Айтматов
Еще весной он угощал меня мантами собственного приготовления. Я ел, мучительно и безрезультатно вспоминая названия его книг. Вокруг было «бедненько, но чистенько». Старик сдавал московскую квартиру и дачу в Переделкине, а сам жил в раздолбанном гостевом блоке посольства Киргизии на Большой Ордынке.
Последний из могикан советской эпохи, аксакал-гуманист, мне с ним не о чем было говорить, кроме как о делах. Он пытался быть лоббистом и кое-что у него получалось. Ведь его помнили и уважали до самого конца. Именем Айтматова открывались многие двери в РФ и окрестностях. Мы обсуждали проект "Дней Центральной Азии в Москве", который был завязан на его юбилей. Теперь он похерен. В декабре Айтматову исполнилось бы 80.
Последний из могикан советской эпохи, аксакал-гуманист, мне с ним не о чем было говорить, кроме как о делах. Он пытался быть лоббистом и кое-что у него получалось. Ведь его помнили и уважали до самого конца. Именем Айтматова открывались многие двери в РФ и окрестностях. Мы обсуждали проект "Дней Центральной Азии в Москве", который был завязан на его юбилей. Теперь он похерен. В декабре Айтматову исполнилось бы 80.