Когда состарюсь - издам книжонку
Мы хотим видеть дальше, чем окна дома напротив...
Написал эту строчку Виктор Цой. Но чувствовали её содержание в тех или иных словах на том или ином языке девяносто пять из каждых ста человек, населяющих планету Земля. Если не девяносто шесть.
Ведь с тех самых пор, как численность популяции переросла объёмы имеющихся в наличии пещер, люди начали селиться в деревнях и (чуть попозже) городах. И, радостно обнаружив, что в стене хижины/мазанки/сруба, в отличие от стены пещеры, легко и просто провертеть дырку, через которую в рукотворную пещеру попадёт свет и поможет не натыкаться на шкуры, копья и друг на друга, люди с энтузиазмом начали прорубать окна. Но оказалось, что в Европе ли, в Африке ли, в горах ли будущей Латинской Америки - повсюду из окна видны окна дома напротив. И то - если повезёт, а если нет - взгляд утыкается в глухую скучную стену. Или в не менее скучный забор.
Некоторых спасало освоение многоэтажного строительства, но ненадолго - время спустя перед возвысившимся над соседскими стенами и крышами окном начинал осваивать многоэтажное строительство кто-нибудь другой. И в выигрышном не для статуса, но для глаз положении остались те самые пять (или четыре (если вообще не трое(а сколько теперь скобок закрывать?))) из каждых ста человек, населяющих планету Земля на самых-самых окраинах городов и сёл с окнами в ту сторону, где уже никто ничего строить не будет, ибо нефиг.
И люди повернулись от окон к очагам. К ямам в земляном полу, к печам в светлицах, к каминам в залах - ко всему, где плясал огонь, ни разу не повторяясь в комбинациях своих язычков. И всегда разнообразная пляска пламени постоянно намекала глазу на разнообразие, царящее в окружающем мире, и порождало ещё большее разнообразие фантазий в мире внутреннем. Пока плясал огонь, фантазии складывались в мысли, мысли - в идеи, идеи - в проекты, изобретения - и в книги, помогавшие породить ещё больше идей, мыслей и изобретений. Неспешно, но неотвратимо в свете сполохов огня в очаге шёл прогресс.
И дошёл до газовых плит и парового отопления.
И, на радостях поспешно и необдуманно избавившись от жрущих дрова, коптящих стены и вообще пожароопасных очагов, печей и каминов, человечество вынужденно село смотреть телевизор. Вместо вечно разнообразной пляски языков пламени, побуждавшей помечтать, пофантазировать или хотя бы почитать книгу в тепле и уюте - смотреть картинки чужих фантазий, в погоне за вниманием зрителя повторяющие самые успешные образцы и неизбежно становящиеся однотипными, однообразными и одинаковыми. И чем больше становятся телевизоры, чем больше в них появляется каналов, чем ярче и чётче цвета их экранов - тем дальше уходит прогресс.
Уходит от нас. И уводит с собой мечты и фантазии.
вместо P.S. - та самая песенка:
Написал эту строчку Виктор Цой. Но чувствовали её содержание в тех или иных словах на том или ином языке девяносто пять из каждых ста человек, населяющих планету Земля. Если не девяносто шесть.
Ведь с тех самых пор, как численность популяции переросла объёмы имеющихся в наличии пещер, люди начали селиться в деревнях и (чуть попозже) городах. И, радостно обнаружив, что в стене хижины/мазанки/сруба, в отличие от стены пещеры, легко и просто провертеть дырку, через которую в рукотворную пещеру попадёт свет и поможет не натыкаться на шкуры, копья и друг на друга, люди с энтузиазмом начали прорубать окна. Но оказалось, что в Европе ли, в Африке ли, в горах ли будущей Латинской Америки - повсюду из окна видны окна дома напротив. И то - если повезёт, а если нет - взгляд утыкается в глухую скучную стену. Или в не менее скучный забор.
Некоторых спасало освоение многоэтажного строительства, но ненадолго - время спустя перед возвысившимся над соседскими стенами и крышами окном начинал осваивать многоэтажное строительство кто-нибудь другой. И в выигрышном не для статуса, но для глаз положении остались те самые пять (или четыре (если вообще не трое(а сколько теперь скобок закрывать?))) из каждых ста человек, населяющих планету Земля на самых-самых окраинах городов и сёл с окнами в ту сторону, где уже никто ничего строить не будет, ибо нефиг.
И люди повернулись от окон к очагам. К ямам в земляном полу, к печам в светлицах, к каминам в залах - ко всему, где плясал огонь, ни разу не повторяясь в комбинациях своих язычков. И всегда разнообразная пляска пламени постоянно намекала глазу на разнообразие, царящее в окружающем мире, и порождало ещё большее разнообразие фантазий в мире внутреннем. Пока плясал огонь, фантазии складывались в мысли, мысли - в идеи, идеи - в проекты, изобретения - и в книги, помогавшие породить ещё больше идей, мыслей и изобретений. Неспешно, но неотвратимо в свете сполохов огня в очаге шёл прогресс.
И дошёл до газовых плит и парового отопления.
И, на радостях поспешно и необдуманно избавившись от жрущих дрова, коптящих стены и вообще пожароопасных очагов, печей и каминов, человечество вынужденно село смотреть телевизор. Вместо вечно разнообразной пляски языков пламени, побуждавшей помечтать, пофантазировать или хотя бы почитать книгу в тепле и уюте - смотреть картинки чужих фантазий, в погоне за вниманием зрителя повторяющие самые успешные образцы и неизбежно становящиеся однотипными, однообразными и одинаковыми. И чем больше становятся телевизоры, чем больше в них появляется каналов, чем ярче и чётче цвета их экранов - тем дальше уходит прогресс.
Уходит от нас. И уводит с собой мечты и фантазии.
вместо P.S. - та самая песенка:
Click to view