о кедах, Онотоле, Павиче и Республике
Раньше я считала, что не существует ничего ужасней книжных магазинов.... Раньше я не была в "Республике". Из "Республики" я вышла с Милордом Павичем, дневником Бриджит Джонс на английском(почему-то захотелось...) и обещанием вернуться туда приобязательно за обложкой на паспорт с маленьким принцем, тетрадкой с потрясающей ежиной обложкой, Алисой в стране чудес с фантастически-безумными фотографиями-иллюстрациями, значком "ask your mother", это по минимуму, а так же за всеми-всеми будущими подарками. Это ужасный магазин, ужасней не придумаешь!
Стоило нам выйти из магазина, как Вадим вдруг ни с того ни с сего заорёт: "Стой! Не поворачивайся! Никуда не смотри! Жди меня!"
Я послушно осталась стоять и даже не подглядывала.
А он вернулся через минуту с ежиной открыткой. Не смог пройти мимо.
За день я стерла подошву обоих моих любимых желтых кед, вот так замечательно я выгуливаю приезжающих иногда друзей. Больше у меня нет желтых кед.
В банке столкнулись нос к носу с Онотоле. Были впечатлены. Анатолий Вассерман был в своей потрясающей жилетке!
Не успели отойти от увиденного, а на встречу уже шел Кожекин. В отличие от Онотоле он нас не заметил, потому немного подпрыгнул от удивления, когда мы перекрыли ему путь, здороваясь. Он вытаращил глаза, закрыл лицо руками и проговорив что-то типа "О, ужас!" прошел мима. Милейший человек!
В метро начала читать "Ящик для письменных принадлежностей". Никогда бы не подумала: Павич - вкус детства.
Яркая, почти осязаемая картинка: кафе Стекляшка, первый курс, куча пустых кружек на столе, за столом нас трое Вайда, Маришка и я.
Вайда размахивает рукой с сигаретой и вслух читает.
Мы с рыжей Маришкой ловим каждое слово. "О, да, это оно! Это нужно поставить!"
Вайда: Нет, стойте! Я прочитаю вам другую сцену:
...После получаса головокружительной гонки по городу я снова запарковала автомобиль на авеню Монтень....
Вайда: Нет, лучше отсюда начнем!
...В салоне мехов под тихую музыку девушки демонстрировали свой товар, распространяя аромат полуденных улыбок, смешанный с запахом лосьона для тела "Le Jardin" от "Max Factor".
- Mesdames et monsier, - сердечно встретил нас Снглф, - прошу вас, присаживайтесь. Чем могу быть полезен?
- Отгадай, кто я такая, ангел мой, тогда мы тебе скажем, - перебила я, вызвав у него испуг.
- Мадам задает трудные вопросы. Я снова не могу вспомнить.
- Я дьявол. Имя моё сон. Я первая Ева, меня называют Лилит, мне было известно имя Бога, и я поссорилась с Ним. С тех пор я витаю в Его тени среди семиглубинных значений Книги...
В ответ на эти слова продавец улыбнулся на чистейшем иврите и продолжил фразу так, будто он спит и будто он женщина:
- Я создан смешением Истины и Земли, у меня три отца и ни одной матери, и я не смею шагать назад... Не так ли?
- Откуда ты знаешь это, Снглф? - вывела я его из состояния зачарованности.
- Это знают все ангелы. Но я не знаю, что мадам собирается предпринять.
- О, это-то отгадать нетрудно, Снглф! Если ты поцелуешь меня в лоб, я умру... Однако ты этого не сделаешь, потому что здесь, на этом месте, ты, Снглф, продавец, а я покупатель. И ты этого не забывай...
Вайда: Нет, мы не будем это ставить. Я знаю, что мы будем ставить!
Конечно, это мог быть совсем другой текст о Лилит, это мог быть даже не Павич, и я выдумала весь предыдущий диалог, но эти строчки из книги настолько взбудоражили память, что я и сейчас все еще сижу в том давно уже не существующем кафе, пью отвратительный местный кофе, дышу табачным дымом и слушаю, как Вайда зачитывает главы и сцены из разных произведений, потом мы их обсуждаем и выбираем лучшие для постановки.
Пусть это чувство не проходит как можно дольше!
Стоило нам выйти из магазина, как Вадим вдруг ни с того ни с сего заорёт: "Стой! Не поворачивайся! Никуда не смотри! Жди меня!"
Я послушно осталась стоять и даже не подглядывала.
А он вернулся через минуту с ежиной открыткой. Не смог пройти мимо.
За день я стерла подошву обоих моих любимых желтых кед, вот так замечательно я выгуливаю приезжающих иногда друзей. Больше у меня нет желтых кед.
В банке столкнулись нос к носу с Онотоле. Были впечатлены. Анатолий Вассерман был в своей потрясающей жилетке!
Не успели отойти от увиденного, а на встречу уже шел Кожекин. В отличие от Онотоле он нас не заметил, потому немного подпрыгнул от удивления, когда мы перекрыли ему путь, здороваясь. Он вытаращил глаза, закрыл лицо руками и проговорив что-то типа "О, ужас!" прошел мима. Милейший человек!
В метро начала читать "Ящик для письменных принадлежностей". Никогда бы не подумала: Павич - вкус детства.
Яркая, почти осязаемая картинка: кафе Стекляшка, первый курс, куча пустых кружек на столе, за столом нас трое Вайда, Маришка и я.
Вайда размахивает рукой с сигаретой и вслух читает.
Мы с рыжей Маришкой ловим каждое слово. "О, да, это оно! Это нужно поставить!"
Вайда: Нет, стойте! Я прочитаю вам другую сцену:
...После получаса головокружительной гонки по городу я снова запарковала автомобиль на авеню Монтень....
Вайда: Нет, лучше отсюда начнем!
...В салоне мехов под тихую музыку девушки демонстрировали свой товар, распространяя аромат полуденных улыбок, смешанный с запахом лосьона для тела "Le Jardin" от "Max Factor".
- Mesdames et monsier, - сердечно встретил нас Снглф, - прошу вас, присаживайтесь. Чем могу быть полезен?
- Отгадай, кто я такая, ангел мой, тогда мы тебе скажем, - перебила я, вызвав у него испуг.
- Мадам задает трудные вопросы. Я снова не могу вспомнить.
- Я дьявол. Имя моё сон. Я первая Ева, меня называют Лилит, мне было известно имя Бога, и я поссорилась с Ним. С тех пор я витаю в Его тени среди семиглубинных значений Книги...
В ответ на эти слова продавец улыбнулся на чистейшем иврите и продолжил фразу так, будто он спит и будто он женщина:
- Я создан смешением Истины и Земли, у меня три отца и ни одной матери, и я не смею шагать назад... Не так ли?
- Откуда ты знаешь это, Снглф? - вывела я его из состояния зачарованности.
- Это знают все ангелы. Но я не знаю, что мадам собирается предпринять.
- О, это-то отгадать нетрудно, Снглф! Если ты поцелуешь меня в лоб, я умру... Однако ты этого не сделаешь, потому что здесь, на этом месте, ты, Снглф, продавец, а я покупатель. И ты этого не забывай...
Вайда: Нет, мы не будем это ставить. Я знаю, что мы будем ставить!
Конечно, это мог быть совсем другой текст о Лилит, это мог быть даже не Павич, и я выдумала весь предыдущий диалог, но эти строчки из книги настолько взбудоражили память, что я и сейчас все еще сижу в том давно уже не существующем кафе, пью отвратительный местный кофе, дышу табачным дымом и слушаю, как Вайда зачитывает главы и сцены из разных произведений, потом мы их обсуждаем и выбираем лучшие для постановки.
Пусть это чувство не проходит как можно дольше!