Фанаты Справедливости и луддиты законности
Все пишут, пишут... Мы, мол, не против "чурок", а за законность боремся. Договорились до того, что фанаты - это и есть гражданское общество. Однако не всякая толпа, вышедшая с какими-то требованиями, имеет отношение к гражданском обществу. Я неоднократно говорил о том, что вместо доверия к рутинной законности у нас вера в высшую Справедливость, что в России все - от гопника до утонченного либерала называют "проплаченным" любое решение, принятое судом не в их пользу. "Непонимание этого факта, говорил я (ах сколько автоцитат!), - заставляет нас видеть ростки гражданского общества в любой революционной толпе - митингующей в поддержку не добравшегося еще до президентства Ельцина или громящей магазины в освобожденном от "тирании" Акаева Бишкеке. Потом смотришь с удивлением - куда только подевался народ, сплотившийся было на борьбу с тиранией и правовым беспределом? А не было его, этого народа".
Нам надо создавать не ту систему, при которой любая достаточно сплоченная группа людей сможет прийти с улицы к следователю и спросить: "отчего ты, сука, закрыл Васю и выпустил Ризвана?" (или наоборот), а ту, при которой ни одна сволочь не сможет этого сделать.
Дело не в опасности болельщиков, при виде которых даже вице-премьеру Иванову (видавшему, надо полагать, виды самые инфернальные) не хочется идти на стадион, а в тех образованных людях, который восторгаются "гражданской активностью" спартаковцев. Вам нужен суд, на который может надавить толпа? Не проще ли тогда отменить суды вовсе?
Правовая система (от судов до демократического государства в целом) - это механизм, и весь смысл его использования только в том, что он исключает ручное вмешательство. Принимать решения по заранее установленным правилам можно только при отключенной возможности несанкционированного доступа. Раньше все регулировалось иначе - традиция, кровная месть и т.п., теперь - так. Правовую систему, если она кого-то не устраивает, можно и нужно регулировать законодательно, можно регулировать (желательно через выборы) и самих законодателей, но с момента начала следственных действий или судопроизводства уже наступает стадия, на которой никто не должен вмешиваться. Сломавшуюся электродрель можно отремонтировать или купить новую, можно занять у соседа или вызвать специалиста, но человека, который вздумает сверлить стену пальцем, надо отправлять в психушку. Калькулятор, за которым приходится пересчитывать - не калькулятор.
Интуитивное чувство Справедливости, Правды и т.п. - великая вещь, но, как бы парадоксально это ни прозвучало, полностью противоположная законности. Вся прелесть суда именно в том, что он не всегда принимает удобное тебе решение. Если этого нет, то и суда нет. К сожалению, у нас все без исключения сколько-нибудь значимые группы - этнические диаспоры, русские националисты, либералы "ходорковского" призыва и многие, многие другие мечтают лишь о том, чтобы получить свой карманный суд, который будет решать дела в их пользу. Наш человек, убежденный, что весь мир интригует против него, обладает крайне низкой договороспособностью. Он никогда не доверяет системе настолько, чтобы позволить ей работать так, как написано в инструкции по ее эксплуатации. Тут сэкономит на винтиках, там не доложит сырья в продукцию - в итоге получает то, что видим. Страсть к разбавлению пива сгубила в итоге советскую власть. Наступил момент, когда дальше разбавлять стало невозможно. А ведь еще Булгаков предупреждал, что эта осетрина - уже не осетрина, а водка - не водка. Вспомним об этом хотя бы сейчас.
Нам надо создавать не ту систему, при которой любая достаточно сплоченная группа людей сможет прийти с улицы к следователю и спросить: "отчего ты, сука, закрыл Васю и выпустил Ризвана?" (или наоборот), а ту, при которой ни одна сволочь не сможет этого сделать.
Дело не в опасности болельщиков, при виде которых даже вице-премьеру Иванову (видавшему, надо полагать, виды самые инфернальные) не хочется идти на стадион, а в тех образованных людях, который восторгаются "гражданской активностью" спартаковцев. Вам нужен суд, на который может надавить толпа? Не проще ли тогда отменить суды вовсе?
Правовая система (от судов до демократического государства в целом) - это механизм, и весь смысл его использования только в том, что он исключает ручное вмешательство. Принимать решения по заранее установленным правилам можно только при отключенной возможности несанкционированного доступа. Раньше все регулировалось иначе - традиция, кровная месть и т.п., теперь - так. Правовую систему, если она кого-то не устраивает, можно и нужно регулировать законодательно, можно регулировать (желательно через выборы) и самих законодателей, но с момента начала следственных действий или судопроизводства уже наступает стадия, на которой никто не должен вмешиваться. Сломавшуюся электродрель можно отремонтировать или купить новую, можно занять у соседа или вызвать специалиста, но человека, который вздумает сверлить стену пальцем, надо отправлять в психушку. Калькулятор, за которым приходится пересчитывать - не калькулятор.
Интуитивное чувство Справедливости, Правды и т.п. - великая вещь, но, как бы парадоксально это ни прозвучало, полностью противоположная законности. Вся прелесть суда именно в том, что он не всегда принимает удобное тебе решение. Если этого нет, то и суда нет. К сожалению, у нас все без исключения сколько-нибудь значимые группы - этнические диаспоры, русские националисты, либералы "ходорковского" призыва и многие, многие другие мечтают лишь о том, чтобы получить свой карманный суд, который будет решать дела в их пользу. Наш человек, убежденный, что весь мир интригует против него, обладает крайне низкой договороспособностью. Он никогда не доверяет системе настолько, чтобы позволить ей работать так, как написано в инструкции по ее эксплуатации. Тут сэкономит на винтиках, там не доложит сырья в продукцию - в итоге получает то, что видим. Страсть к разбавлению пива сгубила в итоге советскую власть. Наступил момент, когда дальше разбавлять стало невозможно. А ведь еще Булгаков предупреждал, что эта осетрина - уже не осетрина, а водка - не водка. Вспомним об этом хотя бы сейчас.