Ночь, цвета морской волны
«Равенна- ночь цвета морской волны, сверкающая золотом…. разбившаяся о берег мира», - писал о Равенне Габриэле ДАннунцио.
Город, откуда началась священная римская империя- и где она закончилась.
«Как странно- писал Генри Мортон- что Римская империя родилась и умерла в одном и том же маленьком провинциальном городе. Она заключала в себя весь мир и могла бы, кажется, выбрать себе любое место- но нет, вернулась в то же болото.»
В Римскую эпоху, используя идеальное для торгового обмена географическое положение, с речными путями и лагунами, император август построил здесь порт Классе, сегодня занесенный песком.
Император Клавдий окружил Равенну стенами, а в 402 году Гонорий перенес сюда из Милана столицу западной римской империи.
К середине VI века Юстиниан сделал её столицей Византийской Италии.
К этому времени и относится знаменитая базилика Сан Витале, архитектурный шедевр, привлекающий туристов, так же, как мавзолей Галлы Плачидии- капеллу в форме латинского креста построила для своего склепа эта императрица, сестра императора Гонория, которая никогда не была там похоронена. В интерьере капеллы сохранились великолепные мозаики, самые ранние в Равенне.
А вот и очередная легенда.
«Галла Плачидия была римской императрицей и дочерью Феодосия Великого, кроме того. Сестрйо по отцу императору Гонорию, который в возрасте 11 лет унаследовал слабую западную половину Римской империи. Феодосий не передал свою энергию сыну, но она сполна досталась его дочери. Галлу захватил Аларих в 410 году и она скиталась с армией варваров по югу, когда Аларих внезапно умер. Галла видела, как его тайно похоронили на дне Бусенто. Воды реки раздвинулись, когда копали могилу, а потом снова сомкнулись. Галла вышла замуж за преемника Алариха- Атаульфа- и правила вместе с ним готами, к удивлению римлян. Несколько лет они были счастливы, но потом мужа убили, и Плачидию обменяли на несколько тысяч телег зерна.. так она вернулась к имперским родственникам. В это время ей не было ещё и тридцати. Она неохотно вышла замуж за римского генерала, который был сильно в неё влюблен, родила ему сына, который в возрасте 6 лет стал императором Запада под именем Валентиниан III. В качестве регентши и фактической правительницы Галла Плачидия последующие 20 лет оказывала влияние на расшатанный западный мир. Из всех дворцов, построенных галлой, сохранился лишь мавзолей.»
Кстати, дочь Гонория была похожа на мать, только в её жизни судьба матери была доведена до крайности. Гонория без колебаний предложила себя в жены дикому Аттиле, вождю гуннов. Для того, чтобы заполучить её и отхватить часть западной империи в качестве приданного, он пустил на Италию свои орды. Именно тогда была разграблена Аквилея, а жители устремились в лагуны.
Такая вот причудливая связь- Гонория послала Аттиле свое кольцо- а в результате этого родилась Венеция!
В 1321 году после изгнания из Флоренции в Равенне умер Данте- современная усыпальница построена в 1780 году, внутри находится могила Данте, над которой Пьетро Ломбардо в 1483 году установил изображение поэта. И сегодня множество туристов приезжает в Равенну именно для посещения Томба ди Данте (для меня это сочетание всегда звучало как африканский барабан: томба-ди-данте, томба-ди-данте J
В мавзолее Теодориха, укрывшемся в глубине кипарисовой рощи, находится невероятный купол, вырезанный из целого куска известняка. Мавзолей был построен королем готов и хранит его останки.
Много в Равенне музеев- и национальный музей, хранящий предметы римской и раннехристианской эпох, и архиепископский музей, с творениями александрийских художников VI века, и музей механических музыкальных инструментов, расположенный загородом.
Единый билет дает право на посещение основных достопримечательностей.
Летом в Равенне проводятся музыкальные фестивали- органной музыки (июль-август), Равенна-джаз (конец августа), мероприятия памяти Данте (сентябрь), фестиваль Равенны (крупнейшие музыканты (июнь-июль).
От Римини до Равенны час езды на местном поезде.
В самый первый итальянский вояж, когда стаптывая ноги, метались по Италии, стараясь увидеть все и сразу, Равенна изначально была в списке.
Октябрь выдался очень теплым, солнечным, и в один из последних дней ранним утром мы отправились в Равенну. Вышли на вокзале- и утонули в густом тумане.
Информбюро на вокзале уже работало, мы взяли карту, практически бесполезную в густой молочной дымке, покрывавшей город- дома вырисовывались лишь нечеткими контурами, народа на улицах не было совершенно и долго блуждая по пустым мощеным булыжником улочкам мы вышли, наконец к базилике.
Туман потихоньку уходил, и византийский купол вырисовывался на фоне огромных кипарисов.
На капоте припаркованной машины лежал, зевая, черный кот, ставни домиков по обе стороны улочки были закрыты, но я увидела маленькое открытое кафе, куда и спряталась, попивая горячий кофе и согреваясь после холодного туманного утра.
Потом все было как обычно, мы побродили по городку, пообедали в ресторане на одной из центральных улиц, даже по магазинам походили, в итоге проведя в Равенне почти целый день.
Не могу сказать, что увидели что-то особенное, но впечатление от пустого покрытого туманом города, наших шагов, отдающихся в пустоте утренних улиц, осталось надолго.
Город только твой, он потихоньку раскрывался, выплывал из тумана.
Спустя долгое время, профессор болонского университета, уроженец Равенны, услышав мои впечатления от города сказал- тебе повезло, ты увидела Равенну такой, какой она бывает очень редко- но в этом и заключается и душа, и обаяние этого города.
Прошло лет шесть или больше и прохладным весенним днем мы решили вернуться в Равенну.
В этот раз на велосипедах, благо региональные поезда это позволяют. Практически в начале нашего путешествия грянул ливень, да такой, что потоки воды сносили все на своем пути. Мы спрятали велосипеды под колоннами аркады на центральной площади и переждали ливень со всеми удобствами- в баре, где за застекленными прилавками были выложены и трамеццини, и крохотные трамеццинчики, и всяческие завлекательные сладости, многие из которых переехали в мою тарелку.
Ливень скоро кончился, что свойственно всем ливням на свете, но ездить по скользкой мокрой булыжной мостовой было ещё то удовольствие.
На очередном повороте я со всего размаху, вместе с велосипедом, грохнулась в лужу. Первый, кто ко мне подбежал, был малыш лет четырех, который быстро залопотал что-то непонятное. Подошедшие родители объяснили- он очень за вас волнуется, синьора, и спрашивает, все ли в порядке.
С одной стороны я была ужасно тронута- с другой представила себе ужас ребенка в Эмилии Романье где все, похоже, рождаются сразу на велосипедах- не приходилось ему, бедному, видеть, как люди падают с велосипеда, да ещё так смачно.
Слава богу, все обошлось.
Равенна после дождя сияла разноцветными красками своих домиков, и достопримечательности все посетили, как положено, но вот впечатления чего-то камерного, очень теплого и личного, принадлежащего только тебе, какое возникло в первую встречу, не возникло.
Ну что ж, ни каждый раз.
Потом прочла у Генри Мортона-«Все прочитанное о Равенне заранее настроило меня на то, что я увижу сонное местечко с осыпающимися стенами, обветшалыми дворцами, с проросшей через мостовую травой». Как и многие после него, вместо представлявшейся ему деревенской Равенны, Мортон увидел оживленный веселый торговый город, наполненный автомобилями. Я очень рада, что смогла увидеть этот самый сонный застывший в веках город.
Некоторый классики говорят, что в Италии есть живые и мертвые города- умершие много веков назад, хотя обитаемые до сих пор.
Равенна - это город спящий.
Неизвестно, проснется ли она когда-нибудь, или этот многовековой сон продлится ещё на многие века вперед- но, несмотря на суету вокруг, туристические группы, автомобильный поток, проносящиеся поезда и прочее кипение жизни- спит Равенна, спит глубоко.
Интересно, что ей снится? Хотя надо ли это знать…
Всё, что минутно, всё, что бренно,
Похоронила ты в веках.
Ты, как младенец, спишь, Равенна,
У сонной вечности в руках.
Рабы сквозь римские ворота
Уже не ввозят мозаик.
И догорает позолота
В стенах прохладных базилик.
От медленных лобзаний влаги
Нежнее грубый свод гробниц,
Где зеленеют саркофаги
Святых монахов и цариц.
Безмолвны гробовые залы,
Тенист и хладен их порог,
Чтоб черный взор блаженной Галлы,
Проснувшись, камня не прожег.
Военной брани и обиды
Забыт и стерт кровавый след,
Чтобы воскресший глас Плакиды
Не пел страстей протекших лет.
Далёко отступило море,
И розы оцепили вал,
Чтоб спящий в гробе Теодорих
О буре жизни не мечтал.
А виноградные пустыни,
Дома и люди - всё гроба.
Лишь медь торжественной латыни
Поет на плитах, как труба.
Лишь в пристальном и тихом взоре
Равеннских девушек, порой,
Печаль о невозвратном море
Проходит робкой чередой.
Лишь по ночам, склонясь к долинам,
Ведя векам грядущим счет,
Тень Данта с профилем орлиным
О Новой Жизни мне поет.
Ну да, Блок)))
Город, откуда началась священная римская империя- и где она закончилась.
«Как странно- писал Генри Мортон- что Римская империя родилась и умерла в одном и том же маленьком провинциальном городе. Она заключала в себя весь мир и могла бы, кажется, выбрать себе любое место- но нет, вернулась в то же болото.»
В Римскую эпоху, используя идеальное для торгового обмена географическое положение, с речными путями и лагунами, император август построил здесь порт Классе, сегодня занесенный песком.
Император Клавдий окружил Равенну стенами, а в 402 году Гонорий перенес сюда из Милана столицу западной римской империи.
К середине VI века Юстиниан сделал её столицей Византийской Италии.
К этому времени и относится знаменитая базилика Сан Витале, архитектурный шедевр, привлекающий туристов, так же, как мавзолей Галлы Плачидии- капеллу в форме латинского креста построила для своего склепа эта императрица, сестра императора Гонория, которая никогда не была там похоронена. В интерьере капеллы сохранились великолепные мозаики, самые ранние в Равенне.
А вот и очередная легенда.
«Галла Плачидия была римской императрицей и дочерью Феодосия Великого, кроме того. Сестрйо по отцу императору Гонорию, который в возрасте 11 лет унаследовал слабую западную половину Римской империи. Феодосий не передал свою энергию сыну, но она сполна досталась его дочери. Галлу захватил Аларих в 410 году и она скиталась с армией варваров по югу, когда Аларих внезапно умер. Галла видела, как его тайно похоронили на дне Бусенто. Воды реки раздвинулись, когда копали могилу, а потом снова сомкнулись. Галла вышла замуж за преемника Алариха- Атаульфа- и правила вместе с ним готами, к удивлению римлян. Несколько лет они были счастливы, но потом мужа убили, и Плачидию обменяли на несколько тысяч телег зерна.. так она вернулась к имперским родственникам. В это время ей не было ещё и тридцати. Она неохотно вышла замуж за римского генерала, который был сильно в неё влюблен, родила ему сына, который в возрасте 6 лет стал императором Запада под именем Валентиниан III. В качестве регентши и фактической правительницы Галла Плачидия последующие 20 лет оказывала влияние на расшатанный западный мир. Из всех дворцов, построенных галлой, сохранился лишь мавзолей.»
Кстати, дочь Гонория была похожа на мать, только в её жизни судьба матери была доведена до крайности. Гонория без колебаний предложила себя в жены дикому Аттиле, вождю гуннов. Для того, чтобы заполучить её и отхватить часть западной империи в качестве приданного, он пустил на Италию свои орды. Именно тогда была разграблена Аквилея, а жители устремились в лагуны.
Такая вот причудливая связь- Гонория послала Аттиле свое кольцо- а в результате этого родилась Венеция!
В 1321 году после изгнания из Флоренции в Равенне умер Данте- современная усыпальница построена в 1780 году, внутри находится могила Данте, над которой Пьетро Ломбардо в 1483 году установил изображение поэта. И сегодня множество туристов приезжает в Равенну именно для посещения Томба ди Данте (для меня это сочетание всегда звучало как африканский барабан: томба-ди-данте, томба-ди-данте J
В мавзолее Теодориха, укрывшемся в глубине кипарисовой рощи, находится невероятный купол, вырезанный из целого куска известняка. Мавзолей был построен королем готов и хранит его останки.
Много в Равенне музеев- и национальный музей, хранящий предметы римской и раннехристианской эпох, и архиепископский музей, с творениями александрийских художников VI века, и музей механических музыкальных инструментов, расположенный загородом.
Единый билет дает право на посещение основных достопримечательностей.
Летом в Равенне проводятся музыкальные фестивали- органной музыки (июль-август), Равенна-джаз (конец августа), мероприятия памяти Данте (сентябрь), фестиваль Равенны (крупнейшие музыканты (июнь-июль).
От Римини до Равенны час езды на местном поезде.
В самый первый итальянский вояж, когда стаптывая ноги, метались по Италии, стараясь увидеть все и сразу, Равенна изначально была в списке.
Октябрь выдался очень теплым, солнечным, и в один из последних дней ранним утром мы отправились в Равенну. Вышли на вокзале- и утонули в густом тумане.
Информбюро на вокзале уже работало, мы взяли карту, практически бесполезную в густой молочной дымке, покрывавшей город- дома вырисовывались лишь нечеткими контурами, народа на улицах не было совершенно и долго блуждая по пустым мощеным булыжником улочкам мы вышли, наконец к базилике.
Туман потихоньку уходил, и византийский купол вырисовывался на фоне огромных кипарисов.
На капоте припаркованной машины лежал, зевая, черный кот, ставни домиков по обе стороны улочки были закрыты, но я увидела маленькое открытое кафе, куда и спряталась, попивая горячий кофе и согреваясь после холодного туманного утра.
Потом все было как обычно, мы побродили по городку, пообедали в ресторане на одной из центральных улиц, даже по магазинам походили, в итоге проведя в Равенне почти целый день.
Не могу сказать, что увидели что-то особенное, но впечатление от пустого покрытого туманом города, наших шагов, отдающихся в пустоте утренних улиц, осталось надолго.
Город только твой, он потихоньку раскрывался, выплывал из тумана.
Спустя долгое время, профессор болонского университета, уроженец Равенны, услышав мои впечатления от города сказал- тебе повезло, ты увидела Равенну такой, какой она бывает очень редко- но в этом и заключается и душа, и обаяние этого города.
Прошло лет шесть или больше и прохладным весенним днем мы решили вернуться в Равенну.
В этот раз на велосипедах, благо региональные поезда это позволяют. Практически в начале нашего путешествия грянул ливень, да такой, что потоки воды сносили все на своем пути. Мы спрятали велосипеды под колоннами аркады на центральной площади и переждали ливень со всеми удобствами- в баре, где за застекленными прилавками были выложены и трамеццини, и крохотные трамеццинчики, и всяческие завлекательные сладости, многие из которых переехали в мою тарелку.
Ливень скоро кончился, что свойственно всем ливням на свете, но ездить по скользкой мокрой булыжной мостовой было ещё то удовольствие.
На очередном повороте я со всего размаху, вместе с велосипедом, грохнулась в лужу. Первый, кто ко мне подбежал, был малыш лет четырех, который быстро залопотал что-то непонятное. Подошедшие родители объяснили- он очень за вас волнуется, синьора, и спрашивает, все ли в порядке.
С одной стороны я была ужасно тронута- с другой представила себе ужас ребенка в Эмилии Романье где все, похоже, рождаются сразу на велосипедах- не приходилось ему, бедному, видеть, как люди падают с велосипеда, да ещё так смачно.
Слава богу, все обошлось.
Равенна после дождя сияла разноцветными красками своих домиков, и достопримечательности все посетили, как положено, но вот впечатления чего-то камерного, очень теплого и личного, принадлежащего только тебе, какое возникло в первую встречу, не возникло.
Ну что ж, ни каждый раз.
Потом прочла у Генри Мортона-«Все прочитанное о Равенне заранее настроило меня на то, что я увижу сонное местечко с осыпающимися стенами, обветшалыми дворцами, с проросшей через мостовую травой». Как и многие после него, вместо представлявшейся ему деревенской Равенны, Мортон увидел оживленный веселый торговый город, наполненный автомобилями. Я очень рада, что смогла увидеть этот самый сонный застывший в веках город.
Некоторый классики говорят, что в Италии есть живые и мертвые города- умершие много веков назад, хотя обитаемые до сих пор.
Равенна - это город спящий.
Неизвестно, проснется ли она когда-нибудь, или этот многовековой сон продлится ещё на многие века вперед- но, несмотря на суету вокруг, туристические группы, автомобильный поток, проносящиеся поезда и прочее кипение жизни- спит Равенна, спит глубоко.
Интересно, что ей снится? Хотя надо ли это знать…
Всё, что минутно, всё, что бренно,
Похоронила ты в веках.
Ты, как младенец, спишь, Равенна,
У сонной вечности в руках.
Рабы сквозь римские ворота
Уже не ввозят мозаик.
И догорает позолота
В стенах прохладных базилик.
От медленных лобзаний влаги
Нежнее грубый свод гробниц,
Где зеленеют саркофаги
Святых монахов и цариц.
Безмолвны гробовые залы,
Тенист и хладен их порог,
Чтоб черный взор блаженной Галлы,
Проснувшись, камня не прожег.
Военной брани и обиды
Забыт и стерт кровавый след,
Чтобы воскресший глас Плакиды
Не пел страстей протекших лет.
Далёко отступило море,
И розы оцепили вал,
Чтоб спящий в гробе Теодорих
О буре жизни не мечтал.
А виноградные пустыни,
Дома и люди - всё гроба.
Лишь медь торжественной латыни
Поет на плитах, как труба.
Лишь в пристальном и тихом взоре
Равеннских девушек, порой,
Печаль о невозвратном море
Проходит робкой чередой.
Лишь по ночам, склонясь к долинам,
Ведя векам грядущим счет,
Тень Данта с профилем орлиным
О Новой Жизни мне поет.
Ну да, Блок)))