Били
Был короткий промежуток времени, когда у нас не было кошек.
Я пришла с работы и сидела, расслабившись и попивая чай, перед тем как приняться за домашние дела.
Тут на пороге появляется с загадочным выражением лица и что-то пряча в ладонях, моя дочь. Что у неё в руках мне не видно, но оттуда свешивается длинный, толстый, розовый червяк, покрытый редкой щетиной.
Так, как я закричала в тот раз, я не кричала никогда. Этот вопль ужаса соответствовал увиденному кошмару.
Дочка мгновенно скрылась, а через минуту вернулась:
- Мама, что ты так кричишь? Это маленький крысёнок. Он сам тебя боится. Иди, посмотри, как ты его напугала.
Я пошла за дочерью в её комнату, и она показала мне, где прятался крысёнок. Опустившись на колени, я увидела дрожащее крупной дрожью существо с длинным хвостом. Теперь звост уже не казался страшным, но он был некрасивым.
Дочка взяла крысёнка и показала мне его мордочку. Мордочка беленькая, вытянутая, как у собаки, а на ней тончайшие пушистые усики, над которыми сияют тёмные глазки. Крысёнок сел на задние лапки, а передние свесил перед собой, и я увидела, что это изящнейшие ручки с точёными пальчиками и хорошим маникюром.
Я почувствовала жалость к этому напуганному существу с некрасивым хвостом и, чтобы примириться с ним, сказала себе, что не в красоте счастье.
Дочка протянула мне крысёнка, и с тех пор он, наверно, чаще всего находился на мне: на плече, за пазухой, стоя на ключицах, подтягиваясь к губам, чтобы поцеловать. Целоваться Биля (так его назвали в честь Бильбо Бэггинса) любил со всеми, а вот круги наматывать под кофтой вокруг талии - только у меня.
Биля стал всеобщим любимцем и ему разрешалось жить, где угодно. Спать он уходил в ванну, в кучу белья, подготовленного для стирки. Иногда ему было скучно, и он делал из простыни или пододеяльника гипюровую ткань, но, помня свой неприличный ор, я никогда не сердилась на Билю, и мне даже не приходило в голову не пускать его в ванну.
Когда мы садились за стол, крысик забирался по шероховатой задней стенке буфета и усаживался на его столешнице поблизости от стола, глядя на нас весёлыми глазками и, получая вкусную крошку, держал её двумя ручками и аккуратно кушал.
Биленька был очень ловкий и шустрый, до последнего дня своей жизни он, уже сильно растолстевший, продолжал взбираться на столешницу и радовать всех присутствовавших своим весёлым взглядом.
Однако, крысы, оказывается, живут всего два года... Билю оплакивали все.
Через некоторое время дочка приобрела ещё одного декоративного крысёнка, и в память о Биленьке мы назвали его Бильбо ll.
Однако, Бильбо ll был полной противоположностью Биле: он не просто был нелюдим, он не терпел людей и всю свою жизнь по этой причине прожил в клетке, которую муж специально для него приобрёл. Этот замок по сей день стоит у меня на антресолях, и когда я лезу туда за чем-нибудь, то вспоминаю крысиный период нашей жизни.
Я пришла с работы и сидела, расслабившись и попивая чай, перед тем как приняться за домашние дела.
Тут на пороге появляется с загадочным выражением лица и что-то пряча в ладонях, моя дочь. Что у неё в руках мне не видно, но оттуда свешивается длинный, толстый, розовый червяк, покрытый редкой щетиной.
Так, как я закричала в тот раз, я не кричала никогда. Этот вопль ужаса соответствовал увиденному кошмару.
Дочка мгновенно скрылась, а через минуту вернулась:
- Мама, что ты так кричишь? Это маленький крысёнок. Он сам тебя боится. Иди, посмотри, как ты его напугала.
Я пошла за дочерью в её комнату, и она показала мне, где прятался крысёнок. Опустившись на колени, я увидела дрожащее крупной дрожью существо с длинным хвостом. Теперь звост уже не казался страшным, но он был некрасивым.
Дочка взяла крысёнка и показала мне его мордочку. Мордочка беленькая, вытянутая, как у собаки, а на ней тончайшие пушистые усики, над которыми сияют тёмные глазки. Крысёнок сел на задние лапки, а передние свесил перед собой, и я увидела, что это изящнейшие ручки с точёными пальчиками и хорошим маникюром.
Я почувствовала жалость к этому напуганному существу с некрасивым хвостом и, чтобы примириться с ним, сказала себе, что не в красоте счастье.
Дочка протянула мне крысёнка, и с тех пор он, наверно, чаще всего находился на мне: на плече, за пазухой, стоя на ключицах, подтягиваясь к губам, чтобы поцеловать. Целоваться Биля (так его назвали в честь Бильбо Бэггинса) любил со всеми, а вот круги наматывать под кофтой вокруг талии - только у меня.
Биля стал всеобщим любимцем и ему разрешалось жить, где угодно. Спать он уходил в ванну, в кучу белья, подготовленного для стирки. Иногда ему было скучно, и он делал из простыни или пододеяльника гипюровую ткань, но, помня свой неприличный ор, я никогда не сердилась на Билю, и мне даже не приходило в голову не пускать его в ванну.
Когда мы садились за стол, крысик забирался по шероховатой задней стенке буфета и усаживался на его столешнице поблизости от стола, глядя на нас весёлыми глазками и, получая вкусную крошку, держал её двумя ручками и аккуратно кушал.
Биленька был очень ловкий и шустрый, до последнего дня своей жизни он, уже сильно растолстевший, продолжал взбираться на столешницу и радовать всех присутствовавших своим весёлым взглядом.
Однако, крысы, оказывается, живут всего два года... Билю оплакивали все.
Через некоторое время дочка приобрела ещё одного декоративного крысёнка, и в память о Биленьке мы назвали его Бильбо ll.
Однако, Бильбо ll был полной противоположностью Биле: он не просто был нелюдим, он не терпел людей и всю свою жизнь по этой причине прожил в клетке, которую муж специально для него приобрёл. Этот замок по сей день стоит у меня на антресолях, и когда я лезу туда за чем-нибудь, то вспоминаю крысиный период нашей жизни.