(no subject)
Нечаянно пересмотрел лучший фильм Хьюстона.
В жизни не видел, чтоб в кино кто-то брился по-настоящему. Вот и здесь.
Когда Гарднер намыливает Бёртона, он ещё щетинистый. Но стоит моргнуть, монтажёр щелкает ножницами, и в следующем кадре пена уже нанесена на гладко выбритые щеки. С них-то безопасная киношная «бритва» (как всегда даже без лезвия) в авиной руке и снимает полоску за полоской. Мошенники.
К счастью, это единственная экранная деланность в фильме. Она, безусловно, теряется на фоне его колоссальных художественных достоинств. И вырвавшаяся из гумбертовских объятий Сью Лайон - не последнее из них (не говоря уж о прочих, великих и прекрасных).
Уже разглядывая поскриншотно, обратил внимание, что мизансцены у Хьюстона почти фассбиндеровские:
В жизни не видел, чтоб в кино кто-то брился по-настоящему. Вот и здесь.
Когда Гарднер намыливает Бёртона, он ещё щетинистый. Но стоит моргнуть, монтажёр щелкает ножницами, и в следующем кадре пена уже нанесена на гладко выбритые щеки. С них-то безопасная киношная «бритва» (как всегда даже без лезвия) в авиной руке и снимает полоску за полоской. Мошенники.
К счастью, это единственная экранная деланность в фильме. Она, безусловно, теряется на фоне его колоссальных художественных достоинств. И вырвавшаяся из гумбертовских объятий Сью Лайон - не последнее из них (не говоря уж о прочих, великих и прекрасных).
Уже разглядывая поскриншотно, обратил внимание, что мизансцены у Хьюстона почти фассбиндеровские: