Перепост. Я пережила проституцию как череду изнасилований
Оригинал взят у shagirt в Я пережила проституцию как череду изнасилований
Лоранс Ноэль, бывшая проститутка.
Написано во Франции, в ноябре 2013. Оригинал. Перевод ptenec_begemota
Я была проституткой, и я вышла из проституции 28 лет назад. Даже если мне удалось стать ведущей тренингов и лекторкой, я навсегда отмечена этим опытом, который невозможно выразить. Если я и написала книгу, то это для того, чтобы наконец выйти из того стыда, который меня сковывал больше, чем два десятилетия. Да, мы молчим. И почему? Потому что мы часто мы боимся - но еще больше потому, что потому что вы нас отталкиваете, считая “уличными девками”, полными ничтожествами. Это так редко доносится до слуха тех, кто выступает за выбор, за свободу, кто ничем не рискует.
Реакции, которые я слышу в сегодняшних дебатах [происходящих сейчас во Франции по поводу проекта закона о криминализации клиента], удручают меня. Почему в них столько самодовольства и фантазмов - в то время, когда реальность так жестока, так насильственна? Я пережила проституцию как следствие изнасилования - и теперь я спрашиваю себя, как могло так получится, что эти мужчины проходили через меня один за другим, не задаваясь никакими вопросами. Ни одного не волновала моя беда. Если они платят, то за то, чтобы купить право заботиться только о себе самих. Я была несовершенолетней, сломленной, - и ни один не проявлял ни малейшего интереса ко мне. Ты “шлюха” - а значит, ты здесь для этого. Они приходят, чтобы “очистить баки” - как чистят танкеры. Но, нужно признать, даже если мне однажды попался благожелательный клиент, я бы все равно соврала, как это каждая из нас делает: “Я совершеннолетняя, все хорошо, я сама сделала этот выбор”. Нужно заставить их абсолютно верить, что нам это нравится, - чтобы только попытаться удержать их от насилия, которое они могли проявить в любой момент. И, кроме того, откровенно говоря, разве это те мужчины, которым мы пошли бы довериться? Слишком стыдно, слишком страшно; я - и всегда недалекоо мой сутенер. Клиенты очень любят говорить, что в проституции все прозрачно. Но это обман. Это только иллюзия, это выдумка.
И если в семнадцать лет я попала в проституцию, то это - результат моего ужасного детства. Мать меня не принимала, и еще девочкой я подверглась инцесту со стороны отчима. Меня унижали, убеждали в том, что я - объект, что я мерзкая и грязная. Большая часть того, что привело к тому, что было дальше, уже была сделана. Потом, в юности, я узнала, что такое улица, у меня была булимия, я начала принимать наркотики. Именно там у меня появились “друзья”; рекрутеры, работавшие для сети сутенеров. Один из них был довольно привлекательным, он так хорошо обо мне заботился… Наконец-то появился кто-то, для кого я существовала! Я была очарована. Одна женщина из этой компании относилась ко мне как мать, ухаживала за мной, и я ни в чем не могла ей отказать. Когда однажды она попросила меня показать грудь одному типу за деньги, я была шокирована. Но я бы все сделала, чтобы сохранить привязанность своего “друга”. Вот так, не отдавая себе отчета, я оказалась на улице Сен-Дени, днем и ночью под надзором. Я получила опыт насилия - больший, чем можно вообразить. Чтобы как-то сопротивляться, я пила бутылку за бутылкой, так что больше не держалась на ногах. Я тонула в наркотическом омуте. Даже и теперь, когда я думаю о запахе этих мужчин, об их сексе со мной, об агрессии, которую они заставили меня пережить, - это вызывает у меня физическую тошноту.
Я стала заложницей адской логики. Моя смерть началась с инцеста и теперь продолжалась в проституции. И мой опыт проститутки только усиливал мой стыд от собственного существования. Для меня стыд был повсюду: стыдно быть жертвой инцеста, стыдно быть проституткой, стыдно быть алкоголичкой.
Когда я бросила проституцию, я не была совсем одна. Даже если я думаю, что я была сильной, в конечном счете, мне нужны были встречи, от Анонимных Алкоголиков до буддистстких монахов или до “Гнезда” [французской ассоциации по реабилитации проституток и борьбе за криминилизацию клиента, изначально католической]. Я начинала психотерапии, очень мучительные, но они помогли мне понять, как я снова и снова повторяла ситуации неудачи, поражения; как моя нехватка самоуважения бессознантельно заставляла меня принимать плохие решения и приводила меня к мужчинам-насильникам.
Более того, я продвинулась вперед по этому пути, я питала настоящую старсть к психологии, к человеческим отношениям, к общению, к развитию личности. Теперь я стала ведущей тренингов по вопросам насилия и я делаю интервенции в тюремной среде. Я занимаюсь тем, что говорю людям в тюрьме, что из нее можно выйти. И потом, в то же время как я не могла даже смотреть документалки или фильмы о проституции - настолько это было невыносимо, тогда же я начала чувствовать желание говорить о своем опыте, свидетельствовать о нем. Так, я провела четыре года за написанием книги, за тем, чтобы снова почувствовать все накопленное страдание; настоящее испытание. Но этот процесс, процесс написания освободил меня.
Сейчас я продвигаю проект закона и выступаю за криминализацию клиента. Наказывать клиентов значит заставлять их осознать, что у них нет права принуждать уязвимых психологически и экономически женщин удовлетворять их потребности. Это значит напомнить им, что они - соучастники сутенеров, которые торгуют женщинами на всем земном шаре, чтобы иметь возможность отвечать их так называемым “нуждам”.
В любом случае, я больше не испытываю ненависти. Я думаю, что среди всех этих мужчин есть те, кто способен осознать свои противозаконные и травмирующие действия. Но чтобы это стало возможным, надо чтобы мы осмелились выйти из тени. Так же, как существуют особые групповые терапии для женщин, переживших насилие, нужно чтобы и проститутки тоже говорили. Чтобы они перестали прятаться.
Законы - это беспорядочный надзор. Только один закон мог бы защитить самых слабых, самых зависимых - значит тех, кто вовлечен в проституцию. Проституция - не судьба, не неизбежность. Наш мир развивается потому, что в один прекрасный день некоторые говорят себе, что это возможно - упразднение апартеида в ЮАР, отмена рабства и множество других вещей… Я всегда держу в голове эту фразу Ганди, которая мне помогает двигаться вперед: “Вы сами должны быть тем изменением, которое хотите видеть в этом мире”. Так что каждый может в этом найти свое место. Этот закон нам в этом поможет.
Лоранс Ноэль, бывшая проститутка.
Написано во Франции, в ноябре 2013. Оригинал. Перевод ptenec_begemota
Я была проституткой, и я вышла из проституции 28 лет назад. Даже если мне удалось стать ведущей тренингов и лекторкой, я навсегда отмечена этим опытом, который невозможно выразить. Если я и написала книгу, то это для того, чтобы наконец выйти из того стыда, который меня сковывал больше, чем два десятилетия. Да, мы молчим. И почему? Потому что мы часто мы боимся - но еще больше потому, что потому что вы нас отталкиваете, считая “уличными девками”, полными ничтожествами. Это так редко доносится до слуха тех, кто выступает за выбор, за свободу, кто ничем не рискует.
Реакции, которые я слышу в сегодняшних дебатах [происходящих сейчас во Франции по поводу проекта закона о криминализации клиента], удручают меня. Почему в них столько самодовольства и фантазмов - в то время, когда реальность так жестока, так насильственна? Я пережила проституцию как следствие изнасилования - и теперь я спрашиваю себя, как могло так получится, что эти мужчины проходили через меня один за другим, не задаваясь никакими вопросами. Ни одного не волновала моя беда. Если они платят, то за то, чтобы купить право заботиться только о себе самих. Я была несовершенолетней, сломленной, - и ни один не проявлял ни малейшего интереса ко мне. Ты “шлюха” - а значит, ты здесь для этого. Они приходят, чтобы “очистить баки” - как чистят танкеры. Но, нужно признать, даже если мне однажды попался благожелательный клиент, я бы все равно соврала, как это каждая из нас делает: “Я совершеннолетняя, все хорошо, я сама сделала этот выбор”. Нужно заставить их абсолютно верить, что нам это нравится, - чтобы только попытаться удержать их от насилия, которое они могли проявить в любой момент. И, кроме того, откровенно говоря, разве это те мужчины, которым мы пошли бы довериться? Слишком стыдно, слишком страшно; я - и всегда недалекоо мой сутенер. Клиенты очень любят говорить, что в проституции все прозрачно. Но это обман. Это только иллюзия, это выдумка.
И если в семнадцать лет я попала в проституцию, то это - результат моего ужасного детства. Мать меня не принимала, и еще девочкой я подверглась инцесту со стороны отчима. Меня унижали, убеждали в том, что я - объект, что я мерзкая и грязная. Большая часть того, что привело к тому, что было дальше, уже была сделана. Потом, в юности, я узнала, что такое улица, у меня была булимия, я начала принимать наркотики. Именно там у меня появились “друзья”; рекрутеры, работавшие для сети сутенеров. Один из них был довольно привлекательным, он так хорошо обо мне заботился… Наконец-то появился кто-то, для кого я существовала! Я была очарована. Одна женщина из этой компании относилась ко мне как мать, ухаживала за мной, и я ни в чем не могла ей отказать. Когда однажды она попросила меня показать грудь одному типу за деньги, я была шокирована. Но я бы все сделала, чтобы сохранить привязанность своего “друга”. Вот так, не отдавая себе отчета, я оказалась на улице Сен-Дени, днем и ночью под надзором. Я получила опыт насилия - больший, чем можно вообразить. Чтобы как-то сопротивляться, я пила бутылку за бутылкой, так что больше не держалась на ногах. Я тонула в наркотическом омуте. Даже и теперь, когда я думаю о запахе этих мужчин, об их сексе со мной, об агрессии, которую они заставили меня пережить, - это вызывает у меня физическую тошноту.
Я стала заложницей адской логики. Моя смерть началась с инцеста и теперь продолжалась в проституции. И мой опыт проститутки только усиливал мой стыд от собственного существования. Для меня стыд был повсюду: стыдно быть жертвой инцеста, стыдно быть проституткой, стыдно быть алкоголичкой.
Когда я бросила проституцию, я не была совсем одна. Даже если я думаю, что я была сильной, в конечном счете, мне нужны были встречи, от Анонимных Алкоголиков до буддистстких монахов или до “Гнезда” [французской ассоциации по реабилитации проституток и борьбе за криминилизацию клиента, изначально католической]. Я начинала психотерапии, очень мучительные, но они помогли мне понять, как я снова и снова повторяла ситуации неудачи, поражения; как моя нехватка самоуважения бессознантельно заставляла меня принимать плохие решения и приводила меня к мужчинам-насильникам.
Более того, я продвинулась вперед по этому пути, я питала настоящую старсть к психологии, к человеческим отношениям, к общению, к развитию личности. Теперь я стала ведущей тренингов по вопросам насилия и я делаю интервенции в тюремной среде. Я занимаюсь тем, что говорю людям в тюрьме, что из нее можно выйти. И потом, в то же время как я не могла даже смотреть документалки или фильмы о проституции - настолько это было невыносимо, тогда же я начала чувствовать желание говорить о своем опыте, свидетельствовать о нем. Так, я провела четыре года за написанием книги, за тем, чтобы снова почувствовать все накопленное страдание; настоящее испытание. Но этот процесс, процесс написания освободил меня.
Сейчас я продвигаю проект закона и выступаю за криминализацию клиента. Наказывать клиентов значит заставлять их осознать, что у них нет права принуждать уязвимых психологически и экономически женщин удовлетворять их потребности. Это значит напомнить им, что они - соучастники сутенеров, которые торгуют женщинами на всем земном шаре, чтобы иметь возможность отвечать их так называемым “нуждам”.
В любом случае, я больше не испытываю ненависти. Я думаю, что среди всех этих мужчин есть те, кто способен осознать свои противозаконные и травмирующие действия. Но чтобы это стало возможным, надо чтобы мы осмелились выйти из тени. Так же, как существуют особые групповые терапии для женщин, переживших насилие, нужно чтобы и проститутки тоже говорили. Чтобы они перестали прятаться.
Законы - это беспорядочный надзор. Только один закон мог бы защитить самых слабых, самых зависимых - значит тех, кто вовлечен в проституцию. Проституция - не судьба, не неизбежность. Наш мир развивается потому, что в один прекрасный день некоторые говорят себе, что это возможно - упразднение апартеида в ЮАР, отмена рабства и множество других вещей… Я всегда держу в голове эту фразу Ганди, которая мне помогает двигаться вперед: “Вы сами должны быть тем изменением, которое хотите видеть в этом мире”. Так что каждый может в этом найти свое место. Этот закон нам в этом поможет.