(no subject)
Определенно я по тебе скучаю. И ведь пара же пустяков справиться с этим - сжать челюсти, превратиться в рыбу, раствориться в этой тоскливой как само словосочетание «я скучаю по тебе» мелодии, или еще проще, найти в инете дозу галлюциногена и заторчать, и перестать, и стать нормальной и вежливой, и сказать убедительно вслух «все очень хорошо. правда!» и обжить какую-нибудь другую черепную коробку, тело и душу. Но я упрямая дура, я скучаю. Незаурядно, вдохновенно и без выходных. Глобально и по частям. Скучаю ресницами и губами (и да, в качестве заметок на полях: скучающий по тебе нос, я обделила своим вниманием), потому что нос мой - злой дурак, он проявляет упрямство и узкомыслие. Горестно сопит и пытается подбить всех остальных (ну то есть всю-всю-меня) на поплакать или на выдать вдруг что-то вроде: «Давайте, и дастся вам: мерою доброю, утрясенною, нагнетенною и переполненною отсыплют вам в лоно ваше; ибо, какой мерой мерите, такой и вам мерить будут» - в общем чистый Иисус.. Лучше бы я заразилась гриппом. Но про лоно мне нравится. Определенно нравится. И от этого слова, во рту сразу становится солоно и терпко, будто кровь с разбитой коленки слизала. Какая-то прямо лонозависимость образовалась. А все потому что ты по нему скучаешь - подливает в бокал что-то шипучее, что-то захватывающее как больные фантазии, - эта потусторонняя музыка. Пей, - шепчет она, - пей, тебе нужно. Это продолжается днями. Неделями. Эта несносная музыка провоцирует меня. И я охотно поддаюсь на провокацию. Я снимаю платье и остаюсь в чулках. Оп-па, да ты красива! - говорит она. И вот оно: открытие последних двух минут: мое тело - храм и все еще только начинается пусть даже и внутри твоего безупречного молчания…вчера, позавчера ну и дальше чисто по Иисусу..