Блошиный рынок
В выходные я ходила на барахолку, на блошиный рынок. 4 года жила в этом городе, 4 года хотела туда попасть. Попала. И в смешанных чувствах теперь.
При словах "европейский блошиный рынок" я представляла себе элегантных дедушек в беретах, которые распродают открытки и прочие вещички своей молодости. Они словоохотливы и радостно расскажут историю, которая стоит за каждым абажуром. Но это выглядело совершенно не так. Это выглядело как рынок в маленьком городке моего детства.
Мешковина на земле, и на ней обувь, по одной штуке из пары. Поношенная одежда. Поношенная обувь - меня это поразило, потому что вещи в таком состоянии я обычно выставляю к мусорнику. Столы, а на них упаковки постельного белья. Мед, в банках и на разлив. Парень с супер-ножами и супер-терками. Овощи и фрукты. Не такие глянцевые, как в супермаркете, а такие... Несимметричные, грязноватые, побитые, подмороженные, подгнившие. Бытовая химия, купленная по дешёвке где-то со склада в Германии. Ну и старые вещи, конечно. Картины, лампы, инструменты, посуда, столовые приборы, фотоаппараты, телефоны, игровые консоли, ноутбуки, чемоданы, монеты, значки, мебель, велосипеды, мотоциклы, обогреватели. Там было всё. Ну вот вообще всё, что может понадобиться человеку в быту. В конце концов глаз устаёт смотреть и распознавать предметы, потому что каждый предмет - другой, иной, разный, не похожий на предыдущий. Ничего не стоит рядами, как в супермаркете. Никаких элегантных дедушек там не было, и публика была такая, что я боялась класть телефон в карман пальто и постоянно сжимала его в руках. Никто не говорил "добрый день", "пожалуйста", "спасибо", как это обычно бывает в Польше. Все просто подбегали, спрашивали "сколько?" и убегали. Либо сразу вытаскивали деньги.
Одна часть меня пребывала в перманентном ужасе от окружающей бедности и нахлынувших воспоминаний, а другая, азартная, радостно кричала: уу, смотри, какую штуку тут можно купить за копейки! Господи, да где они видели такие цены? Это реально продаётся за такие гроши? Я никак не могла понять, вернусь я сюда или нет.
Я в итоге купила три значка (коллекционирую + на обмен), пластиковый контейнер с перегородками для мелких деталек мужу, пакет свежей зелёной лаврушки, щипцы для орехов и собственно, килограмм грецких орехов.
Когда я стояла за орехами, передо мной была немолодая женщина с мальчиком лет 5-6. Она купила 100 грамм нечищенного фундука, 2 мандаринки, 1 яблоко и пучок укропа. Почему мы так мало купили, спросил сын. Мы купили не мало, возразила мама, и стала перечислять их покупки. А продавец, большой усатый дядька, сказал мальчику: а ты знаешь, как тяжело твоя мама должна работать, чтобы купить хотя бы вот это? И тут мы все улыбнулись друг другу: я, мама и продавец, хотя у меня все завыло от холода внутри. Немолодая мама с благообразным уставшим лицом в морщинках. Одеты оба "бедненько, но чистенько". Мальчик в более новом и щегольском, чем мама - все лучшее ребенку. Мне было жутко, потому что вот так и мы с мамой выглядели в 90-х.
Я была в заповеднике бедности. Бедность не часто встретишь в польском городе. Я пошла на эту барахолку ради фана, а люди ходят туда, потому что это их единственный шанс купить ребенку мандарин.
Барахолка расположена между зданиями бывшей бойни. Ее открыли в 1900 году и использовали до начала 1990-х. После предприятие было перенесено за границы города, и здания с тех пор никак не использовались и ветшали.
Слепые окна: серые, грязные, разбитые или забитые досками. Крошашийся кирпич имперских зданий - тогда красивым делали всё, даже на здании бойни были башенки, резная крыша. Заваренные двери. Пробивающаяся сквозь асфальт трава. Низкое декабрьские небо, которое давит сверху как старый утюг. И копошение бедности внизу.
Самое поразительное и, пожалуй знаковое, что и отсюда бедность будет изгнана. Как ни смешно, её место займут самые богатые люди. Старую бойню уже продали, и инвесторы обещают лофты в старых зданиях, офисы, магазины, кафе и "культурное пространство, которое станет точкой притяжения для всего района города".
Интересно, куда же пойдёт блошиный рынок.
При словах "европейский блошиный рынок" я представляла себе элегантных дедушек в беретах, которые распродают открытки и прочие вещички своей молодости. Они словоохотливы и радостно расскажут историю, которая стоит за каждым абажуром. Но это выглядело совершенно не так. Это выглядело как рынок в маленьком городке моего детства.
Мешковина на земле, и на ней обувь, по одной штуке из пары. Поношенная одежда. Поношенная обувь - меня это поразило, потому что вещи в таком состоянии я обычно выставляю к мусорнику. Столы, а на них упаковки постельного белья. Мед, в банках и на разлив. Парень с супер-ножами и супер-терками. Овощи и фрукты. Не такие глянцевые, как в супермаркете, а такие... Несимметричные, грязноватые, побитые, подмороженные, подгнившие. Бытовая химия, купленная по дешёвке где-то со склада в Германии. Ну и старые вещи, конечно. Картины, лампы, инструменты, посуда, столовые приборы, фотоаппараты, телефоны, игровые консоли, ноутбуки, чемоданы, монеты, значки, мебель, велосипеды, мотоциклы, обогреватели. Там было всё. Ну вот вообще всё, что может понадобиться человеку в быту. В конце концов глаз устаёт смотреть и распознавать предметы, потому что каждый предмет - другой, иной, разный, не похожий на предыдущий. Ничего не стоит рядами, как в супермаркете. Никаких элегантных дедушек там не было, и публика была такая, что я боялась класть телефон в карман пальто и постоянно сжимала его в руках. Никто не говорил "добрый день", "пожалуйста", "спасибо", как это обычно бывает в Польше. Все просто подбегали, спрашивали "сколько?" и убегали. Либо сразу вытаскивали деньги.
Одна часть меня пребывала в перманентном ужасе от окружающей бедности и нахлынувших воспоминаний, а другая, азартная, радостно кричала: уу, смотри, какую штуку тут можно купить за копейки! Господи, да где они видели такие цены? Это реально продаётся за такие гроши? Я никак не могла понять, вернусь я сюда или нет.
Я в итоге купила три значка (коллекционирую + на обмен), пластиковый контейнер с перегородками для мелких деталек мужу, пакет свежей зелёной лаврушки, щипцы для орехов и собственно, килограмм грецких орехов.
Когда я стояла за орехами, передо мной была немолодая женщина с мальчиком лет 5-6. Она купила 100 грамм нечищенного фундука, 2 мандаринки, 1 яблоко и пучок укропа. Почему мы так мало купили, спросил сын. Мы купили не мало, возразила мама, и стала перечислять их покупки. А продавец, большой усатый дядька, сказал мальчику: а ты знаешь, как тяжело твоя мама должна работать, чтобы купить хотя бы вот это? И тут мы все улыбнулись друг другу: я, мама и продавец, хотя у меня все завыло от холода внутри. Немолодая мама с благообразным уставшим лицом в морщинках. Одеты оба "бедненько, но чистенько". Мальчик в более новом и щегольском, чем мама - все лучшее ребенку. Мне было жутко, потому что вот так и мы с мамой выглядели в 90-х.
Я была в заповеднике бедности. Бедность не часто встретишь в польском городе. Я пошла на эту барахолку ради фана, а люди ходят туда, потому что это их единственный шанс купить ребенку мандарин.
Барахолка расположена между зданиями бывшей бойни. Ее открыли в 1900 году и использовали до начала 1990-х. После предприятие было перенесено за границы города, и здания с тех пор никак не использовались и ветшали.
Слепые окна: серые, грязные, разбитые или забитые досками. Крошашийся кирпич имперских зданий - тогда красивым делали всё, даже на здании бойни были башенки, резная крыша. Заваренные двери. Пробивающаяся сквозь асфальт трава. Низкое декабрьские небо, которое давит сверху как старый утюг. И копошение бедности внизу.
Самое поразительное и, пожалуй знаковое, что и отсюда бедность будет изгнана. Как ни смешно, её место займут самые богатые люди. Старую бойню уже продали, и инвесторы обещают лофты в старых зданиях, офисы, магазины, кафе и "культурное пространство, которое станет точкой притяжения для всего района города".
Интересно, куда же пойдёт блошиный рынок.