Воздушный таран младшего лейтенанта Пушкова в бою над озером Чепли 4 июля 1943 года
Сергей Пушков
Ранним утром 4 июля 1943 года с аэродрома Дретунь стартовал германский самолет-разведчик FW-189A-3 из 3-й авиагруппы ближней разведки, а затем направился на восток к Велижу, где части 87-й пехотной дивизии держали фронт против войск советской 4-й ударной армии. В задачу авиаторов входило наблюдение за передвижениями неприятельских сил близ переднего края и уточнение позиций артиллерийских и минометных батарей, производивших время от времени беспокоящие обстрелы. На тот момент времени это был спокойный участок фронта, где ни одна из сторон не вела активных действий, что в полной мере относилось и к авиации. Но все же разведчикам приходилось быть начеку, поскольку вскоре после появления FW-189 над советскими позициями на перехват "Рамы", как правило, поднимались истребители. Экипажам при этом приходилось полагаться лишь на собственное мастерство и великолепные летные характеристики машин, поскольку своих истребителей в том районе у Люфтваффе не имелось - все свободные силы с второстепенных участков передислоцировались к Курскому выступу, где вот-вот должна была начаться операция "Цитадель".
Отправившиеся на задание авиаторы имели немалый боевой опыт. Пилотировал "Фокке-Вульф" унтер-офицер Липпольд, место воздушного стрелка занимал унтер-офицер Мюллер. Что же касается командира, то им являлся обер-лейтенант Альберт Буттке. Бывший артиллерийский наблюдатель, Альберт уже по ходу войны перешел из сухопутных войск в Люфтваффе и немало преуспел в новом амплуа - в феврале 1943 года он был награжден Германским Крестом в Золоте.
Дойдя до линии фронта, FW-189 прошел на высоте 2000 метров над позициями советских 334-й и 358-й стрелковых дивизий, достиг Велижа, а затем развернулся к озеру Чепли, за которым начиналась полоса, занимаемая войсками 43-й армии генерал-лейтенанта Голубева. И тут унтер-офицер Мюллер заметил слева и выше два быстро приближающихся самолета.
Около 04:20, после того, как от наземных войск поступило сообщение о появлении вражеского разведчика, с аэродрома Равонь, расположенного на восточном берегу Жижицкого озера, пошла на взлет поднятая на перехват пара самолетов ЛаГГ-3 из 21-го истребительного авиаполка. Ведущим был младший лейтенант Сергей Пушков, ведомым - младший лейтенант Иван Левкин. Оба летчика прибыли на фронт недавно, так что не успели провоевать и трех месяцев. Левкин пока не отметился какими-либо достижениями, а вот Сергей имел случай показать умение вести воздушный бой.
Вообще, Пушков мог с полным на то основанием не рисковать жизнью, сражаясь на передовой. В 1937 году он, будучи студентом химического факультета Горьковского индустриального института имени Жданова, был переведен в числе лучших учащихся в Московский химико-технологический институт имени Менделеева. Окончив через два года это учебное заведение, молодой химик устроился на работу в Центральный научно-исследовательский институт противопожарной обороны НКВД СССР, что предоставляло право на открепление от службы в армии как в мирное, так и в военное время. И все же после начала войны против Германии решил стать добровольцем и был направлен для прохождения обучения в Черниговскую военную авиационную школу пилотов.
Свой боевой путь в составе 21-го ИАП Сергей начал в апреле 1943 года. С одной стороны, спокойный участок фронта, на котором действовал полк, позволял новоприбывшим пилотам получить достаточный налет без большого риска в первые же дни расстаться с жизнью. С другой - невысокая активность авиации не давала возможности приобретать опыт реальных воздушных баталий. За первые 10 вылетов Пушков ни разу не встретил противника в небе несмотря на то, что в половине случаев поднимался на перехват самолетов-разведчиков. Неуловимые "Рамы" и "Костыли" всегда успевали уйти прежде, чем советские истребители появлялись в заданном районе. Однако вечером 13 июня события приняли иной ход, нежели обычно.
В тот выдавшийся весьма напряженным день звено 2-й эскадрильи, в состав которого входил и младший лейтенант Пушков, несло дежурство на передовом аэродроме Бухари, расположенном близ Велижа на правом берегу Западной Двины. В половине пятого и в восемь часов утра Сергей дважды вылетал в паре с младшим лейтенантом Алексеем Кононенко на перехват германских разведчиков, но оба раза неудачно. Облачная погода благоприятствовала действиям авиаторов Люфтваффе и мешала "Сталинским соколам" своевременно обнаруживать противника. Еще один такой же вылет, совершенный около 7 часов вечера, точно так же завершился безрезультатно. Однако очередной FW-189 из 4-го штаффеля 31-й разведывательной авиагруппы, появившийся над советскими позициями спустя буквально 40 минут, прошел на высоте 1400 метров в направлении деревни Селезни почти над самым аэродромом прямо на виду у летчиков 21-го ИАП. Упустить столь хороший шанс Сергей и его напарник Анатолий Сударенков просто не могли.
Воспользовавшись тем, что разведчик не пытался уйти в облака, оба истребителя довольно быстро догнали его и начали атаку. Первую очередь Пушков дал, когда до противника оставалось не менее 600 метров, и вполне предсказуемо промахнулся. Экипаж "Рамы" тут же среагировал на возникшую угрозу, и немецкий самолет развернулся вправо, взяв курс на свою территорию. Сергей пошел на второй заход, прицелился более спокойно и тщательно, а затем открыл огонь под ракурсом 3/4 с дистанции около 400 метров. Это было все еще далековато, но на сей раз залп достиг цели: скорее всего, попадания пришлись по кабине, ранив пилота, поскольку FW-189 качнулся с крыла на крыло, после чего пошел по прямой не маневрируя. Довести дело до победного финала теперь не представляло большого труда. Пушков уверенно зашел неприятелю в хвост и начал стрелять не раньше, чем приблизился на расстояние 150 метров. Правая плоскость "Рамы" стала разрушаться и разведчик рухнул на землю близ деревни Загоскино на занятой германскими войсками территории. Весь его экипаж в составе пилота лейтенанта Герхарда Ойлинга, наблюдателя лейтенанта Адлоффа и стрелка унтер-офицера Шрёдера погиб.
Так младший лейтенант Пушков одержал личную победу в первом же бою. И вот спустя три недели состоялась его вторая встреча с воздушным врагом - в том же самом районе и снова против FW-189.
Германский экипаж действовал слаженно и четко, полагаясь на собственный опыт и мастерство. Как только "ЛаГГи" вышли на дистанцию эффективной стрельбы, унтер-офицер Липпольд резко развернул машину вправо и повел на свою территорию. Нацеленные было в "Раму" очереди прошли далеко в стороне. После первого неудачного захода советские летчики не стали пытаться сохранять строй пары и взаимодействие друг с другом, разделились, а затем каждый из них атаковал сам по себе.
Это сделало рисунок боя менее предсказуемым и вовсе не облегчило немцам задачу обороны. Буттке и Мюллер яростно отстреливались, заставляя неприятелей держаться на почтительном расстоянии и вести огонь с дальних дистанций, а Липпольд виртуозно маневрировал, избегая попаданий. Краснозвездные самолеты сделали по шесть заходов, но ни разу не поразили цель. Казалось, воздушные разведчики выйдут из этой схватки победителями. И тут Сергей Пушков, уже израсходовавший весь боекомплект, принял решение таранить врага.
Нанести таранный удар оказалось очень непросто. Пилот FW-189 точно угадал намерение своего противника и уклонился, заложив глубокий левый вираж. Вторая попытка Сергея также закончилась неудачей. Наконец, при отражении третьего захода Липпольд попытался спикировать и пропустить атакующий сверху-сзади ЛаГГ-3 над собой, но начал этот маневр чуть раньше, чем следовало бы. Пушков смог скорректировать траекторию полета и истребитель врезался в правую плоскость "Рамы". После столкновения обе машины начали разрушаться, но по счастью, в результате тарана никто не пострадал. И храбрый советский пилот, и трое его не менее отважных противников успели благополучно выпрыгнуть с парашютами. Сергей приземлился неподалеку от деревни Лемеши и почти сразу был взят в плен германскими пехотинцами. Что же касается экипажа FW-189, то для него испытания не закончились. Как оказалось, после семи безуспешных атак на "ЛаГГе" Ивана Левкина еще оставался боекомплект. И этот летчик решил отыграться на спускающихся на парашютах немцах, расстреляв их. Стрелять по парашютистам у Левкина получалось лучше, чем по самолетам, но ненамного. От выпущенных им пуль погиб только унтер-офицер Мюллер, в то время как Липпольд и Буттке отделались ранениями, не представлявшими большой угрозы для жизни, своевременно получили первую помощь от пехотинцев и вскоре были доставлены в госпиталь. После излечения оба продолжили служить в авиации. Так, известно, что Альберт Буттке встретил окончание войны в звании хауптманна.
Если судить по записям, сделанным в журнале боевых действий 21-го истребительного авиаполка, по возвращении на базу Иван Левкин доложил о том, что "Рама" упала после его седьмой атаки, а Сергей Пушков погиб во время боя. И только по прошествии некоторого времени из сообщений, поступивших от пехотинцев, стали известны обстоятельства тарана. За совершенный подвиг младший лейтенант Пушков был посмертно представлен к ордену Отечественной войны I степени. Командующий 3-й воздушной армией генерал-майор Николай Папивин утвердил награждение приказом от 15 июля 1943 года.
Тем временем сам герой, ничуть не пострадавший при таране, сначала оказался в лагере для военнопленных Stalag 313, располагавшемся в Витебске, а вскоре был этапирован гораздо дальше на запад, в Stalag VIIA. Этот лагерь находился на территории южной Баварии близ города Моосбург. Условия содержания пленных там были достаточно сносными, а среди узников работал собственный "черный рынок", через который можно было купить или обменять нужные вещи, а также приобрести продукты, доставляемые теми, кто был занят на сельскохозяйственных работах. Сергей вполне мог спокойно дождаться окончания войны там, но через год пребывания в плену в его голове созрел иной план обретения свободы.
От Моосбурга до швейцарской границы было всего около 250 километров, так что Пушков и еще трое его товарищей, одним из которых был летчик-штурмовик Евгений Марков, решили совершить побег во время выхода на работу и добраться через тирольские земли до Швейцарии. Так они и поступили. 6 сентября 1944 года пленные подались в бега и за следующие 10 дней смогли дойти до Иннсбрука, преодолев половину пути к вожделенной цели. При этом по дороге они питались тем, что получалось незаметно умыкнуть на полях и в садах местных крестьян или купить на подаяние - имевшиеся у беглецов языковые навыки позволяли правдоподобно изображать обездоленных беженцев и просить милостыню в городах и деревнях, не вызывая лишних подозрений. И все же 17 сентября в Иннсбруке Пушков и Марков были арестованы полицией - видимо, некий особо бдительный австриец догадался, что эти двое - вовсе не те, за кого себя выдают. А поимка означала, что за совершенный побег Сергей и Евгений будут переведены в лагеря с более строгим режимом. Так младший лейтенант Пушков оказался в Дахау, но уже 24 ноября 1944 года пришло распоряжение о его переводе в Натцвайлер. Затем следы Сергея Пушкова теряются и о его дальнейшей судьбе ничего не известно. Судя по тому, что в конце ноября из-за приближения войск Коалиции всех узников Натцвайлера эвакуировали в лагеря на восточном берегу Рейна, советский авиатор в конечном счете оказался именно там. Быть может, он погиб в последние месяцы войны, но существует и очень большая вероятность того, что весной 1945 года Пушков был освобожден американцами или французами, а затем стал гражданином одной из западных стран, не пожелав возвращаться на родину.