Эволюция против
- Что скажете, доктор? Мне можно есть после шести?
«Никакой я не доктор? - раздражённо подумал профессор антропологии Ник Ричардсон и брезгливо посмотрел на руки существа неопределённого пола. Sweety, человекоподобный экземпляр с пастозным капризным лицом и примитивным набором жизненных функций: есть, пить и чистить шёрстку. Его сгнившие большие пальцы практически отсутствовали. - С них всё началось, ими же и закончится», - вздохнул Ник: - Принимайте пищу без ограничений.
В глазах существа загорелись жадные огоньки. Профессор поёжился. Когда процесс разложения запущен, голод может оказаться смертелен. Для тех, кто попадётся в качестве закуски.
Sweety быстро поднялся и расхлябанной походкой вышел из кабинета. Проводив его взглядом, профессор уставился на свои ладони. Пошевелил пальцами, сжал и разжал кулаки. Затем с силой обхватил ручки кресла, словно убеждаясь, что он всё ещё homo habilis - человек умелый. Эволюция забирала у них то, чем когда-то одарила. Это была расплата за «смерть духа» в идеальном обществе, которую предсказывали эксперименты ещё трёхвековой давности. Всё шло точно по сценарию. В отсутствие войн и болезней, при достатке пищи и воды, человечество начало неограниченно размножаться. Только новым людям не было места в социуме, потому как старые не умирали. Молодые становились изгоями, сломленные психологически, они не хотели защищать своё потомство. Слабые особи больше не привлекали женщин, среди мужчин расцвёл гомосексуализм, а вскоре появились sweety - милашки. Склонные к нарциссизму и пассивному стилю жизни, они не проявляли никаких желаний, кроме утоления голода. У них сформировался повышенный обмен веществ, и им всегда требовалась еда.
Вновь вспомнив о сегодняшнем пациенте, профессор засобирался домой. На улице смеркалось, а в темноте передвигаться было небезопасно. Так распорядилась Эволюция. Когда срок жизни человека перевалил отметку в двести лет, она решила от него избавиться. Пандемии больше не работали, и на выручку пришла сама Смерть.
Всё всегда начинается с больших пальцев. Гниль, смрадный запах, сепсис. Постепенно распад тканей охватывает тело целиком. Последним угасает мозг. Деградирующее серое вещество отключает мыслительные процессы, ненужную для жизнедеятельности память и эмоции. Поддерживаются лишь значимые для выживания системы - кровеносная, дыхательная и пищеварение. Парадокс, но в мире с неограниченными запасами продовольствия, главной угрозой стал голод мертвецов.
«Мертвецы, - покачивался в лифте Ричардсон. - А лекарство так и не нашли». - После длительных научных изысканий было установлено, что поразившая человечество напасть не имеет бактериальной, вирусной и иной экзогенной природы. Причиной оказалась старость. Живой организм начинал тлеть так, как когда-то разлагались погребённые в земле усопшие. За время смерти такой труп успевал забрать с собой не менее десятка сородичей. Популяция людей уменьшалась в геометрической прогрессии.
Шагая по хорошо освещённой парковой аллее, Ник подумал, что пора бы перебраться в Россию. Там, говорят, умирают не так часто. Нет этих противных sweety. Однако мысль о том, что за еду необходимо будет работать, повергала его в уныние.
- Доктор? - окрикнули из-за спины. Профессор обернулся.
- Что вы здесь делаете?
- Хочу есть. Вы разрешили мне есть после шести.
- Но…, - попятился Ричардсон. - У вас ведь только начинается. Затронуты пальцы…
- Ерунда! Мне хватает и четырёх, - кинулось на него бесполое существо.
Всё начинается в голове. Всё всегда начинается с мозга, успел понять антрополог.
«Никакой я не доктор? - раздражённо подумал профессор антропологии Ник Ричардсон и брезгливо посмотрел на руки существа неопределённого пола. Sweety, человекоподобный экземпляр с пастозным капризным лицом и примитивным набором жизненных функций: есть, пить и чистить шёрстку. Его сгнившие большие пальцы практически отсутствовали. - С них всё началось, ими же и закончится», - вздохнул Ник: - Принимайте пищу без ограничений.
В глазах существа загорелись жадные огоньки. Профессор поёжился. Когда процесс разложения запущен, голод может оказаться смертелен. Для тех, кто попадётся в качестве закуски.
Sweety быстро поднялся и расхлябанной походкой вышел из кабинета. Проводив его взглядом, профессор уставился на свои ладони. Пошевелил пальцами, сжал и разжал кулаки. Затем с силой обхватил ручки кресла, словно убеждаясь, что он всё ещё homo habilis - человек умелый. Эволюция забирала у них то, чем когда-то одарила. Это была расплата за «смерть духа» в идеальном обществе, которую предсказывали эксперименты ещё трёхвековой давности. Всё шло точно по сценарию. В отсутствие войн и болезней, при достатке пищи и воды, человечество начало неограниченно размножаться. Только новым людям не было места в социуме, потому как старые не умирали. Молодые становились изгоями, сломленные психологически, они не хотели защищать своё потомство. Слабые особи больше не привлекали женщин, среди мужчин расцвёл гомосексуализм, а вскоре появились sweety - милашки. Склонные к нарциссизму и пассивному стилю жизни, они не проявляли никаких желаний, кроме утоления голода. У них сформировался повышенный обмен веществ, и им всегда требовалась еда.
Вновь вспомнив о сегодняшнем пациенте, профессор засобирался домой. На улице смеркалось, а в темноте передвигаться было небезопасно. Так распорядилась Эволюция. Когда срок жизни человека перевалил отметку в двести лет, она решила от него избавиться. Пандемии больше не работали, и на выручку пришла сама Смерть.
Всё всегда начинается с больших пальцев. Гниль, смрадный запах, сепсис. Постепенно распад тканей охватывает тело целиком. Последним угасает мозг. Деградирующее серое вещество отключает мыслительные процессы, ненужную для жизнедеятельности память и эмоции. Поддерживаются лишь значимые для выживания системы - кровеносная, дыхательная и пищеварение. Парадокс, но в мире с неограниченными запасами продовольствия, главной угрозой стал голод мертвецов.
«Мертвецы, - покачивался в лифте Ричардсон. - А лекарство так и не нашли». - После длительных научных изысканий было установлено, что поразившая человечество напасть не имеет бактериальной, вирусной и иной экзогенной природы. Причиной оказалась старость. Живой организм начинал тлеть так, как когда-то разлагались погребённые в земле усопшие. За время смерти такой труп успевал забрать с собой не менее десятка сородичей. Популяция людей уменьшалась в геометрической прогрессии.
Шагая по хорошо освещённой парковой аллее, Ник подумал, что пора бы перебраться в Россию. Там, говорят, умирают не так часто. Нет этих противных sweety. Однако мысль о том, что за еду необходимо будет работать, повергала его в уныние.
- Доктор? - окрикнули из-за спины. Профессор обернулся.
- Что вы здесь делаете?
- Хочу есть. Вы разрешили мне есть после шести.
- Но…, - попятился Ричардсон. - У вас ведь только начинается. Затронуты пальцы…
- Ерунда! Мне хватает и четырёх, - кинулось на него бесполое существо.
Всё начинается в голове. Всё всегда начинается с мозга, успел понять антрополог.