(no subject)
Все еще в поместье родителей.
Мой флигель, тишина, и даже эльфы не беспокоят ничем.
Отдых в Садах отменен. Причины? Не спрашивала, и, полагаю, неважно.
Возможно, будет поездка на один из островов, под лучи ласкового солнца, где шум волн и безмятежность...не хочу.
Вокруг белый яблоневый дым, но я не хочу видеть и его.
Слишком многое сгорает в огне этой Весны и запоздавшего лета.
Все было правильно.
Все было именно так, как дОлжно.
Зачем это ощущение вины?
Выбор: пострадать самому или рискнуть жизнью или рассудком чужого - но близкого дорогим тебе.
О нет, это даже не выбор.
Но...все оборачивается фарсом, и те шесть слов, что даровали бы свободу - не произнесены. Ожидание. Осознание, что дар, предназначенный другому - тому, кого ты, не видя никогда, ждешь со всей нежностью, что тебе дозволена - этот дар обернулся жестокой насмешкой и отдан другому. Тому, кто не имеет ни права, ни нужды в нем, кто даже не ведает о его существовании.
Ожидание. О нет, не безмятежность покоя - а затишье между двумя приступами боли, но...это также был выбор.
И еще один выбор - между собственным избавлением или же жизнью, что стоит того и дорога не только мне.
Выбор ли? О нет, также - нет.
Истекающие последние минуты, понимание - теперь это навсегда.
И - еще один дар. Нежданный, какого не было даже в мыслях, еще одна внезапная усмешка Судьбы, на которые так щедра эта земля. Вырывающий живое и нежеланное, оставляя кровоточащую пустоту.
(...мне был ведом чистый восторг просветления, что приходит после долгого труда и усилия над собой, ликование победы и триумф достигшего цели, флейты и скрипки безудержного счастья. Но это - то окончательное безмолвие, пришедшее, когда кончаются все слезы и все, что могло быть тобою, сгорело в пламени отчаяния и отрицания - это было внове. В нем есть некая извращенная сладость покоя, это то, что не отпускает свою жертву просто так. И...я слишком близко узнала эту глубину, она где-то рядом, за тонкой пленкой слов и дел. Ее дыхание...оно здесь...)
Я..не знаю, не могу предположить, чем обернется это для меня и для причастных.
Сгорело ли утраченное навсегда? Или это умение, эта фамильная драгоценность для подобных мне воскреснет вновь?
Но...как прочесть мне то, что оскверненный дар был утрачен с памятью о получившем его обманом - и тот, кому он был назначен истинно, также покинул этот мир? Это непостижимо и слишком безумно, чтобы пытаться это понять.
Как называть себы водой, когда ты - источник и пища пламени?
...но еще есть время. Время осознать себя и взлететь, не так ли?
Мой флигель, тишина, и даже эльфы не беспокоят ничем.
Отдых в Садах отменен. Причины? Не спрашивала, и, полагаю, неважно.
Возможно, будет поездка на один из островов, под лучи ласкового солнца, где шум волн и безмятежность...не хочу.
Вокруг белый яблоневый дым, но я не хочу видеть и его.
Слишком многое сгорает в огне этой Весны и запоздавшего лета.
Все было правильно.
Все было именно так, как дОлжно.
Зачем это ощущение вины?
Выбор: пострадать самому или рискнуть жизнью или рассудком чужого - но близкого дорогим тебе.
О нет, это даже не выбор.
Но...все оборачивается фарсом, и те шесть слов, что даровали бы свободу - не произнесены. Ожидание. Осознание, что дар, предназначенный другому - тому, кого ты, не видя никогда, ждешь со всей нежностью, что тебе дозволена - этот дар обернулся жестокой насмешкой и отдан другому. Тому, кто не имеет ни права, ни нужды в нем, кто даже не ведает о его существовании.
Ожидание. О нет, не безмятежность покоя - а затишье между двумя приступами боли, но...это также был выбор.
И еще один выбор - между собственным избавлением или же жизнью, что стоит того и дорога не только мне.
Выбор ли? О нет, также - нет.
Истекающие последние минуты, понимание - теперь это навсегда.
И - еще один дар. Нежданный, какого не было даже в мыслях, еще одна внезапная усмешка Судьбы, на которые так щедра эта земля. Вырывающий живое и нежеланное, оставляя кровоточащую пустоту.
(...мне был ведом чистый восторг просветления, что приходит после долгого труда и усилия над собой, ликование победы и триумф достигшего цели, флейты и скрипки безудержного счастья. Но это - то окончательное безмолвие, пришедшее, когда кончаются все слезы и все, что могло быть тобою, сгорело в пламени отчаяния и отрицания - это было внове. В нем есть некая извращенная сладость покоя, это то, что не отпускает свою жертву просто так. И...я слишком близко узнала эту глубину, она где-то рядом, за тонкой пленкой слов и дел. Ее дыхание...оно здесь...)
Я..не знаю, не могу предположить, чем обернется это для меня и для причастных.
Сгорело ли утраченное навсегда? Или это умение, эта фамильная драгоценность для подобных мне воскреснет вновь?
Но...как прочесть мне то, что оскверненный дар был утрачен с памятью о получившем его обманом - и тот, кому он был назначен истинно, также покинул этот мир? Это непостижимо и слишком безумно, чтобы пытаться это понять.
Как называть себы водой, когда ты - источник и пища пламени?
...но еще есть время. Время осознать себя и взлететь, не так ли?