Из интервью с Ю. Шичалиным
- Вопрос каверзный: можно ли вообще примирить вольнолюбивые “Афины” с духовным доктринерством “Иерусалима”?
- Вы очень разумно ставите “Афины” и “Иерусалим” в кавычки. Здесь мы опять возвращаемся к неким нерефлектированным штампам, формирующим наше сознание. Потому что в этом расхожем штампе, противопоставляющем Афины Иерусалиму, разумеется, нет и тени не только исторически реальных городов, но и того контекста, в котором мыслил свое противопоставление Тертуллиан. Я думаю, мы не слишком уйдем от темы, если чуть-чуть остановимся на этом. Тертуллиан - пылкий защитник христианства. В сочинении “Против еретиков” он пишет о том, что ереси обычно обнаруживают влияние той или иной философской школы. Тертуллиан говорит, что христианству нужно учиться у апостолов, и вспоминает ап. Павла: тот познакомился в Афинах с представителями разных философских школ, которые и сами спорили между собой. И затем произносит знаменитое: “Что Афины - Иерусалиму, что Академия - Церкви, что еретики - христианам?” Что это значит? Ответ очевиден. Ты хочешь знать учение Христа? - Обратись к Новому Завету и преданию Церкви, к апостольской традиции. Занимаешься геометрией? - Читай Евклида, или А. Киселева, или какого иного знатока этой науки. Но, узнав о треугольниках, не пытайся на основе учебника Киселева уяснить тайну Троицы или на основе Евангелия построить некую “духовную” геометрию. Можно не любить или не признавать Тертуллиана, но в этом с ним трудно не согласиться.
С другой стороны, достаточно вспомнить св. Григория Богослова и его описание “поистине золотых Афин” в энкомии-эпитафии своему прежнему соученику св. Василию Великому, чтобы по крайней мере усомниться в обязательности такого противопоставления Афин и Иерусалима. Прот. Иоанн Мейендорф где-то пишет, что такого противопоставления вообще не существовало для Западного Средневековья… И если даже просто говорить о возможности совмещения духовной свободы и доктринерства, то в выборе правильной доктрины нет ничего худого, а сознательный выбор лжи никак нельзя провести по ведомству духовной свободы… Наконец, если вспомнить начало предисловия к книге “Афины и Иерусалим” Льва Шестова, то ведь и он начинает с того, что всем известны примеры доброго сосуществования религии и философии и что лучшие представители человеческого духа гнали от себя попытки противопоставить Афины Иерусалиму…
- Вы очень разумно ставите “Афины” и “Иерусалим” в кавычки. Здесь мы опять возвращаемся к неким нерефлектированным штампам, формирующим наше сознание. Потому что в этом расхожем штампе, противопоставляющем Афины Иерусалиму, разумеется, нет и тени не только исторически реальных городов, но и того контекста, в котором мыслил свое противопоставление Тертуллиан. Я думаю, мы не слишком уйдем от темы, если чуть-чуть остановимся на этом. Тертуллиан - пылкий защитник христианства. В сочинении “Против еретиков” он пишет о том, что ереси обычно обнаруживают влияние той или иной философской школы. Тертуллиан говорит, что христианству нужно учиться у апостолов, и вспоминает ап. Павла: тот познакомился в Афинах с представителями разных философских школ, которые и сами спорили между собой. И затем произносит знаменитое: “Что Афины - Иерусалиму, что Академия - Церкви, что еретики - христианам?” Что это значит? Ответ очевиден. Ты хочешь знать учение Христа? - Обратись к Новому Завету и преданию Церкви, к апостольской традиции. Занимаешься геометрией? - Читай Евклида, или А. Киселева, или какого иного знатока этой науки. Но, узнав о треугольниках, не пытайся на основе учебника Киселева уяснить тайну Троицы или на основе Евангелия построить некую “духовную” геометрию. Можно не любить или не признавать Тертуллиана, но в этом с ним трудно не согласиться.
С другой стороны, достаточно вспомнить св. Григория Богослова и его описание “поистине золотых Афин” в энкомии-эпитафии своему прежнему соученику св. Василию Великому, чтобы по крайней мере усомниться в обязательности такого противопоставления Афин и Иерусалима. Прот. Иоанн Мейендорф где-то пишет, что такого противопоставления вообще не существовало для Западного Средневековья… И если даже просто говорить о возможности совмещения духовной свободы и доктринерства, то в выборе правильной доктрины нет ничего худого, а сознательный выбор лжи никак нельзя провести по ведомству духовной свободы… Наконец, если вспомнить начало предисловия к книге “Афины и Иерусалим” Льва Шестова, то ведь и он начинает с того, что всем известны примеры доброго сосуществования религии и философии и что лучшие представители человеческого духа гнали от себя попытки противопоставить Афины Иерусалиму…