессионализме автоматически переходят на альтернативного автора, после чего оказывается, что в таком "переводном дураке" Шолохов легко побеждает того, чьим главным козырем был как раз высокий профессионализм? Можно ли говорить о том, что гипотетический автор протографа видел смысловые отличия тех вариантов, альтернативность которых не распознал Шолохов? Для ответа на эти вопросы рассмотрим подробно, как возникла главная "альтернативная" версия романа, "версия Анисьи".
Забудем на время про протограф и посмотрим, что мы можем сказать об авторском замысле, читая черновую рукопись первой части? В первоначально первой и второй главах рукописи (третья глава в последующих редакциях, "Проводы Петра") очень умело дана экспозиция семьи Мелеховых: участие всех домочадцев в сборах Петра позволило автору с гроссмейстерской скоростью ввести каждого из них в повествование, за динамикой действия быстро и скрытно загружая в читателя данные о внешности и характерах основных персонажей. Однако сразу же автор столкнулся и с серьезными сюжетными трудностями. Попытка на одном дыхании завязать главный конфликт романа не удалась. Обозначенное влечение Григория к жене брата не получило развития и автор завязывает совершенно иной любовный узел, заставляя Григория вновь вести коня к Дону, куда как раз направилась с коромыслом соседка Аксинья (в рукописи эти очевидно несовместимые друг с другом сцены соседствуют в рамках одной главы, из-за чего и получилось, что коня поили дважды). Через несколько дней после этого Григорий встречается с Аксиньей на ночной рыбалке ("Рыбалка бреднем"), читателю анонсируется и встреча на покосе, во время которого автору уже придется свести молодого казака с будущей любовницей, так как за остающиеся до возвращения мужа две-три недели у них просто не будет более удобного повода случайно оказаться наедине. Между тем участие Аксиньи в приближающемся адюльтере ничем не мотивировано, поэтому автор вводит главу, посвященную женитьбе Астаховых, в которой поясняется, что Аксинью давно, не менее нескольких недель "тянуло" к обхаживающему ее "с бугаиной настойчивостью" Григорию, поскольку Степан регулярно избивал жену, некогда изнасилованную собственным отцом. Однако выбранная автором мотивация, решая одно сюжетное противоречие, создавала два новых: из описания встречи Григория с Аксиньей у Дона (во время "второго поения коня"), а также из сцены прощания Аксиньи со Степаном очевидно следует, что ни молодой Мелехов до того не обращал внимания на Аксинью, ни она на него.
Все эти события были описаны на страницах рукописи, датированных 8 - 13 ноября. 13 - 14 ноября Шолохов пишет часть главы про скачки, причем в тексте, написанном за эти два дня, Аксинья не упоминается вовсе и повествование ощутимо отходит в сторону от неожиданно брошенной автором любовной линии. Очевидно, что роман вот-вот закончится так и не начавшись, и в этой ситуации автор вновь делает гроссмейстерский ход.
15 - 16 ноября в рукописи появляется альтернативное начало, построенное уже на другом приеме: читателю не показывают начало любовной интриги, а сообщают о ней постфактум. Эту задачу, сама постановка которой свидетельствует о прекрасном владении писательским ремеслом, автор исполняет на уровне, выдающем уже не профессионала, а гения. Едва ли не самая яркая в мировой литературе зарисовка рыбной ловли (здесь и далее "Рыбалка удочками") целиком создана для маскировки двух реплик, которые в книжной редакции звучат так: "Примечаю, ты, никак, с Аксиньей Астаховой..." - "Наговоры... Мало что люди гутарют...". Если о связи Григория с Аксиньей уже "люди гутарют", то вся написанная с 8 по 13 ноября сложная и внутренне противоречивая завязка (Встреча у Дона - подсматривание за проводами Степана - рыбалка бреднем - история замужества Аксиньи - восприятие Аксиньей "бугаиного обхаживания" со стороны Григория) становится ненужной. Однако уничтожение старой завязки лишает смысла и прежние первую и вторую главы ("Проводы Петра"), которые, следовательно, должны были исчезнуть из текста, поэтому автору приходится заново знакомить читателя с персонажами, что он и делает, предваряя "Рыбалку удочками" описанием родословной Мелеховых. Кроме того, автор прекрасно помнит, что в оказавшихся под угрозой уничтожения "Проводах Петра" он под предлогом поения коня выводил Григория на естественную смотровую площадку, чтобы ознакомить читателя с пейзажем и расположением станицы ("Возвращаясь домой, Григорий смотрит через проулок на [восток] восход. За бугристой хребтиной обдонских меловых гор чуть приметно сизеет небо"21). Для компенсации этой выпадающей функции в альтернативное начало вводится ставший впоследствии всемирно известным зачин ("Мелеховский двор на самом краю станицы..."), который, по словам Кузнецова, Шолохов любил цитировать наизусть22. Итак, перенос основных параметров завязки был осуществлен успешно, однако при этом поменялось время действия (поскольку читатель знакомился с Григорием уже после начала романа с соседкой) и еще несколько важных обстоятельств: Мелеховы получили турецкое происхождение, а глава семейства - еще и хромоту, пассию же младшего сына стали звать Анисьей.
Все это альтернативное начало расположено на листах рукописи, помеченных 15 и 16 ноября, но 17 и 18 ноября Шолохов продолжает старую версию, в которой Мелехов-старший не хромает, а Астахову зовут Аксиньей. "Версия Анисьи" появляется вновь в рукописи только с 19 ноября.
Но почему Шолохов вернулся 19 ноября к "анисьиной" версии? По-видимому, "анисьина" версия повествовала исключительно о событиях, последовавших после того как станица узнала о связи Григория Мелехова с женой соседа. Именно 19 ноября Шолохов начал писать седьмую главу (в печатных изданиях она идет десятой), где рассказывается о событиях, последовавших за их сближением. С этого момента в черновике появляется Анисья23, которую Шолохов безуспешно пытается изгнать из текста. Судя по всему, титульный автор "Тихого Дона" не знает о главном функциональном отличии "анисьиной" версии от "аксиньиной", поэтому он и переносит одну из глав "анисьиной" версии, "Рыбалку удочками", в завязку романа, а потом ставит после нее "аксиньины" главы, повествующие о начале отношений между Григорием и соседкой, а следовательно логически предшествующие всей "анисьиной" части.
Протограф, как мы уже сказали, состоял из разрозненных, иногда только намеченных эпизодов, некоторые из которых были альтернативами друг другу. Однако автор протографа осознавал целостность "анисьиной" и "аксиньиной" версий, не путал те характеристики (имя главной героини и наличие или отсутствие "турецкого компонента" у Мелеховых), по которым мы и сейчас можем отличить одну версию от другой, а в случаях, когда состыковка версий производилась, транспонировал одну в другую на высочайшем профессиональном уровне, что мы показали на примере переноса параметров из "Проводов Петра" в "Родословную Мелеховых". Сложно сказать, сколько нашлось бы в России писателей, способных переработать "аксиньину" версию в "анисьину", но уж точно не нашлось бы ни одного такого, который, переделав одну версию в другую, смог бы потом их перепутать. Шолохов смог, показав тем самым, что работу с романом он начал на стадии рукописи, а не протографа.
***
1 см. напр. Ф.Ф.Кузнецов. "Тихий Дон" - судьба и правда великого романа. М.: ИМЛИ РАН, 2005. С.96.
2 см. напр. В.И.Самарин. Страсти по "Тихому Дону". Заметки на полях романа. М.: АИРО. 2005. С. 149, А.Чернов. Как сперли ворованный воздух. Часть первая. http://chernov-trezin.narod.ru/maroderSHOLOHOV-1.htm
3 А.В.Неклюдов. Хромая судьба. // Загадки и тайны "Тихого Дона". Двенадцать лет поисков и находок. М.: АИРО-XXI. 2010. С. 109-117.
4 У 1-й книги есть также фрагмент второго черновика и беловик.
5 Неклюдов. Ук. соч. С. 112-113.
6 Там же, с. 113.
7 Нумерация дана по изданию Михаил Шолохов. "Тихий Дон" Динамическая транскрипция рукописи. М., 2011 (далее - "Динамическая транскрипция").
8 Т.е. кроме второй части главы 2А рукописи (2-я глава по книжным изданиям, далее "Рыбалка удочками"), где жена Степана Астахова впервые названа Анисьей, но упомянута лишь однажды.
9 Исписано не менее 48 страниц (скорее всего, следует считать и главу про продажу сазана, что даст 56 страниц) при плотности заполнения примерно в 40-45 знаков с пробелами в строке при 50-ти строках на страницу.
10 Орфография оригинала сохранена.
11 Об этом говорят особенности почерка. Подробное доказательство мы приведем в одной из последующих публикаций.
12 См. напр. "Who Wrote The Quiet Don?" (review article), Slavic and East European Journal, Vol. 20, No. 3, Fall 1976, pp. 293-307. В своей последней книге эту точку зрения разделил и прежде выступавший с позиций "антишолоховедения" Рой Медведев (Р.А. Медведев. "Тихий Дон". Загадки и открытия великого романа. М.: АИРО-XXI. 2011. С. 224).
13 В черновой рукописи завязка сюжета начинается с того, что мать посылает Григория разбудить Петра и Дарью, которые потом заменены на соседей Степана и Аксинью. Следы любовной интриги между Григорием и Дарьей прослеживаются в нескольких главах рукописи первой части, что также свидетельствует в пользу существования протографа. Этому вопросу мы планируем посвятить отдельную работу.
14 Необычайно высокая скорость написания "Тихого Дона" с самого начала породила у многих сомнения в шолоховском авторстве (см. например предисловие А.И.Солженицына к изданной в 1974 году в Париже книге И.Н. Медведевой-Томашевской "Стремя 'Тихого Дона'").
15 Это двойное поение коня, избежавшее правки во всех печатных изданиях "Тихого Дона", было замечено впервые, кажется, Самариным (Самарин, Ук. соч. С. 86) и с той поры стало общим местом в работах "антишолоховедов".
16 Цит. по изданию 1953 года.
17 "Ты понимаешь, что от меня ждут большой вещи, и если я ее не дам за эти года, т. е. 26-27, то я сойду с литературной сцены", - пишет Шолохов жене в письме от 24.08.26 г., и дальше - "...снимем с тобой “флигелек” (хотя бы Мокеичев), и до весны я черту рога сломлю! Кроме романа, я напишу 10-12 рассказов, которые дадут самое малое 1500 р., а уж тогда переберемся в Москву...".
18 Троица в 1912 году была 13 мая, а в 1913 (к которому, по ряду признаков, изначально была отнесена завязка романа) - и вовсе 2 июня. Майские лагерные сборы были четырехнедельными, а не месячными, они никогда не продолжались до 31 мая, а в хуторе Сетракове, куда направляются Петро со Степаном, лагеря в те годы начинались 5 мая. Шолохов, находясь во время написания рукописи в Вешенской, откуда казаков отправляли на сборы именно в Сетраков, почему-то не смог получить правильной информации.
19 После Троицы рукопись, а равно печатный текст романа отводят две недели плюс еще девять дней до возвращения казаков из лагерей. Таким образом, либо казаки должны вернуться из лагерей не раньше 5 июня, либо Троицу следует сдвинуть как минимум до 8 мая, что невозможно.
20 См. сноску 12.
21 Цитата дана по рукописи без учета правки фиолетовыми чернилами, поскольку она сделана уже после написания всего текста черновой рукописи первой части (о чем свидетельствуют особенности почерка - см. прим. 10). "Динамическая транскрипция...", к сожалению, в данном случае не может быть использована для цитирования, поскольку не учитывает позднейшего характера "фиолетовой" правки.
22 Ф.Ф.Кузнецов. Рукопись "Тихого Дона" и проблема авторства. // Новое о Михаиле Шолохове: Исследования и материалы. РАН; Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. - М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 96 - 206.
23 Интересно, что отец Григория, заявившись в той же главе к Астаховой для разговора о сыне, обнаруживает, что из горницы "почему-то" пахнет анисовыми яблоками.