Сказки про Шапу_2.
Тээкс..поскольку я-таки восстала после своей хворобы и голоса в моей голове поутихли, дав вспомнить то, что собиралась сделать, выкладываю оставшиеся "Сказки про Красную Шапочку", все, кроме одной, поскольку ее правообладательница трудноуловима и загадочна (на самом деле она меня даже в гости зазывала, но я, сцабака, заболела). Когда записывали аудиоверсии сказок, сам собой сложился образ дурдомика, в котором пациенты травят друг другу байки. Первая история (моя - http://memoria-humana.livejournal.com/3804.html#cutid1 ) знаменовала собой наступление в нашем тихом доме умалишенных утра. Вторая, соответственно, приближение обеденного времени и так далее до позднего вечера, когда всем порядочным психам начинает хотеться спать.
Правда о Сказке.
Спящую Сетцунку разбудил запах жареного мяса.
"Снова к бабке зашлют", - подумала девочка, и, с трудом разлепила тяжеловатые веки. Открывшийся перед ней мир не сулил сегодня ничего хорошего, хотя ничего удивительного - похмелье есть похмелье.
С твердой решимостью бросить пить, послушная дочь приняла из трясущихся рук странной мамы корзинку со съестным, и зашагала по лесу.
Все же что - то неумолимо тревожило ее, настораживало. Может то, что постоянно тошнило в последнее время, а от запаха этих дурацких пирожков просто выворачивало. Что за дрянь в них положена?! Девочка еще не подозревала, что через 5 минут она это узнает.
Знакомый хруст в кустах заставил ее остановиться. И тут Сетцунка вспомнила о том, что Красную панаму, отпугивающую всякую нечисть, она забыла дома. В голове неприятно затрещало от досады, а может от выпитого вчера.
"Ну, щас начнется", - произнесла девочка без красной шапочки. И точно, из кустов выскочил голодный волк.
- Дай пожрать, Сетцунка! - затребовало животное.
- А волчище - Кселанище, ну, здравствуй!
" Чтоб тебя… и, откуда ты на мою больную голову…" - возмутилась в мыслях Сетцунка, голова которой уже просто раскалывалась.
Они сидели вдвоем на полянке. Серый с громким чавканьем поглощал пирожки, а его подружка хмуро смотрела в никуда.
- Лучше бы ты мою бабку схавал, запарилась я уже к ней ходить.
- Да ну, я людей не ем, особенно старых. Кстати, а с чем пирожки, вкус у них странный какой то.
- Странный то странный, а почти все съел, хоть бы другу своему волчищу - Андренищу оставил парочку.
- Да скрылся он, куда то два дня как не видал.
- Постой-ка, а что это там?
- Где?
- В пирожке!
Волк и девочка посмотрели на пирожок, потом на друг друга. В пирожке был клочочек волчьей шерсти. Кселанище с глазами по пять копеек стал медленно отступать, ускоряя ход.
- Постой, все не так как ты думаешь! - прокричала растерянная Сетцунка вслед уносившему ноги волку.
- Кровожадина, каннибалка, чудовище!!! - доносилось из леса. Но обвинения вдруг прервались звуком выстрела.
Обвиняемая застыла на месте от ужаса происходящего вокруг. Воспаленный мозг лихорадочно пытался найти выход из леса и из сложившийся ситуации. " К бабушке, срочно к бабушке, ну и, что, что без пирожков, она у меня добрая, она простит, ну и что, что без шапочки, склерозом она не страдает, узнает, в конце концов…" - мысли неслись в голове девочки быстрее, чем она к дому бабушки.
Перескакивая через порожек, она зацепилась за спящее тело волчища - Андренища и лбом распахнула дверь. Веревочка не понадобилась. Ни одной живой души в доме не оказалось, впрочем, и мертвой тоже.
- Где бабка, где моя бабка?! - трясла за шкуру полусонного волка вконец ошалевшая героиня сего повествования.
- Кто? Где? А! Как дела у тебя?.. - спросонья бубнил невпопад Андренище. Морда его была перемазана чем - то красным, что сразу бросалось в глаза.
- Ты что?.. Ты?.. - Сетцунка подумала, что сейчас свихнется от догадки пришедшей ей на ум.
- А я тут знаешь, пока тебя не было…
- Эй, вы! - донесся крик сзади, не давший волку договорить.
Оба одновременно повернули головы в сторону кричавшего.
- О, дядя Артурыч! - в человеке девочка радостно признала старого охотника и лесника по совместительству, Артурыча. Как всегда он был при ружье и в белоснежно белой рубашке, однако сегодня она оказалась в пятнах, и снова в красных, что уже не удивляло.
- Что, наконец, происходит, объясните!
- Посторонись, детка, - сказал охотник, взвел курок, и нацелился сам, не зная в кого метить.
Но посторониться она не успела, кто-то крепко ее обнял шнурком от двери.
- Бабушка?.. - удивленно прохрипела несчастная внучка.
- Отпустите, отпустите Сетцунку, это я съел все варенье, а не она! - пытался оправдаться Андренище. Но старушка не слушала его, а лишь усиливала хватку.
Артурыча трясло, но он все равно продолжал целиться, уже наметив целью взбесившуюся старую маразматичку. Вот только попасть в нее было трудно.
Бедняжка Сетцунка потеряла сознание в тот момент, когда сзади по голове бабушку огрел чем-то тяжелым Кселанище.
Очнувшись, девочка узнала всю правду. Ее родственники были ей вовсе не родственниками, а сама она никогда не была красной шапочкой, и сказка эта вообще не про нее. Да и сама история сказкой не является, так, выдумка просто…
Но главное не это, главное, что все обошлось без жертв, не считая нервного потрясения главной героини. Все действующие лица разобрались в своих отношениях и пошли отмечать очередной праздник. А какой именно - это уже другая история…
Танька
12.09.2003
***
Битва за пирожки.
Дзынь! Звенит будильник. Сетцуна медленно открыла глаза. Над ней стояла мама с корзинкой пирожков.
" О, Боже!" - подумала Сетцуна и снова попыталась уснуть.
- Светик! Сегодня надо навестить бабушку! - бодро заявила мама.
- У меня сегодня тренировка на Динамо, - буркнула Сетцуна зарываясь в подушку.
- Я поставлю пирожки на компьютер…
- Только не это! - сон как рукой сняло, Сетцуна выпрыгнула из кровати и перехватив мамино движение легким ударом ноги, поймала летящую корзину и поставила ее на
стул. Мама бесшумно удалилась, а наша героиня быстренько собравшись, побежала в институт.
И вот уже сумерки сгустились над городом, и Сетцуна, уставшая от битья Кселана направлялась в сопровождении Артурчика к любимой бабуле. Был красивый летний вечер, улицы города напоминали какой то японский мультик…теплый ветер развевал Светинины волосы, а тем временем Артурчик не переставал восхищаться Сетцуныной техникой боя:
- А как классно ты сделала ему подсечку, помнишь?- возбужденно кричал Артурчик.
- Идиот, - подумала Сетцуна, а вслух сказала: - Какой прекрасный вечер, не правда ли?
- Да….., а что за прием ты сделала, когда блокировала удар? - не унимался Артурчик.
- Коготь дракона, - сказала Света и вздохнула, ей хотелось чего-то прекрасного в этот вечер, и тут ей в голову пришла безумная идея….
-! Я вспомнила один хитрый прием, хочешь завтра покажу!?
- А почему не сейчас? - удивился Артурчик.
- Да я просто не хочу, чтобы ты валялся на пыльном асфальте - хитро прищурилась Света,но ее фантазии прервал, чей то грубый голос.
- Эй, щегол, закурить не найдется? - массивная фигура перегородила парочке дорогу.
- Я не пью, не курю и с девками не балуюсь… - пролепетал Артурчик.
- А ну пошел отсюда! - рявкнула Сетцуна.
- Это ты мне? - хмыкнул громила.
- Нет, придурок! Это я ему! - Сетцуна повернулась лицом к Артурчику и еще раз повторила - убирайся,Артурчик!
- Ах, так, - пискнул Артурчик - Я уйду, но и пирожки с мясом я с собой унесу! - с этими словами он выхватил корзину и умчался с ней по широкому проспекту.
Громила рванулся, было за беглецом, но Сетцуна схватила его за рукав:
- Подожди, я знаю, куда он бежит, у нас есть еще пара минут.
- Прекрасно! - сказал парень, - не будем тратить это время зря.
Сказав это, он снял куртку и остался в рубашке с небрежно расстегнутым воротом.
Сетцуна взглянула ему в лицо, в его глаза, в его красивые глаза… "Это он….." - подумала девушка. Рюкзак слетел с ее плеча, и каким то чудом упал рядом с курткой. Щелкнул ремешок часов, и они полетели вслед за рюкзаком.
- Ну что ж, начнем! - сказал парень, принимая позу тигра. Правая нога слегка касалась носком земли, а руки уподобились когтистым лапам.
Сетцуна оттолкнувшись ногой, с разворота, нанесла серию ударов в точно поставленные блоки, и приземлилась стелящимся драконом. Подсечка с его стороны, удар, блок, захват и Сетцуна уже не могла пошевелиться.
- Узнать человека можно только в бою, - сказал парень. Сетцуна скосив глаза на руку, которая держала ее за шею, взглянула на часы: - Нам пора.
- Идем, - парень освободил Сетцуну от захвата и, подхватив вещи, они побежали за Артурчиком
- Как тебя зовут? - на бегу спросила Сетцуна.
- Волк, - крикнул в ответ парень, в тот момент они настигли хакера за поеданием пирожков.
Страшно вспомнить, что тут было, но с тех пор Сетцуна была совершенно счастлива. Она нашла то, что так давно искала. Правда, Артурчик проходил забинтованным пару недель, его чуть не уволили с работы,Кселан приходил каждую пятницу домой в два раза больше избитый, но разве это имеет большое значение?! Ведь теперь ее любимая бабуля всегда получала свои пирожки ровно в полночь, без опозданий.
Конец!
Женькаktrew .
***
ХАЙ, ПИПЛ. ЗНАЧИТСЯ ТАК, ЩАЗ Я БУДУ ТОЛКАТЬ ХИСТОРИ ПРО ОДНУ КРУТУЮ ЧУВИХУ С ШАПКОЙ. Звали ее не по-нашему Сетцуна, но мы ее для краткости звали Шапа, потому-шо носила она кепи а-ля «Ленин всегда с нами», я же говорю крутая чувиха. Сквот ее торчал на краю деревни, трава по пояс и все такое, дитя цветов, однако. Обреталась она там с маман, старой хипушкой с искусственной ногой и вечным косяком в желтых зубах. Ну че, растила коноплю, ловила кайф и японцев, никого не трогала и черт же дернул мамашу ейную на ДЕНЬ НЕЗАВИСИМОСТИ ГОНДУРАСА напечь пирогов с травой. Накулинарила она, значит да и послала Шапу к бабке. А бабка, старая наркоманка, замаливала грехи в глуши непролазной среди зоофилов-алкашей и прочих маньяков, короче на Канатчиковой даче. Туда-то стопы свои и направила Сицуна, ну и панамку свою парадную, красную напялила, а еще чувачка одного с собой взяла, ой не помню как нэйм егойный, да знаете вы его, с носом такой, ржет как конь, укуренный когда, но когда не укуренный тоже ржет. Ну затянулись они косячком и ушли в закат.
Дорогой Шапа собирала мухоморы, шишки и всякие разные другие грибы, бабке в подарок, хотя знала, шо та в завязке. Со степаном этим они тоже несколько мухоморчиков прямо сырыми зажевали и пришли в восторг и веселье: бегали по лесу, аукались и кусты метили наперегонки ( победил степан, потому-шо пива выпил немерено). Потом решили привал устроить, каши наварить, носки просушить, да на звезды посмотреть, потому, что мы народ грубый, но романтике не чуждый. Шапа цилиндр свой сняла да котелок из него и соорудила степану на радость. Стали они уже задремывать как степану явилась волшебная зеленая собака и у Шапы тот же приход. Лежат они, на собаку вытаращились, и как будто че-то не догоняют. Собака тоже в офиге. Молчали незнамо сколько, наконец собака грустно так сипит: «НУ че, чувачки, косячка не найдется?» В общем хорошая собачка оказалась, из наших, не шакал какой, обещала дорогу показать, байки всю ночь травила. Но к утру собачка слиняла. Хироус наши травы пощипали и дальше двинули, поя разнузданные песни, а к обеду наткнулись на вставную челюсть с неправильным прикусом, по застрявшему среди зубов косяку и застарелому кариесу Шапа определила, шо это бабкина челюсть. «Вот старая перечница! - тихо свирепея, пробормотала Шапа - опять вляпалась!» Надвинула Сицуна беретик на косички, дала степану шузом под тощий задок и затопала через грязь, думая о родном Гондурасе, откуда все мы родом.
А на следующую ночь опять собачка привязалась, жаловалась на блох и сексуальную неудовлетворенность. Степан к утру офигел ваще и ломанул в кусты искать вольной жизни и собака с ним, бубоня о злыднях писюкастых. Сетцуна как истый солдат рок`н`рола поправила свой шлем достала из рюкзака мотороллер «Муравей» и порулила напрямки, попутно отгоняя тварей из «теремка».
Три дня и три ночи шарилась она по лесам, косяков скурила … в лесу хоть топор вешай, но собаку подлую больше не встретила. Зато к ужину напала на сквот ейной, шапкиной, бабуленции. А там мьюзик, пипл колбасится и дым отечества. Вокруг лачуги ентой делянка с коноплей в человеческий рост. Подшлепала Шапа к заветной дверке подзинькала в ржавый звоночек, типа «Эни бади хоум». А снутря голос, навроде как бабкин, «Камин плииз». Ну натянула Сицуна свою лыжную шапку с красным помпоном и попёрла. Вломилась и зрит приход - «Каламбия пикчерз. Цветная пленка»: на ложе бабкином - секс, драгс и рок`н`рол. Степан, собака в неглиже курит о-о-отакой косяк! и прочие чуваки и чувихи тоже прутся. Шапа думает: «Ну приперло! Бабку не узнаю» и к ним «хеллоу гранмаман!» Под одеяло залезла и кайф ловит, так ее всю ночь и проплющило, а к утру отпускать стало, давай она к пиплам цепляться, то нос степана ей не так растет, то шерсть у собаки не того цвета, то зубы у них не бабкины - весь кайф поломала! Тут мэн ей один так сказал: «Чува-ак», но Сицуну мудрое слово не достигло, стала она по комнате бегать, бабку искать, а потом и вовсе псих ее накрыл: постучала по своей пожарной каске, достала ракетку для пинг-понга и положила всех. Даже собачку не пожалела… зверюга. А бабка нашлась под кроватью укуренная, а то как же, ее же первую и накурили, чобы не трындела; без вставной челюсти, зато в новом парике моднявого зеленого цвету.
Пирожки Шапа сама и умяла, бабка-то теперь только кашки через трубочку посасывала. Сицуна ее обратно на Канатчикову дачу сволокла - нервы лечить и наркоманию. Такой вот приход. Никуда, конечно, Шапа не таскалась, а как молочища они со степаном (как же его звать?) упились так и словили приход один на двоих, о чем я вам и поведала. О чем.…О чем? Кто здесь?!
Ксю psyandra .
копирайт и всё такое
Правда о Сказке.
Спящую Сетцунку разбудил запах жареного мяса.
"Снова к бабке зашлют", - подумала девочка, и, с трудом разлепила тяжеловатые веки. Открывшийся перед ней мир не сулил сегодня ничего хорошего, хотя ничего удивительного - похмелье есть похмелье.
С твердой решимостью бросить пить, послушная дочь приняла из трясущихся рук странной мамы корзинку со съестным, и зашагала по лесу.
Все же что - то неумолимо тревожило ее, настораживало. Может то, что постоянно тошнило в последнее время, а от запаха этих дурацких пирожков просто выворачивало. Что за дрянь в них положена?! Девочка еще не подозревала, что через 5 минут она это узнает.
Знакомый хруст в кустах заставил ее остановиться. И тут Сетцунка вспомнила о том, что Красную панаму, отпугивающую всякую нечисть, она забыла дома. В голове неприятно затрещало от досады, а может от выпитого вчера.
"Ну, щас начнется", - произнесла девочка без красной шапочки. И точно, из кустов выскочил голодный волк.
- Дай пожрать, Сетцунка! - затребовало животное.
- А волчище - Кселанище, ну, здравствуй!
" Чтоб тебя… и, откуда ты на мою больную голову…" - возмутилась в мыслях Сетцунка, голова которой уже просто раскалывалась.
Они сидели вдвоем на полянке. Серый с громким чавканьем поглощал пирожки, а его подружка хмуро смотрела в никуда.
- Лучше бы ты мою бабку схавал, запарилась я уже к ней ходить.
- Да ну, я людей не ем, особенно старых. Кстати, а с чем пирожки, вкус у них странный какой то.
- Странный то странный, а почти все съел, хоть бы другу своему волчищу - Андренищу оставил парочку.
- Да скрылся он, куда то два дня как не видал.
- Постой-ка, а что это там?
- Где?
- В пирожке!
Волк и девочка посмотрели на пирожок, потом на друг друга. В пирожке был клочочек волчьей шерсти. Кселанище с глазами по пять копеек стал медленно отступать, ускоряя ход.
- Постой, все не так как ты думаешь! - прокричала растерянная Сетцунка вслед уносившему ноги волку.
- Кровожадина, каннибалка, чудовище!!! - доносилось из леса. Но обвинения вдруг прервались звуком выстрела.
Обвиняемая застыла на месте от ужаса происходящего вокруг. Воспаленный мозг лихорадочно пытался найти выход из леса и из сложившийся ситуации. " К бабушке, срочно к бабушке, ну и, что, что без пирожков, она у меня добрая, она простит, ну и что, что без шапочки, склерозом она не страдает, узнает, в конце концов…" - мысли неслись в голове девочки быстрее, чем она к дому бабушки.
Перескакивая через порожек, она зацепилась за спящее тело волчища - Андренища и лбом распахнула дверь. Веревочка не понадобилась. Ни одной живой души в доме не оказалось, впрочем, и мертвой тоже.
- Где бабка, где моя бабка?! - трясла за шкуру полусонного волка вконец ошалевшая героиня сего повествования.
- Кто? Где? А! Как дела у тебя?.. - спросонья бубнил невпопад Андренище. Морда его была перемазана чем - то красным, что сразу бросалось в глаза.
- Ты что?.. Ты?.. - Сетцунка подумала, что сейчас свихнется от догадки пришедшей ей на ум.
- А я тут знаешь, пока тебя не было…
- Эй, вы! - донесся крик сзади, не давший волку договорить.
Оба одновременно повернули головы в сторону кричавшего.
- О, дядя Артурыч! - в человеке девочка радостно признала старого охотника и лесника по совместительству, Артурыча. Как всегда он был при ружье и в белоснежно белой рубашке, однако сегодня она оказалась в пятнах, и снова в красных, что уже не удивляло.
- Что, наконец, происходит, объясните!
- Посторонись, детка, - сказал охотник, взвел курок, и нацелился сам, не зная в кого метить.
Но посторониться она не успела, кто-то крепко ее обнял шнурком от двери.
- Бабушка?.. - удивленно прохрипела несчастная внучка.
- Отпустите, отпустите Сетцунку, это я съел все варенье, а не она! - пытался оправдаться Андренище. Но старушка не слушала его, а лишь усиливала хватку.
Артурыча трясло, но он все равно продолжал целиться, уже наметив целью взбесившуюся старую маразматичку. Вот только попасть в нее было трудно.
Бедняжка Сетцунка потеряла сознание в тот момент, когда сзади по голове бабушку огрел чем-то тяжелым Кселанище.
Очнувшись, девочка узнала всю правду. Ее родственники были ей вовсе не родственниками, а сама она никогда не была красной шапочкой, и сказка эта вообще не про нее. Да и сама история сказкой не является, так, выдумка просто…
Но главное не это, главное, что все обошлось без жертв, не считая нервного потрясения главной героини. Все действующие лица разобрались в своих отношениях и пошли отмечать очередной праздник. А какой именно - это уже другая история…
Танька
12.09.2003
***
Битва за пирожки.
Дзынь! Звенит будильник. Сетцуна медленно открыла глаза. Над ней стояла мама с корзинкой пирожков.
" О, Боже!" - подумала Сетцуна и снова попыталась уснуть.
- Светик! Сегодня надо навестить бабушку! - бодро заявила мама.
- У меня сегодня тренировка на Динамо, - буркнула Сетцуна зарываясь в подушку.
- Я поставлю пирожки на компьютер…
- Только не это! - сон как рукой сняло, Сетцуна выпрыгнула из кровати и перехватив мамино движение легким ударом ноги, поймала летящую корзину и поставила ее на
стул. Мама бесшумно удалилась, а наша героиня быстренько собравшись, побежала в институт.
И вот уже сумерки сгустились над городом, и Сетцуна, уставшая от битья Кселана направлялась в сопровождении Артурчика к любимой бабуле. Был красивый летний вечер, улицы города напоминали какой то японский мультик…теплый ветер развевал Светинины волосы, а тем временем Артурчик не переставал восхищаться Сетцуныной техникой боя:
- А как классно ты сделала ему подсечку, помнишь?- возбужденно кричал Артурчик.
- Идиот, - подумала Сетцуна, а вслух сказала: - Какой прекрасный вечер, не правда ли?
- Да….., а что за прием ты сделала, когда блокировала удар? - не унимался Артурчик.
- Коготь дракона, - сказала Света и вздохнула, ей хотелось чего-то прекрасного в этот вечер, и тут ей в голову пришла безумная идея….
-! Я вспомнила один хитрый прием, хочешь завтра покажу!?
- А почему не сейчас? - удивился Артурчик.
- Да я просто не хочу, чтобы ты валялся на пыльном асфальте - хитро прищурилась Света,но ее фантазии прервал, чей то грубый голос.
- Эй, щегол, закурить не найдется? - массивная фигура перегородила парочке дорогу.
- Я не пью, не курю и с девками не балуюсь… - пролепетал Артурчик.
- А ну пошел отсюда! - рявкнула Сетцуна.
- Это ты мне? - хмыкнул громила.
- Нет, придурок! Это я ему! - Сетцуна повернулась лицом к Артурчику и еще раз повторила - убирайся,Артурчик!
- Ах, так, - пискнул Артурчик - Я уйду, но и пирожки с мясом я с собой унесу! - с этими словами он выхватил корзину и умчался с ней по широкому проспекту.
Громила рванулся, было за беглецом, но Сетцуна схватила его за рукав:
- Подожди, я знаю, куда он бежит, у нас есть еще пара минут.
- Прекрасно! - сказал парень, - не будем тратить это время зря.
Сказав это, он снял куртку и остался в рубашке с небрежно расстегнутым воротом.
Сетцуна взглянула ему в лицо, в его глаза, в его красивые глаза… "Это он….." - подумала девушка. Рюкзак слетел с ее плеча, и каким то чудом упал рядом с курткой. Щелкнул ремешок часов, и они полетели вслед за рюкзаком.
- Ну что ж, начнем! - сказал парень, принимая позу тигра. Правая нога слегка касалась носком земли, а руки уподобились когтистым лапам.
Сетцуна оттолкнувшись ногой, с разворота, нанесла серию ударов в точно поставленные блоки, и приземлилась стелящимся драконом. Подсечка с его стороны, удар, блок, захват и Сетцуна уже не могла пошевелиться.
- Узнать человека можно только в бою, - сказал парень. Сетцуна скосив глаза на руку, которая держала ее за шею, взглянула на часы: - Нам пора.
- Идем, - парень освободил Сетцуну от захвата и, подхватив вещи, они побежали за Артурчиком
- Как тебя зовут? - на бегу спросила Сетцуна.
- Волк, - крикнул в ответ парень, в тот момент они настигли хакера за поеданием пирожков.
Страшно вспомнить, что тут было, но с тех пор Сетцуна была совершенно счастлива. Она нашла то, что так давно искала. Правда, Артурчик проходил забинтованным пару недель, его чуть не уволили с работы,Кселан приходил каждую пятницу домой в два раза больше избитый, но разве это имеет большое значение?! Ведь теперь ее любимая бабуля всегда получала свои пирожки ровно в полночь, без опозданий.
Конец!
Женькаktrew .
***
ХАЙ, ПИПЛ. ЗНАЧИТСЯ ТАК, ЩАЗ Я БУДУ ТОЛКАТЬ ХИСТОРИ ПРО ОДНУ КРУТУЮ ЧУВИХУ С ШАПКОЙ. Звали ее не по-нашему Сетцуна, но мы ее для краткости звали Шапа, потому-шо носила она кепи а-ля «Ленин всегда с нами», я же говорю крутая чувиха. Сквот ее торчал на краю деревни, трава по пояс и все такое, дитя цветов, однако. Обреталась она там с маман, старой хипушкой с искусственной ногой и вечным косяком в желтых зубах. Ну че, растила коноплю, ловила кайф и японцев, никого не трогала и черт же дернул мамашу ейную на ДЕНЬ НЕЗАВИСИМОСТИ ГОНДУРАСА напечь пирогов с травой. Накулинарила она, значит да и послала Шапу к бабке. А бабка, старая наркоманка, замаливала грехи в глуши непролазной среди зоофилов-алкашей и прочих маньяков, короче на Канатчиковой даче. Туда-то стопы свои и направила Сицуна, ну и панамку свою парадную, красную напялила, а еще чувачка одного с собой взяла, ой не помню как нэйм егойный, да знаете вы его, с носом такой, ржет как конь, укуренный когда, но когда не укуренный тоже ржет. Ну затянулись они косячком и ушли в закат.
Дорогой Шапа собирала мухоморы, шишки и всякие разные другие грибы, бабке в подарок, хотя знала, шо та в завязке. Со степаном этим они тоже несколько мухоморчиков прямо сырыми зажевали и пришли в восторг и веселье: бегали по лесу, аукались и кусты метили наперегонки ( победил степан, потому-шо пива выпил немерено). Потом решили привал устроить, каши наварить, носки просушить, да на звезды посмотреть, потому, что мы народ грубый, но романтике не чуждый. Шапа цилиндр свой сняла да котелок из него и соорудила степану на радость. Стали они уже задремывать как степану явилась волшебная зеленая собака и у Шапы тот же приход. Лежат они, на собаку вытаращились, и как будто че-то не догоняют. Собака тоже в офиге. Молчали незнамо сколько, наконец собака грустно так сипит: «НУ че, чувачки, косячка не найдется?» В общем хорошая собачка оказалась, из наших, не шакал какой, обещала дорогу показать, байки всю ночь травила. Но к утру собачка слиняла. Хироус наши травы пощипали и дальше двинули, поя разнузданные песни, а к обеду наткнулись на вставную челюсть с неправильным прикусом, по застрявшему среди зубов косяку и застарелому кариесу Шапа определила, шо это бабкина челюсть. «Вот старая перечница! - тихо свирепея, пробормотала Шапа - опять вляпалась!» Надвинула Сицуна беретик на косички, дала степану шузом под тощий задок и затопала через грязь, думая о родном Гондурасе, откуда все мы родом.
А на следующую ночь опять собачка привязалась, жаловалась на блох и сексуальную неудовлетворенность. Степан к утру офигел ваще и ломанул в кусты искать вольной жизни и собака с ним, бубоня о злыднях писюкастых. Сетцуна как истый солдат рок`н`рола поправила свой шлем достала из рюкзака мотороллер «Муравей» и порулила напрямки, попутно отгоняя тварей из «теремка».
Три дня и три ночи шарилась она по лесам, косяков скурила … в лесу хоть топор вешай, но собаку подлую больше не встретила. Зато к ужину напала на сквот ейной, шапкиной, бабуленции. А там мьюзик, пипл колбасится и дым отечества. Вокруг лачуги ентой делянка с коноплей в человеческий рост. Подшлепала Шапа к заветной дверке подзинькала в ржавый звоночек, типа «Эни бади хоум». А снутря голос, навроде как бабкин, «Камин плииз». Ну натянула Сицуна свою лыжную шапку с красным помпоном и попёрла. Вломилась и зрит приход - «Каламбия пикчерз. Цветная пленка»: на ложе бабкином - секс, драгс и рок`н`рол. Степан, собака в неглиже курит о-о-отакой косяк! и прочие чуваки и чувихи тоже прутся. Шапа думает: «Ну приперло! Бабку не узнаю» и к ним «хеллоу гранмаман!» Под одеяло залезла и кайф ловит, так ее всю ночь и проплющило, а к утру отпускать стало, давай она к пиплам цепляться, то нос степана ей не так растет, то шерсть у собаки не того цвета, то зубы у них не бабкины - весь кайф поломала! Тут мэн ей один так сказал: «Чува-ак», но Сицуну мудрое слово не достигло, стала она по комнате бегать, бабку искать, а потом и вовсе псих ее накрыл: постучала по своей пожарной каске, достала ракетку для пинг-понга и положила всех. Даже собачку не пожалела… зверюга. А бабка нашлась под кроватью укуренная, а то как же, ее же первую и накурили, чобы не трындела; без вставной челюсти, зато в новом парике моднявого зеленого цвету.
Пирожки Шапа сама и умяла, бабка-то теперь только кашки через трубочку посасывала. Сицуна ее обратно на Канатчикову дачу сволокла - нервы лечить и наркоманию. Такой вот приход. Никуда, конечно, Шапа не таскалась, а как молочища они со степаном (как же его звать?) упились так и словили приход один на двоих, о чем я вам и поведала. О чем.…О чем? Кто здесь?!
Ксю psyandra .
копирайт и всё такое