ДЕТГИЗ_вокруг и внутри
Третий год подряд издательство «ДЕТГИЗ» собирает детских писателей из разных городов нашей страны.
С 17 по 19 ноября 2011 года в Санкт-Петербурге прошел фестиваль «Молодые писатели вокруг ДЕТГИЗа».
Прекрасна утренняя прогулка по Петербургу - особенно если утро в ноябре выдалось мягким, без ветра, дождя и снега (о чудо!), если у метро собралась компания детских писателей и особенно если конечная цель прогулки - Пушкинский Дом, где состоится открытие 3-го фестиваля «Молодые писатели вокруг ДЕТГИЗа». Накануне я сочинила себе считалочку, чтобы никого не забыть, если этот кто-то будет опаздывать: «Аня - Ика, Маша - Саша, Юля - Яра». В итоге сама приехала, когда все шестеро уже давно собрались, но не смутилась этому, важно пересчитала всех заготовленной считалкой - и мы пошли. Солнечный берет Ани Анисимовой, сиявший мне все три дня Фестиваля, в то первое утро сказочно сочетался с подсветкой Эрмитажа, а в эрмитажном сквере провожала нас в дорогу неизвестная птица…
…и на лестнице Пушкинского Дома встречал - всем известный хозяин!
И еще встречала Алла Юрьевна Насонова, главный редактор ДЕТГИЗа и самоотверженный устроитель этих детскописательских именин сердца, - к Пушкинскому Дому мы подошли одновременно с ней.
Заходим, осматриваемся, вылезаем из пальто и шарфов… В тепле постепенно начинают напоминать о себе недосып и усталость (многие, хоть и по разным причинам, встали ужасно рано, а кто-то и вовсе приехал после ночи в поезде и без завтрака). Одни детские писатели просто бодрятся, другие бодрятся настойкой элеутерококка… и почти все рано или поздно подтягиваются к кофейному автомату. Там встречаю Женю Пастернак и Андрея Жвалевского, Женечку Ярцеву, Наташу Волкову. Даже не верится, что уже год прошел… Там же, в вестибюле Пушкинского Дома, лично знакомлюсь с Леной Ярышевской, стихи которой люблю очень давно и просто очень-очень. ДЕТГИЗ, ура!
В Пушкинском Доме чудесная атмосфера, сочетание академичности и уюта. При том что кругом сплошной историко-литературный официоз - портреты и бюсты великих, старинная мебель, рукописи под стеклом, в коридор выходят двери с табличками, могущими служить заголовками в учебнике - чего стоит одно имя Д.С. Лихачева, - при всем при этом в мягком свете здешних электрических свечей, в камерном пространстве (а залы в Пушкинском Доме небольшие и коридоры не из тех бесконечно длинных, что множат гулким страшноватым эхом твои робкие шаги) великое кажется почти родным, и в монументальной формуле «наше всё» перевешивает слово «наше».
В такой обстановке в конференц-зале хорошо слушаются выступления. Достаю свой ДЕТГИЗовский блокнот, заведенный с первого ДЕТГИЗовского вторника и торжественно открывающийся записью слов М.Д. Яснова: «Как сказал один мой знакомый молодой человек трехлетнего возраста, думать полезно, а дальше не знаю…» и С.А. Махотина: «Думать вы должны вот в каком направлении: детская литература и Я в детской литературе». Думаю, слушаю, кое-что отмечаю в блокноте. Выступают Е.О. Путилова, Л.В. Степанова, В.М.Воскобойников. Аня Ремез и Наташа Волкова презентуют журнал «Переплет». Ольга Мяэотс представляет любопытный обзор современной зарубежной литературы для детей. Петербургскую литературную премию имени С.Маршака вручают А.М. Гиневскому (за книгу «Танец маленького динозавра») и С.М. Белорусцу (за книгу «Парикмахеры травы»).
Гиневского я вижу впервые. Он держится очень скромно, в ответной речи благодарит и упоминает о том, что «Танец…» пролежал у него в столе… дальше следует какая-то гигантская цифра, которую я точно не запомнила, но помню, что цифра соотносима с моим возрастом. «Значит, так было нужно…» - с искренним смирением добавляет А.М. Гиневский и снова благодарит. Вспоминаю историю публикации «Стражей белых ночей» А. Ремез и Н. Колотовой: автор Аня принесла рукопись, будучи беременной, а сейчас, когда книжка вышла, ее прекрасной Елизавете четыре года! Но у Гиневского не четыре, а скорее шестью четыре… [В детстве мне казалось, что «Ю» - такое специальное название для действия умножения, шесть Ю четыре, и до сих пор иногда так кажется. Тут это особенно страшное «Ю»: услышав историю «Стражей…», я не представляла, как четыре года ждать уже запланированного выхода уже готовой книги - а тут, оказывается, можно ждать и «шесть Ю четыре»…]
Кстати, по поводу «значит, так было нужно». Благодаря Фестивалю и сборнику этого года я познакомилась с Евгенией Басовой и ее повестью «Уезжающие и остающиеся» - удивительным произведением о любви и смирении. По крайней мере, я для себя так определила его тему, так или иначе укладывающуюся в смысловой контекст «жизнь тяжела, но переносима» и «надо возделывать наш сад».
…При всех этих лирических деталях, самыми сильными впечатлениями от первого дня Фестиваля для меня стали выступление писателя и редактора издательства «Детская литература» Николая Прохоровича Крыщука и последующая вылазка на крышу Пушкинского Дома. (И, конечно, приход на Фестиваль Ташки Дубиной с девятимесячным очаровательным Никитой, но об этом впору писать отдельный пост!)
Н.П. Крыщук толково, убедительно и увлекательно развенчивал обидное для «взрослой» литературы убеждение, что «писать для детей надо так же, как для взрослых, только лучше» и что детскому писателю нужен какой-то особый выверт, перевоплощение, достижение определенной планки придурковатости (потому что дети всё время что-то изобретают, коверкают слова и т.п.) в сочетании с литературным гипер-супер-мастерством. Всё это не так, потому что умение общаться с ребенком - это, безусловно, дар, но дар эмпатии, любви, то есть НЕ литературный, не писательский. Да и говорить просто - а человек, хорошо знающий предмет, всегда говорит просто, - тоже не собственно литературный дар. К тому же ребенок сам для себя всегда большой, и обращаться с ним нужно как с равным. И говорить с ним о том, что ты видишь и чувствуешь сам, - тогда только получится убедительное и честное слово. А значит, писать для детей нужно не лучше - но так же, как для взрослых. Образец детской литературы - Пушкин, но не сказки его, а проза. В ней есть, во-первых, очень полезный для детской литературы секрет: она глагольна, стремительна, автор не растекается мыслию по древу. Во-вторых, Пушкин правдив - это правда картины, речи, лица, сюжета. В третьих, Пушкин годится и для детей в отличие от многих классиков (Достоевский мрачноват, Гоголь скучноват и т.п.), потому что у него многое есть, но при этом и кое-чего нет. Это «кое-что» - рефлексия, чувство вины, бездна, которую открывает любая страсть, ужас смерти… Пусть в жизни так, а в литературе - не надо. Это не значит, что Пушкин невнимателен и нечувствителен - но он не слепо чувствителен, не ко всему подряд.
После Крыщук анализировал пушкинское «Душа моя Павел…» как пример правильного разговора с ребенком, ссылаясь на Симона Соловейчика. Рекомендовал книги Соловейчика «Педагогика для всех» и «Пушкинские проповеди», а также изданный в Петербурге сборник под редакцией Андрея Русакова «Ключи к детской душе, Или как рассказывать и сочинять истории и сказки». От Наташи Волковой я сегодня узнала, что «Педагогику для всех» можно скачать, например, тут:
http://files.mail.ru/TJS4NJ
…Увлекшись теорией, чуть было не забыла рассказать о башне Пушкинского Дома, куда детских писателей организованно вывели обозревать город - и потом долго уговаривали вернуться, потому что виды оттуда открывались потрясающие!.. Причем башня ведь круглая - можно ходить туда-сюда, как кот ученый, и бнаруживать для себя всё новые ракурсы и детали города, ведь Петербурга много не бывает… Петербург без дождя и с высоты - то есть без пробок, прокуренных улиц, грязи, гололеда и т.д., квинтэссенция неба, воды и архитектуры - идеально прекрасен, это зрелище - упоительное…
С Городом мы общались и после заседания в Пушкинском Доме. Сначала решили, что ужинать в кафе поедем на троллейбусе: у девушек, приехавших на Фестиваль прямо с вокзала, были тяжелые сумки. Но их в итоге тащил галантный Сергей Белорусец (сумки тащил, не девушек!), так что тяжело было ему одному, а у нас благодаря Сергею Марковичу состоялась приятнейшая прогулка по Невскому и дальше, дальше в гостиницу… Во время нашего марафона я успела обсудить свою статью о «Классе коррекции» - с Олей Колпаковой, диссертацию и ситуацию в современной школе - с Наташей Волковой и творческий путь Юли Симбирской - с Юлей Симбирской. (Юля вообще меня восхитила: начала писать только весной - и уже такие стихи!.. Видимо, в творчестве работает иногда иное время, не равное календарному.)
Ужинали мы в итоге в демократичной Столовой № 1 на Невском, привычно сдвинув столы. За моей спиной, как оказалось, всё время сидел вот такой колоритный персонаж:
Когда мы уже наелись и собрались уходить, он остановил двух наших Ань и спросил по-английски, какой праздник мы отмечали (а хозяева заведения вначале почему-то и вовсе подумали, что у нас свадьба, хм…). Девчонки ответили что-то про Праздник детской литературы - по-моему, как нельзя более верное определение фестиваля ДЕТГИЗа!
До гостиницы все добрались уже поздно вечером - стало понятно, что поиграть в вожделенного «Крокодила» не успеем. Женя Ярцева с Наташей собрались в магазин за загадочными «финскими тянучками, которых нет в Москве», и я, заинтригованная, увязалась с ними. Тянучки оказались красно-синими конфетами «Dumble» - зато теперь я знаю, каким финско-питерским эксклюзивом при случае порадовать московских друзей!
Второй день Фестиваля традиционно самый ожидаемый, волнительный и продуктивный. Потому что во второй день, разделившись на поэтов и прозаиков, мы обсуждаем тексты. Поэтам достался на этот раз чудесный кабинет в библиотеке на Марата, 72, - тот самый, поразивший еще в прошлом году, с Врубелевским камином и сидящим в нем домовым, которого подкармливают конфетами!..
В обсуждении текстов я в этот раз не принимала активного участия, больше слушала - видимо, по трем причинам: во-первых, присутствие на мастер-классе критика Марии Порядиной позволяет другим критикам с чистой совестью заткнуться и спокойно слушать - всё самое важное Мария скажет сама, во-вторых, в этот раз особенно часто мое мнение не совпадало с общим и не было энтузиазма завязывать нудное разбирательство, когда обсуждение проходит легко и плавно, с флером взаимной веселой иронии, ну и в-третьих, сложно быть дотошной и придирчивой к тесту, когда ты четыре часа подряд пытаешься изящно сидеть на табуретке, удерживая на коленях блокнот, ручку, фотоаппарат, сборник «Как хорошо…» и две увесистых распечатки стихов, своих и чужих, и по мере необходимости пускать в ход все перечисленные предметы… А вот Ане Матасовой, кстати, это чудесным образом удавалось!
По мотивам нашего мастер-класса - несколько советов, реплик и спонтанно родившихся шутливых строчек.
Много говорилось о важности точных рифм - чтобы было «фонетически чисто».
Михаил Яснов(МЯ): - «Попытка - зубочистка» - это сразу убьют…
Сергей Белорусец(СБ): - И справедливо.
МЯ (послушав стихи, строго - автору): - «Пиратом - взглядом» - вот так мы теперь работаем, да?!
СБ: «Это рифмы для детской литературы нехорошие… Для взрослой - тоже».
Говорили также о важности небанальных рифм и разнообразных размеров.
СБ: - Я нашел бы возможность срифмовать «хомяк» и «шмяк».
Мария Порядина: - Хомяка немного жалко…
СБ: - Ну не обязательно именно его «шмяк»!
МЯ: И вот этот хорейчик пошел у тебя гулять…
В ходе обсуждений мы случайно выявили «морской размер» - трехстопный и четырехстопный амфибрахий, хорошо передающий покачивание на волнах: им оказались написаны аж три стихотворения разных авторов о море.
Другой актуальный и больной вопрос - на читателя какого возраста рассчитано произведение, кому адресовано.
МЯ (декламирует): Строгий голос раздается по рации:
Я не вижу возрастной адресации…
И еще мы много смеялись и каламбурили. Так родились, в частности, совет «Вынь стихи из «Костра»» (Диме Сиротину, когда он вспоминал, откуда бы нам почитать свои стихотворения) и образ лошадки-качалки, которая стоит в тренажерном зале…
И закончить эту мини-подбору хочется советом от М.Д. Яснова, показавшимся мне самым важным из прозвучавшего:
«Сам себя не проконтролируешь - никто не проконтролирует».
Внутренний редактор - незаменимый товарищ…
В обсуждениях был перерыв - обед, когда меня подвела вера в печатное слово! По дороге в кафе я заплутала и позвонила на мобильный Ане Игнатовой. Она не поленилась высунуться из дверей искомого заведения, которое было в лесах (в строительных лесах) и мне помахать - так я уже издали увидела, куда двигаться. Подхожу - на дверях табличка: «Строительный концерн». Других дверей поблизости нет, да и Анина рука зазывно плескалась в воздухе где-то тут, да и надпись вижу "Кафе «Подкова»" с недвусмысленной указующей стрелочкой... Но зачем я пойду в поисках еды - туда, где «Строительный концерн» написано!.. Помучила вопросами какого-то молодого человека, вышедшего из «Строительного концерна», - он покачал головой. И только дойдя до своей машины, почему-то одумался вдруг и крикнул: «Девушка, но вы всё-таки зайдите, спросите!.. Может быть, есть там кафе…» И оно таки там было.
Вечером второго дня всех нас ждал подарок от Константина Арбенина - концерт в зале библиотеки. Удивительная получилась «рифма», протянутая через несколько лет: свой двадцатый, кажется, день рождения я отмечала походом в «Приют Комедианта» на спектакль Арбенина «Свинопас» (много лет с удовольствием слушала «Зимовье зверей», с тех пор голос Константина прописался на ПМЖ у меня в плеере) - и сейчас, во время концерта, Арбенин упомянул, что его путь к детскому зрителю начался со спектакля «Свинопас», хоть спектакль и получился взрослый…
Еще одним ярким впечатлением вечера стала Анна Юрьевна, зажигательно пританцовывавшая с букетом для Константина под его финальную песню.
После стольких впечатлений нам, уставшим, но довольным, довольным, но уставшим, нужен был ужин… ну и вожделенный «Крокодил». В этот раз мы мучительно долго шли в ближайшую к гостинице «Шоколадницу» - теряли по дороге обсессилевших бойцов, вызванивали их по мобильному из волшебного марева вечернего города и вновь обретали в наших рядах…
В «Шоколаднице» мы, конечно, сдвинули столы. Когда к нам присоединились наши финские друзья, зигагулина из столов получилась совсем потрясающей, и писатели принялись писать (а что им еще делать-то в ожидании ужина!) послание с одного края стола на другой. Потом всем начали приносить их заказы, и я напомнила официантке про свой ролл с тунцом. Через час еще раз напомнила… и еще раз… «Ты хочешь поговорить об этом?» - участливо спросил сытый Андрей Сметанин и стал мне что-то умное рассказывать про тунца. Я возразила, что не говорить хочу о нем, а есть… Потом, после долгого и приятного времяпрепровождения в «Шоколаднице», нам принесли длинный счет. Но не ролл с тунцом! Надо было умудриться из всего меню выбрать такое, чтоб его несли тебе несколько часов… Ролл мне, извинившись, завернули с собой. А для писателей стало пугающе очевидным, что поиграть в «Крокодила» мы опять не успеем… Впрочем. очевидно это стало не всем, и самые стойкие петербуржцы отправились-таки за компанию в гостиницу продолжать вечер, точнее, ночь. Ну а наша компания из четырех детскописательских девушек, из которых три были с топографическим идиотизмом, а четвертая просто очень устала, решили наверстать упущенное - потерянного «Крокодила» - задушевными разговорами по дороге к метро. И так разговорились, что метро «Чернышевская» от нас спряталось, и мы нескоро обнаружили, что ушли от него далеко вперед, и долго возвращались потом… Лучше б уж в гостиницу сразу пошли играть, честное слово!
В полночь мы с тунцом ехали в маршрутке и продумывали речь на завтрашней презентации журнала «Переплет», которая должна была состояться на этот раз в книжном магазине «Буквально»…
Но не состоялась. Аудитория собралась по большей части та же, что и в первый день Фестиваля, и в данном случае мы решили не руководствоваться старой истиной «Повторение - мать учения». А вот вторая из запланированных презентаций, к счастью, состоялась и всем очень понравилась. Аня Ремез представила свою книгу «Стражи белых ночей» - впрочем, это был не столько рассказ о книге, сколько игра с детьми, сопровождаемая показом фотографий на мониторе: где в нашем городе такой памятник? а какой из этих трех памятников не наш, не в Петербурге? а чего/кого на этой картинке не хватает?
Ни техника, ни дети Аню не подвели. А еще мы потом обсудили, как замечательно, естественно Аня общается с детьми - тут можно было бы скаламбурить и процитировать звучавшие на мастер-классе строчки из стихов Юли Симбирской: «И мне играется, как дышится». Ане в тот вечер с юными читателями игралось, как дышалось, и мы не сговариваясь подумали: «Вот как надо!..»
Впрочем, я опережаю события. Итак, закончился второй фестивальный день… А третий начался в библиотеке им. А.С. Пушкина на Большой Морской. Н.П. Крыщук пришел к нам еще раз, с не менее интересным рассказом - комментированием «Речи на стадионе» Иосифа Бродского. «Речь…» опубликована в первом номере журнала «Звезда» за 1997 год, а также есть вот здесь:
http://brodsky.ouc.ru/rech-na-stadione.html
Потом все хвалили повесть Евгении Басовой, а в это время Алла Юрьевна раскладывала на столике у дверей салфетки и коробочки с чайными пакетиками. Потом пили чай, потом общались в кулуарах - «кулуары», кстати, чудесные, в библиотеке была очередная выставка иллюстраций, а в Большом зале рядом с кукольными домиками и башенками пили чай Безумный Шляпник и Мартовский Заяц... Ну как тут было не присоединиться детским писателям!..
Хотелось с ними подольше поболтать, но пришла пора ехать на автобусную экскурсию «По местам детской литературы». Везли нас скорее просто по памятным местам города - и это тоже было здорово, и мы могли капельку погордиться перед нашими гостями, какой город у нас красивый… и даже без дождя сегодня! Впрочем, последним обстоятельством мы гордились недолго. Вот несколько эпизодов нашей двухчасовой экскурсии.
Набережная напротив Академии Художеств. Экскурсовод обещает, что если, погладив грифона по голове, загадать желание, оно исполнится. Пока еще никто не замерз, каждый полон набранного в библиотеке тепла и согрет библиотечным чаем с печеньем, поэтому выпрыгиваем из автобуса без тени сожаления. На набережной развиваем бурную деятельность: кто-то фотографируется с грифонами, на фоне Невы, друг с другом, кто-то фотографирует Исаакий и аккуратный ряд домов на том берегу… Я спускаюсь к самой воде и разглядываю наших гордых, мрачных невских уток. Они, как водится, не пытаются плыть, а сидят обреченно и неподвижно, и шатает-шатает-шатает их на нехилых волнах под северным ветром… Замечаю, что Женю Пастернак утки тоже впечатлили и она их фотографирует. В общем, каждый занят делом, жизнь на пятачке набережной кипит!.. Аня Анисимова тихонько толкает меня и показывает глазами куда-то в сторону. Там, отойдя от всех, у самого дальнего грифона, Женя Басова ласково гладит его блестящую голову, и губы ее что-то долго шепчут…
Следующая остановка - Казанский собор. Пока идем к нему, Ика успевает рассказать (как-то к слову пришлось), что у нее дома куколки бабочек и потом вылупятся самые настоящие живые бражники... Останавливаемся, слушаем экскурсовода. Холод жуткий. Я вцепляюсь в Икин рукав, дрожащая и беспомощная, как не вовремя вылупившийся бражник, и слушаю дальше уже не экскурсовода, а Икины удивительные истории о бабочках и сверчках. От всего вместе - историй и теплого рукава - холод на время отступает.
Кружим по центру города, едем по набережной Фонтанки. «Посмотрите, слева от вас - Лениздат! - радостно восклицает экскурсовод. - Замечательное издательство, наверняка всем вам знакомо… Здание слева - Лениздат!» - «А справа, между прочим. ДЕТГИЗ!» - ворчу я, но широкая публика меня не слышит…
Наконец экскурсовод предлагает всем покинуть автобус, подойти к Дому радио и уже оттуда пешком немного пройти к магазину «Буквально», где ожидается продолжение нашего вечера. Не тут-то было - все еще не отогрелись после прошлой вылазки из автобуса! «Ну я все-таки настаиваю, чтобы мы на Дом радио посмотрели… - виновато говорит экскурсовод. - Ну не так уж и холодно…» В это время мерзкая морось за окном усиливается и всё явственней стекает по стеклам автобуса. «Давайте всё же выйдем!» - надрывается экскурсовод. «Что ж вы зимой-то будете делать!.. - добавляет она с сожалением, но потом смиряется: - Ну давайте тогда проедем еще круг, время есть…» И мы едем.
В пять часов все собираются в буквально чудесном книжном магазине «Буквально», о котором я упоминала выше и которому посвятила одну из прежних заметок в ЖЖ:
http://metaforika.livejournal.com/24858.html
Детей на встречу с писателями явилось мало, но дети оказались замечательные! И наравне со взрослыми, надеюсь, получили свою порцию радости - потому что взрослые, бОльшая часть которых на этой встрече была представлена детскими писателями, приходили в неописуемый восторг от выступлений друг друга, заливисто смеялись и азартно хлопали. В конце встречи нам читал Сергей Махотин, и это стало самым веселым и самым душевным из всех веселых и душевных выступлений того вечера в «Буквально»…
Как и в прошлом году, три дня Фестиваля пролетели, будто маленькая жизнь - со своими открытиями, сомнениями, чудесами, радостями, встречами и расставаниями. И петербургский ноябрь несомненно стал от этих трех дней гораздо светлее.
С 17 по 19 ноября 2011 года в Санкт-Петербурге прошел фестиваль «Молодые писатели вокруг ДЕТГИЗа».
Прекрасна утренняя прогулка по Петербургу - особенно если утро в ноябре выдалось мягким, без ветра, дождя и снега (о чудо!), если у метро собралась компания детских писателей и особенно если конечная цель прогулки - Пушкинский Дом, где состоится открытие 3-го фестиваля «Молодые писатели вокруг ДЕТГИЗа». Накануне я сочинила себе считалочку, чтобы никого не забыть, если этот кто-то будет опаздывать: «Аня - Ика, Маша - Саша, Юля - Яра». В итоге сама приехала, когда все шестеро уже давно собрались, но не смутилась этому, важно пересчитала всех заготовленной считалкой - и мы пошли. Солнечный берет Ани Анисимовой, сиявший мне все три дня Фестиваля, в то первое утро сказочно сочетался с подсветкой Эрмитажа, а в эрмитажном сквере провожала нас в дорогу неизвестная птица…
…и на лестнице Пушкинского Дома встречал - всем известный хозяин!
И еще встречала Алла Юрьевна Насонова, главный редактор ДЕТГИЗа и самоотверженный устроитель этих детскописательских именин сердца, - к Пушкинскому Дому мы подошли одновременно с ней.
Заходим, осматриваемся, вылезаем из пальто и шарфов… В тепле постепенно начинают напоминать о себе недосып и усталость (многие, хоть и по разным причинам, встали ужасно рано, а кто-то и вовсе приехал после ночи в поезде и без завтрака). Одни детские писатели просто бодрятся, другие бодрятся настойкой элеутерококка… и почти все рано или поздно подтягиваются к кофейному автомату. Там встречаю Женю Пастернак и Андрея Жвалевского, Женечку Ярцеву, Наташу Волкову. Даже не верится, что уже год прошел… Там же, в вестибюле Пушкинского Дома, лично знакомлюсь с Леной Ярышевской, стихи которой люблю очень давно и просто очень-очень. ДЕТГИЗ, ура!
В Пушкинском Доме чудесная атмосфера, сочетание академичности и уюта. При том что кругом сплошной историко-литературный официоз - портреты и бюсты великих, старинная мебель, рукописи под стеклом, в коридор выходят двери с табличками, могущими служить заголовками в учебнике - чего стоит одно имя Д.С. Лихачева, - при всем при этом в мягком свете здешних электрических свечей, в камерном пространстве (а залы в Пушкинском Доме небольшие и коридоры не из тех бесконечно длинных, что множат гулким страшноватым эхом твои робкие шаги) великое кажется почти родным, и в монументальной формуле «наше всё» перевешивает слово «наше».
В такой обстановке в конференц-зале хорошо слушаются выступления. Достаю свой ДЕТГИЗовский блокнот, заведенный с первого ДЕТГИЗовского вторника и торжественно открывающийся записью слов М.Д. Яснова: «Как сказал один мой знакомый молодой человек трехлетнего возраста, думать полезно, а дальше не знаю…» и С.А. Махотина: «Думать вы должны вот в каком направлении: детская литература и Я в детской литературе». Думаю, слушаю, кое-что отмечаю в блокноте. Выступают Е.О. Путилова, Л.В. Степанова, В.М.Воскобойников. Аня Ремез и Наташа Волкова презентуют журнал «Переплет». Ольга Мяэотс представляет любопытный обзор современной зарубежной литературы для детей. Петербургскую литературную премию имени С.Маршака вручают А.М. Гиневскому (за книгу «Танец маленького динозавра») и С.М. Белорусцу (за книгу «Парикмахеры травы»).
Гиневского я вижу впервые. Он держится очень скромно, в ответной речи благодарит и упоминает о том, что «Танец…» пролежал у него в столе… дальше следует какая-то гигантская цифра, которую я точно не запомнила, но помню, что цифра соотносима с моим возрастом. «Значит, так было нужно…» - с искренним смирением добавляет А.М. Гиневский и снова благодарит. Вспоминаю историю публикации «Стражей белых ночей» А. Ремез и Н. Колотовой: автор Аня принесла рукопись, будучи беременной, а сейчас, когда книжка вышла, ее прекрасной Елизавете четыре года! Но у Гиневского не четыре, а скорее шестью четыре… [В детстве мне казалось, что «Ю» - такое специальное название для действия умножения, шесть Ю четыре, и до сих пор иногда так кажется. Тут это особенно страшное «Ю»: услышав историю «Стражей…», я не представляла, как четыре года ждать уже запланированного выхода уже готовой книги - а тут, оказывается, можно ждать и «шесть Ю четыре»…]
Кстати, по поводу «значит, так было нужно». Благодаря Фестивалю и сборнику этого года я познакомилась с Евгенией Басовой и ее повестью «Уезжающие и остающиеся» - удивительным произведением о любви и смирении. По крайней мере, я для себя так определила его тему, так или иначе укладывающуюся в смысловой контекст «жизнь тяжела, но переносима» и «надо возделывать наш сад».
…При всех этих лирических деталях, самыми сильными впечатлениями от первого дня Фестиваля для меня стали выступление писателя и редактора издательства «Детская литература» Николая Прохоровича Крыщука и последующая вылазка на крышу Пушкинского Дома. (И, конечно, приход на Фестиваль Ташки Дубиной с девятимесячным очаровательным Никитой, но об этом впору писать отдельный пост!)
Н.П. Крыщук толково, убедительно и увлекательно развенчивал обидное для «взрослой» литературы убеждение, что «писать для детей надо так же, как для взрослых, только лучше» и что детскому писателю нужен какой-то особый выверт, перевоплощение, достижение определенной планки придурковатости (потому что дети всё время что-то изобретают, коверкают слова и т.п.) в сочетании с литературным гипер-супер-мастерством. Всё это не так, потому что умение общаться с ребенком - это, безусловно, дар, но дар эмпатии, любви, то есть НЕ литературный, не писательский. Да и говорить просто - а человек, хорошо знающий предмет, всегда говорит просто, - тоже не собственно литературный дар. К тому же ребенок сам для себя всегда большой, и обращаться с ним нужно как с равным. И говорить с ним о том, что ты видишь и чувствуешь сам, - тогда только получится убедительное и честное слово. А значит, писать для детей нужно не лучше - но так же, как для взрослых. Образец детской литературы - Пушкин, но не сказки его, а проза. В ней есть, во-первых, очень полезный для детской литературы секрет: она глагольна, стремительна, автор не растекается мыслию по древу. Во-вторых, Пушкин правдив - это правда картины, речи, лица, сюжета. В третьих, Пушкин годится и для детей в отличие от многих классиков (Достоевский мрачноват, Гоголь скучноват и т.п.), потому что у него многое есть, но при этом и кое-чего нет. Это «кое-что» - рефлексия, чувство вины, бездна, которую открывает любая страсть, ужас смерти… Пусть в жизни так, а в литературе - не надо. Это не значит, что Пушкин невнимателен и нечувствителен - но он не слепо чувствителен, не ко всему подряд.
После Крыщук анализировал пушкинское «Душа моя Павел…» как пример правильного разговора с ребенком, ссылаясь на Симона Соловейчика. Рекомендовал книги Соловейчика «Педагогика для всех» и «Пушкинские проповеди», а также изданный в Петербурге сборник под редакцией Андрея Русакова «Ключи к детской душе, Или как рассказывать и сочинять истории и сказки». От Наташи Волковой я сегодня узнала, что «Педагогику для всех» можно скачать, например, тут:
http://files.mail.ru/TJS4NJ
…Увлекшись теорией, чуть было не забыла рассказать о башне Пушкинского Дома, куда детских писателей организованно вывели обозревать город - и потом долго уговаривали вернуться, потому что виды оттуда открывались потрясающие!.. Причем башня ведь круглая - можно ходить туда-сюда, как кот ученый, и бнаруживать для себя всё новые ракурсы и детали города, ведь Петербурга много не бывает… Петербург без дождя и с высоты - то есть без пробок, прокуренных улиц, грязи, гололеда и т.д., квинтэссенция неба, воды и архитектуры - идеально прекрасен, это зрелище - упоительное…
С Городом мы общались и после заседания в Пушкинском Доме. Сначала решили, что ужинать в кафе поедем на троллейбусе: у девушек, приехавших на Фестиваль прямо с вокзала, были тяжелые сумки. Но их в итоге тащил галантный Сергей Белорусец (сумки тащил, не девушек!), так что тяжело было ему одному, а у нас благодаря Сергею Марковичу состоялась приятнейшая прогулка по Невскому и дальше, дальше в гостиницу… Во время нашего марафона я успела обсудить свою статью о «Классе коррекции» - с Олей Колпаковой, диссертацию и ситуацию в современной школе - с Наташей Волковой и творческий путь Юли Симбирской - с Юлей Симбирской. (Юля вообще меня восхитила: начала писать только весной - и уже такие стихи!.. Видимо, в творчестве работает иногда иное время, не равное календарному.)
Ужинали мы в итоге в демократичной Столовой № 1 на Невском, привычно сдвинув столы. За моей спиной, как оказалось, всё время сидел вот такой колоритный персонаж:
Когда мы уже наелись и собрались уходить, он остановил двух наших Ань и спросил по-английски, какой праздник мы отмечали (а хозяева заведения вначале почему-то и вовсе подумали, что у нас свадьба, хм…). Девчонки ответили что-то про Праздник детской литературы - по-моему, как нельзя более верное определение фестиваля ДЕТГИЗа!
До гостиницы все добрались уже поздно вечером - стало понятно, что поиграть в вожделенного «Крокодила» не успеем. Женя Ярцева с Наташей собрались в магазин за загадочными «финскими тянучками, которых нет в Москве», и я, заинтригованная, увязалась с ними. Тянучки оказались красно-синими конфетами «Dumble» - зато теперь я знаю, каким финско-питерским эксклюзивом при случае порадовать московских друзей!
Второй день Фестиваля традиционно самый ожидаемый, волнительный и продуктивный. Потому что во второй день, разделившись на поэтов и прозаиков, мы обсуждаем тексты. Поэтам достался на этот раз чудесный кабинет в библиотеке на Марата, 72, - тот самый, поразивший еще в прошлом году, с Врубелевским камином и сидящим в нем домовым, которого подкармливают конфетами!..
В обсуждении текстов я в этот раз не принимала активного участия, больше слушала - видимо, по трем причинам: во-первых, присутствие на мастер-классе критика Марии Порядиной позволяет другим критикам с чистой совестью заткнуться и спокойно слушать - всё самое важное Мария скажет сама, во-вторых, в этот раз особенно часто мое мнение не совпадало с общим и не было энтузиазма завязывать нудное разбирательство, когда обсуждение проходит легко и плавно, с флером взаимной веселой иронии, ну и в-третьих, сложно быть дотошной и придирчивой к тесту, когда ты четыре часа подряд пытаешься изящно сидеть на табуретке, удерживая на коленях блокнот, ручку, фотоаппарат, сборник «Как хорошо…» и две увесистых распечатки стихов, своих и чужих, и по мере необходимости пускать в ход все перечисленные предметы… А вот Ане Матасовой, кстати, это чудесным образом удавалось!
По мотивам нашего мастер-класса - несколько советов, реплик и спонтанно родившихся шутливых строчек.
Много говорилось о важности точных рифм - чтобы было «фонетически чисто».
Михаил Яснов(МЯ): - «Попытка - зубочистка» - это сразу убьют…
Сергей Белорусец(СБ): - И справедливо.
МЯ (послушав стихи, строго - автору): - «Пиратом - взглядом» - вот так мы теперь работаем, да?!
СБ: «Это рифмы для детской литературы нехорошие… Для взрослой - тоже».
Говорили также о важности небанальных рифм и разнообразных размеров.
СБ: - Я нашел бы возможность срифмовать «хомяк» и «шмяк».
Мария Порядина: - Хомяка немного жалко…
СБ: - Ну не обязательно именно его «шмяк»!
МЯ: И вот этот хорейчик пошел у тебя гулять…
В ходе обсуждений мы случайно выявили «морской размер» - трехстопный и четырехстопный амфибрахий, хорошо передающий покачивание на волнах: им оказались написаны аж три стихотворения разных авторов о море.
Другой актуальный и больной вопрос - на читателя какого возраста рассчитано произведение, кому адресовано.
МЯ (декламирует): Строгий голос раздается по рации:
Я не вижу возрастной адресации…
И еще мы много смеялись и каламбурили. Так родились, в частности, совет «Вынь стихи из «Костра»» (Диме Сиротину, когда он вспоминал, откуда бы нам почитать свои стихотворения) и образ лошадки-качалки, которая стоит в тренажерном зале…
И закончить эту мини-подбору хочется советом от М.Д. Яснова, показавшимся мне самым важным из прозвучавшего:
«Сам себя не проконтролируешь - никто не проконтролирует».
Внутренний редактор - незаменимый товарищ…
В обсуждениях был перерыв - обед, когда меня подвела вера в печатное слово! По дороге в кафе я заплутала и позвонила на мобильный Ане Игнатовой. Она не поленилась высунуться из дверей искомого заведения, которое было в лесах (в строительных лесах) и мне помахать - так я уже издали увидела, куда двигаться. Подхожу - на дверях табличка: «Строительный концерн». Других дверей поблизости нет, да и Анина рука зазывно плескалась в воздухе где-то тут, да и надпись вижу "Кафе «Подкова»" с недвусмысленной указующей стрелочкой... Но зачем я пойду в поисках еды - туда, где «Строительный концерн» написано!.. Помучила вопросами какого-то молодого человека, вышедшего из «Строительного концерна», - он покачал головой. И только дойдя до своей машины, почему-то одумался вдруг и крикнул: «Девушка, но вы всё-таки зайдите, спросите!.. Может быть, есть там кафе…» И оно таки там было.
Вечером второго дня всех нас ждал подарок от Константина Арбенина - концерт в зале библиотеки. Удивительная получилась «рифма», протянутая через несколько лет: свой двадцатый, кажется, день рождения я отмечала походом в «Приют Комедианта» на спектакль Арбенина «Свинопас» (много лет с удовольствием слушала «Зимовье зверей», с тех пор голос Константина прописался на ПМЖ у меня в плеере) - и сейчас, во время концерта, Арбенин упомянул, что его путь к детскому зрителю начался со спектакля «Свинопас», хоть спектакль и получился взрослый…
Еще одним ярким впечатлением вечера стала Анна Юрьевна, зажигательно пританцовывавшая с букетом для Константина под его финальную песню.
После стольких впечатлений нам, уставшим, но довольным, довольным, но уставшим, нужен был ужин… ну и вожделенный «Крокодил». В этот раз мы мучительно долго шли в ближайшую к гостинице «Шоколадницу» - теряли по дороге обсессилевших бойцов, вызванивали их по мобильному из волшебного марева вечернего города и вновь обретали в наших рядах…
В «Шоколаднице» мы, конечно, сдвинули столы. Когда к нам присоединились наши финские друзья, зигагулина из столов получилась совсем потрясающей, и писатели принялись писать (а что им еще делать-то в ожидании ужина!) послание с одного края стола на другой. Потом всем начали приносить их заказы, и я напомнила официантке про свой ролл с тунцом. Через час еще раз напомнила… и еще раз… «Ты хочешь поговорить об этом?» - участливо спросил сытый Андрей Сметанин и стал мне что-то умное рассказывать про тунца. Я возразила, что не говорить хочу о нем, а есть… Потом, после долгого и приятного времяпрепровождения в «Шоколаднице», нам принесли длинный счет. Но не ролл с тунцом! Надо было умудриться из всего меню выбрать такое, чтоб его несли тебе несколько часов… Ролл мне, извинившись, завернули с собой. А для писателей стало пугающе очевидным, что поиграть в «Крокодила» мы опять не успеем… Впрочем. очевидно это стало не всем, и самые стойкие петербуржцы отправились-таки за компанию в гостиницу продолжать вечер, точнее, ночь. Ну а наша компания из четырех детскописательских девушек, из которых три были с топографическим идиотизмом, а четвертая просто очень устала, решили наверстать упущенное - потерянного «Крокодила» - задушевными разговорами по дороге к метро. И так разговорились, что метро «Чернышевская» от нас спряталось, и мы нескоро обнаружили, что ушли от него далеко вперед, и долго возвращались потом… Лучше б уж в гостиницу сразу пошли играть, честное слово!
В полночь мы с тунцом ехали в маршрутке и продумывали речь на завтрашней презентации журнала «Переплет», которая должна была состояться на этот раз в книжном магазине «Буквально»…
Но не состоялась. Аудитория собралась по большей части та же, что и в первый день Фестиваля, и в данном случае мы решили не руководствоваться старой истиной «Повторение - мать учения». А вот вторая из запланированных презентаций, к счастью, состоялась и всем очень понравилась. Аня Ремез представила свою книгу «Стражи белых ночей» - впрочем, это был не столько рассказ о книге, сколько игра с детьми, сопровождаемая показом фотографий на мониторе: где в нашем городе такой памятник? а какой из этих трех памятников не наш, не в Петербурге? а чего/кого на этой картинке не хватает?
Ни техника, ни дети Аню не подвели. А еще мы потом обсудили, как замечательно, естественно Аня общается с детьми - тут можно было бы скаламбурить и процитировать звучавшие на мастер-классе строчки из стихов Юли Симбирской: «И мне играется, как дышится». Ане в тот вечер с юными читателями игралось, как дышалось, и мы не сговариваясь подумали: «Вот как надо!..»
Впрочем, я опережаю события. Итак, закончился второй фестивальный день… А третий начался в библиотеке им. А.С. Пушкина на Большой Морской. Н.П. Крыщук пришел к нам еще раз, с не менее интересным рассказом - комментированием «Речи на стадионе» Иосифа Бродского. «Речь…» опубликована в первом номере журнала «Звезда» за 1997 год, а также есть вот здесь:
http://brodsky.ouc.ru/rech-na-stadione.html
Потом все хвалили повесть Евгении Басовой, а в это время Алла Юрьевна раскладывала на столике у дверей салфетки и коробочки с чайными пакетиками. Потом пили чай, потом общались в кулуарах - «кулуары», кстати, чудесные, в библиотеке была очередная выставка иллюстраций, а в Большом зале рядом с кукольными домиками и башенками пили чай Безумный Шляпник и Мартовский Заяц... Ну как тут было не присоединиться детским писателям!..
Хотелось с ними подольше поболтать, но пришла пора ехать на автобусную экскурсию «По местам детской литературы». Везли нас скорее просто по памятным местам города - и это тоже было здорово, и мы могли капельку погордиться перед нашими гостями, какой город у нас красивый… и даже без дождя сегодня! Впрочем, последним обстоятельством мы гордились недолго. Вот несколько эпизодов нашей двухчасовой экскурсии.
Набережная напротив Академии Художеств. Экскурсовод обещает, что если, погладив грифона по голове, загадать желание, оно исполнится. Пока еще никто не замерз, каждый полон набранного в библиотеке тепла и согрет библиотечным чаем с печеньем, поэтому выпрыгиваем из автобуса без тени сожаления. На набережной развиваем бурную деятельность: кто-то фотографируется с грифонами, на фоне Невы, друг с другом, кто-то фотографирует Исаакий и аккуратный ряд домов на том берегу… Я спускаюсь к самой воде и разглядываю наших гордых, мрачных невских уток. Они, как водится, не пытаются плыть, а сидят обреченно и неподвижно, и шатает-шатает-шатает их на нехилых волнах под северным ветром… Замечаю, что Женю Пастернак утки тоже впечатлили и она их фотографирует. В общем, каждый занят делом, жизнь на пятачке набережной кипит!.. Аня Анисимова тихонько толкает меня и показывает глазами куда-то в сторону. Там, отойдя от всех, у самого дальнего грифона, Женя Басова ласково гладит его блестящую голову, и губы ее что-то долго шепчут…
Следующая остановка - Казанский собор. Пока идем к нему, Ика успевает рассказать (как-то к слову пришлось), что у нее дома куколки бабочек и потом вылупятся самые настоящие живые бражники... Останавливаемся, слушаем экскурсовода. Холод жуткий. Я вцепляюсь в Икин рукав, дрожащая и беспомощная, как не вовремя вылупившийся бражник, и слушаю дальше уже не экскурсовода, а Икины удивительные истории о бабочках и сверчках. От всего вместе - историй и теплого рукава - холод на время отступает.
Кружим по центру города, едем по набережной Фонтанки. «Посмотрите, слева от вас - Лениздат! - радостно восклицает экскурсовод. - Замечательное издательство, наверняка всем вам знакомо… Здание слева - Лениздат!» - «А справа, между прочим. ДЕТГИЗ!» - ворчу я, но широкая публика меня не слышит…
Наконец экскурсовод предлагает всем покинуть автобус, подойти к Дому радио и уже оттуда пешком немного пройти к магазину «Буквально», где ожидается продолжение нашего вечера. Не тут-то было - все еще не отогрелись после прошлой вылазки из автобуса! «Ну я все-таки настаиваю, чтобы мы на Дом радио посмотрели… - виновато говорит экскурсовод. - Ну не так уж и холодно…» В это время мерзкая морось за окном усиливается и всё явственней стекает по стеклам автобуса. «Давайте всё же выйдем!» - надрывается экскурсовод. «Что ж вы зимой-то будете делать!.. - добавляет она с сожалением, но потом смиряется: - Ну давайте тогда проедем еще круг, время есть…» И мы едем.
В пять часов все собираются в буквально чудесном книжном магазине «Буквально», о котором я упоминала выше и которому посвятила одну из прежних заметок в ЖЖ:
http://metaforika.livejournal.com/24858.html
Детей на встречу с писателями явилось мало, но дети оказались замечательные! И наравне со взрослыми, надеюсь, получили свою порцию радости - потому что взрослые, бОльшая часть которых на этой встрече была представлена детскими писателями, приходили в неописуемый восторг от выступлений друг друга, заливисто смеялись и азартно хлопали. В конце встречи нам читал Сергей Махотин, и это стало самым веселым и самым душевным из всех веселых и душевных выступлений того вечера в «Буквально»…
Как и в прошлом году, три дня Фестиваля пролетели, будто маленькая жизнь - со своими открытиями, сомнениями, чудесами, радостями, встречами и расставаниями. И петербургский ноябрь несомненно стал от этих трех дней гораздо светлее.