ФАЛЛОС
За чаепитием в юридической консультации обсуждаются мои опубликованные «обрывки». Диспутантки - бывшие лимитчицы. Сначала прописавшиеся в Ленинграде. С помощью надетых милицейских погон. После демократизации бросившие милицию. И просочившиеся в ранее элитную коллегию адвокатов. Самые кондовые mesdames.
- Юрий Михайлович, вы в оригиналах матом пишете, - интересуется чудо-юдо моего возраста периферийного происхождения. Адвокатесса, кстати.
- Конечно матом! Иначе мои произведения теряют смысл. Но у меня мат только в прямой речи персонажей. Для описаний и повествований инфернальная лексика мало применима, - с дуру пытаюсь объяснить что-то из моей писательской кухни.
- А вот(неразборчивая ссылка) говорил:…, - следует малосвязная цитата о чистоте языка.
Без энтузиазма, объясняю коллеге, что одним только матом могу написать больше, чем она без мата всем стальным русским языком. А также еще могу и матом, и в стихах.
Потом, понизив голос, распространяюсь насчет того, что женщина, наиболее рельефно пытающаяся демонстрировать свою добродетель, на практике оказывается наиболее выраженной блядью. Последнее слово произношу полногласно.
До оппонентки не доходит. И она продолжает мне доказывать преимущество своего мировоззрения.
Прекращаю диспут.
***
Покойная Галина Васильевна Старовойтова, насколько я знаю, не пользовалась в делах ненормативной словесностью. Я, по крайней мере, не слышал.
Уровень образования и нравственности этой женщины, в отличие от наших адвокатесс, не вызывал сомнения даже у самых ярых коммунистов и "великороссов". И демонстрировать его ей не было нужды.
Так что вот не материлась дамочка, и все тут. Цвет ее лица и морщинки в области носа при возникновении матерка также не изменялись.
Она попросту была воспитанной госпожой.
Но один раз ее все-таки достали.
На одном из депутатских Съездов.
***
Наша депутация, несмотря на неполную демократическую однородность, старается взаимно координироваться.
В перерывах около трех десятков питерских депутатов собираются в одном из проходных залов первого этажа БКД для совещаний. Кого-либо просим присесть на угловое кресло и руководить дискуссией. А над этим креслом расположена мраморная фигурка какого-то античного персонажа в полном «ню». Главный признак этого «ню»
нависает над нашими председательствующими.
Если в британском парламенте председатель традиционно сидит на «мешке с шерстью», то на наших совещаниях председатель сидит «под фаллосом».
Так и на этом совещании. Просим Галину Васильевну председательствовать. И Петр Филиппов приглашает ее «под фаллос». Естественно, не под хуй, а под фаллос.
Старовойтова «вспыхивает». При полном молчании и сохранении бледности лица. Проходит на нужное место и каменным голосом начинает работу.
Всем все ясно.
***
Я никогда не был в излишнем восторге от бабской эмансипации.
Еще меньше я любил «порядочных женщин». Вроде чуда-юда из моей юридической консультации.
И как же тяжело жить в мире, где так редки по-настоящему порядочные женщины. А таких, как Галина Васильевна Старовойтова, убивают!
Среда, 5 февраля 2003 г.
© Юрий Лучинский
- Юрий Михайлович, вы в оригиналах матом пишете, - интересуется чудо-юдо моего возраста периферийного происхождения. Адвокатесса, кстати.
- Конечно матом! Иначе мои произведения теряют смысл. Но у меня мат только в прямой речи персонажей. Для описаний и повествований инфернальная лексика мало применима, - с дуру пытаюсь объяснить что-то из моей писательской кухни.
- А вот(неразборчивая ссылка) говорил:…, - следует малосвязная цитата о чистоте языка.
Без энтузиазма, объясняю коллеге, что одним только матом могу написать больше, чем она без мата всем стальным русским языком. А также еще могу и матом, и в стихах.
Потом, понизив голос, распространяюсь насчет того, что женщина, наиболее рельефно пытающаяся демонстрировать свою добродетель, на практике оказывается наиболее выраженной блядью. Последнее слово произношу полногласно.
До оппонентки не доходит. И она продолжает мне доказывать преимущество своего мировоззрения.
Прекращаю диспут.
***
Покойная Галина Васильевна Старовойтова, насколько я знаю, не пользовалась в делах ненормативной словесностью. Я, по крайней мере, не слышал.
Уровень образования и нравственности этой женщины, в отличие от наших адвокатесс, не вызывал сомнения даже у самых ярых коммунистов и "великороссов". И демонстрировать его ей не было нужды.
Так что вот не материлась дамочка, и все тут. Цвет ее лица и морщинки в области носа при возникновении матерка также не изменялись.
Она попросту была воспитанной госпожой.
Но один раз ее все-таки достали.
На одном из депутатских Съездов.
***
Наша депутация, несмотря на неполную демократическую однородность, старается взаимно координироваться.
В перерывах около трех десятков питерских депутатов собираются в одном из проходных залов первого этажа БКД для совещаний. Кого-либо просим присесть на угловое кресло и руководить дискуссией. А над этим креслом расположена мраморная фигурка какого-то античного персонажа в полном «ню». Главный признак этого «ню»
нависает над нашими председательствующими.
Если в британском парламенте председатель традиционно сидит на «мешке с шерстью», то на наших совещаниях председатель сидит «под фаллосом».
Так и на этом совещании. Просим Галину Васильевну председательствовать. И Петр Филиппов приглашает ее «под фаллос». Естественно, не под хуй, а под фаллос.
Старовойтова «вспыхивает». При полном молчании и сохранении бледности лица. Проходит на нужное место и каменным голосом начинает работу.
Всем все ясно.
***
Я никогда не был в излишнем восторге от бабской эмансипации.
Еще меньше я любил «порядочных женщин». Вроде чуда-юда из моей юридической консультации.
И как же тяжело жить в мире, где так редки по-настоящему порядочные женщины. А таких, как Галина Васильевна Старовойтова, убивают!
Среда, 5 февраля 2003 г.
© Юрий Лучинский