Урбанизация по-шанхайски
Двадцатый век выдался энергичным для многих стран и культур, не избежал его динамичных метаморфоз и Китай. Хотя многие пертурбации стерлись из человеческой памяти, шрамы от этих перемен остались в облике китайских городов, таких Шанхай, оказавшихся в самом эпицентре истории.
Однако изменения продолжаются и в новом веке, требуя от городов неустанно трансформироваться под условия современного образа жизни, а иногда заставляя вместе с неэстетичными «шрамами» стирать их прошлое. Чтобы разобраться, как история и современность уживаются в облике города, мы решили побеседовать с Катей Князевой, автором книги Shanghai Old Town: Topography of a Phantom City, изданной в Шанхае в конце прошлого года.
Как часто бывает, профессиональный интерес Кати Князевой к истории Шанхая и проблемам планирования городского пространства вырос из увлечения. Переехав сюда после нескольких лет жизни в Сеуле, она была очарована смешением временных и культурных пластов в архитектуре города. После столицы Южной Корее, практически отстроенной с нуля после Второй мировой войны, Шанхай с его неожиданным рисунком улиц, вековыми фасадами и переполненными жизнью лилунами (里弄, аналог пекинских хутунов) располагал к прогулкам и фотонаблюдениям.
Но еще большей интерес у Кати вызвал район Старого города - кусочек Шанхая, существовавшего задолго до 1843 года, когда он был «открыт» иностранцами. Оказавшись там случайно, она было приятно удивлена, что в самом центре многомиллионного города существует параллельный мир, полный тепла, уюта и жизни. Сначала Катя стала ездить через него на велосипеде, потом все чаще стала приезжать с фотоаппаратом: ничего не планируя, она позволяла себе «потеряться» в его переулках.
Постепенно появились и первые «открытия», вроде полуразрушенного спортивного зала начальной школы с иезуитской символикой в интерьерах, которые требовали ответов. Катя стала собирать информацию в книгах и интернете, постепенно дополняя карту новыми объектами, стоящими внимания. Со временем появилась потребность делиться открытиями, и Катя стала организовывать пешеходные туры. А в какой-то момент пришла идея издать книгу с фотографиями и историями Старого города, на реализацию которой потребовалось семь лет.
За годы изучения и фотодокументации Шанхая Катя стала свидетелем тех изменений, которые претерпел облик города с конца первого десятилетия 2000-х, что подтолкнуло ее расширить интересы с простых рассказов истории до проблем урбанизации, городского планирования и существования человека в городской среде. Поэтому именно ей мы решили адресовать вопросы о переменах, которые переживает облик Шанхая в наши дни.
Разворот из книги «Shanghai Old Town: Topography of a Phantom City»
Шанхай умер. Да здравствует Шанхай!
Шанхай неоднократно переживал всплески урбанизации. После открытия порта в середине 19-го века население города удвоилось до 250 000 человек, а к началу 20-го века в городе проживало уже 650 000 человек. А к концу Второй мировой войны город вмещал 4 млн жителей со средней плотностью 63 500 человек на кв. км. Строительство лилунов, во многом, было ответом на столь спешное развитие (и коммерчески выгодным). В узких аллеях двух-трехэтажных домов растворялась очередная волна мигрантов и формировался особый «шанхайский» уклад жизни.
После образования КНР число жителей Шанхая продолжало расти - к середине 80-х оно превысило 7 млн. Строительство велось не так активно, поэтому жилищный вопрос все больше решался уплотнением: в центре города плотность достигала 160 000 человек на кв. км, жилое пространство более 200 000 семей составляло менее 4 кв. м на человека, из них 15 000 - менее 2-х метров. В городе было более 3,5 млн кв. м трущоб и 11 млн кв. м старых домов в лилунах, лишенных даже самых базовых коммунальных удобств.
Неудивительно, что когда в конце 80-х уже в 10-миллионом городе начался активный снос старых домов и строительство нового современного жилья, этот процесс расценивался, как неотъемлемая часть прогресса, и вызывал скорее воодушевление даже у тех, кого выселяли в пригород. Те же, кто решался отстаивать сохранение старого дома и привычного уклада жизни, чаще подвергались критики со стороны соседей и общественности. Как отмечает автор книги Shanghai Gone: Domicide and Defiance in A Chinese Megacity Цинь Шао, к 2004 году 70% лилунов были снесены, а они составляли 80% жилья, построенного в Шанхае до 1980 года.
Сейчас разрушение кварталов, построенных в начале 20-го века, продолжается, хотя осталось уже не так много. И главным мотивом является далеко не необходимость очистки города от трущоб. Как отмечает Катя, границы Шанхая были окончательно закреплены, и больше город расширяться за счет соседним провинций не будет. В то же время основным источником дохода города является продажа (долгосрочная аренда) земли: его разбивают на куски и продают.
Естественно, что к застройщику выдвигают определенные требования, которые в большинстве случае уже после завершения сделки начинают игнорировать. И даже если муниципальное управление по сохранению наследия попытается вмешаться, его действия редко вызывают резонанс у руководства города. Поэтому от сноса защищены лишь памятники архитектуры, например, «Сад радости». Участь остальных построек практически остается на совести застройщика.
«Галереи» на Цзиньлинлу. Источник: avezink.livejournal.com
Однако выселение и снос начинаются еще до того, как появляется окончательный план «реконструкции». Например, в настоящее время решается судьба огромного района к северу от Старого города, а известные дома «с галереями» вдоль Цзиньлинлу уже заблаговременно освобождены от жильцов. Застройщику проще снести и перестроить все с нуля, чем вкладывать в реконструкцию. Городу, по большому счету, все равно.
Реставрация vs. cтерилизация
Не все здания старого Шанхая идут под снос, некоторые из них «восстанавливают». Правда, подобная реконструкция приводит лишь созданию «лубочного» образа Восточного Парижа: те же районы Синьтяньди или Sinan Mansion хотя и считаются городом удачными примерами восстановления, по сути перестроены с использованием современных материалов без какой-либо попытки сохранения их первоначального облика. Но главное - они лишились своей первоначальной функции - быть домом, а превратились в бутики и рестораны. И видимо, это лучшая судьба, уготованная «выжившим» лилунам: ее ожидает и единственный сохранившийся квартал в восточной части Хуайхайлу - Шансяньфан (尚贤坊).
Шансяньфан. Источник: xialv.com
Французской концессии повезло немного больше. Во-первых, изначально многие частные дома и апартаменты строились более качественно, хотя после 1949 года и они стали жертвами вынужденного «уплотнения». Во-вторых, тихий низкоэтажный Шанхай с уютными аллеями по нраву и тем, кто имеет право голоса в руководстве города. Например, в начале 2000-х французская компания попыталась выкупить полностью квартиры в Wukang Mansion, что на перекрестке Уканлу и Хуайхайлу, но получила отпор: хотя дом населяли в основном пенсионеры, но, видимо, не самые простые.
Gascogne Apartments. Источник: wikiwand.com
Меньше повезло зданию в стиле арт-деко Gascogne Apartments, расположенные также на Хуайхайлу, недалеко от перекрестка с Чаншулу. Оно было выкуплено, массово реставрировано, дизайн квартир был приведен к единому стилю. Сейчас в этом полупустом доме могут позволить снимать жилье лишь крупные иностранные компании для своих самых ответственных сотрудников.
Однако даже в Старом городе можно найти примеры более удачной реставрации. Еще в 90-е годы массово реставрировали целый переулок - двухэтажные домики превратили в трехэтажные, оборудовали раковины в пролетах, провели коммуникации. В китайских блогах популярен пример реставрации семейной пельменной, недалеко от храма Конфуция. Но они скорее исключение, чем правило. Большинство либо уже снесено, либо ждет своей очереди.
Пельменная до реставрации. Источник: haokoo.com
И после. Источник: haokoo.com
Городские фантомы
Многие жители старых районов действительно ждут, когда им предложат компенсацию. Конечно, когда люди в течение многих лет живут в аварийных зданиях, их не трудно убедить, что окраина Шанхая - не самая плохая альтернатива. Однако, по мнении Кати, это желание во многом навязано: информационная среда формирует мнение, что разрушение до нуля - это необходимая жертва прогрессу, а его не остановишь.
Хотя многие пожилые люди, всю жизнь прожившие в стесненных условиях, предпочли бы сохранить свой привычный образ жизни, но редко у кого хватает решимости бороться за свои права. Несколько таких отчаянных примеров приводит в вышеупомянутой книге Цинь Шао: некоторые настолько близко принимают к сердцу утрату «дома», что превращают борьбу за свои права в цель жизни. Например, автор книги вдохновился на исследование, когда ему рассказали о бывшей воспитательнице детского сада, которая в течение десяти лет заваливала жалобами государственные службы на всех уровнях, от районного до национального.
Но такие активисты редко находят поддержку даже в собственных семьях. Большинство попадается в уже отработанную «ловушку»: власти объявляют, что квартал идет под снос, жители перестают заботиться и о так ветхих постройках, а через 7-8 лет они уже готовы съехать за минимальную компенсацию.
Выселение жильцов не означает, что квартал будет снесен в ближайшее время. Многие остаются в таком фантомном состояние на годы: дома стоят, но они уже списаны из жилищного фонда. Нередко их населяют нелегалы, которые самостоятельно решают вопрос электро- и водоснабжения. Как правило, это вполне приличные семьи, которые просто откладывают деньги для покупки жилья и экономят на аренде. За несколько лет они вполне обживают списанные квадратные метры, предпочитая не думать о том, что живут на пороховой бочке - когда-нибудь и их лишат этого дома. В некоторых случаях власти закрывают глаза, но иногда принимают более агрессивные меры защиты от нелегалов: пробивают стены, крыши, забивают фанерой окна.
Здание Гильдии морских торговцев. Источник: avezink.livejournal.com
Другой пример фантомов представляют здания, имеющие историческую ценность: застройщик не имеет права их сносить, но и часто не предлагает никаких планов по его реставрации. Подобным примером служит здание Гильдии морских торговцев в Дунцзяду. Оно наравне с католическим собором осталось украшать огромный пустырь к югу от Старого города. В отличии от действующей церкви его будущее неопределенно, а следы прошлого не позволят ему долго выстоять без реконструкции или хотя бы консервации.
Свидетели
Перемены, видимо, являются единственной постоянной чертой Шанхая. 150 лет назад, когда первые британские поселенцы покупали землю у местных жителей, успех сделки часто решала договоренность с городским главой. И тогда жители вряд ли встречали перемены с радостью. Но как тогда, так и сейчас единственное, что остается, - это следовать старой китайской традиции ведения хроник и фиксировать исчезающий город в документах и фотографиях.
И по словам Кати Князевой, таких энтузиастов в Шанхае много. Например, студенты университета Тунцзи составили подробную карту района Янпу, где когда-то были фабрики и жилые районы рабочих. Многие ведут блоги, особенно пожилые шанхайцы: они дотошно с картами, фотографиями рассказывают истории отдельных зданий и кварталов. Конечно, их информация не всегда является достоверным источником и требует проверки, но она наполняет довольно сухие данные архивов и хроник живыми историями.
И возможно, что это судьба Шанхая оставаться «вечно молодым» городом, не чуждым пластической хирургии. И лишь редкие не попавшие под нож кусочки прошлого будут выдавать его довольно солидные годы.
Для заглавной иллюстрации использована работа гонконгского фотографа Фань Хо. Источник: re-actor.net.
Еще больше интересных статей на сайте Магазеты