Письмо очередное внеочередное. Оттуда, где вроде бы все есть.
Мама Кавайной упаковала нам две бутылки водки и строго-настрого приказала флиртовать с местным и приезжим населением.
Кавайная нафаршировала чемодан всевозможными вечерними туалетами и уже через два часа после прибытия на место изрекла «Я боюсь тут флиртовать…». С таким контингентом невзначай оголенное колено может обернуться массовыми инфарктами. Водка, как вы понимаете, оказалась очень кстати.
Прибыли в замечательное греческое село в лучших традициях Крыма. Кажется, здесь даже коренные греки и бездомные собаки говорят по-русски. От этого хочется идти в лес, обнимать березы и рыдать-рыдать-рыдать, да так, чтобы слезы оставляли на лице потеки под гжель.
Я делаю потерянное лицо номер три и с сильнейшим восточноевропейским акцентом при любом удобном и не очень случае мямлю «сорри, ай донт спик рашан». Мне не верят. Престарелые греки хватают за руки, по-русски настойчиво предлагают ехать к ним дачу, на клубнику (есть или все таки собирать до сих пор остается загадкой), обещают прям завтра в это же время забрать меня на черном мерседесе.
Верит мне только Страта - прекрасная гречанка блондинистой наружности. За хорошие чаевые она готова верить в то, что я немножко не русская, говорить со мной на каличном инглише и разрешать мне брать в номер столовые приборы. Улыбается. Милая такая. Забрать бы ее к себе в номер, водкой напоить… но боюсь, гостиничная политкорректность предусматривает суровые санкции, не позволяющие персоналу пользоваться бескорыстным украинским радушием.
Живем как тюлени, осознавшие бесплодность каких-либо флирто-усилий. Просыпаемся, завтракаем, выползаем досыпать на пляж. Снова просыпаемся - исключительно для того, чтоб выпить кофе или купить в супермаркете холодного пива. Когда по-гречески коварное октябрьское солнце начинает припекать, переползаем спать в кровать. Обедаем в какой-нибудь забегаловке и снова спать на пляж. Проспавшись, возвращаемся в гостиницу, чтобы поесть. Под вечер в нас просыпается вялая жажда вечерне-пляжного моциона. У меня в рюкзаке бутылка виски и пара сигар (решили ебашить пафосом, пока у меня не закончились деньги, получалось знатно). Все как-то без происшествий.
Хотя как-то к Кавайной подошел афро-грек и задекларировал, что у нее ахуенная задница. Тут же предложил продемонстрировать свой фаллический символ, твердый как колонны Парфенона. Кавайная смущенно улыбалась и говорила «гоу эвэй, гоу эвэй…». Афро-грек настойчиво приводил какую-то аргументацию в дюймах, но поскольку Кавайная несильна в неметрических единицах измерения, она так и не поняла, сколько конкретно счастья упустила. Предлагал отодрать и меня за компанию, но я девушка порядочная, меня уже на клубнику позвали.
В перерывах между сном и сном, мы честно несколько раз пытались культурно и географически развиваться. Поехали в Салоники. Сами. На автобусе. Выебнуться решили. Успешно посмотрели на дорожные работы и закрытые рестораны. Поели странной еды, полюбовались на эсэнгэшных блядей. Набрали полные карманы магнитиков, решили ехать обратно. Решили включить логику. Зря, конечно. Я - лингвист, Кавайная закончила факультет аэропортов, там, где нет взлетно-посадочной, плохо ориентируется.
Простояли полчаса, автобуса нет. Куда ехать - не знаем. Помним, что там еще автобусы всякие и слово «КТЕЛ» точно маячило, а к чему оно - непонятно, у меня как-то с новогреческим последнее время не очень. Решили терроризировать людей своим английским.
На задекларированное «Ви нид ту гет ту КТЕЛ» нас сначала несколько раз очень не поняли, потом сказали, что КТЕЛ-Македония - такой-то автобус, до конца. Мы поверили. Приехали. Естественно, в какие-то совсем незнакомые ебеня.
Кавайная говорит: Так Македония… это же аэропорт!
Я огляделась по сторонам, оценила ситуацию, говорю: Нет, это не аэропорт. Это хуже, это какая-то районная автобусная станция…
Сели гуглить. Оказалось, что таки да: КТЕЛ - автобусная станция. Любая автобусная станция. Поэтому многие участники соцопроса нас и не понимали, уточнить надо было, какой из ебучих греческих КТЕЛов нам нужен.
Начинаю переговоры с персоналом. Говорю: надо туда-то, как добраться? Они мне: отсюда никак. Условно, чтоб понятнее было, нам надо было из автовокзала в Киеве попасть на автовокзал в Полтаву, а мы приехали на Житомирский вокзал. Спустя некоторое время и порцию отборных междометий персонал, правда, проявил инициативность и смекалку, говорит: Через полчаса автобус будет ехать, на нем доберетесь до другого КТЕЛа, а там пересядете на транспорт до своего села и своей гостиницы.
Выдохнули, через полчаса загрузились в автобус, который внезапно оказался 45-ым, вернулись снова в Салоники.
Спрашиваю Кавайную: А че мы в 31-ый автобус вообще сели, если нам 45-ый нужен был?
Она говорит: Прости. Запаниковала.
Тут же в автобус вваливается парочка руссо туристо. Взбудораженная барышня зло шипит своему кавалеру: Ебаный 45-ый! Наконец-то мы сели в правильный автобус! Мы синхронно понимаем, в чем дело, и ржем до самой конечной. Теперь мы можем рассказывать внукам страшную историю про "Не ходите, дети, в Салоники гулять".
Поехали на какие-то водопады тире термальные источники. Сразу же прониклась безграничной любовью ко всему великому пост-советсткому народу. На занятиях по йоге я еще не достигла степени дзена, позволяющей отрешаться от бренного тела, а я, находясь в непосредственной близости с хрестоматийным тагилом, очень не отказалась бы трансгрессировать куда-нибудь в астрал. В определенный момент абсолютно разочаровалась в туристической жизни, хотела сигануть с водопада - пусть экскурсовод придумает какую-то пошлую историю о безответной любви и парит ее туристам по 45 евро за тур. Отговорили.
На термальных источниках предлагали покупаться в бассейне с кипяченой водой, пугали раздевалкой без шпингалетов: кто ворвется к голой престарелой немке - сам виноват.
В последний день нашла себе голубоглазо-белокурого ангела, который сразу же завязал со мной серьезные отношения: гулял меня по набережной, знакомил с родителями, бабушкой и папиными собутыльниками, демонстрировал оранжевые трусы с зелеными монстрами. Осознав изначальную обреченность каких-либо отношений, мне - как всегда - пришлось предпринимать решительные действия и быстро и бесшумно ретироваться из ресторана вообще и в самолет в частности. В моем прощальном взгляде читалось «Прости, голубоглазо-белокурый Ромео. Я нихера не понимаю, что ты лепечешь на греческом, а ты не понимаешь мой русско-английский суржик. Тебе 4 года, а мне, в свои 26, совсем не хочется попадать в греческую тюрьму за растление несовершеннолетних. Прости и прощай, привет папе с мамой, чаевые на столе».
Надеюсь, что не сильно его травмировала. Не люблю травмировать ангелов.
Кавайная нафаршировала чемодан всевозможными вечерними туалетами и уже через два часа после прибытия на место изрекла «Я боюсь тут флиртовать…». С таким контингентом невзначай оголенное колено может обернуться массовыми инфарктами. Водка, как вы понимаете, оказалась очень кстати.
Прибыли в замечательное греческое село в лучших традициях Крыма. Кажется, здесь даже коренные греки и бездомные собаки говорят по-русски. От этого хочется идти в лес, обнимать березы и рыдать-рыдать-рыдать, да так, чтобы слезы оставляли на лице потеки под гжель.
Я делаю потерянное лицо номер три и с сильнейшим восточноевропейским акцентом при любом удобном и не очень случае мямлю «сорри, ай донт спик рашан». Мне не верят. Престарелые греки хватают за руки, по-русски настойчиво предлагают ехать к ним дачу, на клубнику (есть или все таки собирать до сих пор остается загадкой), обещают прям завтра в это же время забрать меня на черном мерседесе.
Верит мне только Страта - прекрасная гречанка блондинистой наружности. За хорошие чаевые она готова верить в то, что я немножко не русская, говорить со мной на каличном инглише и разрешать мне брать в номер столовые приборы. Улыбается. Милая такая. Забрать бы ее к себе в номер, водкой напоить… но боюсь, гостиничная политкорректность предусматривает суровые санкции, не позволяющие персоналу пользоваться бескорыстным украинским радушием.
Живем как тюлени, осознавшие бесплодность каких-либо флирто-усилий. Просыпаемся, завтракаем, выползаем досыпать на пляж. Снова просыпаемся - исключительно для того, чтоб выпить кофе или купить в супермаркете холодного пива. Когда по-гречески коварное октябрьское солнце начинает припекать, переползаем спать в кровать. Обедаем в какой-нибудь забегаловке и снова спать на пляж. Проспавшись, возвращаемся в гостиницу, чтобы поесть. Под вечер в нас просыпается вялая жажда вечерне-пляжного моциона. У меня в рюкзаке бутылка виски и пара сигар (решили ебашить пафосом, пока у меня не закончились деньги, получалось знатно). Все как-то без происшествий.
Хотя как-то к Кавайной подошел афро-грек и задекларировал, что у нее ахуенная задница. Тут же предложил продемонстрировать свой фаллический символ, твердый как колонны Парфенона. Кавайная смущенно улыбалась и говорила «гоу эвэй, гоу эвэй…». Афро-грек настойчиво приводил какую-то аргументацию в дюймах, но поскольку Кавайная несильна в неметрических единицах измерения, она так и не поняла, сколько конкретно счастья упустила. Предлагал отодрать и меня за компанию, но я девушка порядочная, меня уже на клубнику позвали.
В перерывах между сном и сном, мы честно несколько раз пытались культурно и географически развиваться. Поехали в Салоники. Сами. На автобусе. Выебнуться решили. Успешно посмотрели на дорожные работы и закрытые рестораны. Поели странной еды, полюбовались на эсэнгэшных блядей. Набрали полные карманы магнитиков, решили ехать обратно. Решили включить логику. Зря, конечно. Я - лингвист, Кавайная закончила факультет аэропортов, там, где нет взлетно-посадочной, плохо ориентируется.
Простояли полчаса, автобуса нет. Куда ехать - не знаем. Помним, что там еще автобусы всякие и слово «КТЕЛ» точно маячило, а к чему оно - непонятно, у меня как-то с новогреческим последнее время не очень. Решили терроризировать людей своим английским.
На задекларированное «Ви нид ту гет ту КТЕЛ» нас сначала несколько раз очень не поняли, потом сказали, что КТЕЛ-Македония - такой-то автобус, до конца. Мы поверили. Приехали. Естественно, в какие-то совсем незнакомые ебеня.
Кавайная говорит: Так Македония… это же аэропорт!
Я огляделась по сторонам, оценила ситуацию, говорю: Нет, это не аэропорт. Это хуже, это какая-то районная автобусная станция…
Сели гуглить. Оказалось, что таки да: КТЕЛ - автобусная станция. Любая автобусная станция. Поэтому многие участники соцопроса нас и не понимали, уточнить надо было, какой из ебучих греческих КТЕЛов нам нужен.
Начинаю переговоры с персоналом. Говорю: надо туда-то, как добраться? Они мне: отсюда никак. Условно, чтоб понятнее было, нам надо было из автовокзала в Киеве попасть на автовокзал в Полтаву, а мы приехали на Житомирский вокзал. Спустя некоторое время и порцию отборных междометий персонал, правда, проявил инициативность и смекалку, говорит: Через полчаса автобус будет ехать, на нем доберетесь до другого КТЕЛа, а там пересядете на транспорт до своего села и своей гостиницы.
Выдохнули, через полчаса загрузились в автобус, который внезапно оказался 45-ым, вернулись снова в Салоники.
Спрашиваю Кавайную: А че мы в 31-ый автобус вообще сели, если нам 45-ый нужен был?
Она говорит: Прости. Запаниковала.
Тут же в автобус вваливается парочка руссо туристо. Взбудораженная барышня зло шипит своему кавалеру: Ебаный 45-ый! Наконец-то мы сели в правильный автобус! Мы синхронно понимаем, в чем дело, и ржем до самой конечной. Теперь мы можем рассказывать внукам страшную историю про "Не ходите, дети, в Салоники гулять".
Поехали на какие-то водопады тире термальные источники. Сразу же прониклась безграничной любовью ко всему великому пост-советсткому народу. На занятиях по йоге я еще не достигла степени дзена, позволяющей отрешаться от бренного тела, а я, находясь в непосредственной близости с хрестоматийным тагилом, очень не отказалась бы трансгрессировать куда-нибудь в астрал. В определенный момент абсолютно разочаровалась в туристической жизни, хотела сигануть с водопада - пусть экскурсовод придумает какую-то пошлую историю о безответной любви и парит ее туристам по 45 евро за тур. Отговорили.
На термальных источниках предлагали покупаться в бассейне с кипяченой водой, пугали раздевалкой без шпингалетов: кто ворвется к голой престарелой немке - сам виноват.
В последний день нашла себе голубоглазо-белокурого ангела, который сразу же завязал со мной серьезные отношения: гулял меня по набережной, знакомил с родителями, бабушкой и папиными собутыльниками, демонстрировал оранжевые трусы с зелеными монстрами. Осознав изначальную обреченность каких-либо отношений, мне - как всегда - пришлось предпринимать решительные действия и быстро и бесшумно ретироваться из ресторана вообще и в самолет в частности. В моем прощальном взгляде читалось «Прости, голубоглазо-белокурый Ромео. Я нихера не понимаю, что ты лепечешь на греческом, а ты не понимаешь мой русско-английский суржик. Тебе 4 года, а мне, в свои 26, совсем не хочется попадать в греческую тюрьму за растление несовершеннолетних. Прости и прощай, привет папе с мамой, чаевые на столе».
Надеюсь, что не сильно его травмировала. Не люблю травмировать ангелов.