Прочла о Галине Вишневской. Мнение.
За последнее время я успела всё-таки (среди работ и забот) прочесть несколько книг, перечислять названия не буду, ибо особого впечатления они на меня не произвели. Но одну из них я хочу выделить - это мемуары нашей уникальной оперной певицы (сопрано) Галины Павловны Вишневской, названные ею "Галина". Книга вызвала во мне размышления и собственные воспоминания о том кусочке жизни, что я прожила в СССР.
Я время от времени читаю мемуары, это хорошая и интересная литература, но отношусь к ней настороженно. Как говорила моя подруга: "дели всё на пятьдесят", то есть нужно быть готовым к тому, что в воспоминаниях людей зачастую пополам с правдой и вымыслом. Трудно судить о правде и неправде в мемуарах, ведь это субъективные мнения авторов, но воспоминания Вишневской я восприняла как правду.
Книга написана хорошим литературным языком, и если книгу писала сама Галина Павловна (а не "литературный негр"), то она - великолепный рассказчик. Среди "литературных" рассказчиков у меня на первом месте стоит Ираклий Андронников, сейчас к нему вплотную приблизилась и Галина Павловна.
Книга читается легко, непринуждённо, словно идёт разговор за чашкой чая. Вишневская ничего не обобщает, не приглаживает, высказывает своё мнение, как навек топором вырубает, и имеет на это право. Иногда Галина Павловна даёт обширные воспоминания о том или ином человеке, например, о Мелик-Пашаеве или Шостаковиче, но иногда ограничивается характеристикой в одну строчку, особенно о приспособленцах от музыки, но такими словами, словно припечатывает к позорному столбу!
Через написанное я увидела культурную жизнь в СССР (да и общую тоже) глазами человека, жившего в самой гуще этой жизни. Считается, что Вишневская, "рассказывая о своей жизни, крайне отрицательно оценивает общественный строй в СССР", но чистой критики (нападки, осуждения, голословие) я не увидела, просто певица говорила обо всём вокруг себя без прикрас и примирительных обобщений.
Ко времени написания мемуаров Галине Павловне было почти 60 лет, она - признанная звезда мировой величины, с многочисленными званиями и наградами, проживала со знаменитым мужем за границей ... Это я к тому, что с таким жизненным багажом (непотопляемый поплавок) можно было смело вылить из души накопившуюся обиду на жизнь на советской родине.
А обида не только за себя, за остальных тоже. Галина Павловна опровергает обывательское мнение о том, что люди искусства - небожители, она бесстрастно показывает условия существования талантливых людей, составляющих гордость нации. Небожители - это те, кто у власти, а чтобы получить возможность жить и работать просто по-человечески, надо было любыми способами быть к власти поближе ...
Цитата: "...в театре есть посредственности, добившиеся высоких званий и положения не талантом своим, а знакомствами и песнями под пьянку где надо и кому надо. Видят молодые, что певцов, давно потерявших голоса, уволить невозможно, потому что у них есть покровители в Кремле."
Вишневская росла, жила, работала во многих слоях советского общества, поэтому имела возможность наблюдать и сравнивать различные уровни существования людей в советском государстве: "Живя раньше в Ленинграде, я, конечно, знала, что существует привилегированная часть общества, что не все ютятся, как я, в коммунальных квартирах. Но до поступления в Большой театр я и вообразить себе не могла численность господствующего класса в Советском Союзе." ... "Я вспоминала свои недавние скитания по огромной стране, с ее чудовищным бытом, непролазной грязью и невообразимо низким, буквально нищенским уровнем жизни народа, и невольно думала, что эти опьяненные властью, самодовольные, отупевшие от еды и питья люди, в сущности, живут в другом государстве, построенном ими для себя, для многотысячной орды, внутри завоеванной России, эксплуатируя на свою потребу ее нищий обозленный народ."
Читать об этом тяжело. Книга рушила светлый образ страны моего детства, и в то же время я верила написанному. Если Вишневская писала о раздвоенности советского общества на бедных и богатых прямо и открыто, то другие, говоря о том же самом, облекали свои мнения в художественную (завуалированную) форму, но опытный читатель легко "читал сквозь строчки" и угадывал скрытое, например, в произведениях Булгакова, Ильфа и Петрова, Зощенко и других писателей того времени.
Цитата из книги: "Вся трудная моя жизнь научила меня ничего не бояться, не робеть, на несправедливость немедленно давать отпор." Трудная жизнь была у Вишневской, а какая может быть жизнь у человека с прямой спиной? Вот в этом вся Галина Вишневская. И её книга написана именно с этих позиций.
Галина Вишневская прежде всего была для меня голосом Татьяны Лариной, я причисляла его к своим любимым оперным голосам, не интересуясь биографией певицы. Знала о ней только то, что знали все: пела в Большом театре, была замужем за Ростроповичем, впала в немилость, покинула Советский Союз, в перестройку вернулась...
Читая мемуары, я увидела не газетные строчки о певице, а живого человека со своим взглядом на происходящее вокруг. Галина Павловна предстала передо мной, как женщина умная, наблюдательная, с обострённым чувством собственного достоинства, ироничная до сарказма.
Цитата: когда умер Сталин "Всех сопрано Большого театра в срочном порядке вызвали на репетицию, чтобы петь "Грезы" Шумана в Колонном зале Дома союзов, где стоял гроб с телом Сталина. Пели мы без слов, с закрытыми ртами - "мычали". После репетиции всех повели в Колонный зал, а меня не взяли - отдел кадров отсеял: новенькая, только полгода в театре. Видно, доверия мне не было. И мычать пошло проверенное стадо."
Мемуары Вишневской можно смело разбивать на цитаты, характеризующие уникальные условия существования людей при советском строе. Высказанные Галиной Павловной наблюдения и размышления объясняют причины появления в советском государстве диссидентов - тех людей, которые по мере возможности высказывали вслух несогласие с существующим государственным порядком.
Вишневская никого не обеляет и не чернит, она просто называет белое белым, а чёрное чёрным.
Цитата: "Сергей Прокофьев умер в тот же день, что и Сталин, - 5 марта 1953 года. Не дано ему было узнать благой вести о смерти своего мучителя. <...> Все цветочные оранжереи и магазины были опустошены для вождя и учителя всех времен и народов. Не удалось купить хоть немного цветов на гроб великого русского композитора. В газетах не нашлось места для некролога. Все принадлежало только Сталину - даже прах затравленного им Прокофьева."
Воспоминания о событиях культурной жизни переплетаются с политикой, от этого никуда не деться, но всё же рассуждений о политике меньше. Галина Павловна описывает свой творческий путь на фоне деятельности в Большом театре. Хорошо и тепло вспоминает о многих артистах, музыкантах, режиссёрах, дирижёрах, с которыми ей довелось работать или быть в знакомстве - Мелик-Пашаев, Покровский, Лемешев, Шостакович, конечно, Ростропович (как муж и музыкант)...
Дмитрий Шостакович был другом семьи Вишневской и Ростроповича.
Со слов Галины Павловны я увидела этого композитора разным: слабым, легкоранимым, беззащитным гением, и в то же время - стойким оловянным солдатиком. Шостакович сочинял заказные произведения во славу советской власти, но одновременно создавал музыкальные шедевры, которые составили славу отечественной и мировой музыкальной классики.
Цитата: "В те годы его музыка была под запретом после постановления ЦК о формалистах в 1948 году. Он очень нуждался материально, и, чтобы не дать ему умереть с голоду, мучители его, запретившие исполнять его сочинения, выдумали ему должность в Большом театре - музыкального консультанта, с ежемесячной зарплатой в 300 рублей, - вместо того, чтобы не травить его и дать возможность сочинять и исполнять его музыку. В театре он почти и не бывал. Представляю себе, как унижало его положение нахлебника, вынужденного брать деньги из бьющей его руки. Это был еще один садистский способ унизить великого человека."
Галина Павловна имела собственные мнения творчестве Пастернака, Марины Цветаевой, Анны Ахматовой, Николая Гумилёва, Сергея Прокофьева ... такие сведения не найдёшь ни в каких Википедиях и в энциклопедиях по искусству. Тем и ценны мемуары!
Разумеется, Галина Павловна судит обо всём, исходя из своих личных наблюдений. Описывая, например, сильных мира сего, Вишневская приводит интересные подробности и делает собственные выводы.
Цитата: "Любил ли Сталин музыку? Нет. Он любил именно Большой театр, его пышность, помпезность; там он чувствовал себя императором. Он любил покровительствовать театру, артистам - ведь это были его крепостные артисты, и ему нравилось быть добрым к ним, по-царски награждать отличившихся."
Некоторые свои роли Галина Павловна описывала с неподражаемым юмором: "Во время спектакля я буквально влетала во дворец Берендея и, лишь в последнюю долю секунды "включив тормоза", так истово бухалась царю в ноги, что тот всегда заранее убирался в сторону, подальше от оркестровой ямы, боясь, чтобы я его туда не свалила." )))
В начале своей карьеры в Большом театре Вишневская порицала традиции Большого театра поручать исполнение партий объёмным (даже тучным) певцам и певицам, в то время как по либретто герой должен быть по возрасту молодым.
Я охотно согласилась с этими замечаниями Галины Павловны. Было время, когда я недоумевала, почему молоденьких героинь поют, извините, большие по размерам и годам тёти. Помню, слушала я в Большом театре "Иоланту". В программке было указано, что графа Водемона поёт Зураб Соткилава. Я тогда ещё ни разу не видела Соткилаву (только слышала по радио) и своим пылким воображением вообразила Водемона высоким и стройным красавцем, а на сцену к Иоланте (не по-девичьи рослой и крепкого телосложения) выбежал невысокий, коренастый крепыш. Исполняя партию, он припал головой к необъятной груди Иоланты, и ему даже не пришлось склонять голову, так как она была на порядок выше него.
Я ничего не имею против Зураба Лаврентьевича, обожаю его уникальный голос, но тогда несоответствие моего романтического воображения и театральной реальности меня расстроило. Потом, правда, я привыкла к подобным оперным чудесам!
Хочу заметить, что выпад Галины Павловны против традиции Большого театра был вызван её молодостью. Она молодая, красивая, с чудесным сопрано, а роли занимают великовозрастные и многогабаритные соперницы, как не возмутиться! )))
Думаю, став старше, Вишневская изменила своё мнение, ведь пела же она в 60 лет юную Татьяну Ларину! И не была против Лемешева в роли Альфреда (в "Травиате"), которому на тот момент было 63 года, и он был уже далеко не стройным!
Понятно, хорошо иметь внешнее соответствие с ролью, но в опере ценны прежде всего голоса, а остальное - дело воображения слушателя! И Тамара Ильинична Синявская так же считает: "в театре возраст - большая условность. Ольге лет 15-16, а я впервые спела ее в 21 год."
Уехали Вишневская и Ростропович за границу от безвыходности. Сначала уехал Ростропович (на условные два года), вслед за ним Вишневская с детьми. Уезжая, Ростропович говорил: "- Ты объясни им, что я не хочу уезжать. Ну, если они считают меня преступником - пусть сошлют меня на несколько лет, я отбуду наказание, но только потом-то дадут мне работать в моей стране, для моего народа… Перестанут запрещать, не разрешать…"
Я читала книгу, которую Вишневская написала в 1984 году. В 2011 году Галина Павловна представила новое издание книги с расширенным названием "Галина. История жизни". Это издание я не читала, даже не просматривала. Побоялась, что в тексте "новой" книги будут представлены "приглаженные" характеристики и изменённые (под влиянием времени) главы.
Вот когда "пригаснет" моё впечатление от просто "Галины", я прочту и переизданную.
В итоге хочу сказать, что Галина Павловна Вишневская - великая русская певица и национальная гордость вне зависимости от личных к ней отношений кого-либо. И эту объективную данность надо принять.
Когда читала страницы о Шостаковиче, то сразу вспомнила его изумительный вальс (Вальс №2), который давно танцует вся Европа и, похоже, уже считает своим. Даже обидно, что это наш русский вальс (у них он так и называется "Русский вальс"), а под него радуется чужеземный народ. А ведь этот радостный вальс создавался композитором в условиях, когда пресекалось всякое отступление от главной партийной линии.
Я время от времени читаю мемуары, это хорошая и интересная литература, но отношусь к ней настороженно. Как говорила моя подруга: "дели всё на пятьдесят", то есть нужно быть готовым к тому, что в воспоминаниях людей зачастую пополам с правдой и вымыслом. Трудно судить о правде и неправде в мемуарах, ведь это субъективные мнения авторов, но воспоминания Вишневской я восприняла как правду.
Книга написана хорошим литературным языком, и если книгу писала сама Галина Павловна (а не "литературный негр"), то она - великолепный рассказчик. Среди "литературных" рассказчиков у меня на первом месте стоит Ираклий Андронников, сейчас к нему вплотную приблизилась и Галина Павловна.
Книга читается легко, непринуждённо, словно идёт разговор за чашкой чая. Вишневская ничего не обобщает, не приглаживает, высказывает своё мнение, как навек топором вырубает, и имеет на это право. Иногда Галина Павловна даёт обширные воспоминания о том или ином человеке, например, о Мелик-Пашаеве или Шостаковиче, но иногда ограничивается характеристикой в одну строчку, особенно о приспособленцах от музыки, но такими словами, словно припечатывает к позорному столбу!
Через написанное я увидела культурную жизнь в СССР (да и общую тоже) глазами человека, жившего в самой гуще этой жизни. Считается, что Вишневская, "рассказывая о своей жизни, крайне отрицательно оценивает общественный строй в СССР", но чистой критики (нападки, осуждения, голословие) я не увидела, просто певица говорила обо всём вокруг себя без прикрас и примирительных обобщений.
Ко времени написания мемуаров Галине Павловне было почти 60 лет, она - признанная звезда мировой величины, с многочисленными званиями и наградами, проживала со знаменитым мужем за границей ... Это я к тому, что с таким жизненным багажом (непотопляемый поплавок) можно было смело вылить из души накопившуюся обиду на жизнь на советской родине.
А обида не только за себя, за остальных тоже. Галина Павловна опровергает обывательское мнение о том, что люди искусства - небожители, она бесстрастно показывает условия существования талантливых людей, составляющих гордость нации. Небожители - это те, кто у власти, а чтобы получить возможность жить и работать просто по-человечески, надо было любыми способами быть к власти поближе ...
Цитата: "...в театре есть посредственности, добившиеся высоких званий и положения не талантом своим, а знакомствами и песнями под пьянку где надо и кому надо. Видят молодые, что певцов, давно потерявших голоса, уволить невозможно, потому что у них есть покровители в Кремле."
Вишневская росла, жила, работала во многих слоях советского общества, поэтому имела возможность наблюдать и сравнивать различные уровни существования людей в советском государстве: "Живя раньше в Ленинграде, я, конечно, знала, что существует привилегированная часть общества, что не все ютятся, как я, в коммунальных квартирах. Но до поступления в Большой театр я и вообразить себе не могла численность господствующего класса в Советском Союзе." ... "Я вспоминала свои недавние скитания по огромной стране, с ее чудовищным бытом, непролазной грязью и невообразимо низким, буквально нищенским уровнем жизни народа, и невольно думала, что эти опьяненные властью, самодовольные, отупевшие от еды и питья люди, в сущности, живут в другом государстве, построенном ими для себя, для многотысячной орды, внутри завоеванной России, эксплуатируя на свою потребу ее нищий обозленный народ."
Читать об этом тяжело. Книга рушила светлый образ страны моего детства, и в то же время я верила написанному. Если Вишневская писала о раздвоенности советского общества на бедных и богатых прямо и открыто, то другие, говоря о том же самом, облекали свои мнения в художественную (завуалированную) форму, но опытный читатель легко "читал сквозь строчки" и угадывал скрытое, например, в произведениях Булгакова, Ильфа и Петрова, Зощенко и других писателей того времени.
Цитата из книги: "Вся трудная моя жизнь научила меня ничего не бояться, не робеть, на несправедливость немедленно давать отпор." Трудная жизнь была у Вишневской, а какая может быть жизнь у человека с прямой спиной? Вот в этом вся Галина Вишневская. И её книга написана именно с этих позиций.
Галина Вишневская прежде всего была для меня голосом Татьяны Лариной, я причисляла его к своим любимым оперным голосам, не интересуясь биографией певицы. Знала о ней только то, что знали все: пела в Большом театре, была замужем за Ростроповичем, впала в немилость, покинула Советский Союз, в перестройку вернулась...
Читая мемуары, я увидела не газетные строчки о певице, а живого человека со своим взглядом на происходящее вокруг. Галина Павловна предстала передо мной, как женщина умная, наблюдательная, с обострённым чувством собственного достоинства, ироничная до сарказма.
Цитата: когда умер Сталин "Всех сопрано Большого театра в срочном порядке вызвали на репетицию, чтобы петь "Грезы" Шумана в Колонном зале Дома союзов, где стоял гроб с телом Сталина. Пели мы без слов, с закрытыми ртами - "мычали". После репетиции всех повели в Колонный зал, а меня не взяли - отдел кадров отсеял: новенькая, только полгода в театре. Видно, доверия мне не было. И мычать пошло проверенное стадо."
Мемуары Вишневской можно смело разбивать на цитаты, характеризующие уникальные условия существования людей при советском строе. Высказанные Галиной Павловной наблюдения и размышления объясняют причины появления в советском государстве диссидентов - тех людей, которые по мере возможности высказывали вслух несогласие с существующим государственным порядком.
Вишневская никого не обеляет и не чернит, она просто называет белое белым, а чёрное чёрным.
Цитата: "Сергей Прокофьев умер в тот же день, что и Сталин, - 5 марта 1953 года. Не дано ему было узнать благой вести о смерти своего мучителя. <...> Все цветочные оранжереи и магазины были опустошены для вождя и учителя всех времен и народов. Не удалось купить хоть немного цветов на гроб великого русского композитора. В газетах не нашлось места для некролога. Все принадлежало только Сталину - даже прах затравленного им Прокофьева."
Воспоминания о событиях культурной жизни переплетаются с политикой, от этого никуда не деться, но всё же рассуждений о политике меньше. Галина Павловна описывает свой творческий путь на фоне деятельности в Большом театре. Хорошо и тепло вспоминает о многих артистах, музыкантах, режиссёрах, дирижёрах, с которыми ей довелось работать или быть в знакомстве - Мелик-Пашаев, Покровский, Лемешев, Шостакович, конечно, Ростропович (как муж и музыкант)...
Дмитрий Шостакович был другом семьи Вишневской и Ростроповича.
Со слов Галины Павловны я увидела этого композитора разным: слабым, легкоранимым, беззащитным гением, и в то же время - стойким оловянным солдатиком. Шостакович сочинял заказные произведения во славу советской власти, но одновременно создавал музыкальные шедевры, которые составили славу отечественной и мировой музыкальной классики.
Цитата: "В те годы его музыка была под запретом после постановления ЦК о формалистах в 1948 году. Он очень нуждался материально, и, чтобы не дать ему умереть с голоду, мучители его, запретившие исполнять его сочинения, выдумали ему должность в Большом театре - музыкального консультанта, с ежемесячной зарплатой в 300 рублей, - вместо того, чтобы не травить его и дать возможность сочинять и исполнять его музыку. В театре он почти и не бывал. Представляю себе, как унижало его положение нахлебника, вынужденного брать деньги из бьющей его руки. Это был еще один садистский способ унизить великого человека."
Галина Павловна имела собственные мнения творчестве Пастернака, Марины Цветаевой, Анны Ахматовой, Николая Гумилёва, Сергея Прокофьева ... такие сведения не найдёшь ни в каких Википедиях и в энциклопедиях по искусству. Тем и ценны мемуары!
Разумеется, Галина Павловна судит обо всём, исходя из своих личных наблюдений. Описывая, например, сильных мира сего, Вишневская приводит интересные подробности и делает собственные выводы.
Цитата: "Любил ли Сталин музыку? Нет. Он любил именно Большой театр, его пышность, помпезность; там он чувствовал себя императором. Он любил покровительствовать театру, артистам - ведь это были его крепостные артисты, и ему нравилось быть добрым к ним, по-царски награждать отличившихся."
Некоторые свои роли Галина Павловна описывала с неподражаемым юмором: "Во время спектакля я буквально влетала во дворец Берендея и, лишь в последнюю долю секунды "включив тормоза", так истово бухалась царю в ноги, что тот всегда заранее убирался в сторону, подальше от оркестровой ямы, боясь, чтобы я его туда не свалила." )))
В начале своей карьеры в Большом театре Вишневская порицала традиции Большого театра поручать исполнение партий объёмным (даже тучным) певцам и певицам, в то время как по либретто герой должен быть по возрасту молодым.
Я охотно согласилась с этими замечаниями Галины Павловны. Было время, когда я недоумевала, почему молоденьких героинь поют, извините, большие по размерам и годам тёти. Помню, слушала я в Большом театре "Иоланту". В программке было указано, что графа Водемона поёт Зураб Соткилава. Я тогда ещё ни разу не видела Соткилаву (только слышала по радио) и своим пылким воображением вообразила Водемона высоким и стройным красавцем, а на сцену к Иоланте (не по-девичьи рослой и крепкого телосложения) выбежал невысокий, коренастый крепыш. Исполняя партию, он припал головой к необъятной груди Иоланты, и ему даже не пришлось склонять голову, так как она была на порядок выше него.
Я ничего не имею против Зураба Лаврентьевича, обожаю его уникальный голос, но тогда несоответствие моего романтического воображения и театральной реальности меня расстроило. Потом, правда, я привыкла к подобным оперным чудесам!
Хочу заметить, что выпад Галины Павловны против традиции Большого театра был вызван её молодостью. Она молодая, красивая, с чудесным сопрано, а роли занимают великовозрастные и многогабаритные соперницы, как не возмутиться! )))
Думаю, став старше, Вишневская изменила своё мнение, ведь пела же она в 60 лет юную Татьяну Ларину! И не была против Лемешева в роли Альфреда (в "Травиате"), которому на тот момент было 63 года, и он был уже далеко не стройным!
Понятно, хорошо иметь внешнее соответствие с ролью, но в опере ценны прежде всего голоса, а остальное - дело воображения слушателя! И Тамара Ильинична Синявская так же считает: "в театре возраст - большая условность. Ольге лет 15-16, а я впервые спела ее в 21 год."
Уехали Вишневская и Ростропович за границу от безвыходности. Сначала уехал Ростропович (на условные два года), вслед за ним Вишневская с детьми. Уезжая, Ростропович говорил: "- Ты объясни им, что я не хочу уезжать. Ну, если они считают меня преступником - пусть сошлют меня на несколько лет, я отбуду наказание, но только потом-то дадут мне работать в моей стране, для моего народа… Перестанут запрещать, не разрешать…"
Я читала книгу, которую Вишневская написала в 1984 году. В 2011 году Галина Павловна представила новое издание книги с расширенным названием "Галина. История жизни". Это издание я не читала, даже не просматривала. Побоялась, что в тексте "новой" книги будут представлены "приглаженные" характеристики и изменённые (под влиянием времени) главы.
Вот когда "пригаснет" моё впечатление от просто "Галины", я прочту и переизданную.
В итоге хочу сказать, что Галина Павловна Вишневская - великая русская певица и национальная гордость вне зависимости от личных к ней отношений кого-либо. И эту объективную данность надо принять.
Когда читала страницы о Шостаковиче, то сразу вспомнила его изумительный вальс (Вальс №2), который давно танцует вся Европа и, похоже, уже считает своим. Даже обидно, что это наш русский вальс (у них он так и называется "Русский вальс"), а под него радуется чужеземный народ. А ведь этот радостный вальс создавался композитором в условиях, когда пресекалось всякое отступление от главной партийной линии.