Судьба Советского" Родена"
Оригинал взят у evgknyaginin в Советский Роден
В журнале уважаемого mgsupgs прочел хорошо иллюстрированную статью о памятниках Сталину. В этой статье мельком было упомянуто имя скульптора С.Д.Меркурова, к которому сейчас принято относиться с пренебрежением, считая его ремесленником, создавшим огромное количество памятников советским вождям. Между тем, это мнение не соответствует действительности.
Под вой волков
Сергей Меркуров родился в октябре 1881 года в городе Александрополе (ныне Гюмри) в Армении в семье состоятельного коммерсанта. В 1901 году он окончил реальное училище в Тифлисе и поступил в Киевский политехнический институт, но был вскоре исключен за участие в политических манифестациях. Осенью 1902 года Меркуров продолжил образование на факультете философии Цюрихского университета. Вскоре он увлекся ваянием и поступил в Мюнхенскую академию художеств. С 1905 года Сергей Дмитриевич жил и работал в Париже, где познакомился с Огюстом Роденом, сыгравшим большую роль в становлении молодого скульптора.
В 1907 году Меркуров, полный надежд и замыслов, вернулся на родину, но все сложилось не совсем так, как он ожидал. В октябре умер католикос (патриарх) армяно-григорианской апостольской церкви Мкртич I Хримян, и Меркурова попросили сделать его посмертную маску.
Воспоминания скульптора о том, как это происходило, нельзя читать без содрогания:
«Епископы заперли за мной двери. Я очутился один с покойником. За стенами монастыря - душу надрывающий волчий вой. Под эту музыку подошел я к патриаршей кровати. Открываю простыню: предо мной старик в красной, изорванной на локтях фуфайке. Большая борода. Орлиный нос. Голова откинута. Невозможно в этой позе снять маску. Беру покойника под мышки и усаживаю его. Заливаю гипсом всю голову. Жду, пока окрепнет гипс. Только сейчас замечаю, что забыл проложить нитку для разрезания формы на два куска. Так форму не снимешь. Приходится заднюю часть формы ломать долотом и молотком на куски здесь же, на голове. Наконец, освободил. От волнения я залил и бороду - форма отделилась от лица и повисла на бороде. И вдруг... Мутный взгляд двух широко открытых глаз с укоризной смотрит на меня. От ужаса ноги мои ослабели. Я сел покойнику на колени. Держу висящую на бороде форму и смотрю в его глаза. Только потом я сообразил, что гипс от кристаллизации согревается; под теплым гипсом замерзшее лицо оттаяло и глаза открылись. Когда я пришел в себя, оказалось, что от нервного шока у меня отнялись ноги».
Судьба распорядилось так, что после того, как Меркуров сделал посмертную маску католикоса, он был вынужден посвятить себя мемориальной скульптуре - созданию художественных надгробий, лелея мечту когда-нибудь заняться сооружением памятников, подобных роденовским. Всего
Меркуров сделал около трехсот посмертных масок, но так и не смог привыкнуть к виду мертвого человека. «Всю жизнь передо мной в грозном величии стояла смерть, - писал он, - в ней кончалось все: и красота, и безобразие, и талант, и бездарность; ужаснейшая загадка, перед которой я мальчишкой ночью просыпался в холодном поту».
Некоторое время скульптор жил в Тифлисе, затем перебрался в Ялту в надежде на то, что в этом городе ему удастся приблизиться к осуществлению своей мечты. Но и в Крыму Меркурову пришлось ваять лишь надгробия.
Осенью 1910 года скульптор переехал в Москву и принялся работать над памятником Достоевскому, но судьба распорядилась иначе. 7 ноября он был приглашен сделать посмертную маску Льва Толстого. Меркуров вспоминал: «Первое, что привлекло мое внимание: полуоткрытый правый глаз и густая, сердито поднятая бровь. Суровое, нахмуренное лицо».
От Бакунина шарахались лошади
В июне 1912 года газета «Копейка» сообщила читателям:
«Скульптор С. Меркуров вылепил из гипса грандиозную модель статуи Льва Толстого. Статуя изображает писателя в натуральную величину - 1 метр 66 сантиметров. Он стоит одетый в рабочую блузу, с наклоненной головой, глубоко задумавшись, сдвинутые ноги несколько погнулись, спина сгорбилась и обе руки заткнуты за пояс. Родственникам не нравятся согнутые ноги Толстого, но Меркуров твердо убежден, что это так и надо, и не намерен исправлять. Статуя будет высечена из красного гранита из Финляндии. Он весит не менее 600 пудов. Работу Меркуров надеется при помощи трех мастеров окончить в декабре. Она будет сначала выставлена в Москве, а затем отправлена за границу».
Ноги Толстого Меркуров в конце концов закрыл камнем, однако добиться разрешения установить памятник скульптору так и не удалось. Такая же судьба была уготована статуе Достоевского, а также замечательному монументу под названием «Мысль», идея создания которого была явно навеяна «Мыслителем» Огюста Родена.
Сергей Дмитриевич уже подумывал об отъезде из России, но случилась революция. 12 апреля 1918 года появился знаменитый декрет Совнаркома «О памятниках республики», который предписывал в срочном порядке ликвидировать «старорежимные» памятники, заменив их монументами в честь пламенных революционеров. В одной только Москве было намечено установить 67 памятников, причем в списке писателей, подлежащих увековечению, первым стояло имя Льва Толстого. Москва стала покрываться скороспелыми истуканами с поразительной быстротой, но многие изваяния вызывали оторопь. Когда, например, с памятника Бакунину, выполненного в абстрактно-футуристической манере, сняли часть лесов (полностью его открыть так и не решились), то, по свидетельству Луначарского, от него стали шарахаться лошади.
Меркуров, представивший на суд комиссии, возглавляемой Луначарским, памятники Толстому и Достоевскому, выглядел на этом фоне российским Роденом, перешедшим на сторону революции.
В 1923 году Меркуров установилна Тверском бульваре памятник К. Тимирязеву, а в его мастерской ожидали своего часа наброски монументов выдающимся ученым, писателям и художникам прошлого.
Но скульптору будто на роду было написано ваять надгробья.
В январе 1924 года Меркурову позвонили: «Что нужно для того, чтобы снять посмертную маску?» Он ответил: «Четыре килограмма гипса, немного стеариновой смазки, метр суровых ниток и руки хорошего мастера». Скоро он оказался в Горках у безжизненного тела вождя мирового пролетариата, с лица которого сделал посмертную маску. Пришлось отбросить все дела и спешно работать над памятником Ленину. «В это время страна начала требовать бюсты Ленина и памятники, - вспоминал Меркуров. - Нельзя было запереться в мастерской и оставаться глухим к этому требованию. Приходилось некоторые из бюстов (частично экспериментальные), а также эскизы, статуи отдавать для распространения».
«Тогда полетят и ваши головы»
Конечно, Меркуров не мог изобразить вождя таким, каким он его помнил, - подвижным и энергичным. Он сетовал на то, что к тому времени в народе уже сложилось представление о вожде как о великом человеке, устремленном к светлому будущему освобожденного человечества. К тому же сразу после смерти Ленина появилась идея почтить его память, установив гигантскую статую либо на Красной площади, либо на Воробьевых горах. Воплощением этой идеи стал проект стометрового памятника Ленину на постаменте Дворца советов. Сооружение циклопической статуи на постаменте высотой 320 метров было поручено Меркурову. Понятно, что ни о какой художественной проработке характера вождя, его деятельной и трагической натуры не могло быть и речи. Требовалось, как писал Меркуров, «добиться четкого силуэта статуи, предельной выразительности и ясности ее очертаний».
Чтобы подготовиться к осуществлению проекта, Меркуров задумал поставить 15-метровую статую Ленина на канале Москва - Волга. К апрелю 1937 года было закончено изготовление шаблонов, а также все лепные и формовочные работы. После этого начался перевод созданных элементов в гранит.
Не успел Меркулов создать памятник Ленину, как поступило указание возвести на другом берегу канала аналогичный памятник Сталину. В отличие от монумента Ленина, сделанного из блоков, идеально пригнанных друг к другу, голову Сталина за неимением времени пришлось целиком высечь из скалы. Чтобы поднять монолит массой 22 тонны на высоту 25 метров, потребовался специальный подъемник. Те, кому предстояло посадить голову на плечи, выразили опасение, что она упадет. «Тогда полетят и ваши головы», - заверил начальник строительства канала Матвей Берман. К счастью, голова вождя была благополучно установлена на место. Головы Меркурова и его помощников также уцелели, а вот Берману не повезло - в 1939 году он получил пулю в затылок.
Меркурову к тому времени пришлось ваять новые монументы вождям - на сей раз для Советского павильона на Всемирной выставке в Нью-Йорке. Впоследствии побывавший в Америке памятник Ленину был установлен в Киеве, а памятник Сталину в Москве, у Третьяковской галереи. Помимо этого, Меркурову постоянно приходилось снимать посмертные маски с умиравших партийных и государственных деятелей (Свердлова, Фрунзе, Дзержинского, Калинина, Жданова и др.), ваять их бюсты, памятники и надгробья. Ни на что другое времени не оставалось, хотя он все же ухитрился создать несколько замечательных монументов, в том числе весьма нетривиальный памятник Пушкину.
К 70-летию Сталина Меркуров по предварительному заказу изваял величественный памятник вождю из кованой меди, но допустил оплошность, указав в сопроводительном письме, во сколько это обошлось. Сталин
в свойственной ему манере ответил: «Такой дорогой подарок принять не могу», будто первый раз услышал о том, сколько стратегического сырья было предоставлено скульптору для сооружения исторического монумента.
Над головой Меркурова нависли тучи, что, наверное, стоило ему нескольких лет жизни. Лишь через два года памятник был установлен в Ереване, причем Меркурову дали за него Сталинскую премию первой степени.
8 июня 1952 года Сергей Дмитриевич скончался, что избавило его от неприятной обязанности делать посмертную маску почившего тирана. В качестве надгробного памятника на могиле скульптора была установлена его статуя «Мысль», которая некогда стояла на Тверском бульваре, но пришлась советской номенклатуре не по вкусу. Так завершилась трагическая судьба Сергея Меркурова, который вполне мог стать величайшим скульптором XX века, но вынужден был творить на потребу большевистских вождей.
В журнале уважаемого mgsupgs прочел хорошо иллюстрированную статью о памятниках Сталину. В этой статье мельком было упомянуто имя скульптора С.Д.Меркурова, к которому сейчас принято относиться с пренебрежением, считая его ремесленником, создавшим огромное количество памятников советским вождям. Между тем, это мнение не соответствует действительности.
Под вой волков
Сергей Меркуров родился в октябре 1881 года в городе Александрополе (ныне Гюмри) в Армении в семье состоятельного коммерсанта. В 1901 году он окончил реальное училище в Тифлисе и поступил в Киевский политехнический институт, но был вскоре исключен за участие в политических манифестациях. Осенью 1902 года Меркуров продолжил образование на факультете философии Цюрихского университета. Вскоре он увлекся ваянием и поступил в Мюнхенскую академию художеств. С 1905 года Сергей Дмитриевич жил и работал в Париже, где познакомился с Огюстом Роденом, сыгравшим большую роль в становлении молодого скульптора.
В 1907 году Меркуров, полный надежд и замыслов, вернулся на родину, но все сложилось не совсем так, как он ожидал. В октябре умер католикос (патриарх) армяно-григорианской апостольской церкви Мкртич I Хримян, и Меркурова попросили сделать его посмертную маску.
Воспоминания скульптора о том, как это происходило, нельзя читать без содрогания:
«Епископы заперли за мной двери. Я очутился один с покойником. За стенами монастыря - душу надрывающий волчий вой. Под эту музыку подошел я к патриаршей кровати. Открываю простыню: предо мной старик в красной, изорванной на локтях фуфайке. Большая борода. Орлиный нос. Голова откинута. Невозможно в этой позе снять маску. Беру покойника под мышки и усаживаю его. Заливаю гипсом всю голову. Жду, пока окрепнет гипс. Только сейчас замечаю, что забыл проложить нитку для разрезания формы на два куска. Так форму не снимешь. Приходится заднюю часть формы ломать долотом и молотком на куски здесь же, на голове. Наконец, освободил. От волнения я залил и бороду - форма отделилась от лица и повисла на бороде. И вдруг... Мутный взгляд двух широко открытых глаз с укоризной смотрит на меня. От ужаса ноги мои ослабели. Я сел покойнику на колени. Держу висящую на бороде форму и смотрю в его глаза. Только потом я сообразил, что гипс от кристаллизации согревается; под теплым гипсом замерзшее лицо оттаяло и глаза открылись. Когда я пришел в себя, оказалось, что от нервного шока у меня отнялись ноги».
Судьба распорядилось так, что после того, как Меркуров сделал посмертную маску католикоса, он был вынужден посвятить себя мемориальной скульптуре - созданию художественных надгробий, лелея мечту когда-нибудь заняться сооружением памятников, подобных роденовским. Всего
Меркуров сделал около трехсот посмертных масок, но так и не смог привыкнуть к виду мертвого человека. «Всю жизнь передо мной в грозном величии стояла смерть, - писал он, - в ней кончалось все: и красота, и безобразие, и талант, и бездарность; ужаснейшая загадка, перед которой я мальчишкой ночью просыпался в холодном поту».
Некоторое время скульптор жил в Тифлисе, затем перебрался в Ялту в надежде на то, что в этом городе ему удастся приблизиться к осуществлению своей мечты. Но и в Крыму Меркурову пришлось ваять лишь надгробия.
Осенью 1910 года скульптор переехал в Москву и принялся работать над памятником Достоевскому, но судьба распорядилась иначе. 7 ноября он был приглашен сделать посмертную маску Льва Толстого. Меркуров вспоминал: «Первое, что привлекло мое внимание: полуоткрытый правый глаз и густая, сердито поднятая бровь. Суровое, нахмуренное лицо».
От Бакунина шарахались лошади
В июне 1912 года газета «Копейка» сообщила читателям:
«Скульптор С. Меркуров вылепил из гипса грандиозную модель статуи Льва Толстого. Статуя изображает писателя в натуральную величину - 1 метр 66 сантиметров. Он стоит одетый в рабочую блузу, с наклоненной головой, глубоко задумавшись, сдвинутые ноги несколько погнулись, спина сгорбилась и обе руки заткнуты за пояс. Родственникам не нравятся согнутые ноги Толстого, но Меркуров твердо убежден, что это так и надо, и не намерен исправлять. Статуя будет высечена из красного гранита из Финляндии. Он весит не менее 600 пудов. Работу Меркуров надеется при помощи трех мастеров окончить в декабре. Она будет сначала выставлена в Москве, а затем отправлена за границу».
Ноги Толстого Меркуров в конце концов закрыл камнем, однако добиться разрешения установить памятник скульптору так и не удалось. Такая же судьба была уготована статуе Достоевского, а также замечательному монументу под названием «Мысль», идея создания которого была явно навеяна «Мыслителем» Огюста Родена.
Сергей Дмитриевич уже подумывал об отъезде из России, но случилась революция. 12 апреля 1918 года появился знаменитый декрет Совнаркома «О памятниках республики», который предписывал в срочном порядке ликвидировать «старорежимные» памятники, заменив их монументами в честь пламенных революционеров. В одной только Москве было намечено установить 67 памятников, причем в списке писателей, подлежащих увековечению, первым стояло имя Льва Толстого. Москва стала покрываться скороспелыми истуканами с поразительной быстротой, но многие изваяния вызывали оторопь. Когда, например, с памятника Бакунину, выполненного в абстрактно-футуристической манере, сняли часть лесов (полностью его открыть так и не решились), то, по свидетельству Луначарского, от него стали шарахаться лошади.
Меркуров, представивший на суд комиссии, возглавляемой Луначарским, памятники Толстому и Достоевскому, выглядел на этом фоне российским Роденом, перешедшим на сторону революции.
В 1923 году Меркуров установилна Тверском бульваре памятник К. Тимирязеву, а в его мастерской ожидали своего часа наброски монументов выдающимся ученым, писателям и художникам прошлого.
Но скульптору будто на роду было написано ваять надгробья.
В январе 1924 года Меркурову позвонили: «Что нужно для того, чтобы снять посмертную маску?» Он ответил: «Четыре килограмма гипса, немного стеариновой смазки, метр суровых ниток и руки хорошего мастера». Скоро он оказался в Горках у безжизненного тела вождя мирового пролетариата, с лица которого сделал посмертную маску. Пришлось отбросить все дела и спешно работать над памятником Ленину. «В это время страна начала требовать бюсты Ленина и памятники, - вспоминал Меркуров. - Нельзя было запереться в мастерской и оставаться глухим к этому требованию. Приходилось некоторые из бюстов (частично экспериментальные), а также эскизы, статуи отдавать для распространения».
«Тогда полетят и ваши головы»
Конечно, Меркуров не мог изобразить вождя таким, каким он его помнил, - подвижным и энергичным. Он сетовал на то, что к тому времени в народе уже сложилось представление о вожде как о великом человеке, устремленном к светлому будущему освобожденного человечества. К тому же сразу после смерти Ленина появилась идея почтить его память, установив гигантскую статую либо на Красной площади, либо на Воробьевых горах. Воплощением этой идеи стал проект стометрового памятника Ленину на постаменте Дворца советов. Сооружение циклопической статуи на постаменте высотой 320 метров было поручено Меркурову. Понятно, что ни о какой художественной проработке характера вождя, его деятельной и трагической натуры не могло быть и речи. Требовалось, как писал Меркуров, «добиться четкого силуэта статуи, предельной выразительности и ясности ее очертаний».
Чтобы подготовиться к осуществлению проекта, Меркуров задумал поставить 15-метровую статую Ленина на канале Москва - Волга. К апрелю 1937 года было закончено изготовление шаблонов, а также все лепные и формовочные работы. После этого начался перевод созданных элементов в гранит.
Не успел Меркулов создать памятник Ленину, как поступило указание возвести на другом берегу канала аналогичный памятник Сталину. В отличие от монумента Ленина, сделанного из блоков, идеально пригнанных друг к другу, голову Сталина за неимением времени пришлось целиком высечь из скалы. Чтобы поднять монолит массой 22 тонны на высоту 25 метров, потребовался специальный подъемник. Те, кому предстояло посадить голову на плечи, выразили опасение, что она упадет. «Тогда полетят и ваши головы», - заверил начальник строительства канала Матвей Берман. К счастью, голова вождя была благополучно установлена на место. Головы Меркурова и его помощников также уцелели, а вот Берману не повезло - в 1939 году он получил пулю в затылок.
Меркурову к тому времени пришлось ваять новые монументы вождям - на сей раз для Советского павильона на Всемирной выставке в Нью-Йорке. Впоследствии побывавший в Америке памятник Ленину был установлен в Киеве, а памятник Сталину в Москве, у Третьяковской галереи. Помимо этого, Меркурову постоянно приходилось снимать посмертные маски с умиравших партийных и государственных деятелей (Свердлова, Фрунзе, Дзержинского, Калинина, Жданова и др.), ваять их бюсты, памятники и надгробья. Ни на что другое времени не оставалось, хотя он все же ухитрился создать несколько замечательных монументов, в том числе весьма нетривиальный памятник Пушкину.
К 70-летию Сталина Меркуров по предварительному заказу изваял величественный памятник вождю из кованой меди, но допустил оплошность, указав в сопроводительном письме, во сколько это обошлось. Сталин
в свойственной ему манере ответил: «Такой дорогой подарок принять не могу», будто первый раз услышал о том, сколько стратегического сырья было предоставлено скульптору для сооружения исторического монумента.
Над головой Меркурова нависли тучи, что, наверное, стоило ему нескольких лет жизни. Лишь через два года памятник был установлен в Ереване, причем Меркурову дали за него Сталинскую премию первой степени.
8 июня 1952 года Сергей Дмитриевич скончался, что избавило его от неприятной обязанности делать посмертную маску почившего тирана. В качестве надгробного памятника на могиле скульптора была установлена его статуя «Мысль», которая некогда стояла на Тверском бульваре, но пришлась советской номенклатуре не по вкусу. Так завершилась трагическая судьба Сергея Меркурова, который вполне мог стать величайшим скульптором XX века, но вынужден был творить на потребу большевистских вождей.