Смотровая площадка: "Как Бяша Борьку рисовала"
Коллеги, по техническим причинам не получилось вчера опубликовать пост для разбора. Поэтому разбор в виде исключения пройдет в пятницу. Просьба критикам оставить рецензии до вечера субботы!
Добро пожаловать на третий раунд эксперимента "Критики в шляпах"!
Правила - ТУТ!
Памятка по рецензированию - здесь!
Просьба трем критикам оставить свои рецензии в комментариях до 24:00 ночи субботы 31 октября. Комментарии обязательно подпишите цветом вашей "шляпы".
Напоминаем, что другие участники сообщества также могут оставлять в комментариях отзывы на текст. Критиковать "шляпных критиков" запрещено! Автор рассказа может вступать в переписку с критиками и участниками по своему усмотрению.
***
КАК БЯША БОРЬКУ РИСОВАЛА
Бяша заболела.
Вместо любимой ленточки в горошек она повязала яркий вязаный шарф и улеглась в постель - выздоравливать. Полежала не мало - целых 5 минут, потом соскочила и стала бродить по комнате.
Сперва покрутилась у большого, во весь рост, зеркала в резной деревянной оправе, примеряя тёплые шапочки к шарфу: скоро холода - нужно готовиться! Шапочки определённо ей шли. И эта, с кутасиками, и эта, с длинными хитросплетёнными косичками. Но особенно вот эта -- с бо-о-льшим помпоном. Бяша повертелась в ней и так, и эдак, пока не признала, состроив самой себе глазки:
-- Милашка!
Несколько неохотно сняла она свою шапочку и поместила на самое видное место вешалки, чтобы надеть при первом удобном случае.
Когда этот случай представится? Бяша грустно вздохнула и достала из дубового комода жестяную баночку с розовыми леденцами. Один запихнула за щёку, а остальные вернула на место. Леденцы пахли травами - ромашкой, мелиссой, клевером, и напоминали о давно ушедшем лете.
Бяша подошла к окну. «Осень тоже потихоньку уходит,»-- думала она, глядя на клён, который ещё недавно весело стучался в окно золотыми ветками. Она вдруг вспомнила, как потеряла однажды драгоценный кленовый листок, а Борька подарил ей взамен чудный букет - настоящее кленовое солнце. Бяша посмотрела на стенку у изголовья кровати, где висел Борькин букет. И снова грустно вздохнула: если бы Борька был здесь, выздоравливать было бы гораздо проще и веселее! Последняя капелька леденца исчезла с языка, оставив лёгкое послевкусие летнего луга. И вместе с этим в светлую Бяшину голову пришла замечательная по всем параметрам идея:
-- Нарисую-ка я тебя, Борька!
Бяша залезла под кровать и вытащила оттуда корзинку для пикника, где в холодное время года хранила всякие дорогие сердцу мелочи. Среди них оказался большой альбом и коробка цветных мелков - ещё один подарок от Борьки. Бяша подула на него, как будто на старый-престарый том в книжном хранилище, и бережно положила на кровать. Есть! Что ещё? Она снова открыла дубовый комод и сняла с полки коробочку с леденцами - вещь, в её представлении очень нужную и даже необходимую для вдохновения, которая также отправилась на кровать. И, наконец, управившись со своим нехитрым хозяйством, сама закараскалась на лоскутное одеяло. Улёгшись на живот и подмяв под себя маленькую подушечку (ну чтобы совсем хорошо было), Бяша открыла альбом.
С чего начать? Это был правильный вопрос. Потому что перед глазами Бяши предстал во всей своей пугающей белизне чистый лист, а она ни о технике портрета, ни о процессе рисования в целом не знала ровным счётом ничего. Даже попытка вспомнить лицо своего лучшего друга не увенчалась успехом. Бяша жмурилась, вертела головой, сопела. «Давай же, Бяша, давай! У тебя всё получится, ты сможешь!» -- как будто хотела сказать она своими отчаянными телодвижениями. Но открывая в очередной раз глаза, обнаруживала, что ничегошеньки не изменилось - белый лист и не понимание, что и как рисовать.
Всё пропало! Раздосадованная Бяша перевернулась на спину и, теребя уголок подушки, стала изучать деревянные балки на потолке и пытаться разложить ситуацию по полочкам. « Так. Что мы знаем о Борьке? Какой он? Добрый, весёлый, отважный. Славный. Хорошо, а как это передать на бумаге?»
-- Может он на что-нибудь похож? - вдруг осенило Бяшу, и она произнесла свою гипотезу вслух.
Да, Борька обязательно должен быть похож на что-то! Может быть на облако с кармашками, в котором заблудилось солнце? Не оттого ли он такой бело-рыжий? Глупости - не бывает облаков с кармашками. Тогда может на осенний клён с белыми гусями на ветках? Вот ещё! Где это видано, чтоб гуси на клёнах сидели? А может на ломоть хлеба, так-сяк намазанный маслом?.. Эх, Борька, Борька, на что же ты в самом деле похож?
И тут вот, ну совсем неожиданно, в голове у Бяши пронеслось: «Глаза!» Глаза? Их Бяша вспомнила без труда. И даже сама удивилась, как просто у неё это получилось. Затаив дыхание, чтобы не спугнуть наконец-то прилетевшую картинку, Бяша схватила альбом и наспех набросала посреди белого листа… два рыжих жёлудя. Немножко подумав, она обвела их контуром и получила ещё один жёлудь, большой. Чем не Борькина голова? Разве что шевелюры не хватает... Она ещё немножко посопела над альбомом -- и голова Борьки украсилась шапкой-шевелюрой, двумя желудями-ушами и маленькими точками на месте носа, который явно был похож на что-то другое.
Бяша решила перевести дух и подкрепиться розовым леденцом. Она с нескрываемым удовольствием рассматривала свой рисунок, и чем дальше, тем больше понимала, что всё-таки что-то важное упустила. Взяла мелок и начертала на шляпке жёлудя-головы хвостик, как у беретки. Нет, не то. Повертев рисунок в руках некоторое время, она решилась дорисовать ещё один жёлудь - огромный, а чтобы он не отвалился от жёлудя-головы, прилепила к нему опору - ножки-палочки. Стоять на таких хрупких ножках нарисованному Борьке было, наверное, не совсем удобно, но Бяша очень спешила раскрасить его (чтобы как живой!) и не стала ничего исправлять.
--Та-а-к! (В рот отправился ещё один леденец). Лицо мы сделаем посветлее, -- комментировала Бяша, -- чёлочку поярче. Не волнуйся, Борька сейчас мы тебя зарыжим, как положено! Так-так-так. А вот тут светлое пятнышко оставим. И тут, и ещё здесь… Ну вот!!!
Бяша держала в руках портрет, нарисованный ею самой. Да никаких леденцов не хватит, чтобы передать сладость такой победы!!! Она то подносила рисунок к лицу, то отводила его подальше - чтобы всё рассмотреть, чтоб насладиться каждым штришком. Особенно интересными показались ей светлые пятнышки на рыжих Борькиных боках. Она сосредоточила на них всё своё внимание. «Если Борька -- жёлудь, то почему он такой пятнистый? Пятнистых желудей не бывает… - Бяшино воображение, незаметно для неё самой стало бороться со сном. - Наверное он долго рос в тени дубовых листьев и так неравномерно загорел…» Совершенно измождённая болезнью и титаническим трудом Бяша уснула, оставив нарисованного Борьку наслаждаться ароматом летнего луга с открытой жестяной коробочки.
Она безмятежно проспала остаток дня и всю ночь, а проснувшись утром, почувствовала, что совершенно здорова. За окном накрапывал дождик, и ветки клёна устало качались от ветра. Но Бяша надела вязаную шапочку с большим помпоном и решительно выскочила за дверь, держа в руках альбом. Она знала: сегодня точно не простудиться. Сегодня у неё есть дело поважнее: рассказать лучшему другу, как Бяша Борьку рисовала!
5 ноября 2014г.
Добро пожаловать на третий раунд эксперимента "Критики в шляпах"!
Правила - ТУТ!
Памятка по рецензированию - здесь!
Просьба трем критикам оставить свои рецензии в комментариях до 24:00 ночи субботы 31 октября. Комментарии обязательно подпишите цветом вашей "шляпы".
Напоминаем, что другие участники сообщества также могут оставлять в комментариях отзывы на текст. Критиковать "шляпных критиков" запрещено! Автор рассказа может вступать в переписку с критиками и участниками по своему усмотрению.
***
КАК БЯША БОРЬКУ РИСОВАЛА
Бяша заболела.
Вместо любимой ленточки в горошек она повязала яркий вязаный шарф и улеглась в постель - выздоравливать. Полежала не мало - целых 5 минут, потом соскочила и стала бродить по комнате.
Сперва покрутилась у большого, во весь рост, зеркала в резной деревянной оправе, примеряя тёплые шапочки к шарфу: скоро холода - нужно готовиться! Шапочки определённо ей шли. И эта, с кутасиками, и эта, с длинными хитросплетёнными косичками. Но особенно вот эта -- с бо-о-льшим помпоном. Бяша повертелась в ней и так, и эдак, пока не признала, состроив самой себе глазки:
-- Милашка!
Несколько неохотно сняла она свою шапочку и поместила на самое видное место вешалки, чтобы надеть при первом удобном случае.
Когда этот случай представится? Бяша грустно вздохнула и достала из дубового комода жестяную баночку с розовыми леденцами. Один запихнула за щёку, а остальные вернула на место. Леденцы пахли травами - ромашкой, мелиссой, клевером, и напоминали о давно ушедшем лете.
Бяша подошла к окну. «Осень тоже потихоньку уходит,»-- думала она, глядя на клён, который ещё недавно весело стучался в окно золотыми ветками. Она вдруг вспомнила, как потеряла однажды драгоценный кленовый листок, а Борька подарил ей взамен чудный букет - настоящее кленовое солнце. Бяша посмотрела на стенку у изголовья кровати, где висел Борькин букет. И снова грустно вздохнула: если бы Борька был здесь, выздоравливать было бы гораздо проще и веселее! Последняя капелька леденца исчезла с языка, оставив лёгкое послевкусие летнего луга. И вместе с этим в светлую Бяшину голову пришла замечательная по всем параметрам идея:
-- Нарисую-ка я тебя, Борька!
Бяша залезла под кровать и вытащила оттуда корзинку для пикника, где в холодное время года хранила всякие дорогие сердцу мелочи. Среди них оказался большой альбом и коробка цветных мелков - ещё один подарок от Борьки. Бяша подула на него, как будто на старый-престарый том в книжном хранилище, и бережно положила на кровать. Есть! Что ещё? Она снова открыла дубовый комод и сняла с полки коробочку с леденцами - вещь, в её представлении очень нужную и даже необходимую для вдохновения, которая также отправилась на кровать. И, наконец, управившись со своим нехитрым хозяйством, сама закараскалась на лоскутное одеяло. Улёгшись на живот и подмяв под себя маленькую подушечку (ну чтобы совсем хорошо было), Бяша открыла альбом.
С чего начать? Это был правильный вопрос. Потому что перед глазами Бяши предстал во всей своей пугающей белизне чистый лист, а она ни о технике портрета, ни о процессе рисования в целом не знала ровным счётом ничего. Даже попытка вспомнить лицо своего лучшего друга не увенчалась успехом. Бяша жмурилась, вертела головой, сопела. «Давай же, Бяша, давай! У тебя всё получится, ты сможешь!» -- как будто хотела сказать она своими отчаянными телодвижениями. Но открывая в очередной раз глаза, обнаруживала, что ничегошеньки не изменилось - белый лист и не понимание, что и как рисовать.
Всё пропало! Раздосадованная Бяша перевернулась на спину и, теребя уголок подушки, стала изучать деревянные балки на потолке и пытаться разложить ситуацию по полочкам. « Так. Что мы знаем о Борьке? Какой он? Добрый, весёлый, отважный. Славный. Хорошо, а как это передать на бумаге?»
-- Может он на что-нибудь похож? - вдруг осенило Бяшу, и она произнесла свою гипотезу вслух.
Да, Борька обязательно должен быть похож на что-то! Может быть на облако с кармашками, в котором заблудилось солнце? Не оттого ли он такой бело-рыжий? Глупости - не бывает облаков с кармашками. Тогда может на осенний клён с белыми гусями на ветках? Вот ещё! Где это видано, чтоб гуси на клёнах сидели? А может на ломоть хлеба, так-сяк намазанный маслом?.. Эх, Борька, Борька, на что же ты в самом деле похож?
И тут вот, ну совсем неожиданно, в голове у Бяши пронеслось: «Глаза!» Глаза? Их Бяша вспомнила без труда. И даже сама удивилась, как просто у неё это получилось. Затаив дыхание, чтобы не спугнуть наконец-то прилетевшую картинку, Бяша схватила альбом и наспех набросала посреди белого листа… два рыжих жёлудя. Немножко подумав, она обвела их контуром и получила ещё один жёлудь, большой. Чем не Борькина голова? Разве что шевелюры не хватает... Она ещё немножко посопела над альбомом -- и голова Борьки украсилась шапкой-шевелюрой, двумя желудями-ушами и маленькими точками на месте носа, который явно был похож на что-то другое.
Бяша решила перевести дух и подкрепиться розовым леденцом. Она с нескрываемым удовольствием рассматривала свой рисунок, и чем дальше, тем больше понимала, что всё-таки что-то важное упустила. Взяла мелок и начертала на шляпке жёлудя-головы хвостик, как у беретки. Нет, не то. Повертев рисунок в руках некоторое время, она решилась дорисовать ещё один жёлудь - огромный, а чтобы он не отвалился от жёлудя-головы, прилепила к нему опору - ножки-палочки. Стоять на таких хрупких ножках нарисованному Борьке было, наверное, не совсем удобно, но Бяша очень спешила раскрасить его (чтобы как живой!) и не стала ничего исправлять.
--Та-а-к! (В рот отправился ещё один леденец). Лицо мы сделаем посветлее, -- комментировала Бяша, -- чёлочку поярче. Не волнуйся, Борька сейчас мы тебя зарыжим, как положено! Так-так-так. А вот тут светлое пятнышко оставим. И тут, и ещё здесь… Ну вот!!!
Бяша держала в руках портрет, нарисованный ею самой. Да никаких леденцов не хватит, чтобы передать сладость такой победы!!! Она то подносила рисунок к лицу, то отводила его подальше - чтобы всё рассмотреть, чтоб насладиться каждым штришком. Особенно интересными показались ей светлые пятнышки на рыжих Борькиных боках. Она сосредоточила на них всё своё внимание. «Если Борька -- жёлудь, то почему он такой пятнистый? Пятнистых желудей не бывает… - Бяшино воображение, незаметно для неё самой стало бороться со сном. - Наверное он долго рос в тени дубовых листьев и так неравномерно загорел…» Совершенно измождённая болезнью и титаническим трудом Бяша уснула, оставив нарисованного Борьку наслаждаться ароматом летнего луга с открытой жестяной коробочки.
Она безмятежно проспала остаток дня и всю ночь, а проснувшись утром, почувствовала, что совершенно здорова. За окном накрапывал дождик, и ветки клёна устало качались от ветра. Но Бяша надела вязаную шапочку с большим помпоном и решительно выскочила за дверь, держа в руках альбом. Она знала: сегодня точно не простудиться. Сегодня у неё есть дело поважнее: рассказать лучшему другу, как Бяша Борьку рисовала!
5 ноября 2014г.