Временный конец Вороньей Слободки
Переходим ко второй части повествования, в которой речь пойдёт о событии, условно подпадающем под определение «плохого». Случилось оно 13 июня, на следующий день после празднования всем российским народом дня рождения города Комсомольска-на-Амуре, и началось с того, что, завтракая в своей комнате, Леонид Валентинович услышал в коридоре коммунальной квартиры крики и удары об стены.
«Дерутся», - подумал, помнится, Леонид Валентинович. «Да и пёс с ними».
Но оказался не пёс. Крики и топот не прекращались, в какой-то момент некто попытался даже, было, открыть дверь нашей комнаты... Короче, идиллия была безусловно нарушена, и ситуация настоятельно требовала вмешательства.
Встаю, подхожу к выходу, открываю дверь в коридор.
А оттуда мне в лицо - пуффф! - клуб чёрного-пречёрного дыма и жар!
Нафиг-нафиг! - тут же захлапываю дверь обратно. Так, ясно, горим. Отсидеться, что ли в комнате? Да вряд ли, думаю, получится, раз уж в коридоре задымление такое, что вообще ни черта не видно. Надо, думаю, готовиться к эвакуации.
Звоню по номеру 112 - там уже в курсе ситуации, машины выехали. Наскоро доедаю завтрак (война войной, а обед по расписанию), собираю в сумку ценные вещи и документы, обуваюсь. И тут как раз вновь распахивается дверь, и в клубах дыма появляется пожарный-космонавт в скафандре на голове.
- А ты что здесь сидишь?
- Да вот, обуваюсь уже.
- Давай скорее, ты последний остался, выводить тебя будем.
Надевает мне на голову такой же скафандр с автоматической подкачкой кислорода через гофрированный шланг, я кладу руку пожарному на плечо, выходим, идём. В коммунальном коридоре чёрный дым, непроглядная тьма и скрежет зубовный. «Ну, - думаю, - вот и конец Вороньей Слободке».
В подъезде свет и свежий воздух. Люди в скафандрах тянут рукава.
Во дворе - полное собрание соседей. «Леонид, а мы уж думали, ты того - всё». Вот заодно и познакомились. Почти у всех на руках собаки или кошки. Вспоминаю, что в комнате остался хомяк в клетке, любимец публики с подпольной кличкой «Собака страшная». Зверюшка совершенно под стать нашей семье - выглядит нелепо, ведёт себя странно, правила пользования беговым колесом не знает - вместо того, чтобы бегать внутри, залезает наверх и скатывается обратно, стоящий в клетке домик постоянно переворачивает крышей вниз, любимые занятия - выбрасывание гавна из клетки наружу, лазанье по решётчатому потолку клетки на руках и падения оттуда в процессе - с высоты практически второго этажа... Эпическая личность!
Некоторое время колеблюсь, потом всё же иду обратно в подъезд. Там уже царит почти настоящее Джуманжди - по лестнице бежит поток воды, а в лестничный проём с самого верха обрушивается полноценный водопад.
На родном четвёртом этаже - пожарные в скафандрах.
- Стой! Куда?
- Хомяк, - говорю. - Живая душа, любимец семьи. В клетке. Там-то, и там-то, за поворотом.
- Жди здесь!
Через минуту выносят мне хомяка. Зверюшка живая, но ошарашенная. Припадает к поильнику, жадно и вдумчиво пьёт воду, потом говорит «Ну вас всех нафиг», забирается в перевёрнутый домик и баррикадируется там, затыкая дверь и окно опилками. Ну, нафиг, так нафиг - может, оно и правильно. Отдаю хомяка соседке из дома напротив, в квартире которой уже жмутся друг к другу многочисленные недоумевающие собаки и кошки других погорельцев. Тут же, по ходу дела, ТВ5 снимает сюжет и берёт интервью у мальчонки с кошкой на руках. Суровый и внушительный Валентиныч с клеткой попадает в кадр, о чём ему сообщают вечером, после выхода программы в эфир, многочисленные знакомые.
Пожарные, меж тем, затаскивают в подъезд топоры, болгарки и здоровенные заплечные ящики, оббитые сталью. Жильцы волнуются пуще прежнего, присутствующий тут же представитель МЧС, ведущий опрос потерпевших, без особого успеха пытается успокоить граждан в стиле «Знали бы вы, как их теперь взъябывают за мародёрство». В подъезд по-прежнему никого не пускают...
Тем не менее, спустя примерно час всё заканчивается. Пожарные скатывают рукава и убирают лестницы, жильцы бросаются оценивать причинённый ущерб.
Ущерб следующий.
Соседская комната у нас за стеной, откуда всё и началось, выгорела дотла - от стоявшего там соседского же холодильника остался голый остов. Этажом ниже у жильцов воды по щиколотку. В общем коридоре всё закопчено и обуглено. Электрические счётчики расплавились и стекли по стене. Всякому веками копившемуся скарбу местами пришёл конец. Стоявшие в коридоре на шкафу кроссовки превратились в два пластмассовых блина, от купленной на прошлый Новый год искусственной ёлки (в картонной коробке!) остался один металлический остов. Вот какой стоял жар! Очевидцы утверждают, что из окна горевшей комнаты натурально били языки пламени...
К счастью, ветер - на удивление - дул так, что относил и дым, и огонь прочь от наших комнат - больше пострадали соседи с противоположной стороны. Мы же понесли ущерб почти только от хода спасения. Нет, кстати, пожарные ничего не потырили и не поломали, даже, напротив, открывая окно в нашей комнате, довольно аккуратно переставили вглубь комнаты стоявший у этого окна большой телевизор. Молодцы, правда. Просто в процессе тушения стекавшие с чердака потоки воды привели к тому, что пришлось снимать обои и натяжные потолки, а комнаты подсыхают до сих пор. Зато под обоями обнаружились дореволюционные газеты начала ХХ века - потом вам их покажу.
В коридоре, меж тем, стены выгорели практически до дыр в соседний подъезд. Плюс к тому, свет в квартире, естественно, отключили, в результате чего сбежали все арендаторы, и остались только узбек и мать-одиночка - у узбека, ещё с незапамятных времён подключённого к электричеству каким-то особым образом, свет был (и он даже включал его уже вечером в день пожара, пока Валентиныч не указал ему на небезопасность подобного поведения и не заставил выключить всё к чёртовой матери), а мать-одиночка была даже рада внезапно представившейся возможности лишний раз сэкономить на оплате света.
Последнее, впрочем, ещё бабушка надвое сказала. Потому что главный электросчётчик от пожара немного подвинулся рассудком и принялся крутиться даже при полном отсутствии света и отключенных автоматах. Пришлось Валентинычу (разумеется, за свой счёт) заказывать новый, который установили только почти через месяц, и кто знает, сколько за это время киловатт электроэнергии записалось на наш счёт.
Есть подозрение, что по приезду с вахты в сентябре Валентинычу вновь предстоит собирать соседей в дружную группу, заставлять оплачивать долги и выстраивать новую стройную систему.
Тем более, есть ещё одно подозрение - что узбек всё это время за свет вообще не платил. Потому что, например, за комнату положенные 5 тысяч в месяц (5 тысяч, Карл! За жильё в самом центре!) он не платил, что выяснилось, когда после пожара разные жильцы начали активно пытаться навести порядок во всех этих конюшнях. Так, еврейский адвокат - хозяин комнаты, где ещё недавно жил тихий алкоголик (тихо умерший в этом году, на 9 мая) - поставил узбеку ультиматум: или узбек съезжает сам, или адвокат, знающий все ходы и выходы, натравит на него миграционную службу. За узбека попыталась вступиться хозяйка комнаты - типичная питерская интеллигентная пожилая женщина, небогатая, но с чувством собственного достоинства - которая и рассказала, что узбек уже давно кормит её обещаниями и жалуется на отсутствие работы и подорванное здоровье, она же, со своей стороны, узбека жалеет и предоставляет ему отсрочку за отсрочкой - в надежде, что однажды узбек ей заплатит всё до копейки.
Если же узбека выгнать, то про накопившиеся долги, безусловно, можно забыть.
Адвокат, однако, оставался непреклонен: миграционная служба, и всё тут.
Короче, узбек съехал.
И мать-одиночка уехала к родителям на лето.
И жильцы, напуганные, разбежались, кто куда.
Хорошо к тому моменту Валентиныч уже купил квартиру в доме-памятнике буквально на соседней улице, и вся семья переселилась туда. Новая квартира, наглухо запущенная предыдущими хозяевами, тоже не являла собой особый образец уюта, но в ней хотя бы был свет.
И встал вопрос о восстановлении порушенного. Читай - надо было делать ремонт в коммуналке после пожара и наводнения.
(продолжение следует)
Материалы по теме:
1. Видео сильного пожара в доме около Мариинского театра.
2. Из-за пожара в коммуналке на улице Глинки в Петербурге спасатели эвакуировали 20 человек.
3. На Глинки горела коммуналка в особняке конца XVIII века.
«Дерутся», - подумал, помнится, Леонид Валентинович. «Да и пёс с ними».
Но оказался не пёс. Крики и топот не прекращались, в какой-то момент некто попытался даже, было, открыть дверь нашей комнаты... Короче, идиллия была безусловно нарушена, и ситуация настоятельно требовала вмешательства.
Встаю, подхожу к выходу, открываю дверь в коридор.
А оттуда мне в лицо - пуффф! - клуб чёрного-пречёрного дыма и жар!
Нафиг-нафиг! - тут же захлапываю дверь обратно. Так, ясно, горим. Отсидеться, что ли в комнате? Да вряд ли, думаю, получится, раз уж в коридоре задымление такое, что вообще ни черта не видно. Надо, думаю, готовиться к эвакуации.
Звоню по номеру 112 - там уже в курсе ситуации, машины выехали. Наскоро доедаю завтрак (война войной, а обед по расписанию), собираю в сумку ценные вещи и документы, обуваюсь. И тут как раз вновь распахивается дверь, и в клубах дыма появляется пожарный-космонавт в скафандре на голове.
- А ты что здесь сидишь?
- Да вот, обуваюсь уже.
- Давай скорее, ты последний остался, выводить тебя будем.
Надевает мне на голову такой же скафандр с автоматической подкачкой кислорода через гофрированный шланг, я кладу руку пожарному на плечо, выходим, идём. В коммунальном коридоре чёрный дым, непроглядная тьма и скрежет зубовный. «Ну, - думаю, - вот и конец Вороньей Слободке».
В подъезде свет и свежий воздух. Люди в скафандрах тянут рукава.
Во дворе - полное собрание соседей. «Леонид, а мы уж думали, ты того - всё». Вот заодно и познакомились. Почти у всех на руках собаки или кошки. Вспоминаю, что в комнате остался хомяк в клетке, любимец публики с подпольной кличкой «Собака страшная». Зверюшка совершенно под стать нашей семье - выглядит нелепо, ведёт себя странно, правила пользования беговым колесом не знает - вместо того, чтобы бегать внутри, залезает наверх и скатывается обратно, стоящий в клетке домик постоянно переворачивает крышей вниз, любимые занятия - выбрасывание гавна из клетки наружу, лазанье по решётчатому потолку клетки на руках и падения оттуда в процессе - с высоты практически второго этажа... Эпическая личность!
Некоторое время колеблюсь, потом всё же иду обратно в подъезд. Там уже царит почти настоящее Джуманжди - по лестнице бежит поток воды, а в лестничный проём с самого верха обрушивается полноценный водопад.
На родном четвёртом этаже - пожарные в скафандрах.
- Стой! Куда?
- Хомяк, - говорю. - Живая душа, любимец семьи. В клетке. Там-то, и там-то, за поворотом.
- Жди здесь!
Через минуту выносят мне хомяка. Зверюшка живая, но ошарашенная. Припадает к поильнику, жадно и вдумчиво пьёт воду, потом говорит «Ну вас всех нафиг», забирается в перевёрнутый домик и баррикадируется там, затыкая дверь и окно опилками. Ну, нафиг, так нафиг - может, оно и правильно. Отдаю хомяка соседке из дома напротив, в квартире которой уже жмутся друг к другу многочисленные недоумевающие собаки и кошки других погорельцев. Тут же, по ходу дела, ТВ5 снимает сюжет и берёт интервью у мальчонки с кошкой на руках. Суровый и внушительный Валентиныч с клеткой попадает в кадр, о чём ему сообщают вечером, после выхода программы в эфир, многочисленные знакомые.
Пожарные, меж тем, затаскивают в подъезд топоры, болгарки и здоровенные заплечные ящики, оббитые сталью. Жильцы волнуются пуще прежнего, присутствующий тут же представитель МЧС, ведущий опрос потерпевших, без особого успеха пытается успокоить граждан в стиле «Знали бы вы, как их теперь взъябывают за мародёрство». В подъезд по-прежнему никого не пускают...
Тем не менее, спустя примерно час всё заканчивается. Пожарные скатывают рукава и убирают лестницы, жильцы бросаются оценивать причинённый ущерб.
Ущерб следующий.
Соседская комната у нас за стеной, откуда всё и началось, выгорела дотла - от стоявшего там соседского же холодильника остался голый остов. Этажом ниже у жильцов воды по щиколотку. В общем коридоре всё закопчено и обуглено. Электрические счётчики расплавились и стекли по стене. Всякому веками копившемуся скарбу местами пришёл конец. Стоявшие в коридоре на шкафу кроссовки превратились в два пластмассовых блина, от купленной на прошлый Новый год искусственной ёлки (в картонной коробке!) остался один металлический остов. Вот какой стоял жар! Очевидцы утверждают, что из окна горевшей комнаты натурально били языки пламени...
К счастью, ветер - на удивление - дул так, что относил и дым, и огонь прочь от наших комнат - больше пострадали соседи с противоположной стороны. Мы же понесли ущерб почти только от хода спасения. Нет, кстати, пожарные ничего не потырили и не поломали, даже, напротив, открывая окно в нашей комнате, довольно аккуратно переставили вглубь комнаты стоявший у этого окна большой телевизор. Молодцы, правда. Просто в процессе тушения стекавшие с чердака потоки воды привели к тому, что пришлось снимать обои и натяжные потолки, а комнаты подсыхают до сих пор. Зато под обоями обнаружились дореволюционные газеты начала ХХ века - потом вам их покажу.
В коридоре, меж тем, стены выгорели практически до дыр в соседний подъезд. Плюс к тому, свет в квартире, естественно, отключили, в результате чего сбежали все арендаторы, и остались только узбек и мать-одиночка - у узбека, ещё с незапамятных времён подключённого к электричеству каким-то особым образом, свет был (и он даже включал его уже вечером в день пожара, пока Валентиныч не указал ему на небезопасность подобного поведения и не заставил выключить всё к чёртовой матери), а мать-одиночка была даже рада внезапно представившейся возможности лишний раз сэкономить на оплате света.
Последнее, впрочем, ещё бабушка надвое сказала. Потому что главный электросчётчик от пожара немного подвинулся рассудком и принялся крутиться даже при полном отсутствии света и отключенных автоматах. Пришлось Валентинычу (разумеется, за свой счёт) заказывать новый, который установили только почти через месяц, и кто знает, сколько за это время киловатт электроэнергии записалось на наш счёт.
Есть подозрение, что по приезду с вахты в сентябре Валентинычу вновь предстоит собирать соседей в дружную группу, заставлять оплачивать долги и выстраивать новую стройную систему.
Тем более, есть ещё одно подозрение - что узбек всё это время за свет вообще не платил. Потому что, например, за комнату положенные 5 тысяч в месяц (5 тысяч, Карл! За жильё в самом центре!) он не платил, что выяснилось, когда после пожара разные жильцы начали активно пытаться навести порядок во всех этих конюшнях. Так, еврейский адвокат - хозяин комнаты, где ещё недавно жил тихий алкоголик (тихо умерший в этом году, на 9 мая) - поставил узбеку ультиматум: или узбек съезжает сам, или адвокат, знающий все ходы и выходы, натравит на него миграционную службу. За узбека попыталась вступиться хозяйка комнаты - типичная питерская интеллигентная пожилая женщина, небогатая, но с чувством собственного достоинства - которая и рассказала, что узбек уже давно кормит её обещаниями и жалуется на отсутствие работы и подорванное здоровье, она же, со своей стороны, узбека жалеет и предоставляет ему отсрочку за отсрочкой - в надежде, что однажды узбек ей заплатит всё до копейки.
Если же узбека выгнать, то про накопившиеся долги, безусловно, можно забыть.
Адвокат, однако, оставался непреклонен: миграционная служба, и всё тут.
Короче, узбек съехал.
И мать-одиночка уехала к родителям на лето.
И жильцы, напуганные, разбежались, кто куда.
Хорошо к тому моменту Валентиныч уже купил квартиру в доме-памятнике буквально на соседней улице, и вся семья переселилась туда. Новая квартира, наглухо запущенная предыдущими хозяевами, тоже не являла собой особый образец уюта, но в ней хотя бы был свет.
И встал вопрос о восстановлении порушенного. Читай - надо было делать ремонт в коммуналке после пожара и наводнения.
(продолжение следует)
Материалы по теме:
1. Видео сильного пожара в доме около Мариинского театра.
2. Из-за пожара в коммуналке на улице Глинки в Петербурге спасатели эвакуировали 20 человек.
3. На Глинки горела коммуналка в особняке конца XVIII века.