Британские блокадные мероприятия в начальный период Второй мировой войны
Великобритания разработала стратегию ведения военных действий против Германии еще задолго до начала Второй мировой войны. Она в общих чертах повторяла ту, что принесла успех в 1914-18 годах, и подразумевала экономическое “удушение” противника посредством широкого комплекса военных и дипломатических мероприятий. Причем сухопутные войска (преимущественно французские) в грядущем противостоянии должны были занимать пассивную оборону на заранее подготовленных позициях, а вся тяжесть ведения боевых действий возлагалась на флот и бомбардировочную авиацию.
В годы Великой войны главным инструментом обеспечения морского могущества был линейный флот, а потому Британия, чья морская мощь всегда покоилась на линейных кораблях, не находила оснований для изменения привычной системы взглядов. Конечно, имел место один тревожный сигнал - широкое и очень успешное применение немцами подводных лодок, что имели огромный атакующий потенциал, но после их первых грандиозных триумфов Империи удалось нейтрализовать новую угрозу, вернувшись к хорошо зарекомендовавшей себя системе конвоев. Кроме того, подводные лодки не так уж сильно препятствовали осуществлению дальней морской блокады Германии и тяжелые боевые корабли страдали от их атак нечасто. А незадолго до начала Второй мировой войны на вооружение британского флота поступило и новое средство обнаружения неприятельских субмарин в погруженном состоянии - ультразвуковой гидролокатор “Асдик”, которым к осени 1939 года было оснащено около 200 кораблей. Также совершенствовалась тактика борьбы с подводным противником и появился новый класс кораблей - корветы. Поэтому британцы были убеждены, что подводные лодки с их ограниченной скоростью и дальностью хода в подводном положении будут представлять не слишком серьезную опасность.
Англичане ожидали, что немцы выведут в Атлантику главным образом подводные лодки, и быть может, один тяжелый крейсер или “карманный линкор”, поскольку в остальных кораблях будут нуждаться для защиты жизненно важных коммуникаций на Балтике. Так что задачи, поставленные Флоту Его Величества, сводились примерно к следующему:
“1. Оборона собственных морских коммуникаций от атак надводных кораблей путем недопущения прорыва таковых из Северного моря; от подводных лодок - сначала посредством преследования их только в водах, омывающих Англию, а кроме того, путем проводки судов через опасные районы, в дальнейшем же - путем организации конвоев.
2. Недопущение использования противником главных морских путей.”
Британское морское командование было уверено, что эти задачи могут быть быстро решены имеющимися силами флота, который во много раз превосходил германский и имел возможность эффективно действовать в северном секторе, опираясь на базу Скапа-Флоу. Оттуда он контролировал выходы из Северного моря и защищал собственное судоходство и легкие противолодочные соединения. Немецкую же бухту предполагалось контролировать силами подводных патрулей и авиации.
Это был не слишком активный план действий, в основных чертах повторявший тот, что обеспечил победу Великобритании в морской войне в 1914-18 годах. Однако англичане не учли, что их противником на этот раз будет совершенно другой флот, действующий по абсолютно иным тактическим схемам, нежели в Первую мировую войну. Германия, хоть и сильно зависимая от внешних поставок, теперь была совершенно континентальной державой, ибо лишилась колониальных владений в Восточной Африке и Азии, а стало быть, не имела нужды тратить силы на прикрытие морских коммуникаций. Подводный флот Рейха, пусть и немногочисленный, представлял куда большую угрозу, чем думали британские адмиралы, а вот “Асдик” отнюдь не оказался панацеей, как это выяснилось в ходе боевых действий. Роль боевой авиации в действиях против кораблей англичане также очень сильно недооценили и главное - никто не ожидал, что немцы изберут столь агрессивную манеру ведения войны на море.
Непосредственно перед началом Польской кампании немцы, принимая во внимание высокую вероятность вступления Великобритании в войну и весь потенциал ее флота, сделали все возможное, чтобы снизить эффект блокадных мероприятий. С этой целью офицеры торгового флота получили от военных ряд инструкций относительно действий в период обострения международной напряженности, равно и указания, которым надо было следовать после приема по радио условного сигнала. Первое такое предупреждение было отдано 25 августа 1939 года после чего германские коммерческие корабли ушли с обычных морских путей и в дальнейшем подчинялись директивам Имперского министерства обороны. В результате после начала войны 325 транспортов (750 000 брт) укрылись в нейтральных портах, а около 100 (500 000 брт) смогли добраться до Германии. Так что до апреля 1940 года англичанам удалось перехватить 71 вражеское судно (340 000 брт), из которых 15 (75 000 брт) были захвачены, а остальные затоплены собственными экипажами. Помимо этого Рейх получил и другой, возможно куда более болезненный удар - в результате вступления Великобритании в войну страна лишилась важнейших рыбных промыслов, и улов рыбы сразу же сократился с 700 000 до 150 000 тонн в год.
Не меньшее внимание уделили англичане и перехвату нейтральных судов с грузами, предназначавшимися Германии. Поскольку было ясно, что патрулирование проходов в районе Исландии, особенно в ночное время, не даст абсолютного результата, было решено создать организацию, могущую прекратить подвоз грузов в Рейх по морю. Так начиная с 1 декабря 1939 года были введены “Navicerts” - пропуска для кораблей-нейтралов, которые выдавались в портах погрузки представителями союзников после подтверждения факта отсутствия на борту контрабанды. Контроль осуществлялся и путем задержки в море и отправки для досмотра на специально созданные базы на Оркнейских островах, в Ла-Манше (Даунс), на Мальте, в Адене, Гибралтаре и некоторых других крупных портах. В районе Исландии морская блокада была усилена Северным патрулем в составе 25 вспомогательных крейсеров и примерно такого же количества переоборудованных для военных нужд траулеров, прикрываемых соединением тяжелых кораблей во главе с флагманским линейным крейсером “Худ”. Кроме того, союзники создали агентурную сеть, следившую за интернированными германскими судами и докладывавшую об их приготовлениях к выходу в море. А в конце 1939 года блокаду усилили тем, что все грузы из Германии на борту нейтральных транспортных кораблей британцы стали рассматривать как контрабанду, подлежащую конфискации (как ответ на усиление германских минных постановок). Несмотря на имевшееся противоречие с положениями Парижской декларации 1856 года и протест, заявленный рядом держав, в числе коих были Япония и Италия, эти меры остались в силе. Единственно, вывоз немецкого угля в Италию через бельгийские и голландские порты не был запрещен, но в марте 1940 года и этому пришел конец.
Что же касается действий британского флота по блокированию Немецкой бухты, то они свелись в основном к постановкам минных заграждений и патрулированию данного сектора подводными лодками. Наибольший успех здесь сопутствовал экипажу субмарины “Сэлмон” под командованием лейтенанта Эдварда Оскара Бикфорда, который 4 декабря потопил немецкую подводную лодку U-36, а затем 13-го числа того же месяца у входа в Скагеррак провел блестящую атаку против отряда легких крейсеров, встречавших возвращающиеся с минной постановки эсминцы. В результате “Ляйпциг” и “Нюрнберг” получили по одной торпеде и надолго вышли из строя. Это вынудило немцев принять соответствующие меры, и уже в январе 1940 года англичане потеряли в Гельголандской бухте 3 подводные лодки.
Командир подводной лодки "Сэлмон" лейтенант Эдвард Оскар Бикфорд
На первый взгляд действия британского флота в первые шесть месяцев войны могут показаться успешными - в самом деле, несмотря на довольно значительные потери своего торгового тоннажа, англичанам удалось почти полностью покрыть их за счет грузов, захваченных на немецких судах и “нейтралах”. Весьма значительная часть германского торгового флота оказалась заблокированной в нейтральных портах, а подвоз стратегического сырья и прочих важных товаров в Рейх морем был существенно затруднен или вовсе приостановлен (за исключением перевозок на балтийских коммуникациях). Далее, Германия потеряла свои основные рыбные промыслы. Что касается надводного флота Кригсмарине, то он, казалось, был довольно надежно заперт в Балтике. Но это только на первый взгляд.
На самом деле в смысле стратегии и тактики Британия проиграла этот этап войны, и более того - сама же заложила фундамент своих будущих поражений. С самого начала Флот Его Величества занял по отношению к противнику пассивную позицию, отдав всю инициативу в руки немцев, так что последние могли в любом случае выбирать время и место каждого следующего удара. Порочная стратегия Адмиралтейства, намертво привязанная к опыту Первой мировой войны, поставила британских моряков в очень двусмысленное положение, когда они должны были сражаться, фактически не видя перед собой врага - германский флот по сравнению с кайзеровским 25-летней давности был ничтожно мал, но он и не собирался воевать по устаревшим принципам, а перешел к тактике стремительных рейдов, проводимых малыми силами на очень широком оперативном пространстве, а потому стал трудноуловим для англичан. Британские силы оказались в результате сильно рассредоточены, а коммуникационные линии - напряжены до предела, что позволило немцам выиграть время для завершения стратегического развертывания флота и подготовки к победоносной весенне-летней кампании 1940 года. В своей книге “Война на море 1939-1945” адмирал Фридрих Руге с удовлетворением констатировал:
”Силы Англии были настолько напряжены, что не было предпринято попытки обойти “Западный вал” и застигнуть врасплох действовавшие к востоку от него сторожевые корабли и флотилии тральщиков… Немецкие отряды малых кораблей, частично укомплектованные неопытным личным составом, были приятно удивлены и очень благодарны противнику за то, что он предоставил им несколько месяцев на подготовку и приобретение навыков.”
Все указанные факторы отразились и на британской кораблестроительной программе - центр тяжести здесь сместился на корабли охранения и подводные лодки, в то время как строительство линкоров и крейсеров было ограничено, а из шести стоявших на стапелях авианосцев два пришлось разобрать, чтобы освободить производственные мощности. Торговый флот также нуждался в постоянном восполнении потерь, и британскому судостроению удалось на первых порах решить эту задачу так, что общий тоннаж за первое полугодие сократился лишь на 200 000 брт. Однако наряду с этим военному флоту было передано 5,5 млн. брт, поэтому уровень импорта все же сократился до 4/5 от довоенного (с учетом использования нейтральных судов).
В итоге Адмиралтейство не сумело или не захотело разглядеть за всем этим признаки надвигающегося шторма и продолжало почивать на лаврах. Британцы были уверены: победа в войне есть лишь дело времени и зависит только от того, насколько быстро и грамотно удастся разыграть норвежскую карту. Но никто не мог и предположить, что немцы собираются сделать то же самое.