ЖД встреча
Я встала рано, потому что поезд приходил в 7:20, а мне еще нужно было добраться до вокзала, и застала пропыленный нелитературный город в рассветной свежей красе.
Стрижей не было слышно, и всё освещение было непривычным. В арке и дальше, по улице, разворачивался рынок. Мужик пересыпал огурцы из мешка в ящик, и я чувствовала, какие они хрусткие и сладкие. Я проходила мимо бабушек с малиной, вишней, смородиной и каждая ягода дарила мне свой аромат. Продавали укроп, петрушку, и их терпкость будила меня, как будит людей запах свежесваренного кофе. Я прошла мимо букета базилика, здорового, крупнолистового, фиолетового в зеленом крапе и каплях воды, и опьянела от густого сладкого запаха. А были еще мята, мелисса.
Недавно прошли поливальные машины, и обочины еще не просохли. Машина летела по стрельчатой дороге как пуля. На вокзале была как всегда, громко, тесно, радостно и больно. Из только что пришедшего поезда выскакивали люди, каждый со своей историей, и большинство улыбалось - хотя бы погоде. Старушка окликнула меня, назвав Женей. Нет, я не Женя. Женщину с горой сумок встретил моряк с розой. Я переминалась с ноги на ногу, тянула шею, поправляла юбку и пиджак, делала неуверенные шаги. Вдруг - миг!
и глаз вычленяет родной силуэт, цепляется за него, и уже не отпускает, и не отпустит, а ноги стремятся, бегут. А на бегу всё хочется одернуть юбку, поправить волосы, пиджак, хочется улыбнуться пошире, не поскользнуться на плитке, оглядеть себя, но добежать скорей, скорей. И вот уже становятся заметными небрежности-неточности милого заспанного лица…
Стрижей не было слышно, и всё освещение было непривычным. В арке и дальше, по улице, разворачивался рынок. Мужик пересыпал огурцы из мешка в ящик, и я чувствовала, какие они хрусткие и сладкие. Я проходила мимо бабушек с малиной, вишней, смородиной и каждая ягода дарила мне свой аромат. Продавали укроп, петрушку, и их терпкость будила меня, как будит людей запах свежесваренного кофе. Я прошла мимо букета базилика, здорового, крупнолистового, фиолетового в зеленом крапе и каплях воды, и опьянела от густого сладкого запаха. А были еще мята, мелисса.
Недавно прошли поливальные машины, и обочины еще не просохли. Машина летела по стрельчатой дороге как пуля. На вокзале была как всегда, громко, тесно, радостно и больно. Из только что пришедшего поезда выскакивали люди, каждый со своей историей, и большинство улыбалось - хотя бы погоде. Старушка окликнула меня, назвав Женей. Нет, я не Женя. Женщину с горой сумок встретил моряк с розой. Я переминалась с ноги на ногу, тянула шею, поправляла юбку и пиджак, делала неуверенные шаги. Вдруг - миг!
и глаз вычленяет родной силуэт, цепляется за него, и уже не отпускает, и не отпустит, а ноги стремятся, бегут. А на бегу всё хочется одернуть юбку, поправить волосы, пиджак, хочется улыбнуться пошире, не поскользнуться на плитке, оглядеть себя, но добежать скорей, скорей. И вот уже становятся заметными небрежности-неточности милого заспанного лица…