Штурм деревни Агакули 5 октября 1941 года
Германский офицер из 506-го пехотного полка 291-й пехотной дивизии фотографируется возле подбитого советского тяжелого танка КВ-1 из 2-го танкового полка. Ленинградская область, Агакули, октябрь 1941 года.
5 октября 1941 года советские войска Ленинградского фронта во взаимодействии с морской пехотой Балтийского флота начали Стрельнинско-Петергофскую наступательную операцию, основной целью которой являлась деблокада Ораниенбаумского плацдарма. Одним из соединений 8-й армии, занимавших плацдарм и потому атаковавших в восточном направлении, была 80-я стрелковая дивизия (ранее именовавшаяся 1-й гвардейской стрелковой дивизией народного ополчения) под командованием полковника Ивана Фролова. Дивизии ставилась задача занять в первый день наступления расположенную на переднем крае линии фронта деревню Агакули, а затем развивать успех продвижением к юго-востоку. Атака должна была производиться силами 2-го и 3-го стрелковых полков при поддержке отдельного железнодорожного батальона и 2-го танкового полка, командиром которого являлся майор Яков Давыдов. Танковый полк имел весьма "пестрый" состав - на его вооружении состояло пять разных типов боевых машин, включая пушечные бронеавтомобили БА-10. Но главная роль в предстоящем штурме отводилась пяти тяжелым танкам КВ-1 и пяти огнеметным ОТ-26. Артиллерийскую поддержку атакующим обеспечивали полковая артиллерия, а также гаубичная батарея и батарея 120-мм минометов.
На первый взгляд, шансы немцев на удержание Агакули выглядели весьма призрачными. В деревне и возле нее располагались всего две роты 506-го пехотного полка 291-й пехотной дивизии Вермахта. Однако занимаемая ими позиция была очень выгодной и хорошо оборудованной в инженерном отношении. Огневая система выстраивалась с опорой на пулеметные и пушечные ДЗОТы, поддержку обороняющимся в любой момент могли оказать артиллерийские и минометные батареи, развернутые к востоку от деревни. Немцы чувствовали себя уверенно и, судя по всему, знали о намерениях противника. Весь день накануне штурма установленный ими на передовой репродуктор проигрывал русские народные песни, что было зафиксировано в оперативной сводке штаба 80-й стрелковой дивизии.
Советское наступление началось в 06:50 утра, но пошло совсем не так, как планировалось. Артиллерия не смогла подавить ключевые огневые точки обороняющихся, пехотинцы сразу же попали под мощный пулеметный и минометный обстрел, их продвижение остановилось и взаимодействие между танками и пехотой оказалось нарушенным. Оставшись предоставленными самим себе, танкисты дважды врывались в Агакули и оба раза отходили назад после потерь, наносимых им артиллерийским огнем и неприятельской пехотой, смело вступавшей в ближний бой с бронированными машинами. Так, экипаж запечатленного на фотографии тяжелого КВ-1 не сориентировался на поле боя и в результате танк въехал в большую воронку, образованную когда-то раньше разрывом авиабомбы на окраине деревни. Несколько немецких солдат, вооружившись гранатами и подрывным зарядом, подобрались к застрявшему гиганту и произвели взрыв над моторным отделением. Двигатель загорелся, командир танка пытался бежать, но был застрелен, а четверо других танкистов, один из которых получил к тому же серьезное ранение, сочли за благо сдаться в плен.
К середине дня штурмующие добились некоторого успеха лишь на правом фланге, где бойцы отдельного железнодорожного батальона смогли при поддержке танков выбить неприятеля с высоты 76,3. Кроме того, в ходе повторной атаки на саму деревню 2-я рота 2-го стрелкового полка 80-й стрелковой дивизии дошла до западной окраины Агакули, однако в скором времени полегла под ураганным обстрелом почти в полном составе. В 16:30, видя бесплодность своих усилий, советские командиры отдали приказ о прекращении штурма, отступлении на исходные позиции и переходе к обороне. Противник держался все так же стойко, а понесенный урон оказался слишком велик. Два полка 80-й стрелковой дивизии потеряли убитыми, ранеными и пленными более 200 человек, отдельный железнодорожный батальон - более 90. 2-й танковый полк лишился трех тяжелых КВ-1, четырех огнеметных ОТ-26, шести легких танков Т-26, двух БТ-7 и полковой радиостанции. При этом танкисты заявили после боя об уничтожении шестнадцати ДЗОТов, четырех легковых автомобилей, трех орудий, двух мотоциклов и личного состава противника численностью до роты (включая штаб), хотя на деле понесенный немцами урон был куда скромнее. В последующие дни предпринималось еще несколько попыток занять Агакули силами отдельных штурмовых групп, но до самого конца Стрельнинско-Петергофской операции деревня так и осталась для советских войск неприступной твердыней.
10 октября 1941 года помощником начальника оперативного отдела 8-й армии капитаном Алексеем Архиповым было проведено расследование причин провала штурма деревни Агакули. По итогам опроса представителей командования 80-й стрелковой дивизии Архипов пришел к следующим выводам:
"1. Подготовка к наступлению началась с момента принятия решения командиром дивизии на рекогносцировке с 12:00 до 14:00 4 октября 1941 года, где были: командир дивизии, командиры 2-го и 3-го стрелковых полков, командир 2-го танкового полка, начальники родов войск дивизии. На рекогносцировке увязывались вопросы взаимодействия, провешивались направления атак и намечались исходные позиции.
О времени начала атаки командиром дивизии были даны указания о готовности наступления с утра 5 октября 1941 года, точного времени выступления указано не было. Исходя из этого командиры полков и готовились.
2. Боевой приказ № 34/ОП штаба дивизии на атаку был подписан командованием в 01:50 5 октября 1941 года, где указывалось о выступлении в 06:00 5 октября при готовности к наступлению в 24:00 4 октября. Этот приказ был отправлен в полки в 02:50, а получен ими в 04:00 5 октября.
Таким образом, части после получения письменного приказа имели на подготовку лишь два часа темного времени. Командиры полков, рассчитывая на выступление ориентировочно с рассветом, то есть в 07:00 - 07:30, были сжаты в сроках, что привело к поспешной подготовке (часть бойцов во 2-м полку завтракала, командиры рот только в шестом часу получили приказ на атаку и довести до бойцов не сумели, не сумели организовать взаимодействие с командирами-танкистами).
3. Танки заняли исходные позиции в 06:30, а должны были, согласно плановой таблице, занять в 05:20.
4. Наступление в этих условиях могло начаться не раньше, чем в 07:10, на что командование дивизии дало свое согласие. Танки выступили в 06:50, а пехота в 07:10 5 октября. При действии танки ушли вперед от пехоты, пехота не двигалась, это вынудило часть танков возвращаться, но и в этом случае пехота не использовала момента атаки. Танки, таким образом, действовали изолированно от пехоты, что дало возможность противнику фланговым огнем расстреливать пехоту, которая понесла большие потери.
5. Ни артподготовки, ни огневого налета произведено не было. По сообщению командира дивизии, на это дано было указание из штаба армии.
6. Управление боем нарушилось сразу же после начала наступления и шло самотеком, так как командный состав большей частью был выведен из строя.
7. Командир и комиссар дивизии 5 октября 1941 года находились на командном пункте дивизии, управляя боем по телефону.
8. От штаба дивизии в части были посланы для контроля помощники начальника оперативного отдела, которые не сумели добиться точного выполнения плана взаимодействия в частях. Начальник оперативного отдела находился на командном пункте дивизии.
9. В приказе на наступление № 34/ОП для 3-го стрелкового полка действительно указана высота 64,7, которая обозначена лишь на 25000-й карте, имевшейся только у командира дивизии. В полку были лишь карты 50000-го масштаба.
Вывод:
Неудача наступления может быть объяснена следующими причинами:
1. Не было отведено достаточного времени на подготовку наступления непосредственно в батальоне, в роте.
2. Танки, представлявшие главную силу наступления, действовали изолированно, вне связи с пехотой, что приводило к выводу из строя большого количества танков и к потерям в пехоте.
3. Пехота не использовала момента атаки танков, была отрезана от танков и понесла большие потери от огня противника.
4. Огневая система противника не была подавлена огнем нашей артиллерии, которая вела лишь методический огонь, не подавляя ни в какой степени огневые точки, непосредственно мешающие танкам и пехоте.
5. Основной причиной неуспеха наступления является поспешность, неподготовленность, плохое руководство боем, отсутствие взаимодействия с танками пехоты и танков с пехотой, которое должно быть увязано между командирами стрелковых и танковых подразделений, чего проведено не было; неподавленность огневой системы противника, незнание расположения огневых точек противника, слабый контроль со стороны штабов за проведением в жизнь плановой таблицы боя."
