Девчонка-соловей (3)
Мама уехала, я поплакала, как маленькая, вцепившись ей в бок, - у меня это быстро. Оставила мне сто долларов и наказ - если через два месяца не найду постоянную работу, заработок и квартиру, то - без разговоров, поеду обратно домой.
- Будь молодцом, мой ненормальный соловей, - ласково погладила мама по щеке, и исчезла в своем мире, избавясь от забот о своих собственных детях.
Это она хорошо придумала - цифры меня так пугают, что я начинаю видеть даты как комнаты, до которых надо добежать, а то - все взворвется, и я умру. Да за два месяца я все успею!
Тетка отправила в банк - открыть счет и положить мамины деньги на карточку, а то:
- С твоей безотказностью все раздашь этим дворняжкам, я тебя знаю!
Чего сразу - дворняжки?! Раскомандовалась тут. Если так посмотреть - я тоже из этой уличной стаи. Вся испариной покрываюсь, как подумаю - надо заполнять страшные анкеты, бумажки, запомнить коды и шифры. Пять раз тетка мне медленно объясняла, каким образом я потом смогу брать свои деньги, но на одном и том же месте мой несчастный мозг отключается:
- Подходишь к банкомату! - грозно говорит она, сведя брови к носу. И показывает на холодильнике, как именно я буду это делать.
- Там есть щелочка! - шарит рукой справа. - Вставляешь туда карточку!
Как вставлять?! Каким концом?! А если она туда улетит и больше не вернется?
-...и забираешь деньги!
Позвольте, а как эти деньги вылезли? Опять пропустила главное!
- Та-а-а-ак, - рычит тетка. - Показываю еще раз!
Самое главное - не это, а как я смогу удержать язык за зубами и никому не разболтаю, что у меня есть карточка, а на ней лежат сто долларов!
Булка звонит - повеселевшая, небось выпила уже граммов двести, залить ее центнер этой каплей - как пописать в океан.
- Выбирайся уже в люди! Я тебя с Цирой познакомлю!
Цира - звезда из звезд, но простая и своя в доску.
- Это потому, что она конкуренции боится, и всем молодым лезет без мыла в одно место, - ухмыляется Булка.
Что-то я устала от Булкиного злого языка. Ей-то на что жаловаться? Сама недотепа, не знает, что делать со свалившимся на нее успехом - ее мальчику продукты покупаю я, на свои жалкие гроши.
Утром приходят из газовой компании - будут резать за неуплату. Помятая и злая Булка стоит потерянная, надо ее спасать, и я уговариваю работников подождать, бегу к банкомату, и как во сне, повторяю заученные действия. Есть! Есть деньги! Не веря своим глазам, танцуя от радости - я не совсем тупая, у меня получилось! - прибегаю обратно, суровые работники оформляют какие-то документы, а Булка стала еще злее, чем раньше, и я не понимаю, в чем дело.
- Так у тебя какие-то левые деньги появились, а я не знаю?! - шипит на меня подруга. - У меня от тебя никаких секретов нет!
Тут-то меня и прорвало - это же моя мама оставила, почему я должна отдавать деньги, которые мать заработала потом и кровью?!
Разругались мы в пух и прах. И я ей все сказала, и она мне. Потом сели, помолчали и договорились: надо разъезжаться, а то мы друг друг съедим.
Все равно у меня ничего не получается - двери захлопываются, одна за другой. Ты нужен кому-то - только если у тебя есть что взять.
Все-таки хорошо, что я вернулась в родной дом. Тут по крайней мере у меня есть своя постель, где я валяюсь одна, собственное старенькое пианино, а что языки мелют недоброе - ну в самом деле, они и так и эдак мелют, что же теперь - в монастырь уйти из-за них?
Булка позвонила и сказала - пиши песню, я в жюри, пройдешь по конкурсу стопудово. Песня о родине. Патриотическая.
Ну что же, пишу.
Дома целый день пусто, сижу на втором этаже, зима прошла, и персиковые цветущие ветки заглядывают в окна.
Музыка приходит ниоткуда, скорее всего она где-то в дебрях моей головы, лежит и дожидается, пока я ее оттуда достану. Туго скрученные рулоны новенькой, никем не слышимой музыки надо размотать осторожно, тонкими ниточками - чтобы не порвать по дороге, и выпустить в воздух. Она повисает перед глазами, и теперь ее надо положить на клавиши.
Думать я не могу, быстро устаю, и любая мысль убегает, как ящерица, оставив оторванный хвост. Как можно писать музыку о родине?! Что такое родина, кроме того, что нас заставляли зубрить в школе стихи? Как только я думаю про родину все эти целлофановые мысли, в голове пустеет. Я не буду думать, вспомню восемь лет вдали от персиковых цветов.
Как я сижу одна в своей роскошной спальне, и мучительно хочу к сестрам, маме, и полоумному деду. Как мечтаю слышать вокруг себя свою, родную речь, и никакие новые сапоги не уймут этой тоски. Я не умею обращаться со словами, я лучше просто звуками, с ними мне удобно.
И совсем слегка, для пряности, вытаскиваю из головы томный взгляд оператора Славы - кто знает, а вдруг это моя судьба? Бывает же, чтобы первая любовь треснула и развалилась, и появилась другая? Слава шептал мне на ухо, какая я удивительная и ни на кого непохожая. Старшей тетке об этом лучше не рассказывать - может за волосы оттаскать, как моя мама.
А средняя тетка слушала и поддакивала - бывает, конечно, бывает! Он такой хороший парень, талантливый, симпатичный - почему бы и нет?
Господи, о чем я только думаю! Песня о родине, а я про Славу с его томным взглядом!
Начирикала ноты в старенькой пожелтевшей тетради, и спохватилась: нужны же стихи! Где мне искать эти долбаные стихи, чтобы не изуродовали мою музыку?
Сестра пришла на помощь:
- Выбери отсюда, - протягивает коричневую брошюрку: иди ты, наша Золушка-то поэзию любит, оказывается! Вот она, моя родина.
Листаю брошюрку, читаю пыльные стихи: вроде вот эти подходят по ритму. И тема - как раз то, что надо. Слегка подгоняю музыку под стихи - здорово выходит, чтоб меня разорвало! Теперь осталось подождать решений жюри.
***
По вечерам пою в ресторане - дед сразу подобрел, еще бы - внучка зарабатывает, а иногда персонально ему приношу сыр, или горячий хлеб, больше не орет снизу - да насрал я в твою музыку, позорище мое!
Вот идиот, прости Господи, чего на него обижаться. Хотя я была не против, если он разок сказал - детка, ты молодец, я за тебя. Иногда тоже срываюсь и ору сверху вних, а Золушка делает умоляющие глаза и шепчет - не так громко, соседи услышат.
Была бы жива бабушка! Как мы хорошо жили при ней: моя толстая бабушка притягивала к себе толпы людей. Она всех кормила, дед ругался, но наш дом все любили, а бабушка говорила:
- Старый пердун, я из тебя короля сделала - если у тебя есть много, поделись, иначе твоим детям никто не поможет!
До сих пор не пойму, кто из них был прав: из тех, кто кормился в нашем доме, никто не помогает. То целыми днями задницы у нас просиживали - как вспомню, аж дрожь берет: держат свой кофе в отставленных пальчиках и бабушке на меня стучат:
- Фадиме, твоя внучка в одних трусах из дома вышла!
- Это шорты называется, Вардоооо! - отвечала бабушка, она ни с кем не ругалась.
А помогают мне те, кто ничего от нас не получал. И хоть дед вроде был прав, но он мне на нервы действует. Задолбал уже со своим наследством - даст, не даст. Да подавись ты!
Еще бабушка была очень - как сказать - невоспитанная. Ну, она знала всякие скабрезные стихи и песенки, и постоянно всех разыгрывала. Например, своей незамужней золовке на сорок лет слепила из шоколада мужской...этот самый...орган, и положила в коробочку, завернула в фольгу и отправила в подарок. Крику было! Зато все ее помнят, и пересказывают ее шуточки, и жалеют, что при ней было радостно жить.
Вообще после ее смерти как-то все разъехалось в разные стороны. Она всех нас держала за шкирку, а теперь - каждый борется сам. Я вот тоже стараюсь, как могу.
Неужели мне повезет? Хорошая песня выходит, мелодичная. Булка кричит - давай, старайся, я тебя точно проведу, только напиши, как ты умеешь - чтобы мороз по коже! С моей песней этот недоделанный педик стал звездой, ну разве что меня упомянул пару раз по телевизору - и на том спасибо! Все, теперь я песен дарить никому не буду, только продавать. Мне ребенка сюда надо привезти.
Тетки пугают - не даст тебе свекровь ребенка, вот увидишь. Она тебя для этого и с мужем поссорила, и из дому выгнала - ну как выгнала, это громко сказано, все не так было! Я сказала, что поеду домой - карьеру делать, а она - езжай на здоровье, только ребенок в школу ходит, так что - ты пока устройся, потом посмотрим. Она же не верит, что я чего-то добьюсь!
Ну погоди, старая карга, я тебе покажу. Я вам всем покажу!!
К вечеру в дом подтянулись дед и Золушка, где их только носит целый день.
Беру аккорды - здесь нужен свежий переход и модуляции, дед снизу орет:
- Опять заскрипела - заткнись уже со своей музыкой, дай умереть спокойно!
Захлопываю дверь - так, что дребезжит посуда в серванте.
- Тихо ты, - опять Золушка-миротворец!
- А вот мою песню будет оркестр исполнять, так ему сразу захочется в телевизор попасть, хренушки тебе! - звонко ору я в окно, все равно он услышит - хоть и старый, а уши как пеленгаторы.
- Будь молодцом, мой ненормальный соловей, - ласково погладила мама по щеке, и исчезла в своем мире, избавясь от забот о своих собственных детях.
Это она хорошо придумала - цифры меня так пугают, что я начинаю видеть даты как комнаты, до которых надо добежать, а то - все взворвется, и я умру. Да за два месяца я все успею!
Тетка отправила в банк - открыть счет и положить мамины деньги на карточку, а то:
- С твоей безотказностью все раздашь этим дворняжкам, я тебя знаю!
Чего сразу - дворняжки?! Раскомандовалась тут. Если так посмотреть - я тоже из этой уличной стаи. Вся испариной покрываюсь, как подумаю - надо заполнять страшные анкеты, бумажки, запомнить коды и шифры. Пять раз тетка мне медленно объясняла, каким образом я потом смогу брать свои деньги, но на одном и том же месте мой несчастный мозг отключается:
- Подходишь к банкомату! - грозно говорит она, сведя брови к носу. И показывает на холодильнике, как именно я буду это делать.
- Там есть щелочка! - шарит рукой справа. - Вставляешь туда карточку!
Как вставлять?! Каким концом?! А если она туда улетит и больше не вернется?
-...и забираешь деньги!
Позвольте, а как эти деньги вылезли? Опять пропустила главное!
- Та-а-а-ак, - рычит тетка. - Показываю еще раз!
Самое главное - не это, а как я смогу удержать язык за зубами и никому не разболтаю, что у меня есть карточка, а на ней лежат сто долларов!
Булка звонит - повеселевшая, небось выпила уже граммов двести, залить ее центнер этой каплей - как пописать в океан.
- Выбирайся уже в люди! Я тебя с Цирой познакомлю!
Цира - звезда из звезд, но простая и своя в доску.
- Это потому, что она конкуренции боится, и всем молодым лезет без мыла в одно место, - ухмыляется Булка.
Что-то я устала от Булкиного злого языка. Ей-то на что жаловаться? Сама недотепа, не знает, что делать со свалившимся на нее успехом - ее мальчику продукты покупаю я, на свои жалкие гроши.
Утром приходят из газовой компании - будут резать за неуплату. Помятая и злая Булка стоит потерянная, надо ее спасать, и я уговариваю работников подождать, бегу к банкомату, и как во сне, повторяю заученные действия. Есть! Есть деньги! Не веря своим глазам, танцуя от радости - я не совсем тупая, у меня получилось! - прибегаю обратно, суровые работники оформляют какие-то документы, а Булка стала еще злее, чем раньше, и я не понимаю, в чем дело.
- Так у тебя какие-то левые деньги появились, а я не знаю?! - шипит на меня подруга. - У меня от тебя никаких секретов нет!
Тут-то меня и прорвало - это же моя мама оставила, почему я должна отдавать деньги, которые мать заработала потом и кровью?!
Разругались мы в пух и прах. И я ей все сказала, и она мне. Потом сели, помолчали и договорились: надо разъезжаться, а то мы друг друг съедим.
Все равно у меня ничего не получается - двери захлопываются, одна за другой. Ты нужен кому-то - только если у тебя есть что взять.
Все-таки хорошо, что я вернулась в родной дом. Тут по крайней мере у меня есть своя постель, где я валяюсь одна, собственное старенькое пианино, а что языки мелют недоброе - ну в самом деле, они и так и эдак мелют, что же теперь - в монастырь уйти из-за них?
Булка позвонила и сказала - пиши песню, я в жюри, пройдешь по конкурсу стопудово. Песня о родине. Патриотическая.
Ну что же, пишу.
Дома целый день пусто, сижу на втором этаже, зима прошла, и персиковые цветущие ветки заглядывают в окна.
Музыка приходит ниоткуда, скорее всего она где-то в дебрях моей головы, лежит и дожидается, пока я ее оттуда достану. Туго скрученные рулоны новенькой, никем не слышимой музыки надо размотать осторожно, тонкими ниточками - чтобы не порвать по дороге, и выпустить в воздух. Она повисает перед глазами, и теперь ее надо положить на клавиши.
Думать я не могу, быстро устаю, и любая мысль убегает, как ящерица, оставив оторванный хвост. Как можно писать музыку о родине?! Что такое родина, кроме того, что нас заставляли зубрить в школе стихи? Как только я думаю про родину все эти целлофановые мысли, в голове пустеет. Я не буду думать, вспомню восемь лет вдали от персиковых цветов.
Как я сижу одна в своей роскошной спальне, и мучительно хочу к сестрам, маме, и полоумному деду. Как мечтаю слышать вокруг себя свою, родную речь, и никакие новые сапоги не уймут этой тоски. Я не умею обращаться со словами, я лучше просто звуками, с ними мне удобно.
И совсем слегка, для пряности, вытаскиваю из головы томный взгляд оператора Славы - кто знает, а вдруг это моя судьба? Бывает же, чтобы первая любовь треснула и развалилась, и появилась другая? Слава шептал мне на ухо, какая я удивительная и ни на кого непохожая. Старшей тетке об этом лучше не рассказывать - может за волосы оттаскать, как моя мама.
А средняя тетка слушала и поддакивала - бывает, конечно, бывает! Он такой хороший парень, талантливый, симпатичный - почему бы и нет?
Господи, о чем я только думаю! Песня о родине, а я про Славу с его томным взглядом!
Начирикала ноты в старенькой пожелтевшей тетради, и спохватилась: нужны же стихи! Где мне искать эти долбаные стихи, чтобы не изуродовали мою музыку?
Сестра пришла на помощь:
- Выбери отсюда, - протягивает коричневую брошюрку: иди ты, наша Золушка-то поэзию любит, оказывается! Вот она, моя родина.
Листаю брошюрку, читаю пыльные стихи: вроде вот эти подходят по ритму. И тема - как раз то, что надо. Слегка подгоняю музыку под стихи - здорово выходит, чтоб меня разорвало! Теперь осталось подождать решений жюри.
***
По вечерам пою в ресторане - дед сразу подобрел, еще бы - внучка зарабатывает, а иногда персонально ему приношу сыр, или горячий хлеб, больше не орет снизу - да насрал я в твою музыку, позорище мое!
Вот идиот, прости Господи, чего на него обижаться. Хотя я была не против, если он разок сказал - детка, ты молодец, я за тебя. Иногда тоже срываюсь и ору сверху вних, а Золушка делает умоляющие глаза и шепчет - не так громко, соседи услышат.
Была бы жива бабушка! Как мы хорошо жили при ней: моя толстая бабушка притягивала к себе толпы людей. Она всех кормила, дед ругался, но наш дом все любили, а бабушка говорила:
- Старый пердун, я из тебя короля сделала - если у тебя есть много, поделись, иначе твоим детям никто не поможет!
До сих пор не пойму, кто из них был прав: из тех, кто кормился в нашем доме, никто не помогает. То целыми днями задницы у нас просиживали - как вспомню, аж дрожь берет: держат свой кофе в отставленных пальчиках и бабушке на меня стучат:
- Фадиме, твоя внучка в одних трусах из дома вышла!
- Это шорты называется, Вардоооо! - отвечала бабушка, она ни с кем не ругалась.
А помогают мне те, кто ничего от нас не получал. И хоть дед вроде был прав, но он мне на нервы действует. Задолбал уже со своим наследством - даст, не даст. Да подавись ты!
Еще бабушка была очень - как сказать - невоспитанная. Ну, она знала всякие скабрезные стихи и песенки, и постоянно всех разыгрывала. Например, своей незамужней золовке на сорок лет слепила из шоколада мужской...этот самый...орган, и положила в коробочку, завернула в фольгу и отправила в подарок. Крику было! Зато все ее помнят, и пересказывают ее шуточки, и жалеют, что при ней было радостно жить.
Вообще после ее смерти как-то все разъехалось в разные стороны. Она всех нас держала за шкирку, а теперь - каждый борется сам. Я вот тоже стараюсь, как могу.
Неужели мне повезет? Хорошая песня выходит, мелодичная. Булка кричит - давай, старайся, я тебя точно проведу, только напиши, как ты умеешь - чтобы мороз по коже! С моей песней этот недоделанный педик стал звездой, ну разве что меня упомянул пару раз по телевизору - и на том спасибо! Все, теперь я песен дарить никому не буду, только продавать. Мне ребенка сюда надо привезти.
Тетки пугают - не даст тебе свекровь ребенка, вот увидишь. Она тебя для этого и с мужем поссорила, и из дому выгнала - ну как выгнала, это громко сказано, все не так было! Я сказала, что поеду домой - карьеру делать, а она - езжай на здоровье, только ребенок в школу ходит, так что - ты пока устройся, потом посмотрим. Она же не верит, что я чего-то добьюсь!
Ну погоди, старая карга, я тебе покажу. Я вам всем покажу!!
К вечеру в дом подтянулись дед и Золушка, где их только носит целый день.
Беру аккорды - здесь нужен свежий переход и модуляции, дед снизу орет:
- Опять заскрипела - заткнись уже со своей музыкой, дай умереть спокойно!
Захлопываю дверь - так, что дребезжит посуда в серванте.
- Тихо ты, - опять Золушка-миротворец!
- А вот мою песню будет оркестр исполнять, так ему сразу захочется в телевизор попасть, хренушки тебе! - звонко ору я в окно, все равно он услышит - хоть и старый, а уши как пеленгаторы.