Самое яркое воспоминание в жизни Оксана #1
Оксан танцует под подъездом многоэтажки. В левой руке полупустая полторуха с крепким пивом. В правой блютуз-колонка. Ему сегодня 45. Был бы бабой, был бы опять ягодкой, а он скорей сушёный финик. Если сзади посмотреть - за прошедшие годы и не изменился. Пока не повернёт почерневшее от пьянки морщинистое лицо.
Бабули на скамейке радуются, хлопают в ладоши, подвзвизгивая в такт песне. Оксан их часто развлекает. А ещё даёт им о чем пошушукаться, покачать головой, пожмуриться сладострастно с отвращением. Повезло, не в каждом доме живёт такой выпуклый источник инфоповодов. Оксан всё про них знает. Привык за свою жизнь к смеси брезгливости и болезненного любопытства в глазах. Уже не переживает.
"Мама, я танцую, под нашу "Босу-ю"
Песня какая-та невесёлая, не смотря на "Хоп-хоп-хоп!" Маму вспомнили. Когда Оксан маму вспоминает, злится. Папу - грустит. Сейчас про папу будет:
"Папа, не жди дома, я уже пьяна"
Колени ослабли, Оксана повело. Он плюхнулся на скамейку напротив дружелюбно улыбающихся бабуль. Подмигнул, цыкнув зубом. Знает он цену этим улыбкам:
"Шу-шу-шу не просыхает с утра до вечера, фу-фу-фу, кобёл, опять плясал тут, срамота!", а глазки горят от восторга. Хоть какое оживление в унылой жизни. Ну вас всех. Закрыл глаза и нет никого. Затихают звуки, тело охватывает сонное оцепенение. В голове лопастями рокочут вертолёты, кружат голову. Или это не вертолёты, а жёлтый раздолбанный ПАЗик с задней дверью, затянутой на проволку, рычит мотором, прыгает по колдобинам. Снаружи зима, а внутри тепло, уютно и воняет бензином. Рядом батя улыбается ей, и Оксана улыбается ему в ответ, глядит снизу вверх, а сердечко колотится в предвкушении приключений в большом городе.
Оксан ухмыляется про себя. Райцентр казался ей большим городом, подумать только. Дело в масштабе. Для маленькой девочки из глухого села разве что. Когда Оксан поехал хоронить отца в 97-м, он поверить не мог, что этот сонный 20-тысячный городок мог показаться шумным и суетливым. В прошлом году он опять побывал там, уже на похоронах матери, и город окончательно впал в кому. А маму он тогда похоронил на другом конце кладбища. Пусть чужим черепа грызёт. Пришлось доплатить, но не жалко. Самое малое, что Оксан мог сделать для отца - дать ему покой хоть после смерти.
Оксан встряхнул головой, отгоняя грустные мысли, приложился к баклажке. Бабуля напротив смотрела то ли с презрением, то ли с завистью. Он протянул ей бутылку, подмигнул, ухмыляясь: на, глотни. Бабуля брезгливо поджала губы и уткнулась в телефон. Ну и ладно, ему больше достанется. Оксан вытянул ноги, зажмурился, пытаясь занырнуть обратно в детство, на драную сидушку дряхлого ПАЗика.
Они вылезли на автостанции. Ноги разъезжались в мокрой грязи, перебаламученной колёсами автобусов. За плечами у бати большой туристический рюкзак Ермак. В кармане - список покупок и деньги. Сумма высчитана до копейки. Но папа все равно обещал ей мороженое, и Оксана верит. Он никогда ее не обманывает. Забыть может, обмануть нет.
Они бродили по рынку. Отец улыбался, балагурил с дородными продавщицами. Такой живой, такой красивый. Тётки млели и трепали ее по макушке. Угощали конфетами или семечками и не сводили с бати глаз. А он забалтывал, убалтывал, рассыпал авансы. Чем шире он улыбался, тем ниже была цена.
Чуть позже они сидели на корточках под стеной рынка. Папа пересчитывал деньги, сверяясь со списком. Оксана сидела рядом и сосредоточенно грызла яблоко.
- Ну вот, - сказал папа удовлетворённо - отлично закупились. Мороженое будешь?
- Уррра! - подпрыгнула Оксана, и плевать, что зима и холод.
В пустом кафе Оксана ела мороженое в железной креманке, посыпанное тертым шоколадом, а папа отказался, сказал, что мороженое - для детей. Сидел напротив, опять подсчитывая что-то на бумажке, и рассеяно улыбался.
- Пуфф! - папа скорчил потешную рожицу, поиграл бровями - не хватает. Доедай и пойдём на охоту.
Оксана замычала утвердительно. Трудно говорить и одновременно вылизывать креманку.
На улице папа решительно двинулся в сторону застеклённого павильона пивной. Она побежала за ним. Обогнала, пыхтя оттянула тяжёлую дверь. Папа с рюкзаком и двумя авоськами вошёл внутрь, Оксана проскользнула следом.
Продолжение следует