С«ЛЕЙКОЙ» И С БЛОКНОТОМ
История создания «Корреспондентской застольной» Константина Симонова.
Сама песня здесь.
http://warsongs.narod.ru/CORRESPONDENT.html
На фото - фронтовые корреспонденты Оскар Курганов, Константин Симонов, Евгений Кригер и Павел Трошкин.
Несколько лет назад на вручении журналистской премии «Искра» раздавали сборник «Песни войны и победы» - там и тексты, и история.
Февраль 1943 года.
Константин Симонов, специальный военный корреспондент «Красной звезды», едет из только что освобождённого Краснодара в Ростов-на-Дону.
Сам Симонов пишет:
... Ночью, передав в Москву корреспонденцию о взятии Краснодара, получил по военному проводу встречную телеграмму - перебраться на Южный фронт. Видимо, в редакции хотят, чтобы я поспел к освобождению Ростова.
Днём добывал «виллис». Свою «эмку» мы с Халипом окончательно доломали и уже в Краснодар добирались без нее, на чужой машине. В конце концов с телеграммой «Красной звезды» в руках пробился к большому начальству и получил «виллис».
После некоторой волынки, устроенной не хотевшим ехать водителем, у которого, как постепенно выяснялось, не было то того, то этого, необходимого для длинной дороги, все-таки под моим нажимом рано утром выезжаем. Водитель машины, взятый напрокат, да ещё у начальства, да еще с перспективой длиннейшей и грязнейшей дороги и затем возвращения обратно по ней же, одному, с самого начала невзлюбил меня от всей души. Ехали через стык двух фронтов ненаезженной, непроторенной дорогой. За два дня пути почти никого не встречали, как это часто бывает на таких стыках.
Возможно, это был такой «виллис».
Водитель боялся случайностей. И я тоже.
Чтобы переломить себя, в дороге стал сочинять «Корреспондентскую песню» и просочинял её всю дорогу - почти двое суток.
«Виллис» был открытый, было холодно и сыро. Лихорадило.
Сидя рядом с водителем, я закутался в бурку, и вытаскивать из-под бурки руки не хотелось, поэтому песню сочинял на память. Написав в уме строфу, начинал её твердить вслух, пока не запомню. Потом начинал сочинять следующую и, сочинив, чтобы не забыть предыдущую, повторял несколько раз подряд вслух обе. И так до конца песни. И чем дальше сочинял её, тем длинней был текст, который я каждый раз повторял.
Так мы ехали то по мёрзлой, то по раскисшей грязи. Под Батайском в глубокой колее у нас сорвало колесо вместе с ободом, и мы несколько часов сидели в грязи, пока нас вытаскивали и пока чинились.
В конце концов добрались до Батайска, где стоял штаб Южного фронта и находился фронтовой корреспондентский пункт «Красной звезды». Ростов освободили, ещё когда мы только выезжали из Краснодара. Торопиться в этот вечер было уже некуда, и мы с Халипом остались у товарищей корреспондентов, возглавляемых Васей Коротеевым. Они согрели нас с дороги водкой и выставили толстую яичницу с салом.
Водитель, как только мы приехали, попросил сразу же разрешения отлучиться, а вскоре после этого в хате нашего корреспондентского пункта появился военврач из санитарной части штаба. Как потом под общий смех выяснилось, мой хмурый водитель, всю дорогу не проронивший ни слова и мрачно наблюдавший процесс рождения новой песни, явился в санчасть с сообщением, что с ним с Северо-Кавказского фронта ехал сюда ненормальный подполковник, который всю дорогу громко разговаривал сам с собою.
...Двадцать лет спустя, когда я в одной радиопередаче полусерьёзно-полушутя рассказал об этой забавной истории, я получил письмо из Ялты от доктора Николая Алексеевича Леща, которое начиналось так: «Слышал я Ваш рассказ о том, как Вы ехали в штаб Южного фронта и как шофёр, наблюдавший процесс рождения новой песни, принял это за признак некоторой психической несостоятельности. Дело в том, что я и есть тот самый врач, который приезжал к Вам из санитарной части...».
Добавлю от себя - о ком упоминает Константин Михайлович.
Яков Халип - это фотокорреспондент, в мирное время - классик советской фтографии.
Василий Коротеев - на этом фото слева. В центре - Симонов. Справа - главный редактор «Красной звезды» Давид Ортенберг. Сентябрь 1942 года, Сталинград.
Можно сказать, что Коротеев и, конечно же, сам Симонов были первыми исполнителями песни.
Самое интересное - её поначалу пели на мотив «Мурки». С той самой посиделки с «толстой яичницей» (вот оно, счастье аоенной поры!) так повелось. Ложится очень хорошо - проверял:) А уже потом появилась музыка Матвея Блантера для спектакля «Жди меня» - и спел её там Ростислав Плятт.
Михаил ГУРЕВИЧ
Сама песня здесь.
http://warsongs.narod.ru/CORRESPONDENT.html
На фото - фронтовые корреспонденты Оскар Курганов, Константин Симонов, Евгений Кригер и Павел Трошкин.
Несколько лет назад на вручении журналистской премии «Искра» раздавали сборник «Песни войны и победы» - там и тексты, и история.
Февраль 1943 года.
Константин Симонов, специальный военный корреспондент «Красной звезды», едет из только что освобождённого Краснодара в Ростов-на-Дону.
Сам Симонов пишет:
... Ночью, передав в Москву корреспонденцию о взятии Краснодара, получил по военному проводу встречную телеграмму - перебраться на Южный фронт. Видимо, в редакции хотят, чтобы я поспел к освобождению Ростова.
Днём добывал «виллис». Свою «эмку» мы с Халипом окончательно доломали и уже в Краснодар добирались без нее, на чужой машине. В конце концов с телеграммой «Красной звезды» в руках пробился к большому начальству и получил «виллис».
После некоторой волынки, устроенной не хотевшим ехать водителем, у которого, как постепенно выяснялось, не было то того, то этого, необходимого для длинной дороги, все-таки под моим нажимом рано утром выезжаем. Водитель машины, взятый напрокат, да ещё у начальства, да еще с перспективой длиннейшей и грязнейшей дороги и затем возвращения обратно по ней же, одному, с самого начала невзлюбил меня от всей души. Ехали через стык двух фронтов ненаезженной, непроторенной дорогой. За два дня пути почти никого не встречали, как это часто бывает на таких стыках.
Возможно, это был такой «виллис».
Водитель боялся случайностей. И я тоже.
Чтобы переломить себя, в дороге стал сочинять «Корреспондентскую песню» и просочинял её всю дорогу - почти двое суток.
«Виллис» был открытый, было холодно и сыро. Лихорадило.
Сидя рядом с водителем, я закутался в бурку, и вытаскивать из-под бурки руки не хотелось, поэтому песню сочинял на память. Написав в уме строфу, начинал её твердить вслух, пока не запомню. Потом начинал сочинять следующую и, сочинив, чтобы не забыть предыдущую, повторял несколько раз подряд вслух обе. И так до конца песни. И чем дальше сочинял её, тем длинней был текст, который я каждый раз повторял.
Так мы ехали то по мёрзлой, то по раскисшей грязи. Под Батайском в глубокой колее у нас сорвало колесо вместе с ободом, и мы несколько часов сидели в грязи, пока нас вытаскивали и пока чинились.
В конце концов добрались до Батайска, где стоял штаб Южного фронта и находился фронтовой корреспондентский пункт «Красной звезды». Ростов освободили, ещё когда мы только выезжали из Краснодара. Торопиться в этот вечер было уже некуда, и мы с Халипом остались у товарищей корреспондентов, возглавляемых Васей Коротеевым. Они согрели нас с дороги водкой и выставили толстую яичницу с салом.
Водитель, как только мы приехали, попросил сразу же разрешения отлучиться, а вскоре после этого в хате нашего корреспондентского пункта появился военврач из санитарной части штаба. Как потом под общий смех выяснилось, мой хмурый водитель, всю дорогу не проронивший ни слова и мрачно наблюдавший процесс рождения новой песни, явился в санчасть с сообщением, что с ним с Северо-Кавказского фронта ехал сюда ненормальный подполковник, который всю дорогу громко разговаривал сам с собою.
...Двадцать лет спустя, когда я в одной радиопередаче полусерьёзно-полушутя рассказал об этой забавной истории, я получил письмо из Ялты от доктора Николая Алексеевича Леща, которое начиналось так: «Слышал я Ваш рассказ о том, как Вы ехали в штаб Южного фронта и как шофёр, наблюдавший процесс рождения новой песни, принял это за признак некоторой психической несостоятельности. Дело в том, что я и есть тот самый врач, который приезжал к Вам из санитарной части...».
Добавлю от себя - о ком упоминает Константин Михайлович.
Яков Халип - это фотокорреспондент, в мирное время - классик советской фтографии.
Василий Коротеев - на этом фото слева. В центре - Симонов. Справа - главный редактор «Красной звезды» Давид Ортенберг. Сентябрь 1942 года, Сталинград.
Можно сказать, что Коротеев и, конечно же, сам Симонов были первыми исполнителями песни.
Самое интересное - её поначалу пели на мотив «Мурки». С той самой посиделки с «толстой яичницей» (вот оно, счастье аоенной поры!) так повелось. Ложится очень хорошо - проверял:) А уже потом появилась музыка Матвея Блантера для спектакля «Жди меня» - и спел её там Ростислав Плятт.
Михаил ГУРЕВИЧ