"Московский Дневник" (окончание)
Начало: здесь, продолжение - тут.
20 октября 2014, 13:50
К прежней записи - кажется, что говоримое мной было довольно банально. У Шмемана такое отношение к опыту - без опосредования “словами” и “идеями” - называется “отнесённостью”. Надо бы обратиться позже к исследованию этой “отнесённости”. Мы говорим о нём, но мы никогда не можем его “высказать”. Здесь апофатика - к его же “словам о чём-то” и “словам-что-то”.
Здесь снег - именно первый мой снег в этом году, и, возможно, в прошлом и позапрошлом. В целом .это чувство не приходило вместе со снегом уже года три-четыре. А здесь, после букиниста, прошёл по московским дворам (ноги промокли), увидел детей, играющих в снежки, мам с колясками, их лица - и увиделось желание жизни, наивное, открытое и потому сильнейшее желание жить. Москва позавчера чудила, я запомнил только то, что сам я - генератор беспорядка. Размышления на эту тему вели по довольно проторенным и настолько же мною узнаваемым колеям, что ни двигаться по ним, ни тем паче записывать это не стоит - скучно. Поразительно лишь то, что беспорядок ворвался, что более не было приездного подавления и тяжести. Будто случилось принятие, даже - принятие нас друг другом. Немосквичу Москва подставляется немосквичами, будто: ты найдёшь здесь своё, бери своё, я могу так тоже.
Из мелькнувших тогда мыслей возникла одна любопытная дилемма: то ли я генератор беспорядка par excellence (а так оно со стороны безусловно и выглядит), а то ли я, не признавая порядка подавленного, через силу, депрессию и прочие милые вещи, проявляю более подобающий порядок здесь и сейчас. Это - ещё не дилемма, это взгляды и точки зрения. А дилемма - в отношении последнего варианта - что значит это “своё” в порядке? Это моё? Или это порядка? Современники безоговорочно выбирают эгоистический вариант (на этом вменении держится вся юриспруденция), но здесь-то эгоизм противостоит онтологии. Либо я без бытия, либо я, появляющееся лишь через сопомоществование бытию - поскольку сам ты есть, здесь-то, в “есть” и замыкаются - со стороны эгоизма - милые вещи, упомянутые только что. Я же отношусь к ним эстетически.
И ещё одна очевидность, которую не признаёшь в силу тактичности. Когда мой беспорядок по твоему же мнению мешает другим, то, кажется, ты виноват. Мол, они бы тоже хотели устанавливать свой порядок. Но почему тогда они этого не делают, будто выжидая - кто первым “сорвётся”? Тогда это паразитизм в чистом виде. Либо же человеку нравится всё “как было”, он не хочет ничего менять. Ключевое слово: “не хочет”. Но ведь этот нейтральный порядок, ничейный - он сдержан и отчуждён; это буквальная затаённость бытия надуманной дисциплиной. Но кто тот человек, для кого эта подавленность - “своя”? Это ужасный человек. Жуть очень близка.
24 октября 2014, 13:15
Москва поглотила, первый признак как кажется - сугубо московские замыслы реализуются в пределах Москвы. Она что-то порождает, использует твои мысли, внимание и способности для того, чтобы ты стал частью её, органом. Вчера осознал, что почти атрофировался навык к говорению: здесь для бесед отводятся специальные места, в которых собираются люди, желающие беседовать. Остальные играют в безынергийное состояние бытия - будто бы человек может прекратить на время видеть и слышать по своей воле, думать и понимать. Всеобщая игра в йогов, а кроме того - по принуждению, чтобы обезопасить людей от людей, что приводит к неразличимой массовизации. При этом, будто троллейбусы своими рогами каждый держится - в молчании друг от друга - да упорно восстанавливаемое памятование: рогами ума цепляются за провода идей. Причём, судя по тому как легко все всколыхиваются от журналистских троллингов, только в их умах их мысли тайные и “свои”. На деле, все умалчивают друг от друга общее. Тождество Гераклита.
20 октября 2014, 13:50
К прежней записи - кажется, что говоримое мной было довольно банально. У Шмемана такое отношение к опыту - без опосредования “словами” и “идеями” - называется “отнесённостью”. Надо бы обратиться позже к исследованию этой “отнесённости”. Мы говорим о нём, но мы никогда не можем его “высказать”. Здесь апофатика - к его же “словам о чём-то” и “словам-что-то”.
Здесь снег - именно первый мой снег в этом году, и, возможно, в прошлом и позапрошлом. В целом .это чувство не приходило вместе со снегом уже года три-четыре. А здесь, после букиниста, прошёл по московским дворам (ноги промокли), увидел детей, играющих в снежки, мам с колясками, их лица - и увиделось желание жизни, наивное, открытое и потому сильнейшее желание жить. Москва позавчера чудила, я запомнил только то, что сам я - генератор беспорядка. Размышления на эту тему вели по довольно проторенным и настолько же мною узнаваемым колеям, что ни двигаться по ним, ни тем паче записывать это не стоит - скучно. Поразительно лишь то, что беспорядок ворвался, что более не было приездного подавления и тяжести. Будто случилось принятие, даже - принятие нас друг другом. Немосквичу Москва подставляется немосквичами, будто: ты найдёшь здесь своё, бери своё, я могу так тоже.
Из мелькнувших тогда мыслей возникла одна любопытная дилемма: то ли я генератор беспорядка par excellence (а так оно со стороны безусловно и выглядит), а то ли я, не признавая порядка подавленного, через силу, депрессию и прочие милые вещи, проявляю более подобающий порядок здесь и сейчас. Это - ещё не дилемма, это взгляды и точки зрения. А дилемма - в отношении последнего варианта - что значит это “своё” в порядке? Это моё? Или это порядка? Современники безоговорочно выбирают эгоистический вариант (на этом вменении держится вся юриспруденция), но здесь-то эгоизм противостоит онтологии. Либо я без бытия, либо я, появляющееся лишь через сопомоществование бытию - поскольку сам ты есть, здесь-то, в “есть” и замыкаются - со стороны эгоизма - милые вещи, упомянутые только что. Я же отношусь к ним эстетически.
И ещё одна очевидность, которую не признаёшь в силу тактичности. Когда мой беспорядок по твоему же мнению мешает другим, то, кажется, ты виноват. Мол, они бы тоже хотели устанавливать свой порядок. Но почему тогда они этого не делают, будто выжидая - кто первым “сорвётся”? Тогда это паразитизм в чистом виде. Либо же человеку нравится всё “как было”, он не хочет ничего менять. Ключевое слово: “не хочет”. Но ведь этот нейтральный порядок, ничейный - он сдержан и отчуждён; это буквальная затаённость бытия надуманной дисциплиной. Но кто тот человек, для кого эта подавленность - “своя”? Это ужасный человек. Жуть очень близка.
24 октября 2014, 13:15
Москва поглотила, первый признак как кажется - сугубо московские замыслы реализуются в пределах Москвы. Она что-то порождает, использует твои мысли, внимание и способности для того, чтобы ты стал частью её, органом. Вчера осознал, что почти атрофировался навык к говорению: здесь для бесед отводятся специальные места, в которых собираются люди, желающие беседовать. Остальные играют в безынергийное состояние бытия - будто бы человек может прекратить на время видеть и слышать по своей воле, думать и понимать. Всеобщая игра в йогов, а кроме того - по принуждению, чтобы обезопасить людей от людей, что приводит к неразличимой массовизации. При этом, будто троллейбусы своими рогами каждый держится - в молчании друг от друга - да упорно восстанавливаемое памятование: рогами ума цепляются за провода идей. Причём, судя по тому как легко все всколыхиваются от журналистских троллингов, только в их умах их мысли тайные и “свои”. На деле, все умалчивают друг от друга общее. Тождество Гераклита.