Котята во время коронавируса и Фрис-строитель
Хотя мой сын уже год как называет деток Марты заматерелыми кошками, но для нас с ней они остаются котятками.
Марта до сих пор оставляет им деликатесы, если ей удаётся выпросить, когда она без деток оказывается на кухне. Съедает немного, а потом ведёт меня с тарелкой в комнату к котятам. Так было позавчера и вчера, когда режим изоляции был ослаблен, и я позволила ей выходить из комнаты.
Вот и сейчас она выпрямившись сидит и смотрит, как едят её детки.
До этого она и детки жили в комнате без меня три недели, а в самом начале моей болезни мы были вместе десять дней, пока Фрис не намекнул мне, что вообще-то я заразная, и тогда я ушла от них, только раз в день приходя сделать уборку, налить свежую воду и насыпать сухой корм.
Сухой корм пропитан каким-то привлекающим кошек ароматом, но за дни однообразного питания корм им надоел, и аромат уже не прельщает.
Как-то утром я проснулась и увидела, что одеялом прикрыты лишь мои колени, слева остался небольшой кусочек одеяла, на котором устроились Марта и Шейла, а справа от самого пола поднимается вершина юрты, сделанной из одеяла. Потянув за краешек, убедилась, что основание сооружения тяжёлое - килограммоа пять: оказывается Фрис умудрился подложить на пол под себя одеяло, а сверху сделать конус, под которым и разместился.
К способностям биохимика добавились способности строителя.
Тут мне почему-то захотелось уйти от моих маленьких крошек.
Когда забрав небулайзер с беродуалом, лазолваном, аспирином, аскорбинкой,льняным маслом, чайником, кружкой, двумя ртутными термометрами, телефоном, планшетом и зарядкой, я скучала в другой комнате без своих малюток и умилялась, что способные разнести в хлам целую комнату, они за все дни не попортили ничего из моих лечебных предметов; и вспоминая историю молодого англичанина, который болел ковидом в Ухани в самом начале этого безобразия. Он описывал свои страдания и упомянул котёнка, который у него погиб, пока молодой человек болел. Умер котёнок, заразившись от хозяина, или парень забывал наливать ему воду и сыпать корм - неясно. Однако, уйти от кошек, наверно, было правильно, и на это меня натолкнул Фрис своим строительством.
Накануне, позвонив Гоше по телефону, просила сварить мне пару яиц.
Тут-то прозвенел первый звоночек в связи с его ношением маски во время интенсивного движения. Гоша прежде мог по своей инициативе сервировать мне кофе в постель в выходной, если видел, что мне охота поваляться, а тут приносит два неочищенных яйца и тупо спрашивает, куда их деть. Я:"Бросай сюда."- Гоша ничтоже сумяшися бросает яйца в одеяло, где дремлют кошки, и удаляется.
Яйца были мелкие, но вкусные, кошки столпились вокруг меня пока я счищала скорлупу в коробочку из-под аспирина, так они хотели съесть их. Крохотный кусочек упал, Шейла вытянула лапочку, достала его и съела. Звонить Гоше чтобы он сварил яйца кошкам, я не решилась, зато на следующий день отварила десяток крупных яиц СО и нарубила кошкам целое блюдо, но они не стали есть. Вернувшийся вечером Гоша принялся есть оставшиеся, а я сидела теперь неподалёку, потому что по графику он всё равно должен был свалиться через три дня. Ест Гоша и делает мне замечание, что нет соли на столе. И тут мне вспомнилось, как он бросил мне яйца, даже не положив в пакетик и не снабдив фунтиком соли, и стало обидно. Позже я сообразила, что это интенсивное вдыхание углекислого газа подействовало на него оглупляюще. Теперь веду разъяснения по этой теме, но тяжело.
Когда температура у меня нормализовалась, т.е. стала 36.2, я почувствовала себя уверенней и стала разрешать Марте выйти отдохнуть от детишек.
Марту можно оставить одну где угодно: она никогда ничего не испортит. Единственное пригрешение за всю её жизнь - это совращение шестимесячного Фриса.
На днях Марта выбегает из комнаты, бросается на круглый коврик в коридоре и катается по нему, потом ложится на бок и лежит в нирванне.
Вчера к ней присоединились Фрис и Альфа: они улеглись голова к голове и образовали такой трилистник, но потом Альфочка упорхнула, а мать и сыночек так и лежали, упёршись лобиками и слегка шевеля лапками со счастливым видом.
Охота к перемене мест сильно мучила эти дни Сарочку. Когда я заходила в кошачью комнату, она прошмыгивала мимо меня в коридор, с плачем бросалась на любимый коврик, а потом блаженно потягивалась, лёжа на боку, но я говорила:" Сарочка, домой!"- И она послушно бежала к родной двери.
Сегодня я взяла сухую пальмовую ветку, в которую семейство любит играть, и в первых рядах игроков были Фрис, Марта, Альфа и Шеба. Чуть позже к охоте присоединились Шейла и Сарочка. Тут была и радость игры, и радость от того, что возвращается прежняя счастливая жизнь.
Для полного счастья нужно кого-то погладить, кому-то почесать шейку, а кому-то - пяточки, но когда малютки подходят ко мне, я говорю им: " Потерпите ещё' Надо подождать",- и они согласны подождать, они это умеют, кошки умеют ждать.
Когда сегодня я снова пробиралась в поликлинику, стараясь не контактировать со встречными, увидела старшую дочь Марты - чёрную красавицу-пантеру, сестру Барсика; они родились у Марты на полгода раньше Альфочки и К. Очаровательного чёрного котёночка забрали, а потом "выпустили".
С тех пор у Пантеры котята, внуки Марты были два раза. От первого помёта осталась кошечка, похожая и на Альфочку, и на Васеньку одновременно. Кошечка любит сидеть на ветках сирени и смотреть, как синицы и воробьи достают семечки из кормушки.
Из второго помёта Пантеры выжил такой же чёрненький, как мать, котёночек - крошечный, но очень шустрый, вылитый котёнок Гав.
Всех троих увидела я утром в разных местах придомового участка и страшно обрадовалась.
Марта до сих пор оставляет им деликатесы, если ей удаётся выпросить, когда она без деток оказывается на кухне. Съедает немного, а потом ведёт меня с тарелкой в комнату к котятам. Так было позавчера и вчера, когда режим изоляции был ослаблен, и я позволила ей выходить из комнаты.
Вот и сейчас она выпрямившись сидит и смотрит, как едят её детки.
До этого она и детки жили в комнате без меня три недели, а в самом начале моей болезни мы были вместе десять дней, пока Фрис не намекнул мне, что вообще-то я заразная, и тогда я ушла от них, только раз в день приходя сделать уборку, налить свежую воду и насыпать сухой корм.
Сухой корм пропитан каким-то привлекающим кошек ароматом, но за дни однообразного питания корм им надоел, и аромат уже не прельщает.
Как-то утром я проснулась и увидела, что одеялом прикрыты лишь мои колени, слева остался небольшой кусочек одеяла, на котором устроились Марта и Шейла, а справа от самого пола поднимается вершина юрты, сделанной из одеяла. Потянув за краешек, убедилась, что основание сооружения тяжёлое - килограммоа пять: оказывается Фрис умудрился подложить на пол под себя одеяло, а сверху сделать конус, под которым и разместился.
К способностям биохимика добавились способности строителя.
Тут мне почему-то захотелось уйти от моих маленьких крошек.
Когда забрав небулайзер с беродуалом, лазолваном, аспирином, аскорбинкой,льняным маслом, чайником, кружкой, двумя ртутными термометрами, телефоном, планшетом и зарядкой, я скучала в другой комнате без своих малюток и умилялась, что способные разнести в хлам целую комнату, они за все дни не попортили ничего из моих лечебных предметов; и вспоминая историю молодого англичанина, который болел ковидом в Ухани в самом начале этого безобразия. Он описывал свои страдания и упомянул котёнка, который у него погиб, пока молодой человек болел. Умер котёнок, заразившись от хозяина, или парень забывал наливать ему воду и сыпать корм - неясно. Однако, уйти от кошек, наверно, было правильно, и на это меня натолкнул Фрис своим строительством.
Накануне, позвонив Гоше по телефону, просила сварить мне пару яиц.
Тут-то прозвенел первый звоночек в связи с его ношением маски во время интенсивного движения. Гоша прежде мог по своей инициативе сервировать мне кофе в постель в выходной, если видел, что мне охота поваляться, а тут приносит два неочищенных яйца и тупо спрашивает, куда их деть. Я:"Бросай сюда."- Гоша ничтоже сумяшися бросает яйца в одеяло, где дремлют кошки, и удаляется.
Яйца были мелкие, но вкусные, кошки столпились вокруг меня пока я счищала скорлупу в коробочку из-под аспирина, так они хотели съесть их. Крохотный кусочек упал, Шейла вытянула лапочку, достала его и съела. Звонить Гоше чтобы он сварил яйца кошкам, я не решилась, зато на следующий день отварила десяток крупных яиц СО и нарубила кошкам целое блюдо, но они не стали есть. Вернувшийся вечером Гоша принялся есть оставшиеся, а я сидела теперь неподалёку, потому что по графику он всё равно должен был свалиться через три дня. Ест Гоша и делает мне замечание, что нет соли на столе. И тут мне вспомнилось, как он бросил мне яйца, даже не положив в пакетик и не снабдив фунтиком соли, и стало обидно. Позже я сообразила, что это интенсивное вдыхание углекислого газа подействовало на него оглупляюще. Теперь веду разъяснения по этой теме, но тяжело.
Когда температура у меня нормализовалась, т.е. стала 36.2, я почувствовала себя уверенней и стала разрешать Марте выйти отдохнуть от детишек.
Марту можно оставить одну где угодно: она никогда ничего не испортит. Единственное пригрешение за всю её жизнь - это совращение шестимесячного Фриса.
На днях Марта выбегает из комнаты, бросается на круглый коврик в коридоре и катается по нему, потом ложится на бок и лежит в нирванне.
Вчера к ней присоединились Фрис и Альфа: они улеглись голова к голове и образовали такой трилистник, но потом Альфочка упорхнула, а мать и сыночек так и лежали, упёршись лобиками и слегка шевеля лапками со счастливым видом.
Охота к перемене мест сильно мучила эти дни Сарочку. Когда я заходила в кошачью комнату, она прошмыгивала мимо меня в коридор, с плачем бросалась на любимый коврик, а потом блаженно потягивалась, лёжа на боку, но я говорила:" Сарочка, домой!"- И она послушно бежала к родной двери.
Сегодня я взяла сухую пальмовую ветку, в которую семейство любит играть, и в первых рядах игроков были Фрис, Марта, Альфа и Шеба. Чуть позже к охоте присоединились Шейла и Сарочка. Тут была и радость игры, и радость от того, что возвращается прежняя счастливая жизнь.
Для полного счастья нужно кого-то погладить, кому-то почесать шейку, а кому-то - пяточки, но когда малютки подходят ко мне, я говорю им: " Потерпите ещё' Надо подождать",- и они согласны подождать, они это умеют, кошки умеют ждать.
Когда сегодня я снова пробиралась в поликлинику, стараясь не контактировать со встречными, увидела старшую дочь Марты - чёрную красавицу-пантеру, сестру Барсика; они родились у Марты на полгода раньше Альфочки и К. Очаровательного чёрного котёночка забрали, а потом "выпустили".
С тех пор у Пантеры котята, внуки Марты были два раза. От первого помёта осталась кошечка, похожая и на Альфочку, и на Васеньку одновременно. Кошечка любит сидеть на ветках сирени и смотреть, как синицы и воробьи достают семечки из кормушки.
Из второго помёта Пантеры выжил такой же чёрненький, как мать, котёночек - крошечный, но очень шустрый, вылитый котёнок Гав.
Всех троих увидела я утром в разных местах придомового участка и страшно обрадовалась.