Скоро новый 2024 год
Возвращаться сюда - как в здание детского сада на Либкнехта в Батуми, я туда захожу раз в год, там практически ничего не меняется, представляете?
Балки по диагонали, поддерживающие лоджию второго этажа - тот архитектурный элемент, по которым безошибочно опознается это здание.
Внутри - все те же комнатки, со столиками и стульчиками.
Тюлевые шторки.
Дворик с песочницей, воротца.
Все уменьшительное, но не ласкательное.
Да, куда это я.
ЖЖшечка - уменьшительная и ласкательная.
Хотя поле усеяно погасшими никнеймами.
И в прямом, и в переносном смысле.
Сердце задубело, не реагирует так сильно, как раньше.
Мысленно перебираю ушедших, машу им рукой, скучаю.
А прийти сюда - это как выпить компот из банки, зимний, холодный, - уже давно не пью набитые сахаром напитки, а увидеть, как кто-то пьет, и удержаться от ностальгии - невозможно.
Мама делала сто видов, и все такие вкусные!
Персики целиком, и персики ломтиками.
Груша с виноградом.
Айва, вишня, черешня, фейхоа, облепиха (это точно был компот? или какая-то другая заготовка), и пик всему - ежевика.
Ежевичный компот мама делала как новогодний, и мы терпеливо ждали, пока его можно будет открыть.
Ежевики были не очень много - ее надо было собирать вручную где-то в диких зарослях, почему-то она не росла в саду.
И пара ведер превращались в банки, трехлитровые, с черной почти что жидкостью - мама любила густые компоты.
Что ни скажи - уже все банальность, пересказано сто раз, и пережевано, и перечувствовано, и раскритиковано, и отпущено, и забыто.
И поэтому хочется приходить сюда, где не страшно быть самим собой, таким дурацким, неоригинальным, бесталанным, просто маминым зайчиком, которому достаточно дождаться времени легального распития любимого сладкого компота.
Балки по диагонали, поддерживающие лоджию второго этажа - тот архитектурный элемент, по которым безошибочно опознается это здание.
Внутри - все те же комнатки, со столиками и стульчиками.
Тюлевые шторки.
Дворик с песочницей, воротца.
Все уменьшительное, но не ласкательное.
Да, куда это я.
ЖЖшечка - уменьшительная и ласкательная.
Хотя поле усеяно погасшими никнеймами.
И в прямом, и в переносном смысле.
Сердце задубело, не реагирует так сильно, как раньше.
Мысленно перебираю ушедших, машу им рукой, скучаю.
А прийти сюда - это как выпить компот из банки, зимний, холодный, - уже давно не пью набитые сахаром напитки, а увидеть, как кто-то пьет, и удержаться от ностальгии - невозможно.
Мама делала сто видов, и все такие вкусные!
Персики целиком, и персики ломтиками.
Груша с виноградом.
Айва, вишня, черешня, фейхоа, облепиха (это точно был компот? или какая-то другая заготовка), и пик всему - ежевика.
Ежевичный компот мама делала как новогодний, и мы терпеливо ждали, пока его можно будет открыть.
Ежевики были не очень много - ее надо было собирать вручную где-то в диких зарослях, почему-то она не росла в саду.
И пара ведер превращались в банки, трехлитровые, с черной почти что жидкостью - мама любила густые компоты.
Что ни скажи - уже все банальность, пересказано сто раз, и пережевано, и перечувствовано, и раскритиковано, и отпущено, и забыто.
И поэтому хочется приходить сюда, где не страшно быть самим собой, таким дурацким, неоригинальным, бесталанным, просто маминым зайчиком, которому достаточно дождаться времени легального распития любимого сладкого компота.