12 фрагментов об ААЗ
0. «Личные воспоминания, тем более рядового студента, как правило, больше говорят о самом вспоминающем, чем о личности умершего. В памяти остаются малозначительные, но личные мелочи, и невольно оказываешься в положении кошки из детского стишка, которая, побывав при дворе королевы, запомнила только мышь на ковре», - написал Денис Паперно на 10-й день. Я совсем не был близким другом Андрея Анатольевича - разве что одним из нескольких сотен учеников; в первые дни после его смерти я писал сухо и по делу, про науку, а теперь попробую всё-таки вспомнить немножко мышей
1. Году в 2007-м я собирался на лекцию о берестяных грамотах и звал туда свою однокурсницу Аню Д.
- А сколько Зализняку лет? - спросила она.
- За семьдесят.
- Тогда надо идти, а то можно и не успеть.
Такая простая, но такая неожиданная мысль.
2. Оба моих культурных и научных героя: Гаспаров и Зализняк - родились в 1935 году. Про их взаимоотношения я знаю только одну фразу из «Записей и выписок»: «на военном деле меня учил маршировать Зализняк». Интересно узнать, как это было.
3. В свою преподавательскую практику я позаимствовал три реплики Зализняка: «совершенно справедливо», «переадресую этот вопрос вам» (и каждый раз немного горжусь собой, когда оказывается, что я построил лекцию так, что получилось это применить) и «если вы опаздываете, то просто входите, а не заставляйте меня устраивать вам собеседование на входе». Третья, впрочем, помогает слабо.
4. На курсе теоретической грамматики немецкого языка я обычно делал одно из двух: либо возводил двойку в степень, либо спрягал глагол παιδεύω (мобильный интернет тогда ещё не развился и позволял спокойно заниматься математикой и филологией). Во время какого-то из этих времяпрепровождений мне пришла в голову идея, как по омегам восстановить ударение в «Мериле праведном» - и через неделю Зализняк дал ровно такое домашнее задание на курсе акцентологии. Я напечатал красивый листок, сдал, а ещё через неделю получил его обратно с одним ерем, исправленным на ять, и комментарием: «Превосходно. Безукоризненно. А.З.». Кажется, после этого он меня и запомнил - но тут могу ошибиться в любую сторону. А про рецензию Зализняка на мою работу я сразу же подумал, что она идеально подходит к тому, что делает он сам.
5. В 2006 году Виталий Дмитриевич Арнольд спросил у Елены Владимировны Муравенко:
- А почему на Летнюю лингвистическую школу не ездит Зализняк?
- Да как-то не звали.
Мне бы тоже не пришла в голову мысль позвать такого человека за сто километров от Москвы отнюдь не в пятизвёздочную гостиницу - а оказалось, что зря. К следующему году Е.В. и В.Д. исправили это упущение. Зализняк приезжал к нам на 11 школ - с 2007 по 2017 год без единого исключения.
6. Андрея Анатольевича и Елену Викторовну привозил в Дубну, а потом в Вороново молчаливый темноволосый молодой человек. «Наверное, у него есть шофёр», - с уважением думал я. Постепенно выяснилось, что это вовсе даже не шофёр, а математик Николай Андреев, создатель «Математических этюдов». Как в анекдоте: не знаю, кого везут, но за рулём сам Брежнев.
7. В 2009 году лекция Зализняка была не сразу после заезда, как обычно, а накануне отъезда. В Дубне, где тогда проходила школа, на вечерние игры вытаскивали стулья из столовой, а утром перед завтраком заносили обратно. Но к концу школы депривация сна побеждает голод, все перестают ходить на завтрак, и стулья заносить некому. Приходит с утра Оля Подлесская, стулья снаружи, столовая недовольна. К счастью, идёт какой-то мужик.
- Мужик, слушай, занеси стулья, - говорит Оля.
Мужик с готовностью соглашается, и вместе с Олей они перетаскивают сотню стульев. Завтрак спасён. Каково же Олино удивление, когда за обедом она видит, что мужик сидит за столом с Зализняком. Оказалось, что это академик Владимир Игоревич Арнольд, который и сейчас, спустя 7 лет после своей смерти, остаётся самым цитируемым российским учёным. И снова: сам Брежнев за рулём, сам Арнольд носит стулья.
8. В тот год лекциями Зализняка и Арнольда кончалась лингвистическая школа и начиналась математическая. Зализняк рассказал про русское ударение, а после него вышел Арнольд - говорить про то, как он составлял слова из букв слова гетеросексуальность.
- А теперь возьмём и изобразим этот график на билогарифмической бумаге…
За моей спиной сидел математик Миша Раскин, который меланхолично произнёс:
- Появились логарифмы. Половина аудитории утрачена.
К середине лекции утрачена оказалась почти вся аудитория. Арнольд, видимо, это осознал и решил поговорить о лингвистике. Изложение оказалось, мягко говоря, неконвенциональным. В частности, Арнольд рассказал, что на Андаманских островах есть племя, которое уже 100 тысяч лет хранит огонь и поэтому не умеет считать, а самый естественный порядок слов - в немецком языке, поэтому когда он устаёт, то думает по-немецки. Присутствующие лингвисты осторожно пытались задавать вопросы, но лектор был непреклонен. Виталий Дмитриевич Арнольд потом объяснял мне, что академик так шутил, а вы не поняли. Теперь этого не проверишь: видеозапись лекции предусмотрительно потерялась. Зализняк сидел в первом ряду и не вмешивался (а вот Елена Викторовна, кажется, чуть-чуть пыталась).
8. В 2012 году 7-классник Гоша Н. после лекции подошёл к Зализняку и спросил:
- Как правильно: тапок или тапка?
- Не знаю, - ответил Зализняк. - Посмотрите у меня в Грамматическом словаре: что там написано, то и правильно.
После этого Гоша протянул ему тетрадочку и сказал:
- Я собираю контакты. Напишите мне, пожалуйста, свой Скайп.
Зализняк замялся.
- Ну или по крайней мере мобильный телефон.
- Вы знаете, я принадлежу к другому поколению. Мобильный телефон - это только для близких людей.
У меня его мобильного номера, конечно, тоже не было, только домашний.
9. Иногда бывает трудно сдержаться: подходишь к великому учёному, берёшь его за пуговицу и говоришь «А знаете, у меня вот был такой доклад». На 10-й минуте великий учёный обычно начинает испытывать потребность в кофе - ну или в чём-нибудь ещё, что находится как можно дальше от тебя. Желание полноценно взять Зализняка за пуговицу мне приходило в голову один раз - на лингвистической школе в 2015 году. Кофе и груши рядом тоже были, но Зализняк не пытался спастись бегством и с явным интересом слушал, что я думаю про единственное сомнительное место его лекции - то самое, про которое ему задал вопрос со словами «вызывает недоумение» тот человек в зале, который, пожалуй, один только и мог так сказать. Наверное, уметь слушать - в этом и было настоящее величие.
Фотографии Бориса Иомдина (альбом)
10. А в 2017 году мы единственный раз обменялись электронными письмами (как писать? «дорогой»? «глубокоуважаемый»? всё-таки выбрал “дорогой”). Имя отправителя окончательно убедило меня в том, что латиницей правильно - Andrei Zalizniak, а не Andrey Zaliznyak. Но даже в этом написании проявилась всё та же неслыханная зализняковская простота: ни аксана над é, ни трема над i.
11. Плодом этой переписки стала жёлтая папка с анкетами, в которых школьники писали слова из своего «компьютерного, телефонного и интернетского лексикона». Я уже почти было заменил «интернетского» хотя бы на «интернетного» - но меня вовремя остановил Максим Анисимович Кронгауз: нечего трогать авторский стиль. Папка эта была торжественно вручена Зализняку за полтора часа до лекции, он узнал оттуда слово хайп и с удовольствием его произносил со сцены. Предсказательная сила его построений в этот момент была особенно очевидна: слово, которое он только что узнал, идеально вписалось во все правила ударения. А после лекции жёлтая папка с анкетами потерялась. Зализняк очень огорчился, и мы долго искали папку с Еленой Викторовной и Колей Андреевым, пока не обнаружилось, что она осталась в том месте, где на лектора надевали микрофон. Радость Зализняка была такой сильной, что я надеюсь, что эти анкеты ему пригодились и он успел о них что-нибудь написать.
12. В ноябре 2017 года я побывал в гостях у Владимира Андреевича Успенского. Когда я вручил ему своё «Конструирование языков», он сказал: «Больше я бы удивился, только если бы книгу про искусственные языки написал Зализняк». Не исключаю, что более высокого комплимента моё сочинение ещё не получало.
1. Году в 2007-м я собирался на лекцию о берестяных грамотах и звал туда свою однокурсницу Аню Д.
- А сколько Зализняку лет? - спросила она.
- За семьдесят.
- Тогда надо идти, а то можно и не успеть.
Такая простая, но такая неожиданная мысль.
2. Оба моих культурных и научных героя: Гаспаров и Зализняк - родились в 1935 году. Про их взаимоотношения я знаю только одну фразу из «Записей и выписок»: «на военном деле меня учил маршировать Зализняк». Интересно узнать, как это было.
3. В свою преподавательскую практику я позаимствовал три реплики Зализняка: «совершенно справедливо», «переадресую этот вопрос вам» (и каждый раз немного горжусь собой, когда оказывается, что я построил лекцию так, что получилось это применить) и «если вы опаздываете, то просто входите, а не заставляйте меня устраивать вам собеседование на входе». Третья, впрочем, помогает слабо.
4. На курсе теоретической грамматики немецкого языка я обычно делал одно из двух: либо возводил двойку в степень, либо спрягал глагол παιδεύω (мобильный интернет тогда ещё не развился и позволял спокойно заниматься математикой и филологией). Во время какого-то из этих времяпрепровождений мне пришла в голову идея, как по омегам восстановить ударение в «Мериле праведном» - и через неделю Зализняк дал ровно такое домашнее задание на курсе акцентологии. Я напечатал красивый листок, сдал, а ещё через неделю получил его обратно с одним ерем, исправленным на ять, и комментарием: «Превосходно. Безукоризненно. А.З.». Кажется, после этого он меня и запомнил - но тут могу ошибиться в любую сторону. А про рецензию Зализняка на мою работу я сразу же подумал, что она идеально подходит к тому, что делает он сам.
5. В 2006 году Виталий Дмитриевич Арнольд спросил у Елены Владимировны Муравенко:
- А почему на Летнюю лингвистическую школу не ездит Зализняк?
- Да как-то не звали.
Мне бы тоже не пришла в голову мысль позвать такого человека за сто километров от Москвы отнюдь не в пятизвёздочную гостиницу - а оказалось, что зря. К следующему году Е.В. и В.Д. исправили это упущение. Зализняк приезжал к нам на 11 школ - с 2007 по 2017 год без единого исключения.
6. Андрея Анатольевича и Елену Викторовну привозил в Дубну, а потом в Вороново молчаливый темноволосый молодой человек. «Наверное, у него есть шофёр», - с уважением думал я. Постепенно выяснилось, что это вовсе даже не шофёр, а математик Николай Андреев, создатель «Математических этюдов». Как в анекдоте: не знаю, кого везут, но за рулём сам Брежнев.
7. В 2009 году лекция Зализняка была не сразу после заезда, как обычно, а накануне отъезда. В Дубне, где тогда проходила школа, на вечерние игры вытаскивали стулья из столовой, а утром перед завтраком заносили обратно. Но к концу школы депривация сна побеждает голод, все перестают ходить на завтрак, и стулья заносить некому. Приходит с утра Оля Подлесская, стулья снаружи, столовая недовольна. К счастью, идёт какой-то мужик.
- Мужик, слушай, занеси стулья, - говорит Оля.
Мужик с готовностью соглашается, и вместе с Олей они перетаскивают сотню стульев. Завтрак спасён. Каково же Олино удивление, когда за обедом она видит, что мужик сидит за столом с Зализняком. Оказалось, что это академик Владимир Игоревич Арнольд, который и сейчас, спустя 7 лет после своей смерти, остаётся самым цитируемым российским учёным. И снова: сам Брежнев за рулём, сам Арнольд носит стулья.
8. В тот год лекциями Зализняка и Арнольда кончалась лингвистическая школа и начиналась математическая. Зализняк рассказал про русское ударение, а после него вышел Арнольд - говорить про то, как он составлял слова из букв слова гетеросексуальность.
- А теперь возьмём и изобразим этот график на билогарифмической бумаге…
За моей спиной сидел математик Миша Раскин, который меланхолично произнёс:
- Появились логарифмы. Половина аудитории утрачена.
К середине лекции утрачена оказалась почти вся аудитория. Арнольд, видимо, это осознал и решил поговорить о лингвистике. Изложение оказалось, мягко говоря, неконвенциональным. В частности, Арнольд рассказал, что на Андаманских островах есть племя, которое уже 100 тысяч лет хранит огонь и поэтому не умеет считать, а самый естественный порядок слов - в немецком языке, поэтому когда он устаёт, то думает по-немецки. Присутствующие лингвисты осторожно пытались задавать вопросы, но лектор был непреклонен. Виталий Дмитриевич Арнольд потом объяснял мне, что академик так шутил, а вы не поняли. Теперь этого не проверишь: видеозапись лекции предусмотрительно потерялась. Зализняк сидел в первом ряду и не вмешивался (а вот Елена Викторовна, кажется, чуть-чуть пыталась).
8. В 2012 году 7-классник Гоша Н. после лекции подошёл к Зализняку и спросил:
- Как правильно: тапок или тапка?
- Не знаю, - ответил Зализняк. - Посмотрите у меня в Грамматическом словаре: что там написано, то и правильно.
После этого Гоша протянул ему тетрадочку и сказал:
- Я собираю контакты. Напишите мне, пожалуйста, свой Скайп.
Зализняк замялся.
- Ну или по крайней мере мобильный телефон.
- Вы знаете, я принадлежу к другому поколению. Мобильный телефон - это только для близких людей.
У меня его мобильного номера, конечно, тоже не было, только домашний.
9. Иногда бывает трудно сдержаться: подходишь к великому учёному, берёшь его за пуговицу и говоришь «А знаете, у меня вот был такой доклад». На 10-й минуте великий учёный обычно начинает испытывать потребность в кофе - ну или в чём-нибудь ещё, что находится как можно дальше от тебя. Желание полноценно взять Зализняка за пуговицу мне приходило в голову один раз - на лингвистической школе в 2015 году. Кофе и груши рядом тоже были, но Зализняк не пытался спастись бегством и с явным интересом слушал, что я думаю про единственное сомнительное место его лекции - то самое, про которое ему задал вопрос со словами «вызывает недоумение» тот человек в зале, который, пожалуй, один только и мог так сказать. Наверное, уметь слушать - в этом и было настоящее величие.
Фотографии Бориса Иомдина (альбом)
10. А в 2017 году мы единственный раз обменялись электронными письмами (как писать? «дорогой»? «глубокоуважаемый»? всё-таки выбрал “дорогой”). Имя отправителя окончательно убедило меня в том, что латиницей правильно - Andrei Zalizniak, а не Andrey Zaliznyak. Но даже в этом написании проявилась всё та же неслыханная зализняковская простота: ни аксана над é, ни трема над i.
11. Плодом этой переписки стала жёлтая папка с анкетами, в которых школьники писали слова из своего «компьютерного, телефонного и интернетского лексикона». Я уже почти было заменил «интернетского» хотя бы на «интернетного» - но меня вовремя остановил Максим Анисимович Кронгауз: нечего трогать авторский стиль. Папка эта была торжественно вручена Зализняку за полтора часа до лекции, он узнал оттуда слово хайп и с удовольствием его произносил со сцены. Предсказательная сила его построений в этот момент была особенно очевидна: слово, которое он только что узнал, идеально вписалось во все правила ударения. А после лекции жёлтая папка с анкетами потерялась. Зализняк очень огорчился, и мы долго искали папку с Еленой Викторовной и Колей Андреевым, пока не обнаружилось, что она осталась в том месте, где на лектора надевали микрофон. Радость Зализняка была такой сильной, что я надеюсь, что эти анкеты ему пригодились и он успел о них что-нибудь написать.
12. В ноябре 2017 года я побывал в гостях у Владимира Андреевича Успенского. Когда я вручил ему своё «Конструирование языков», он сказал: «Больше я бы удивился, только если бы книгу про искусственные языки написал Зализняк». Не исключаю, что более высокого комплимента моё сочинение ещё не получало.