Пост про обувь
Лес рубят, щепки летят, и мы, являясь в некотором роде щепками, давно это поняли. Когда в 80-х годах я впервые выехала за рубеж (это была Чехословакия), я, конечно же, мечтала купить хорошую обувь. Хорошая обувь в моем понимании тех лет - это обувь фирмы Цебо. Наверное, каждый гражданин СССР ее помнит.
Каково же было мое удивление, когда мне сказали, что мои поиски направлены на одну из худших в Чехословакии компаний.
Позже, разговаривая с некоторыми людьми, которые выбирали, что будут носить жители Советского Союза, я поняла, почему к нам не поставляются хорошие товары. Потому что мы их не закупаем. Мы стараемся сделать огромную прибыль на плохом товаре (это и есть понятие «рентабельность»), а от Запада получить большие бонусы за то, что им удалось нам впихнуть то, что они впихнуть никуда больше и не могли.
Это и было личное обогащение.
И вот теперь, помимо той колоссальной рентабельности, которую мы обеспечили, покупая привезенную к нам паршивую обувь, мы еще получили предложение о законопроекте о «смене резины» (выражаясь языком автомобилистов). То есть, все, кто купил себе псевдо-Угги (по карману), кто купил себе уцененную обувь (по карману), кто не в состоянии купить ничего, кроме кед (по карману), все они должны все это выбросить, или не появляться на улицах. На улицах, по которым не ходят светские львы и богемные дамы.
Михаил Боярский справедливо требует открыть рестораны для курильщиков. Да, государство призвано охранять окружающих от тех, кто не способен об окружающих подумать. Но это правило работает и в обратную сторону. Поэтому, если человек долго курит, нельзя карать его за эту привычку, тем более, с медицинской точки зрения, курильщику вредно прекращать курение, и любой вменяемый врач это знает. Мы знаем, что застарелые наркоманы получают помощь даже из поликлиник - им делают поддерживающие инъекции.
Если наступает резкая наркотическая депривация, то больной может и умереть, и такие случаи были. Когда курильщик остается без никотина, он становится невменяемым. И в армиях солдатам давали махорку в пайке, поскольку понимали, насколько это необходимо. Если бы у солдат отбирали махорку, мы бы имели крайне слабую армию.
И вот, следуя совету Михаила Боярского, не пора ли теперь открыть тропы для тех, кто носит шпильки, отдельно для Угги и балеток, и отдельно для кед?
Довод, что это борьба с плоскостопием, на самом деле доводом не является. Плоскостопие - это не только приобретенное заболевание, плоскостопие - это еще и заболевание наследственное, бороться с ним надо с детского возраста. Но когда ботиночки для интенсивно растущего ребенка не по карману матери, то ребенок бегает дома в носочках. Хотя есть закон, медицинский, а не государственный, что ребенок должен бегать в ботиночках с супинатором, потому что голеностоп (то есть, щиколотка у ребенка), должна быть фиксирована, и шнуровкой, а не липучками.
Надо думать о субсидиях для матерей, а не заставлять последних выбрасывать свою обувь вместо того, чтобы купить правильную обувь ребенку.
Почему все наши благие порывы всегда ведут в ад? Ну господа законотворцы, нельзя же так буквально трактовать Библию. В законотворчестве у нас - поле непаханое, и не надо заниматься ерундой по рекомендациям врачей, которые давно оторваны от практики, или нанимайте нормальных советников и консультантов. То нас пытаются убедить, что ГМО полезно, путая генную инженерию с селекцией, то борются с плоскостопием, переводя всю нацию на лапти, как исконно русскую форму обуви.
Женщины покупают себе обувь и на выход, и для прогулок, и просто выйти в магазин, и для машины, и для дальних поездок. Теперь же, похоже, у нас будет 4 пары обуви (по каждой паре на сезон), и все они будут спально-бально-выступальные. Я предлагаю пойти дальше и разработать одну базовую модель (типа ортопедической) на лето (сандалики), на осень (калоши), на глубокую осень (сапоги), и на зиму (те же сапоги, только на меху). Это прекратит расслоение общества на классы, это не будет возбуждать зависть, и все будут равны, как очередь за яйцами по 90 копеек в Советском Союзе.
Каково же было мое удивление, когда мне сказали, что мои поиски направлены на одну из худших в Чехословакии компаний.
Позже, разговаривая с некоторыми людьми, которые выбирали, что будут носить жители Советского Союза, я поняла, почему к нам не поставляются хорошие товары. Потому что мы их не закупаем. Мы стараемся сделать огромную прибыль на плохом товаре (это и есть понятие «рентабельность»), а от Запада получить большие бонусы за то, что им удалось нам впихнуть то, что они впихнуть никуда больше и не могли.
Это и было личное обогащение.
И вот теперь, помимо той колоссальной рентабельности, которую мы обеспечили, покупая привезенную к нам паршивую обувь, мы еще получили предложение о законопроекте о «смене резины» (выражаясь языком автомобилистов). То есть, все, кто купил себе псевдо-Угги (по карману), кто купил себе уцененную обувь (по карману), кто не в состоянии купить ничего, кроме кед (по карману), все они должны все это выбросить, или не появляться на улицах. На улицах, по которым не ходят светские львы и богемные дамы.
Михаил Боярский справедливо требует открыть рестораны для курильщиков. Да, государство призвано охранять окружающих от тех, кто не способен об окружающих подумать. Но это правило работает и в обратную сторону. Поэтому, если человек долго курит, нельзя карать его за эту привычку, тем более, с медицинской точки зрения, курильщику вредно прекращать курение, и любой вменяемый врач это знает. Мы знаем, что застарелые наркоманы получают помощь даже из поликлиник - им делают поддерживающие инъекции.
Если наступает резкая наркотическая депривация, то больной может и умереть, и такие случаи были. Когда курильщик остается без никотина, он становится невменяемым. И в армиях солдатам давали махорку в пайке, поскольку понимали, насколько это необходимо. Если бы у солдат отбирали махорку, мы бы имели крайне слабую армию.
И вот, следуя совету Михаила Боярского, не пора ли теперь открыть тропы для тех, кто носит шпильки, отдельно для Угги и балеток, и отдельно для кед?
Довод, что это борьба с плоскостопием, на самом деле доводом не является. Плоскостопие - это не только приобретенное заболевание, плоскостопие - это еще и заболевание наследственное, бороться с ним надо с детского возраста. Но когда ботиночки для интенсивно растущего ребенка не по карману матери, то ребенок бегает дома в носочках. Хотя есть закон, медицинский, а не государственный, что ребенок должен бегать в ботиночках с супинатором, потому что голеностоп (то есть, щиколотка у ребенка), должна быть фиксирована, и шнуровкой, а не липучками.
Надо думать о субсидиях для матерей, а не заставлять последних выбрасывать свою обувь вместо того, чтобы купить правильную обувь ребенку.
Почему все наши благие порывы всегда ведут в ад? Ну господа законотворцы, нельзя же так буквально трактовать Библию. В законотворчестве у нас - поле непаханое, и не надо заниматься ерундой по рекомендациям врачей, которые давно оторваны от практики, или нанимайте нормальных советников и консультантов. То нас пытаются убедить, что ГМО полезно, путая генную инженерию с селекцией, то борются с плоскостопием, переводя всю нацию на лапти, как исконно русскую форму обуви.
Женщины покупают себе обувь и на выход, и для прогулок, и просто выйти в магазин, и для машины, и для дальних поездок. Теперь же, похоже, у нас будет 4 пары обуви (по каждой паре на сезон), и все они будут спально-бально-выступальные. Я предлагаю пойти дальше и разработать одну базовую модель (типа ортопедической) на лето (сандалики), на осень (калоши), на глубокую осень (сапоги), и на зиму (те же сапоги, только на меху). Это прекратит расслоение общества на классы, это не будет возбуждать зависть, и все будут равны, как очередь за яйцами по 90 копеек в Советском Союзе.