Расколотый мир
Продолжаю вытаскивать погибшие в архиве "НовВО" тексты статей. На этот раз наша с И. Хановым программная статья об угрозах сепаратизма в мировой политике.
Современное развитие сепаратистских движений может преобразить способы политического противостояния в мире и сделать XXI в. временем торжества «варианта салями»: эпохой, когда масштабные геополитические проекты будут реализовываться не в результате длительного накопления ресурсов на территории целых государств и регионов, а шаг за шагом, на отдельных отвоеванных и часто непризнанных территориальных образованиях.
Примером такого подхода может служить недавний «проект Киренаики», озвученной этой весной премьер-министром Италии Сильвио Берлускони. Напомним, он заявил, что цель западной коалиции, бомбящей Ливию, не столько в поддержке народного восстания против диктатуры, сколько в защите права территории на самоопределение. «Речь идет о борьбе между властями - той, что выступает за независимость Киренаики (Восточной Ливии), против центральной власти Каддафи и региона Триполи» - заявил он этой веснойi.
Подобный выход из Ливийского тупика в каком-то смысле даже может показаться логичным: официальный Триполи не может восстановить контроль над всей страной, но и оппозиция, несмотря на поддержку НАТО, не может заставить режим Каддафи пасть. Следовательно, волей-неволей сторонам приходится оставаться при своих контролируемых территориях, каковое положение дел можно попытаться как-то зафиксировать, образовав еще одно непризнанное или «частично признанное» государство - Киренаику.
По сути, эта модель может повторить косовский или, говоря шире, «югославский» опыт НАТО, основанный на достижении политических целей путем расчленения государства-противника и реализации желаемой общественной модели на отдельных и в одностороннем порядке признанных территориях.
Однако «косовский прецедент» - опасное оружие, открывающее новые возможности для движения в обход международного права. Страна-агрессор может использовать существование на территории противника сепаратистских движений в качестве предлога для оправдания вторжения в глазах международного права и общественного мнения. Этот «передовой» опыт довольно активно осваивают государства Африки, что мы можем проследить в случае Сомали.
Это восточноафриканское государство в настоящее время можно назвать рекордсменом по сепаратизму - начиная с 90-х гг. XX в. на его территории возникло, исчезло и снова появилось более 10 разного рода независимых и полунезависимых непризнанных государственных образований. Признанное большинством стран Переходное Федеральное Правительство (ПФП) фактически контролирует только несколько кварталов столицы страны - Могадишо, и контроль этот обеспечивается благодаря миротворческому контингенту Африканского союза из Уганды и Джибути. Южная часть Сомали в настоящее время контролируется радикальной исламской группировкой «Партия молодежи» (Джамаат Аш-Шабааб), северо-восточную часть занимает относительно лояльное ПФП, но в последнее время придерживающееся нейтралитета, автономное государство Пунтленд, северо-западную часть, бывшее Британское Сомали, занимает непризнанное, но фактически независимое государство Сомалиленд.
Также это одно из немногих мест, где сепаратизм, образно говоря, начал «пожирать самое себя» - от одних воюющих за свою независимость образований начали отделяться другие, добивающиеся либо автономии в составе одной из сторон, либо полной независимости. Так, от вышеупомянутого Сомалиленда к настоящему времени отделились уже два региона - Маахир и Нортленд, причем последний - даже два раза. Это был один из первых на территории Сомали случаев использования описанной выше тактики - маахирских и нортлендских повстанцев поддерживал соседний Пунтленд.
Именно эту особенность и используют соседние с Сомали африканские государства. Так, Эфиопия поддерживает как ПФП в Могадишо, так и правительство Сомалиленда в Харгейсе, что, предположительно, помогает ей «поставить крест» на идее «Великого Сомали», в состав которого вполне мог бы войти собственно эфиопский Огаден, в котором присутствует просомалийское движение. В то же время не так давно отделившаяся от Эфиопии Эритрея по некоторым сведениям снабжает деньгами и оружием исламистов из Джамаат Аш-Шабааб. Но наиболее показательный пример - Азания, созданная 3 апреля 2011 г. по инициативе соседней Кении и занимающая небольшую территорию на юго-западе Сомали. Кенийским властям создание этого государства выгодно, т.к. оно становится буфером между Кенией и охваченными гражданской войной территориями Сомали. Учитывая, что гражданская война в Сомали далека от завершения, этот пример может быть отнюдь не последним.
Впрочем, этот прием можно применять не только против стран третьего мира. «Вариант салями» - вполне подходит для борьбы с ядерными державами. Известно, что оборонные концепции большинства стран-владельцев ядерного оружия предусматривают применение ОМП только в случае угрозы самому существованию государства. Если же противник не действует прямо, пользуясь услугами местных радикалов, а, даже применяя вооруженную силу, ставит перед собой ограниченные цели, ядерная бомба вряд ли может быть применена.
Классическим примером такой тактики может служить «Каргильская война» в Джамму и Кашмире, в ходе которой пакистанская сторона использовала псевдонезависимые отряды боевиков на территории индийского штата. Тогда для поддержки боевиков использовались пакистанские артиллерия и авиация, хотя официальный Пакистан так и не признал своего участия в конфликте. Однако чаще спонсоры сепаратизма проявляют большую осторожность. Речь, например, идет о поддержке белуджийских сепаратистов Ираком и США или контактах чеченских сепаратистов с представителями разведслужб исламских государств.
Пока чаще западные страны небезуспешно применяют «вариант салями» против своих противников: Киренаикский проект в Ливии, Косово - в Югославии, информационная поддержка тибетских сепаратистов - в Китае. Все это «этапы большого пути», которые внедряют опору на сепаратистов в международную практику, демонстрируют миру механизмы ее реализации.
Однако эта тактика - не монополия Запада. Этот путь соблазнителен для различных политических экстремистов, которые не в состоянии добиться достаточной поддержки своих идей во всей стране и взять государственную власть, но пытаются реализовать свои амбиции на ограниченной территории. Примером может служить активность исламских радикалов в северо-западном Пакистане или той же Чечне.
В будущем эта тактика может быть взята на вооружение радикалами, непривязанными к конкретной территории. Взять, например, интерес российских радикальных националистов к идее создания «русских республик» в России и, как ни странно, к «ингерманландскому проекту»ii. Проекты, которые невозможно навязать обществу в целом, логично попытаться продвигать на отдельно взятых территориях, концентрируя там все силы и ресурсы.
Впрочем, надо помнить, что разжигание сепаратизма - обоюдоострое оружие. Ведь недавно победу на парламентских выборах в Шотландии одержала «Шотландская национальная партия», ставящая своей целью провозглашение полной независимости от Великобритании. Проведение соответствующего референдума руководители партии планируют до следующих парламентских выборов.
Наиболее часто упоминаемые примеры сепаратизма в континентальной Европе - это французская Корсика и испанская Страна Басков, в которых сепаратистское движение до последнего момента выливалось даже в терроризмiii, а также Каталония, где ряд партий, входящих в парламент, в качестве идеологии использует идеи каталонского национализма и сепаратизма (Левые республиканцы Каталонии).
Но гораздо более опасным случаем является пример Бельгии, в которой постоянные разногласия между фламандским севером и валлонским югом привели к тому, что с 2007 г. страна находится в перманентном политическом кризисе. В ходе оного успело смениться 4 правительства, произошли внеочередные парламентские выборы, а начиная с июня 2010 г. (с тех самых выборов) Бельгия вообще живет без законного правительства, побив уже все рекорды подобного существованияiv. Последнего рекордсмена - Ирак - Бельгия обошла еще в феврале этого года.
Политики Фландрии желают большей самостоятельности и власти над финансовыми потоками, чему категорически противятся в менее экономически сильной Валлонии. Большая часть бельгийских партий, - и парламентские, и нет, - в качестве идеологии использует те или иные формы национализма, особенно радикального во фламандском исполнении.
Подчеркнем еще раз, поддержка подобных движений извне - еще один механизм ведения войны, который можно использовать анонимно и с наименьшими финансовыми и человеческими затратами. По сути, в долгосрочной перспективе «гонка сепаратизмов» может заменить «ядерную гонку» времен «холодной войны».
Одна беда: массовое применение этого оружия может быть не менее разрушительно, чем ядерные удары. Раздувание сепаратистских очагов может в долгосрочной перспективе затронуть множество государств. Тот же проект Белуджистана опасен не только для Ирана, но и для территориальной целостности Пакистана, которая и так подвергается непростым испытаниям. Тем же опасна «Курдская проблема» Турции, Ирака и Ирана, активизация которой в одной из стран может вызвать цепную реакцию во всех трех государствах.
Любой пример успешных провозглашений независимости может вызвать эхо в самых разных уголках земли. Множество малых войн, нарушение коммуникаций и государственных границ, канализация протестных настроений в сепаратистские движения, неизбежное усиление национальной и местечковой розни - все это может изменить лицо мира до неузнаваемости.
И это будет новый «Расколотый мир», который может оказаться не радостнее послеядерного.
Мендкович Никита Андреевич, историк, экономист, эксперт Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА), Ханов Иван Алексеевич, футуролог, независимый эксперт, специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
iРИА «Новости», 5 мая 2011.
iiПроблема сепаратизма в идеологии русских национал-экстремистов еще ждет своего исследователя. Обратим внимание лишь на последние заметные выступления в этом ключе в ходе круглого стола «Русский вопрос накануне выборов» в Государственной думе РФ (В. Карпец Битва за историю // Завтра, 1 июня 2011).
iiiВ прошлом году «Фронт национального освобождения Корсики» взял ответственность за 20 терактов 2009-го (Лента.ру, 1 февраля 2010). Баскский терроризм, полагаем, общеизвестным.
ivСтраной уже год управляет «временный» кабинет, из числа членов последнего правительства (С. Мануков Временное правительство работает уже год // Эксперт, 21 июня 2011).
Современное развитие сепаратистских движений может преобразить способы политического противостояния в мире и сделать XXI в. временем торжества «варианта салями»: эпохой, когда масштабные геополитические проекты будут реализовываться не в результате длительного накопления ресурсов на территории целых государств и регионов, а шаг за шагом, на отдельных отвоеванных и часто непризнанных территориальных образованиях.
Примером такого подхода может служить недавний «проект Киренаики», озвученной этой весной премьер-министром Италии Сильвио Берлускони. Напомним, он заявил, что цель западной коалиции, бомбящей Ливию, не столько в поддержке народного восстания против диктатуры, сколько в защите права территории на самоопределение. «Речь идет о борьбе между властями - той, что выступает за независимость Киренаики (Восточной Ливии), против центральной власти Каддафи и региона Триполи» - заявил он этой веснойi.
Подобный выход из Ливийского тупика в каком-то смысле даже может показаться логичным: официальный Триполи не может восстановить контроль над всей страной, но и оппозиция, несмотря на поддержку НАТО, не может заставить режим Каддафи пасть. Следовательно, волей-неволей сторонам приходится оставаться при своих контролируемых территориях, каковое положение дел можно попытаться как-то зафиксировать, образовав еще одно непризнанное или «частично признанное» государство - Киренаику.
По сути, эта модель может повторить косовский или, говоря шире, «югославский» опыт НАТО, основанный на достижении политических целей путем расчленения государства-противника и реализации желаемой общественной модели на отдельных и в одностороннем порядке признанных территориях.
Однако «косовский прецедент» - опасное оружие, открывающее новые возможности для движения в обход международного права. Страна-агрессор может использовать существование на территории противника сепаратистских движений в качестве предлога для оправдания вторжения в глазах международного права и общественного мнения. Этот «передовой» опыт довольно активно осваивают государства Африки, что мы можем проследить в случае Сомали.
Это восточноафриканское государство в настоящее время можно назвать рекордсменом по сепаратизму - начиная с 90-х гг. XX в. на его территории возникло, исчезло и снова появилось более 10 разного рода независимых и полунезависимых непризнанных государственных образований. Признанное большинством стран Переходное Федеральное Правительство (ПФП) фактически контролирует только несколько кварталов столицы страны - Могадишо, и контроль этот обеспечивается благодаря миротворческому контингенту Африканского союза из Уганды и Джибути. Южная часть Сомали в настоящее время контролируется радикальной исламской группировкой «Партия молодежи» (Джамаат Аш-Шабааб), северо-восточную часть занимает относительно лояльное ПФП, но в последнее время придерживающееся нейтралитета, автономное государство Пунтленд, северо-западную часть, бывшее Британское Сомали, занимает непризнанное, но фактически независимое государство Сомалиленд.
Также это одно из немногих мест, где сепаратизм, образно говоря, начал «пожирать самое себя» - от одних воюющих за свою независимость образований начали отделяться другие, добивающиеся либо автономии в составе одной из сторон, либо полной независимости. Так, от вышеупомянутого Сомалиленда к настоящему времени отделились уже два региона - Маахир и Нортленд, причем последний - даже два раза. Это был один из первых на территории Сомали случаев использования описанной выше тактики - маахирских и нортлендских повстанцев поддерживал соседний Пунтленд.
Именно эту особенность и используют соседние с Сомали африканские государства. Так, Эфиопия поддерживает как ПФП в Могадишо, так и правительство Сомалиленда в Харгейсе, что, предположительно, помогает ей «поставить крест» на идее «Великого Сомали», в состав которого вполне мог бы войти собственно эфиопский Огаден, в котором присутствует просомалийское движение. В то же время не так давно отделившаяся от Эфиопии Эритрея по некоторым сведениям снабжает деньгами и оружием исламистов из Джамаат Аш-Шабааб. Но наиболее показательный пример - Азания, созданная 3 апреля 2011 г. по инициативе соседней Кении и занимающая небольшую территорию на юго-западе Сомали. Кенийским властям создание этого государства выгодно, т.к. оно становится буфером между Кенией и охваченными гражданской войной территориями Сомали. Учитывая, что гражданская война в Сомали далека от завершения, этот пример может быть отнюдь не последним.
Впрочем, этот прием можно применять не только против стран третьего мира. «Вариант салями» - вполне подходит для борьбы с ядерными державами. Известно, что оборонные концепции большинства стран-владельцев ядерного оружия предусматривают применение ОМП только в случае угрозы самому существованию государства. Если же противник не действует прямо, пользуясь услугами местных радикалов, а, даже применяя вооруженную силу, ставит перед собой ограниченные цели, ядерная бомба вряд ли может быть применена.
Классическим примером такой тактики может служить «Каргильская война» в Джамму и Кашмире, в ходе которой пакистанская сторона использовала псевдонезависимые отряды боевиков на территории индийского штата. Тогда для поддержки боевиков использовались пакистанские артиллерия и авиация, хотя официальный Пакистан так и не признал своего участия в конфликте. Однако чаще спонсоры сепаратизма проявляют большую осторожность. Речь, например, идет о поддержке белуджийских сепаратистов Ираком и США или контактах чеченских сепаратистов с представителями разведслужб исламских государств.
Пока чаще западные страны небезуспешно применяют «вариант салями» против своих противников: Киренаикский проект в Ливии, Косово - в Югославии, информационная поддержка тибетских сепаратистов - в Китае. Все это «этапы большого пути», которые внедряют опору на сепаратистов в международную практику, демонстрируют миру механизмы ее реализации.
Однако эта тактика - не монополия Запада. Этот путь соблазнителен для различных политических экстремистов, которые не в состоянии добиться достаточной поддержки своих идей во всей стране и взять государственную власть, но пытаются реализовать свои амбиции на ограниченной территории. Примером может служить активность исламских радикалов в северо-западном Пакистане или той же Чечне.
В будущем эта тактика может быть взята на вооружение радикалами, непривязанными к конкретной территории. Взять, например, интерес российских радикальных националистов к идее создания «русских республик» в России и, как ни странно, к «ингерманландскому проекту»ii. Проекты, которые невозможно навязать обществу в целом, логично попытаться продвигать на отдельно взятых территориях, концентрируя там все силы и ресурсы.
Впрочем, надо помнить, что разжигание сепаратизма - обоюдоострое оружие. Ведь недавно победу на парламентских выборах в Шотландии одержала «Шотландская национальная партия», ставящая своей целью провозглашение полной независимости от Великобритании. Проведение соответствующего референдума руководители партии планируют до следующих парламентских выборов.
Наиболее часто упоминаемые примеры сепаратизма в континентальной Европе - это французская Корсика и испанская Страна Басков, в которых сепаратистское движение до последнего момента выливалось даже в терроризмiii, а также Каталония, где ряд партий, входящих в парламент, в качестве идеологии использует идеи каталонского национализма и сепаратизма (Левые республиканцы Каталонии).
Но гораздо более опасным случаем является пример Бельгии, в которой постоянные разногласия между фламандским севером и валлонским югом привели к тому, что с 2007 г. страна находится в перманентном политическом кризисе. В ходе оного успело смениться 4 правительства, произошли внеочередные парламентские выборы, а начиная с июня 2010 г. (с тех самых выборов) Бельгия вообще живет без законного правительства, побив уже все рекорды подобного существованияiv. Последнего рекордсмена - Ирак - Бельгия обошла еще в феврале этого года.
Политики Фландрии желают большей самостоятельности и власти над финансовыми потоками, чему категорически противятся в менее экономически сильной Валлонии. Большая часть бельгийских партий, - и парламентские, и нет, - в качестве идеологии использует те или иные формы национализма, особенно радикального во фламандском исполнении.
Подчеркнем еще раз, поддержка подобных движений извне - еще один механизм ведения войны, который можно использовать анонимно и с наименьшими финансовыми и человеческими затратами. По сути, в долгосрочной перспективе «гонка сепаратизмов» может заменить «ядерную гонку» времен «холодной войны».
Одна беда: массовое применение этого оружия может быть не менее разрушительно, чем ядерные удары. Раздувание сепаратистских очагов может в долгосрочной перспективе затронуть множество государств. Тот же проект Белуджистана опасен не только для Ирана, но и для территориальной целостности Пакистана, которая и так подвергается непростым испытаниям. Тем же опасна «Курдская проблема» Турции, Ирака и Ирана, активизация которой в одной из стран может вызвать цепную реакцию во всех трех государствах.
Любой пример успешных провозглашений независимости может вызвать эхо в самых разных уголках земли. Множество малых войн, нарушение коммуникаций и государственных границ, канализация протестных настроений в сепаратистские движения, неизбежное усиление национальной и местечковой розни - все это может изменить лицо мира до неузнаваемости.
И это будет новый «Расколотый мир», который может оказаться не радостнее послеядерного.
Мендкович Никита Андреевич, историк, экономист, эксперт Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА), Ханов Иван Алексеевич, футуролог, независимый эксперт, специально для Интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
iРИА «Новости», 5 мая 2011.
iiПроблема сепаратизма в идеологии русских национал-экстремистов еще ждет своего исследователя. Обратим внимание лишь на последние заметные выступления в этом ключе в ходе круглого стола «Русский вопрос накануне выборов» в Государственной думе РФ (В. Карпец Битва за историю // Завтра, 1 июня 2011).
iiiВ прошлом году «Фронт национального освобождения Корсики» взял ответственность за 20 терактов 2009-го (Лента.ру, 1 февраля 2010). Баскский терроризм, полагаем, общеизвестным.
ivСтраной уже год управляет «временный» кабинет, из числа членов последнего правительства (С. Мануков Временное правительство работает уже год // Эксперт, 21 июня 2011).