Фашизм и современная Германия.
Просмотрев выступление Юргена Эльзессе на митинге в Германии, я с огромной ностальгией вспомнила эту страну, даже несмотря на то, что моя последняя поездка туда оказалась неудачной. http://mgu68.livejournal.com/13955.html
Я понимаю обиду немцев, когда им постоянно напоминают о фашизме, потому что не знаю ни одной нации, которая бы так самозабвенно и последовательно извинялась за свои ошибки. Постоянно, ежечасно, за счет налогоплательщиков. На протяжении многих десятилетий. Наверное, война длилась меньше, чем их извинения.
И я говорю не о немецком народе, упоминая фашизм. Я говорю об историческом феномене, повторения которого не хочет никто, и прежде всего, сами немцы. Это не только позор того момента, это еще и непроходящая боль. Каким еще историческим аналогам можно достучаться до украинских фашистов, которых сейчас прельщает разнузданность и возможность проявить все свои патологии?
В детстве читала индийские рассказы о животных, и там рассказывали о тигре-людоеде, который охотился только за людьми. В рассказе говорилось о том, что людоеда можно только уничтожить. Боюсь, что люди, измывающиеся над трупами, как это произошло в Одессе - это те же людоеды, которых бесполезно урезонивать и перевоспитывать.
Мне хотелось бы рассказать немного о моей жизни в Германии.
Однажды я оказалась в немецком отеле. Мне должны были привезти деньги, и в силу форс-мажорных обстоятельств, их задержали на месяц. С каким тончайшим пониманием и интеллигентностью отель относился к моему положению. Я никогда не видела такого ни у французов, ни у англичан. Он не прекратил обслуживание, он не напомнил мне о моем долге. Один раз владелец отеля спросил, когда я выплачу долг, и больше с этим вопросом ко мне не обращался. Вы только представьте себе, как бы это выглядело в России.
День первый: - Мадам, позвольте напомнить вам о долге…
День десятый: - Мадам, я, конечно, дико извиняюсь, но вы живете здесь уже 10 дней, и мы хотели бы сказать, что…
День двадцатый - снижение качества еды, косые взгляды портье.
День двадцать третий - отключение воды, постоянные стуки в дверь, выразительное «кхе-кхе», запрет покидать отель (гуляйте только в саду).
И так далее.
Немцы продолжали относиться ко мне с таким же уважением, как и к другим клиентам. А сумма была очень большая - 15 000 марок. Никто даже не упомянул, что пойдет в полицию. Для меня работал ресторан, комната с завтраком, горничные. Я спокойно выходила на улицу, и если бы хотела избежать выплаты долга, мне ничто бы не стоило просто взять и уйти из отеля (тем более, не возникло бы никаких проблем с чемоданом - я не вожу с собой много вещей).
Конечно, долг был заплачен, и после этого я еще много раз бывала в Германии, в этом же отеле.
Вспоминается второй немецкий отель. Я жила в нем одна. Мои коллеги решили остановиться в Hilton, а у меня при виде ванны в черном мраморе появилось стойкое ощущение, что я - Ленин, и лежу в гробу в Мавзолее. Я сдала свой номер и уехала в тот самый маленький отель “Europe”. И получилось так, что в отеле я была единственным клиентом.
У меня был ключ от всего отеля, я открывала его вечером, зажигала свет, проходила в свой номер.
С аппетитом были проблемы (я редко ем во время научных конгрессов, но могу выпить много воды, и при этом совсем не чувствую себя слоном), и моему переводчику служащие отеля жаловались, что "фрау ничего не ест". Трое служащих каждое утро приходили ради меня одной и накрывали завтрак в обеденной комнате. А я продолжала пить воду.
Потом они стали приносить еду из дома, чтобы "фрау покушала хоть немножко". Они были твердо убеждены, что мне не нравится еда в отеле, и изгалялись как могли, желая мне угодить. Они готовили деревенские супы по рецепту 17 века, часами тушили в горшочках мясо и готовили дичь с можжевельником, приносили мороженое собственного приготовления.
Потом они начали приглашать меня в свои дома. Один из служащих, узнав, что я психолог-клиницист, к тому же много работавший с детьми, попросил посмотреть своего сына. Когда я пришла, меня ждал сын, огромный гонорар, и ужин, достойный Наполеона.
В один из дней в городе начался привычный (для города, не для меня) карнавал. Окна моего номера выходили во двор. Ко мне постучались служащие, извинились и попросили пройти с ними. Оказалось, что все номера, которые выходили на улицу, они открыли, подоконник каждого застелили махровым полотенцем, а рядом поставили дымящийся кофе, фрукты и булочки, чтобы фрау могла наблюдать карнавал из всех номеров, чтобы ей было мягко опираться на подоконник, и чтобы она не проголодалась.
Таких очаровательных мелочей я могла вспоминать бесконечно, говоря о Германии. Служащие отелей уже не просто приглашали домой - они проводили настоящий мастер-класс, знакомя меня с рецептами немецкой кухни, прося в обмен научить их готовить что-то исконно русское.
Когда я очень тяжело заболела привычным бронхитом, мне дали своего частного врача и договорились с ним об очень низкой плате за прием.
Поэтому мне понятна некая обида господина Эльзессе на то, что сейчас всюду муссируется немецкий фашизм. И я еще раз хочу подчеркнуть, что он никак не ассоциируется с современной Германией, он ассоциируется с трагическим историческим феноменом в жизни всего мира, не имеющим аналогов. И мы понимаем, что народ Германии, имея правильную информацию о происходящем на Украине, меньше всего рискует опрокинуться вновь в фашизм.
Потому что он осудил его в полной мере.
"Все, кто обзывает нас, они переворачивают понятия по принципу Новояза из романа Джорджа Оруэлла 1984 года, где говорится: "Война - это мир, свобода - это рабство, незнание - это сила". Но мы-то знаем, что война - это война, а мир - это свобода, и наш разум разрушает их силу" (с)
Я понимаю обиду немцев, когда им постоянно напоминают о фашизме, потому что не знаю ни одной нации, которая бы так самозабвенно и последовательно извинялась за свои ошибки. Постоянно, ежечасно, за счет налогоплательщиков. На протяжении многих десятилетий. Наверное, война длилась меньше, чем их извинения.
И я говорю не о немецком народе, упоминая фашизм. Я говорю об историческом феномене, повторения которого не хочет никто, и прежде всего, сами немцы. Это не только позор того момента, это еще и непроходящая боль. Каким еще историческим аналогам можно достучаться до украинских фашистов, которых сейчас прельщает разнузданность и возможность проявить все свои патологии?
В детстве читала индийские рассказы о животных, и там рассказывали о тигре-людоеде, который охотился только за людьми. В рассказе говорилось о том, что людоеда можно только уничтожить. Боюсь, что люди, измывающиеся над трупами, как это произошло в Одессе - это те же людоеды, которых бесполезно урезонивать и перевоспитывать.
Мне хотелось бы рассказать немного о моей жизни в Германии.
Однажды я оказалась в немецком отеле. Мне должны были привезти деньги, и в силу форс-мажорных обстоятельств, их задержали на месяц. С каким тончайшим пониманием и интеллигентностью отель относился к моему положению. Я никогда не видела такого ни у французов, ни у англичан. Он не прекратил обслуживание, он не напомнил мне о моем долге. Один раз владелец отеля спросил, когда я выплачу долг, и больше с этим вопросом ко мне не обращался. Вы только представьте себе, как бы это выглядело в России.
День первый: - Мадам, позвольте напомнить вам о долге…
День десятый: - Мадам, я, конечно, дико извиняюсь, но вы живете здесь уже 10 дней, и мы хотели бы сказать, что…
День двадцатый - снижение качества еды, косые взгляды портье.
День двадцать третий - отключение воды, постоянные стуки в дверь, выразительное «кхе-кхе», запрет покидать отель (гуляйте только в саду).
И так далее.
Немцы продолжали относиться ко мне с таким же уважением, как и к другим клиентам. А сумма была очень большая - 15 000 марок. Никто даже не упомянул, что пойдет в полицию. Для меня работал ресторан, комната с завтраком, горничные. Я спокойно выходила на улицу, и если бы хотела избежать выплаты долга, мне ничто бы не стоило просто взять и уйти из отеля (тем более, не возникло бы никаких проблем с чемоданом - я не вожу с собой много вещей).
Конечно, долг был заплачен, и после этого я еще много раз бывала в Германии, в этом же отеле.
Вспоминается второй немецкий отель. Я жила в нем одна. Мои коллеги решили остановиться в Hilton, а у меня при виде ванны в черном мраморе появилось стойкое ощущение, что я - Ленин, и лежу в гробу в Мавзолее. Я сдала свой номер и уехала в тот самый маленький отель “Europe”. И получилось так, что в отеле я была единственным клиентом.
У меня был ключ от всего отеля, я открывала его вечером, зажигала свет, проходила в свой номер.
С аппетитом были проблемы (я редко ем во время научных конгрессов, но могу выпить много воды, и при этом совсем не чувствую себя слоном), и моему переводчику служащие отеля жаловались, что "фрау ничего не ест". Трое служащих каждое утро приходили ради меня одной и накрывали завтрак в обеденной комнате. А я продолжала пить воду.
Потом они стали приносить еду из дома, чтобы "фрау покушала хоть немножко". Они были твердо убеждены, что мне не нравится еда в отеле, и изгалялись как могли, желая мне угодить. Они готовили деревенские супы по рецепту 17 века, часами тушили в горшочках мясо и готовили дичь с можжевельником, приносили мороженое собственного приготовления.
Потом они начали приглашать меня в свои дома. Один из служащих, узнав, что я психолог-клиницист, к тому же много работавший с детьми, попросил посмотреть своего сына. Когда я пришла, меня ждал сын, огромный гонорар, и ужин, достойный Наполеона.
В один из дней в городе начался привычный (для города, не для меня) карнавал. Окна моего номера выходили во двор. Ко мне постучались служащие, извинились и попросили пройти с ними. Оказалось, что все номера, которые выходили на улицу, они открыли, подоконник каждого застелили махровым полотенцем, а рядом поставили дымящийся кофе, фрукты и булочки, чтобы фрау могла наблюдать карнавал из всех номеров, чтобы ей было мягко опираться на подоконник, и чтобы она не проголодалась.
Таких очаровательных мелочей я могла вспоминать бесконечно, говоря о Германии. Служащие отелей уже не просто приглашали домой - они проводили настоящий мастер-класс, знакомя меня с рецептами немецкой кухни, прося в обмен научить их готовить что-то исконно русское.
Когда я очень тяжело заболела привычным бронхитом, мне дали своего частного врача и договорились с ним об очень низкой плате за прием.
Поэтому мне понятна некая обида господина Эльзессе на то, что сейчас всюду муссируется немецкий фашизм. И я еще раз хочу подчеркнуть, что он никак не ассоциируется с современной Германией, он ассоциируется с трагическим историческим феноменом в жизни всего мира, не имеющим аналогов. И мы понимаем, что народ Германии, имея правильную информацию о происходящем на Украине, меньше всего рискует опрокинуться вновь в фашизм.
Потому что он осудил его в полной мере.
"Все, кто обзывает нас, они переворачивают понятия по принципу Новояза из романа Джорджа Оруэлла 1984 года, где говорится: "Война - это мир, свобода - это рабство, незнание - это сила". Но мы-то знаем, что война - это война, а мир - это свобода, и наш разум разрушает их силу" (с)
Click to view