Судьба итальянца в России
Осенью 1972-го "семинар имени Евтушенко" в литстудии при
московском горкоме ВЛКСМ, куда меня в апреле завлёк Витя
Коркия, перешел к Борису Слуцкому. И очень быстро целиком
обновился: прежних школьников почти не осталось - собрались
люди под тридцать. Треть - профессиональные переводчики:
с французского - Наталья Стрижевская и Галина Погожева,
с немецкого - Вольдемар Вебер, с итальянского - Алексей
Бердников, испанист Сергей Гончаренко (стихи, конечно же,
они приносили собственные). Слуцкий просил заранее отбирать
для обсуждения не больше пяти-семи за каждый год, сколько
пишем. И когда очередник разбора Бердников положил на стол
руководителя семинара увесистую папку, Борис Абрамович
насупился: "Просил же!.." - "Тут и есть по-минимуму, ровно сто". -
"Как же давно вы начали?" - "С пятнадцати, здесь по пять стихов
за двадцать лет". - "Ничего не поделаешь, раз обещал - прочту".
Следующая встреча началась неожиданно:
- Обсуждение стихов Бердникова я отменяю, - огорошил Слуцкий. -
По той причине, что никто из нас не готов к этому разговору. Дело
в том, что Алексей в четырнадцать лет полюбил итальянский язык
и теперь владеет им в совершенстве. Начав писать стихи, Алексей
пользуется исключительно терцинами, любимая его стихотворная
форма - венок сонетов. Которые, если поверить, он пишет в один
присест - за день. Говорю вам без всякого преувеличения: сегодня
Бердников - самый большой поэт современной Италии. И судьба
его крайне трагична - печататься в нашей стране ему удастся лишь
под сноской "перевод с..." Потому давайте сейчас просто послушаем
великолепную итальянскую поэзию в чтении автора. Одна просьба:
Алексей, я запрещаю вам читать венок сонетов № 52. Для тех, кто
еще не осведомлён, поясню: это замечательное физиологическое,
культурологическое и философское исследование говна. Я тут не
выступаю ни цензором, ни ханжой, но хочу сохранить атмосферу
нашего семинара в рамках приличия.
В конце занятия Слуцкий дал Бердникову домашнее задание: "Если
действительно способны за день написать венок сонетов, принесите
нам через неделю десять русских стихотворений - традиционных,
в стилистике прошлого века". Бердников принёс. Борис Абрамович
спросил, какому журналу хочет их предложить, и вскоре в "Смене"
вышла подборка стихов. "Вот видите, вам нужно только захотеть", -
резюмировал Слуцкий. "Мне это не интересно", - ответил Алёша и,
кажется, в Союзе других публикаций у него не было. А в том, что он
отлично знал русскую классическую поэзию, лучше многих, мы тоже
убедились: однажды к нам пришел известный критик Вадим Кожинов,
прочёл десять стихотворений и попросил назвать авторов. Пока мы
постыдно плутали в тругольнике Пушкин-Лермонтов-Тютчев, Алёша
защитил честь семинара - правильно назвал девять авторов из десяти:
Баратынский, Дельвиг, Ростопчина, Мятлев, Курочкин, Григорьев,
Апухтин, Никитин, Надсон... Кожинов был впечатлён не меньше нас:
"Как ваша фамилия? Бердников - запомню её на всю жизнь!"
Алексей Бердников давно живёт в Канаде. По-прежнему много пишет.
Ч т о пишет - можно посмотреть на его сайте -
http://jass-min.narod.ru/berdnikov.html
4-го декабря Алексею Аркадьевичу исполняется 75. Что ему пожелать,
даже не знаю - напророчил Бердникову Борис Слуцкий: такого русского
поэта в обороте нашей литературы сегодня нет.
Алексей Бердников и Татьяна Щербина, 1981 / Фото Валентина Серова
( Спасибо, Танечка, за раритетный фотоснимок! )
московском горкоме ВЛКСМ, куда меня в апреле завлёк Витя
Коркия, перешел к Борису Слуцкому. И очень быстро целиком
обновился: прежних школьников почти не осталось - собрались
люди под тридцать. Треть - профессиональные переводчики:
с французского - Наталья Стрижевская и Галина Погожева,
с немецкого - Вольдемар Вебер, с итальянского - Алексей
Бердников, испанист Сергей Гончаренко (стихи, конечно же,
они приносили собственные). Слуцкий просил заранее отбирать
для обсуждения не больше пяти-семи за каждый год, сколько
пишем. И когда очередник разбора Бердников положил на стол
руководителя семинара увесистую папку, Борис Абрамович
насупился: "Просил же!.." - "Тут и есть по-минимуму, ровно сто". -
"Как же давно вы начали?" - "С пятнадцати, здесь по пять стихов
за двадцать лет". - "Ничего не поделаешь, раз обещал - прочту".
Следующая встреча началась неожиданно:
- Обсуждение стихов Бердникова я отменяю, - огорошил Слуцкий. -
По той причине, что никто из нас не готов к этому разговору. Дело
в том, что Алексей в четырнадцать лет полюбил итальянский язык
и теперь владеет им в совершенстве. Начав писать стихи, Алексей
пользуется исключительно терцинами, любимая его стихотворная
форма - венок сонетов. Которые, если поверить, он пишет в один
присест - за день. Говорю вам без всякого преувеличения: сегодня
Бердников - самый большой поэт современной Италии. И судьба
его крайне трагична - печататься в нашей стране ему удастся лишь
под сноской "перевод с..." Потому давайте сейчас просто послушаем
великолепную итальянскую поэзию в чтении автора. Одна просьба:
Алексей, я запрещаю вам читать венок сонетов № 52. Для тех, кто
еще не осведомлён, поясню: это замечательное физиологическое,
культурологическое и философское исследование говна. Я тут не
выступаю ни цензором, ни ханжой, но хочу сохранить атмосферу
нашего семинара в рамках приличия.
В конце занятия Слуцкий дал Бердникову домашнее задание: "Если
действительно способны за день написать венок сонетов, принесите
нам через неделю десять русских стихотворений - традиционных,
в стилистике прошлого века". Бердников принёс. Борис Абрамович
спросил, какому журналу хочет их предложить, и вскоре в "Смене"
вышла подборка стихов. "Вот видите, вам нужно только захотеть", -
резюмировал Слуцкий. "Мне это не интересно", - ответил Алёша и,
кажется, в Союзе других публикаций у него не было. А в том, что он
отлично знал русскую классическую поэзию, лучше многих, мы тоже
убедились: однажды к нам пришел известный критик Вадим Кожинов,
прочёл десять стихотворений и попросил назвать авторов. Пока мы
постыдно плутали в тругольнике Пушкин-Лермонтов-Тютчев, Алёша
защитил честь семинара - правильно назвал девять авторов из десяти:
Баратынский, Дельвиг, Ростопчина, Мятлев, Курочкин, Григорьев,
Апухтин, Никитин, Надсон... Кожинов был впечатлён не меньше нас:
"Как ваша фамилия? Бердников - запомню её на всю жизнь!"
Алексей Бердников давно живёт в Канаде. По-прежнему много пишет.
Ч т о пишет - можно посмотреть на его сайте -
http://jass-min.narod.ru/berdnikov.html
4-го декабря Алексею Аркадьевичу исполняется 75. Что ему пожелать,
даже не знаю - напророчил Бердникову Борис Слуцкий: такого русского
поэта в обороте нашей литературы сегодня нет.
Алексей Бердников и Татьяна Щербина, 1981 / Фото Валентина Серова
( Спасибо, Танечка, за раритетный фотоснимок! )