(no subject)
Вот теперь, пожалуй, о своем.
Что-то исполнено и отпущено на волю, что-то новое пришло взамен.
Когда я принимала те гейсы, о которых размышляла дома перед учебой - я не думала, что они будут настолько живо проявлены. Да, это были тяжелые обещания, от которых инстинктивно хотелось отшатнуться - но я не ждала, что они будут применены ко мне. Тем более - что так сокрушительно напоследок.
Так просто для любого другого, так непереносимо для меня.
Да, это тоже часть умения управлять, без нее у меня бы не получилось сделать то, что должно.
Этот урок я запомнила.
Но - и последний тоже.
Когда больше нет сил, и внутри сорвавшаяся с поводка пустота, и ты уходишь в темноту, и все, о чем можно просить - это о заслуженном милосердии.
Повторив мольбу не раз и не два, не вправе от нее отказаться.
Я.
Я.
Мелман.
Умолять о милосердии.
И получить отказ.
Это...больше, чем я могу сейчас выразить словами.
Да, я поняла урок.
Для себя - не вправе. Ничего. Это хорошо, значит, и не должна просить впредь.
Но, Мерлин...
Что-то исполнено и отпущено на волю, что-то новое пришло взамен.
Когда я принимала те гейсы, о которых размышляла дома перед учебой - я не думала, что они будут настолько живо проявлены. Да, это были тяжелые обещания, от которых инстинктивно хотелось отшатнуться - но я не ждала, что они будут применены ко мне. Тем более - что так сокрушительно напоследок.
Так просто для любого другого, так непереносимо для меня.
Да, это тоже часть умения управлять, без нее у меня бы не получилось сделать то, что должно.
Этот урок я запомнила.
Но - и последний тоже.
Когда больше нет сил, и внутри сорвавшаяся с поводка пустота, и ты уходишь в темноту, и все, о чем можно просить - это о заслуженном милосердии.
Повторив мольбу не раз и не два, не вправе от нее отказаться.
Я.
Я.
Мелман.
Умолять о милосердии.
И получить отказ.
Это...больше, чем я могу сейчас выразить словами.
Да, я поняла урок.
Для себя - не вправе. Ничего. Это хорошо, значит, и не должна просить впредь.
Но, Мерлин...