Пиджаки и лейтенанты...
А вот немного запоздалый пост к 23 февраля.
Про военные кафедры и быт лейтенантов в СССР-е...
Мертвые души старшего лейтенанта Чичикова.
Сам я заканчивал командное училище, но когда предложили перейти на
комсомольскую работу, я долго не думал. Ведь поменять командную
должность и ответственность за 60 человек личного состава и 12 единиц
техники на три тетрадки было для меня в то время просто подарок судьбы.
Заслуженный авторитет среди личного состава, позволил мне довольно легко
выиграть независимые выборы на должность секретаря комитета ВЛКСМ части.
Я сразу ударился в работу, но крушение партийных рядов и развал СССР не
дал мне проявить себя. Но об одном случае, о котором правду никто кроме
меня не знает. Я хочу вас сейчас рассказать и покаяться.
Собрал как-то член военного совета, первый заместитель командующего
армии всех секретарей комитетов ВЛКСМ на сборы. В конце которых задал
всем такой вопрос: ”А почему нет приема в ряды ВЛКСМ? Я конечно, не могу
сказать открыто, что лучшего секретаря ВЛКСМ, который отличиться в этом
вопросе я поощрю. Ведь еще в «Комсомольскую правду»об этом напишите. Но
выводы для себя сделаю! ”Все только посмеялись про себя. Ведь о каком
приеме можно говорить, когда под партией «земля треснула»? Офицеры
перестали платить взносы и повально сдавали партийные билеты. Вообще
поговорили и разошлись. Но не так я был воспитан в командном училище.
Задача поставлена-выполняй!!!
Сел я в своем отдельном кабинете. Достал учетные карточки членов ВЛКСМ,
который хранились в большой деревянной коробке, и решение пришло само
собой. На дне коробки лежали фотографии большой давности лет,
военнослужащих вступивших за годы службы в ряды ВЛКСМ. Ведь для приема в
комсомол необходимо всего три штуки, а фотографы всегда для плана делали
шесть. Я выбрал 24 фотографии будущих комсомольцев. Можно было и больше,
но некоторые фотографии уже пожелтели да и такое массовое вступление
могло насторожить командование части. Я вызвал к себе двух секретарей
дивизионов. Один из них был армянин, который писал заявление о приеме за
всех “не русских”, другой же наоборот. Фамилии придумывались на ходу. Я
быстро провел по тетрадям комсомольские собрания в подразделениях. И
утвердил решение заседанием комитета ВЛКСМ части. На следующий день я
отнес все документы на вновь принявших в комсомол в партийный учет
дивизии. Заплатил на всех взносы, благо они были копеечные. И уже через
три дня мою комсомольскую организацию пополнили 24 комсомольца из числа
мертвых душ. В этот же день по книге учета членов ВЛКСМ, я отправил всех
в длительные командировки: целина, полигон, спортивные сборы. Это я
сделал на случай, если кто из партийного начальства решит лично вручить
комсомольские билеты.
Член военного совета сдержал слово - я был выдвинут на должность
помощника начальника полит отдела по комсомольской работе дивизии.
Р.S. Свою фамилию в названии рассказа я конечно изменил, чтобы не
подвести тех уважаемых людей, которые выдвигали меня на комсомольские и
партийные должности. Но свою вину перед 24-мя моими комсомольцами
чувствую и поныне.
(с) Не моё.
****
В моем институте была военная кафедра. Ракетная. Секретная. И сталбыть, лекции, которые мы писали тож были секретными. И учебники тож.
Для того чтобы подготовиться к экзаменам нужно было, чтобы специальный "секретчик" получил секретный опечатанный чемодан, в котором хранились наши конспекты.
Особенно не приятно было "хвостистам", то бишь не сдавшим экзамен с первого раза-им приходилось упрашивать секретчика, чтобы тот в свободное свое время пошел с ними за этим треклятым чемоданом, чтобы они могли подготовиться, и, пока они готовились-секретчик должен был бдить с ними вместе, а потом чемодан снова опечатать и сдать.
Но самыми секретными были ракеты в секретных классах, вырезанные четвертью для наглядности их внутреннего устройства. А внутри ракеты полным-полно разнообразных блестящих деталюх, тоже секретных. И вот однажды один мой сокурсник на перемене за каким то чертом открутил одну ма-аленькую, но очень блестящую детал, а преподаватель, начавший лекцию-пропажу заметил. Не иначе как сам на нее иимел виды.
Кончилось это печально-нас 12 часов не выпускали, пугали военной прокуратурой, сроками за нарушение военной тайны, упрекали в пособничестве кровавым империалистам и в развале обороноспособности страны..
В конце-концов преподаватель, подполковник Шубин, сказал, что он мол де сейчас выйдет на 5 мин, а когда вернется-то деталь должна лежать у него на столе.. И он дает честное офицерское, что в этом случае репрессий не будет и все пойдут домой..
Так оно и вышло. Деталь вернули, и мы пошли домой. Шубин слово офицера сдержал.
***
Для расчета траектории ракеты (так называемый расчет установок) применялась специальная жутко секретная книжица под названием ТР-50. Представляла она собою а-ля таблицы логарифмов.
На самом деле пусковой ракетный комплекс имел ЭВМ, которая в теории делала этот расчет. Но нас, как будущих командиров взвода управления, учили делать эти расчеты в ручную на случай, как нам пояснили "если пуля попадет в ЭВМ".
В те времена, напомню, калькуляторов еще не было. Арифмометрами на кафедре пользоваться было запрещено, только логарифмическими линейками. Расчетная таблица представляла собою некий типографский бланк, заполнение которого на оценку "удовлетворительно" занимало 45 минут. А в реалии часа два в лучшем случае.
Поправочных коэффициентов, влияющих на траекторию ракеты, в этой самой книжице ТР-50 было невыносимое количество. И на заводскую партию ракеты, и на температуру заправки окислителя и горючего, и на перепад высоты между точкой старта и точкой падения, и на вращение Земли, и на силу Кориолиса (кто не знает- именно силой Кориолиса обусловлено бОльшее истирание правого рельса железных дорог по отношению к левому, а так же обрывистость правых берегов рек и пологость левых. Это справедливо только для северного полушария, в южном все с точностью до наоборот), и на перепад давления, и поправка на ветер, и поправка на отклонение географического азимута от магнитного, и псевдоскорость и еще много-много чего.
Расчет этот был весьма занудным и утомительным занятием. Результатом его являлись всего два основных показателя - вычисление некоего угла "альфа", физический смысл которого я за давностию лет уже не помню, и вычисление времени работы двигателя ракеты в секундах.
Ответы заранее были просчитаны, и их правильность преподаватель сверял по бумажке.
И вот в один прекрасный день на перемене между парами подполковник Шубин изволил посетить туалет, где в корзине для использованной по назначению бумаги обнаружил суперсекретную страничку от этой самой ТР-50. Причем стрничка эта была самой последней, и на ней всех секретов был раскрыт только тираж и год издания. Но тем не менее-вопиющий факт нарушения режима, произведенный с особым цинизмом, имелся на лицо.
Дело усложнялось тем, что предмет "расчет установок" для всего курса был уже на сегодня завершен, и эти самые ТР-50 были уже благополучно сданы секретчиками в секретную часть. И установить, кому из студентов был выдан экземпляр с отсутствующей страницей, уже не представлялось возможным.
Срочно во всех аудиториях кафедры был введен режим "военного положения" . Офицеры-преподаватели приступили к процессу дознания. Нас пугали и вызовом служебной специально обученной собаки, которая по запаху определит виновного, и проведением биологической экспертизы, с предварительной сдачей всеми и студентами вторичного продукта на анализ, и КГБ, и тюремными сроками, и отчислением всей группы оптом, если не найдется конкретный виновник ЧП...
Все это продолжалось до 3-х часов ночи. А так как мобильных телефонов в те времена еще не изобрели, то позвонить домой и предупредить родителей не представлялось возможным.
Ближе к 11 ночи двор перед входом в кафедру стал заполняться обеспокоенными пропажей чад родителями. Однако ВОХРовец на входе внятных комментариев родителям дать не мог-указаний не поступало. Кто-то из родителей вызвал милицию, которую так же не посвятили в детали происходящего и не пустили вовнутрь. Милиция постояла немножко и уехала восвояси.
В три часа ночи все устали и нас отпустили по домам. Последствий ЧП никаких не воспоследовало-скорее всего на кафедре решили это дело замять.
prince-consort
***
Опять, извините, про радиолампы. Поймут только совки, воспитанные на
трепетном отношении к грифам типа "Секретно" и выше, в понимании, что за
утерю такого можно попасть в тюрьму надолго. Лейтенанта-двухгодичника
(старшего инженера по должности) взял с собой в секретную часть
зампотех, т. к. пришли новые секретные радиостанции (помех). Надо было
разобрать несколько портфелей документов к ним. Работали даже не просто
в секретной части, а в особой комнате внутри нее, т. к. часть документов
имела гриф "Совершенно Секретно". Постепенно стало понятно, что на самом
деле зампотех (матерый майор) что-то ищет в документах. Наконец, найдя
какой-то формуляр (прошитый, пропечатанный, со всеми штампами и угрозами
на каждом листе) он показал его лейтенанту, чтобы тот знал, что искать.
После этого, к ужасу "пиджака"-лейтенанта, он стал рвать документ на
мелкие кусочки. Видя оторопь на лице лейтенанта, он сказал что-то вроде
- "тебе же лучше делаю - ты за станции отвечаешь, а наших ворюг-бойцов ты
уже немного узнал". Все еще в непонятках, лейтенант раскрыл формуляр
второй аналогичной станции. И узнал главный секрет нашей воинской части
- в главной радиолампе станции было около 3 кг серебра и 200 г золота.
http://www.anekdot.ru/a/an1002/o.html
Это подлинная история (даже не одна, а две в одном флаконе). Дело было в
N-ской части возле небольшого провинциального города средней полосы
России. Нас привезли туда на военные сборы после 5-го курса. Часть была
учебной и заточенной под прием студентов (там проходили сборы студенты
нескольких вузов страны советов) - кроме офицеров с нашей военной
кафедры, которые приехали вместе с нами, там была спец. учебная часть и
командовал этой учебной частью местный полковник, про которого классики
русской литературы писали: "Слуга - царю, отец - солдатам". Солдат и
курсантов он действительно любил по-отечески.
И вот приходим мы как-то с занятий. Лето, жара. Снимаем сапоги,
гимнастерки, и в майках и тапочках идем в Ленинскую комнату - некий
клуб. Дело в том, что там теневая сторона, прохладно и есть свежие
газеты - полный кайф после трудового дня. А дверь в кабинет полковника -
прямо напротив Лен. комнаты. И вот он то ли придя в казарму, то ли
выходя из нее решил заглянуть в этот клуб. После чего слышен его громкий
глас: "дежурный, построить личный состав!". Все оделись, построились.
Прохаживается полковник перед строем и по-отечески нас наставляет:
"Ребята, в Ленинской комнате вы должны быть одеты по форме, а не так как
я увидел. Ведь эта комната для вас - храм, еби вашу мать!". Мало кто
смог удержаться от смеха.
Вторая история непосредственно с этой связана. Еще до поездки в армию
нас обучали по курсу: научный коммунизм. И вот на занятиях по теме:
классовый состав советского общества кто-то из однокурсников поднял
вопрос: к какому классу относятся военнослужащие. Узнав, что это -
интеллигенция, он удивился и задал еще один вопрос: "И на нашей военной
кафедре интеллигенция?". Но после того, как в армии мы стали участниками
вышеприведенной истории, все сомнения у него отпали - он в курилке
задумчиво произнес: "Действительно, на нашей военной кафедре -
интеллигенция".
(с) Не моё.
Архивное.
_________________
No comments