А вот если теперь убрать к себе всякую жалость и быть предельно циничным. А что мне теперь жалеть-то? Ой-ой-ой, будет больно, это так страшно, когда тебя оставляет другой человек, какой кошмар, я такой бедненький-пребедненький, как же я один тут сам с собой-то протяну? Все стоны, слёзы и слюни в этом роде должны уже раз и навсегда покинуть горизонт взрослого человека: нечего в себе жалеть, вообще нечего. Не соломинка, не сломаешься, а если сломаешься - ну, значит, такова судьба. И вот если теперь всё это отбросить, подойти к делу с превосходным цинизмом, значит, то что же получается? Тогда рассуждать о жизни - в том числе и о своей собственной - как-то нагляднее получается. Конечно, это интерпретация, а куда же без неё? Но это, мать вашу, интерпретация, которую ты сам даёшь себе, заметь - сам, безо всяких там помощей попсовых певунов, которые то о любви затянут одно и то же, а то же самое о разлуке: вот и получается у них рельса такая, катаешься как трамвай слева направо и обратно. Закольцевали нас толкования удачные со стороны, и как-то нам хорошо всё через них о себе понятно становится - мы и страдаем по их указке, и радуемся по их указке, и президентов выбираем, и гневаемся, и глотки другим рвём и задницы надрываем свои же - отстаиваем всё это дерьмо, будто оно наше. Надели масочку этакую нам, а мы с ней - сейчас скажу это долбанное слово - вот оно: сыдентифицировались, и так удачненько, что каждому, кто нам о том напомнит - а таких всё меньше и меньше, но есть ещё, и скажу даже больше: ни хрена не переведутся - и вот кто нам о том напомнит, мы давай их костерить на чём свет стоит: они на нас самих будто напали, а на деле: на масочку нашу пальцем указали и сказали при том: чувак, да на тебе же масочка одета, расслабься, ты же себя не знаешь нисколько. А мы им в ответ: как не знаю нисколько, у меня вон работа, семья, дети, любовница, машина, перспектива, я вон как стою на этой земле грёбаной крепко, а ты, ты-то кто такой?! А они в ответ: а ты уверен, что вот это всё - работа, семья, дети, любовница, машина, перспектива, президент любимый или нелюбимый, друзья, спорт и вообще всё это имеет к тебе хоть какое-то отношение? Ну хоть какое, ну вот лично к тебе, а? Неприятненько этак делается, хочется отмахнуться, обратно телеса свои под масочку запихать, и волком глядеть из-под неё, про себя проговаривая: ну-ну, говори-говори, но я-то о себе всё получше тебя знаю, и, в конце-то концов, кто если не я?! Уж точно не ты.
Так вот, если это всё отбросить, то странная вещь - если не сказать: страшная - из всего этого, что жизнью своей называл, получается.
(продолжение следует)