Икона - богословие или молитва?
(То, что написано ниже, это не научный трактат, это личное отношение.)
Всё началось примерно год назад, когда меня заинтересовал вопрос - какое изображение является иконой. Хотя нет, началось всё это намного раньше. Не сказать, что с тех пор «как себя помню», потому, что помню я себя с нескольких месяцев, помню, как меня крестили в год, но вот то, что я созерцаю икону, я помнил, наверное, с 3-5 лет. Я тогда ещё не знал, что это икона. Я просто смотрел не неё когда болел и лежал в постели (а болел я, надо сказать, часто). Она меня завораживала, во-первых тем, что я многое на ней не понимал: почему только лицо? что это за буквы? что Он хочет мне сказать?, во-вторых, тем, что висела она прямо под потолком - выше некуда.
Спас нерукотворный
Не знаю, молился ли я тогда, потому, что не знал даже что такое молитва. Просто смотрел, мучился вопросами, пытался внутри себя говорить с Ним. Только спустя годы, даже десятилетия я начал получать ответы. Но ответы порождали новые вопросы, и один из них - что такое икона, каков критерий? Так начался мой диалог по поводу этого образа Богородицы кисти, как я понимаю, Нестерова, а также с индейской иконы. И я спросил у некоторых из своих друзей - являются ли эти изображения иконой.
Богородица и Благовещение
Обсуждение сразу стало жарким. Дискутирующие все имели художественное образование, кроме того, у всех окромя меня оно - высшее (у меня только среднее), более того, один из участников занимается тем, что пишет иконы.
В результате про индейскую икону мне сказали, что вообще-то в Благовещении должен изображаться голубь. Но, во-первых, Святой Дух «как голубь» описан только во время Крещения, а при Благовещении - просто Дух Божий. А во-вторых, насколько я понимаю, в Америке до приезда европейцев голубей вообще не было. А изображать то, чего люди (индейцы) никогда не видели только по причине того, что европейцы традиционно считают символом Духа Святого - не самый лучший способ нести Слово Божие.
А по Богородице мне было сказано, что такое чувственное изображение не может быть иконой. Будучи с этим с одной стороны интуитивно согласным (хотя этот образ очень ясно показал мне двуединую природу Христа, не на всякой «канонической» иконе это можно увидеть), я запросил чёткие критерии, на что мне было сказано, что «икона - это богословие в красках», и что есть некие положения 5-6 Вселенского Собора, а также положения Стоглавого собора. И вообще, Икона должна передавать Реальность (с чем я полностью согласен), и в ней не должно быть «живоподобия» (вот тут возникли вопросы).
Начав изучать матчасть я понял, что, согласно 5-6 Собору:
82 правило говорит только о том, что теперь агнца не следует рисовать, а рисовать следует Христа «по человеческому естеству».
100 правило говорит, что нельзя рисовать изображения «обаяющие зрение, растлевающие ум, и производящие воспламенений нечистых удовольствий»
Стоглав же указывал только на то, чтоб на иконах Троицы не изображать крестообразного нимба ни у одного, ни у всех трех Лиц: «Писати живописцем иконы с древних образов, как греческие живописцы писали и как писал Андрей Рублев и прочий пресловущии живописцы, и подписывати святая Троица, а от своего замышления ничтоже претворяти».
В общем, всё, кроме 100 правила 5-6 Вселенского собора - чисто практические правила, и только 100-е можно считать неким общим критерием. Я сейчас не буду останавливаться на том, что же имели в виду Отцы Собора под изображениями «обаяющими зрение, растлевающими ум, и производящими воспламенений нечистых удовольствий», хотя известно, что имелись в виду изображения, восходящие к языческим культам. Просто попробую взглянуть на правило в общем.
Ну допустим с воспламенением нечистых удовольствий всё ясно, а что делать с «растлевающими ум» и тем более с «обаяющими зрение» изображениями? Что понимать под растлеванием ума? Вот для меня золото на иконах вызывает растлевание ума - мне сразу хочется его соскоблить, по крайней мере с фона - чтобы не мешало о Боге думать и молиться. Так нет, золото на иконах - это «канонично». Имелось в виду, как я понимаю, не изображать что-либо, относящееся к языческим культам, вот и всё. В общем, правила эти ,как я понял, чисто технические и по большому счёту, для трезвого христианина являются естественными и не требующими обсуждения, боле того, не накладывающие какие-то особые требования на изображения, и уж тем более не относящиеся ни к приведенному образу Богородицы, ни к индейскому Благовещению.
Если с правилами всё более или менее ясно, то придётся вернуться к основным определениям. Самое известное: икона - «богословие в красках». Отсюда получается, что икона должна просто точно пересказывать Евангелие, но ведь это не единственное, и даже не главное её назначение.
Окунемся в другие определения. Согласно цитаты из Иоанна Дамаскина (найденной мной в википедии): «иконы суть видимое невидимого и не имеющего фигуры, но телесно изображенного из-за слабости понимания нашего».
А вот это уже теплее. Попробую пояснить. Если икона - всего лишь «богословие в красках», что она должна только давать информацию, в том числе, например, возбуждать ум, заставлять размышлять о Боге, святых, событиях, описанных в Евангелии, да и во всей Библии и т.п. Но тогда сразу получается, что вот это изображение, приведенное ниже (Троица новозаветная) кисти Васнецова - тоже икона. Здесь как раз видимое изображение невидимого, но Реального.
А вот эти мозаики Монреальского собора на Сицилии. Ведь то же видимое изображение невидимого. Если не считать иконой Васнецовскую троицу, то и эти мозаики - не икона? А если Икона - то не каноническая?
В общем - не понятно. Нужно плясать от печки. Что или кто у нас печка? Понятно, что если мы будем брать ранние иконы, в том чисел византийские, мы увидим на столько неканонические образцы (хотя и признаваемые всеми за иконы), что напиши кто-то в таком стиле сейчас - вряд ли они иконами считались (хотя, кто знает). Вот, например, этот образ Христа Пантократора. Икона, созданная в 6-м веке, до всякого канона, с одной стороны каноническая, а с другой - абсолютно отличающаяся по стилю и технике исполнения от «канона», который признают за канон мои друзья-художники. Ведь здесь есть и светотень (яркий свидетель не плоского изображения, которое некоторые считают непременным атрибутом канона) и объем, и даже (!) прямая перспектива.
Спас Пантократор
Спас златые власы
А если мы пойдём ещё дальше, то вообще упремся в фаюмские портреты, которые и стали прообразом иконы.
Ничего не напоминает? Даже фон кое-где золотой. И сами изображения ритуальные - посмертные. У греков, да и вообще в эллинской культуре, икона появилась не на пустом месте. И, надо сказать, художники тогда рисовать умели отменно. А умея рисовать, свои лучшие способности применяли для того, чтобы и образ Бога и святых написать. Не станешь же в конце концов специально стараться писать хуже, чем можешь, когда от изображения людей переходишь к изображению Бога. Древние бы до такого не додумались. И здесь дело не в том, что художник создает «иллюзию реальности» когда пишет картину и «отображает Реальность», когда пишет икону - раньше этого разделения вообще не было. Дело именно в том, что ты приносишь Богу лучшее. Как умеешь - так и пишешь, стараясь лучше, а не хуже. Как я понимаю, это потом, когда потребность в иконах возросла, а художников гениальных много никогда не было, стали многие писать, а писали - как умели, ну и … плоскостное изображение стало всё чаще и чаще появляться. Думаю, у величайших иконописцев такого желания - сделать изображение плоскостным, вообще не было. Они старались, доступными им художественными средствами отобразить Реальность. Но я собирался найти «печку», т.е. то, что будет одинаково каноном для всех… в самой далекой глубине веков нет её, похоже. Хорошо, вот образец Иконы: Троица Андрея Рублева.
Надеюсь никто не будет утверждать ,что это не икона, и что она написана не по «канону». Давайте сперва, посмотрим, в какой среде она появилась.
Феофан Грек, Спас
Первое что приходит в голову - иконы и фрески Феофана Грека (по времени, да и по событиям - один из учителей или наглядных примеров для Андрея), да и Византия вообще. Если считать их «каноном» - то … ну Рублев явно выбивался из этого направления. По-моему, он вообще создал нечто совершенно новое. В его иконах нет той мощи и динамизма Феофановских образов. У Рублева лиризм, тишина, предвечный свет разлит. Почему? Откуда это? Время было ни как не тихое и умиротворенное. Кое-что об этом я понял из лекций Е.В. Гладышевой (замечательных, нужно сказать, проходивших в Третьяковке), когда она по этому поводу цитировала Василия Великого: «Земля облекается в светлую ризу…». Более прозрачные краски, внутренний свет, «отсутствие противоречия между душой и телом», «светолитие». Это совсем другой художественный язык, чем у греков. Слово «язык» тут ключевое.
Троица ветхозаветная. Андрей Рублев и Феофан Грек
Из лекций Гладышевой Е.В. также я узнал, что Андрей, скорее всего, был исихастом. Не буду вдаваться в тонкости этой традиции (тем более, что я их и не знаю должным образом, хотя там много интересного, в частности в имяславии, например. Я оставлю это таким уважаемым мною блоггерам, как palaman- получится намного лучше), отмечу только самое главное, что, как я понимаю, делают исихасты - непрерывно творят Иисусову молитву. Вот здесь и ключ ко всему творчеству Рублева. Когда я осознал, что его икона Троицы - воплощенная в красках Иисусова молитва - для меня всё стало ясно. Вот попробуйте это сами представить, глядя на его Троицу - что перед вами Иисусова молитва, воплощенная.
И становится ясно, откуда тишина и умиротворение - когда вокруг пожары, войны, нестроения, только тихая непрестанная молитва может быть действенной. Её он и воплощал в своих иконах. Через молитву ощущая присутствие Бога, прикасаясь к Царствию Его, видя «материю, излучающую тихое сияние» в ожидании этого Царства, пытался эту Реальность изобразить, принести в наш бренный мир.
Теперь, поняв всё это, можно попытаться и выработать критерий иконы. Если высшее её проявление - Иисусова молитва, то другие, может быть менее великие иконы - тоже молитва, может быть и другая, может «Отче наш», или «Богородица, Дево, радуйся».
Я не хочу сказать этим, что Византийские иконы - это всегда не Иисусова молитва. Может так эти слова звучат по-гречески (когда за твоей спиной культурной, исторической и религиозной традиции на тысячи лет), а я, к сожалению, этого языка не знаю. Очень интересный вопрос - как на разных языках звучат эти слова, и как в разных культурах и в разных изобразительных традициях эта молитва воплощается в красках.
Значит, икона - это молитва, воплощенная в красках. Это то, перед чем человек может молиться.
А богословие в красках - это, наверное, как раз религиозные картины. Хотя эту функцию у иконы никто не забирает.
Конечно, этот критерий «если могу молиться - то икона» очень субъективен. Может я «не так» молюсь? Может не на том языке?
А обратное будет ли верно - если не могу молиться перед этим изображением - то это не икона? Тоже субъективно, если я так погряз во грехах, то я и перед Троицей Рублева не смогу молиться, да и не перед какой иконой вообще…
Хорошо, тогда снова вернемся к «богословию в красках». Чем Троица Васнецова - не богословие? Попробуем подробнее. Главный вопрос для меня не «живоподобие» (об этом я сказал выше и ниже), а то, что Бог-Отец - изображен. Старый вопрос. Те, кто считает, что Отца изображать нельзя, основывают это положение на невозможности изображать то или Того, что или Кого никто не видел. Но, тем не менее, в русской православной традиции Бог-Отец упорно изображается. В начале его изображали в виде Иисуса, но «ветхого деньми», принимая во внимание то, что Сына люди видели, а Сын и Отец - одно. Но «буква канона» была вроде как нарушена. А далее уже начали без стеснения изображать Отца, как понимали и представляли. Не буду здесь отстаивать ни одну из этих точек зрения, просто вспомню, что «Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Ин, 1:18). И ответ Иисуса Фоме, на просьбу «покажи нам Отца и довольно с нас»: «столько времени Я с вами, и ты не знаешь Меня, Филипп? Видевший Меня видел Отца».
Не знаю как на счёт критериев «канона», но критерию богословия Троица Васнецова не противоречит, по-моему. Хотя это как раз и есть очень тонкое место - изображение Отца в виде старца может смутить неокрепших духом. Вот тут и главное, возможно, единственное, препятствие, чтобы считать её иконой. Хотя, что до меня - я могу перед ней молиться.
Теперь о «живоподобии», которое поборники «канона» считают чуть ли не главным критерием НЕ икон. Мои оппоненты советовали мне почитать много всего, в том числе и Б.Раушенбаха, о перспективе в иконописи. Что я и сделал. Замечательный мужик. Очень хорошо всё написал, понятно и всё по делу. Вот что я понял из его книг. Все виды перспектив (включая и отсутствие перспективы - т.е. «чертеж») - это не что иное, как: с одной стороны - художественные средства для передачи того, что хотел автор, с другой стороны - срез всего того, что проходя через глаз, обрабатывается мозгом. У нас в голове картинка, полученная от глаза, меняется. В результате, то, что очень близко мы видим как бы в обратной перспективе, то, что чуть подальше - в изометрии, а уж совсем далеко - в прямой перспективе. И вот тут самое интересное. Не все иконы используют только обратную перспективу (призванную подчеркнуть - что то, что изображено - очень близко к нам, направлено в душу, в сердце).
Вот на этой иконе Дионисия есть и прямая перспектива, подчеркивающая объём дальнего плана, и легкая обратная перспектива - показывающая как близко к нам Бог. Но ни кто же не собирается на этом основании объявить её Не иконой. Тогда этот критерий отпадает. Какой из этого вывод? А такой: любое художественное средство хорошо, чтобы изобразить Реальность. А разговоры о том, что прямая перспектива или объемное изображение или светотень, призванные создать «иллюзию реальности» - это просто разговоры художников. Главный критерий отличия Реальности от иллюзии - именно то, можно ли молиться или нет перед этим изображением. Ну и что, что критерий субъективен - критерий «реальность - иллюзия» оказывается ещё более субъективным.
А теперь самое интересное. Если иконописец творит-воплощает в иконе Реальность, то («Без Меня не можете творите ничесоже») Бог в этом будет участвовать. Синергия. Он подправит то, что неверно, оставит и подчеркнет главное, вдохнет Свет. К чему я? Когда после долгого спора, я решил отыскать эту икону Богородицы (с которой начался разговор) и взглянуть не на репродукцию, а на оригинал, понимая, что то, что я виду на экране монитора - возможно даже не сама икона а эскиз, я отыскал её в Марфо-Мариинской обители. Думал, буду долго искать, а она прямо слева от Царских врат. Но … за сто лет она потемнела так, что издали не отличишь от того, что создавалось в 14-15 веках. Краски приглушены, никакой «чувственности», ничего, что бы отвлекло от молитвы. Вот и пример синергии. Здесь каждый может подумать то, что захочет, а я подумал, что Богу был угоден этот образ и Он его слегка «подправил», убрав то, что может нечаянно соблазнить «одного из малых сих».
А вот ещё пример. На тех лекциях в Третьякове Гладышевой Е.В. я услышал интересный факт: оказывается при реставрации Троицы Рублева, на нимбе среднего ангела был обнаружен записанный крест. Т.е. это был «крещатый нимб» однозначно указывающий на Христа. Как раз то, что запретил Стоглавый Собор со ссылкой на самого же Рублева. Вот вам и канон и правила. Но вот вам и Синергия, Сотворчество.
Попробуем теперь собрать всё сказанное воедино. Итак, икона - это прежде всего воплощенная молитва, созданная в сотворчестве с Богом. Творим молитву, творим икону.
Да, есть правила, их не много и они конкретны. Если в изображении всё соответствует Евангелию, если используются символы общепринятые в христианстве и понятные тем, кто смотрит на изображение, если ничто в изображении не отвлекает от молитвы, то это изображение следует считать иконой. Да, нужно изображать Реальность, но другого и не получится, если воплощать молитву. Да, нужно отражать богословие, но другого и не получится у христианина. Каждый может ошибиться, но доверившись Богу этого не стоит бояться - если искренне молиться, Он поправит все ошибки.
Ну а если современные иконописцы возрождают старую технику письма, то за это можно только порадоваться, но считать только это «каноном» не стоит. Икона - то перед чем можно молиться, и то, что ЯВЛЯЕТСЯ молитвой. А молитвы могут звучать на разных языках, Бог всякого услышит.
Всё началось примерно год назад, когда меня заинтересовал вопрос - какое изображение является иконой. Хотя нет, началось всё это намного раньше. Не сказать, что с тех пор «как себя помню», потому, что помню я себя с нескольких месяцев, помню, как меня крестили в год, но вот то, что я созерцаю икону, я помнил, наверное, с 3-5 лет. Я тогда ещё не знал, что это икона. Я просто смотрел не неё когда болел и лежал в постели (а болел я, надо сказать, часто). Она меня завораживала, во-первых тем, что я многое на ней не понимал: почему только лицо? что это за буквы? что Он хочет мне сказать?, во-вторых, тем, что висела она прямо под потолком - выше некуда.
Спас нерукотворный
Не знаю, молился ли я тогда, потому, что не знал даже что такое молитва. Просто смотрел, мучился вопросами, пытался внутри себя говорить с Ним. Только спустя годы, даже десятилетия я начал получать ответы. Но ответы порождали новые вопросы, и один из них - что такое икона, каков критерий? Так начался мой диалог по поводу этого образа Богородицы кисти, как я понимаю, Нестерова, а также с индейской иконы. И я спросил у некоторых из своих друзей - являются ли эти изображения иконой.
Богородица и Благовещение
Обсуждение сразу стало жарким. Дискутирующие все имели художественное образование, кроме того, у всех окромя меня оно - высшее (у меня только среднее), более того, один из участников занимается тем, что пишет иконы.
В результате про индейскую икону мне сказали, что вообще-то в Благовещении должен изображаться голубь. Но, во-первых, Святой Дух «как голубь» описан только во время Крещения, а при Благовещении - просто Дух Божий. А во-вторых, насколько я понимаю, в Америке до приезда европейцев голубей вообще не было. А изображать то, чего люди (индейцы) никогда не видели только по причине того, что европейцы традиционно считают символом Духа Святого - не самый лучший способ нести Слово Божие.
А по Богородице мне было сказано, что такое чувственное изображение не может быть иконой. Будучи с этим с одной стороны интуитивно согласным (хотя этот образ очень ясно показал мне двуединую природу Христа, не на всякой «канонической» иконе это можно увидеть), я запросил чёткие критерии, на что мне было сказано, что «икона - это богословие в красках», и что есть некие положения 5-6 Вселенского Собора, а также положения Стоглавого собора. И вообще, Икона должна передавать Реальность (с чем я полностью согласен), и в ней не должно быть «живоподобия» (вот тут возникли вопросы).
Начав изучать матчасть я понял, что, согласно 5-6 Собору:
82 правило говорит только о том, что теперь агнца не следует рисовать, а рисовать следует Христа «по человеческому естеству».
100 правило говорит, что нельзя рисовать изображения «обаяющие зрение, растлевающие ум, и производящие воспламенений нечистых удовольствий»
Стоглав же указывал только на то, чтоб на иконах Троицы не изображать крестообразного нимба ни у одного, ни у всех трех Лиц: «Писати живописцем иконы с древних образов, как греческие живописцы писали и как писал Андрей Рублев и прочий пресловущии живописцы, и подписывати святая Троица, а от своего замышления ничтоже претворяти».
В общем, всё, кроме 100 правила 5-6 Вселенского собора - чисто практические правила, и только 100-е можно считать неким общим критерием. Я сейчас не буду останавливаться на том, что же имели в виду Отцы Собора под изображениями «обаяющими зрение, растлевающими ум, и производящими воспламенений нечистых удовольствий», хотя известно, что имелись в виду изображения, восходящие к языческим культам. Просто попробую взглянуть на правило в общем.
Ну допустим с воспламенением нечистых удовольствий всё ясно, а что делать с «растлевающими ум» и тем более с «обаяющими зрение» изображениями? Что понимать под растлеванием ума? Вот для меня золото на иконах вызывает растлевание ума - мне сразу хочется его соскоблить, по крайней мере с фона - чтобы не мешало о Боге думать и молиться. Так нет, золото на иконах - это «канонично». Имелось в виду, как я понимаю, не изображать что-либо, относящееся к языческим культам, вот и всё. В общем, правила эти ,как я понял, чисто технические и по большому счёту, для трезвого христианина являются естественными и не требующими обсуждения, боле того, не накладывающие какие-то особые требования на изображения, и уж тем более не относящиеся ни к приведенному образу Богородицы, ни к индейскому Благовещению.
Если с правилами всё более или менее ясно, то придётся вернуться к основным определениям. Самое известное: икона - «богословие в красках». Отсюда получается, что икона должна просто точно пересказывать Евангелие, но ведь это не единственное, и даже не главное её назначение.
Окунемся в другие определения. Согласно цитаты из Иоанна Дамаскина (найденной мной в википедии): «иконы суть видимое невидимого и не имеющего фигуры, но телесно изображенного из-за слабости понимания нашего».
А вот это уже теплее. Попробую пояснить. Если икона - всего лишь «богословие в красках», что она должна только давать информацию, в том числе, например, возбуждать ум, заставлять размышлять о Боге, святых, событиях, описанных в Евангелии, да и во всей Библии и т.п. Но тогда сразу получается, что вот это изображение, приведенное ниже (Троица новозаветная) кисти Васнецова - тоже икона. Здесь как раз видимое изображение невидимого, но Реального.
А вот эти мозаики Монреальского собора на Сицилии. Ведь то же видимое изображение невидимого. Если не считать иконой Васнецовскую троицу, то и эти мозаики - не икона? А если Икона - то не каноническая?
В общем - не понятно. Нужно плясать от печки. Что или кто у нас печка? Понятно, что если мы будем брать ранние иконы, в том чисел византийские, мы увидим на столько неканонические образцы (хотя и признаваемые всеми за иконы), что напиши кто-то в таком стиле сейчас - вряд ли они иконами считались (хотя, кто знает). Вот, например, этот образ Христа Пантократора. Икона, созданная в 6-м веке, до всякого канона, с одной стороны каноническая, а с другой - абсолютно отличающаяся по стилю и технике исполнения от «канона», который признают за канон мои друзья-художники. Ведь здесь есть и светотень (яркий свидетель не плоского изображения, которое некоторые считают непременным атрибутом канона) и объем, и даже (!) прямая перспектива.
Спас Пантократор
Спас златые власы
А если мы пойдём ещё дальше, то вообще упремся в фаюмские портреты, которые и стали прообразом иконы.
Ничего не напоминает? Даже фон кое-где золотой. И сами изображения ритуальные - посмертные. У греков, да и вообще в эллинской культуре, икона появилась не на пустом месте. И, надо сказать, художники тогда рисовать умели отменно. А умея рисовать, свои лучшие способности применяли для того, чтобы и образ Бога и святых написать. Не станешь же в конце концов специально стараться писать хуже, чем можешь, когда от изображения людей переходишь к изображению Бога. Древние бы до такого не додумались. И здесь дело не в том, что художник создает «иллюзию реальности» когда пишет картину и «отображает Реальность», когда пишет икону - раньше этого разделения вообще не было. Дело именно в том, что ты приносишь Богу лучшее. Как умеешь - так и пишешь, стараясь лучше, а не хуже. Как я понимаю, это потом, когда потребность в иконах возросла, а художников гениальных много никогда не было, стали многие писать, а писали - как умели, ну и … плоскостное изображение стало всё чаще и чаще появляться. Думаю, у величайших иконописцев такого желания - сделать изображение плоскостным, вообще не было. Они старались, доступными им художественными средствами отобразить Реальность. Но я собирался найти «печку», т.е. то, что будет одинаково каноном для всех… в самой далекой глубине веков нет её, похоже. Хорошо, вот образец Иконы: Троица Андрея Рублева.
Надеюсь никто не будет утверждать ,что это не икона, и что она написана не по «канону». Давайте сперва, посмотрим, в какой среде она появилась.
Феофан Грек, Спас
Первое что приходит в голову - иконы и фрески Феофана Грека (по времени, да и по событиям - один из учителей или наглядных примеров для Андрея), да и Византия вообще. Если считать их «каноном» - то … ну Рублев явно выбивался из этого направления. По-моему, он вообще создал нечто совершенно новое. В его иконах нет той мощи и динамизма Феофановских образов. У Рублева лиризм, тишина, предвечный свет разлит. Почему? Откуда это? Время было ни как не тихое и умиротворенное. Кое-что об этом я понял из лекций Е.В. Гладышевой (замечательных, нужно сказать, проходивших в Третьяковке), когда она по этому поводу цитировала Василия Великого: «Земля облекается в светлую ризу…». Более прозрачные краски, внутренний свет, «отсутствие противоречия между душой и телом», «светолитие». Это совсем другой художественный язык, чем у греков. Слово «язык» тут ключевое.
Троица ветхозаветная. Андрей Рублев и Феофан Грек
Из лекций Гладышевой Е.В. также я узнал, что Андрей, скорее всего, был исихастом. Не буду вдаваться в тонкости этой традиции (тем более, что я их и не знаю должным образом, хотя там много интересного, в частности в имяславии, например. Я оставлю это таким уважаемым мною блоггерам, как palaman- получится намного лучше), отмечу только самое главное, что, как я понимаю, делают исихасты - непрерывно творят Иисусову молитву. Вот здесь и ключ ко всему творчеству Рублева. Когда я осознал, что его икона Троицы - воплощенная в красках Иисусова молитва - для меня всё стало ясно. Вот попробуйте это сами представить, глядя на его Троицу - что перед вами Иисусова молитва, воплощенная.
И становится ясно, откуда тишина и умиротворение - когда вокруг пожары, войны, нестроения, только тихая непрестанная молитва может быть действенной. Её он и воплощал в своих иконах. Через молитву ощущая присутствие Бога, прикасаясь к Царствию Его, видя «материю, излучающую тихое сияние» в ожидании этого Царства, пытался эту Реальность изобразить, принести в наш бренный мир.
Теперь, поняв всё это, можно попытаться и выработать критерий иконы. Если высшее её проявление - Иисусова молитва, то другие, может быть менее великие иконы - тоже молитва, может быть и другая, может «Отче наш», или «Богородица, Дево, радуйся».
Я не хочу сказать этим, что Византийские иконы - это всегда не Иисусова молитва. Может так эти слова звучат по-гречески (когда за твоей спиной культурной, исторической и религиозной традиции на тысячи лет), а я, к сожалению, этого языка не знаю. Очень интересный вопрос - как на разных языках звучат эти слова, и как в разных культурах и в разных изобразительных традициях эта молитва воплощается в красках.
Значит, икона - это молитва, воплощенная в красках. Это то, перед чем человек может молиться.
А богословие в красках - это, наверное, как раз религиозные картины. Хотя эту функцию у иконы никто не забирает.
Конечно, этот критерий «если могу молиться - то икона» очень субъективен. Может я «не так» молюсь? Может не на том языке?
А обратное будет ли верно - если не могу молиться перед этим изображением - то это не икона? Тоже субъективно, если я так погряз во грехах, то я и перед Троицей Рублева не смогу молиться, да и не перед какой иконой вообще…
Хорошо, тогда снова вернемся к «богословию в красках». Чем Троица Васнецова - не богословие? Попробуем подробнее. Главный вопрос для меня не «живоподобие» (об этом я сказал выше и ниже), а то, что Бог-Отец - изображен. Старый вопрос. Те, кто считает, что Отца изображать нельзя, основывают это положение на невозможности изображать то или Того, что или Кого никто не видел. Но, тем не менее, в русской православной традиции Бог-Отец упорно изображается. В начале его изображали в виде Иисуса, но «ветхого деньми», принимая во внимание то, что Сына люди видели, а Сын и Отец - одно. Но «буква канона» была вроде как нарушена. А далее уже начали без стеснения изображать Отца, как понимали и представляли. Не буду здесь отстаивать ни одну из этих точек зрения, просто вспомню, что «Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Ин, 1:18). И ответ Иисуса Фоме, на просьбу «покажи нам Отца и довольно с нас»: «столько времени Я с вами, и ты не знаешь Меня, Филипп? Видевший Меня видел Отца».
Не знаю как на счёт критериев «канона», но критерию богословия Троица Васнецова не противоречит, по-моему. Хотя это как раз и есть очень тонкое место - изображение Отца в виде старца может смутить неокрепших духом. Вот тут и главное, возможно, единственное, препятствие, чтобы считать её иконой. Хотя, что до меня - я могу перед ней молиться.
Теперь о «живоподобии», которое поборники «канона» считают чуть ли не главным критерием НЕ икон. Мои оппоненты советовали мне почитать много всего, в том числе и Б.Раушенбаха, о перспективе в иконописи. Что я и сделал. Замечательный мужик. Очень хорошо всё написал, понятно и всё по делу. Вот что я понял из его книг. Все виды перспектив (включая и отсутствие перспективы - т.е. «чертеж») - это не что иное, как: с одной стороны - художественные средства для передачи того, что хотел автор, с другой стороны - срез всего того, что проходя через глаз, обрабатывается мозгом. У нас в голове картинка, полученная от глаза, меняется. В результате, то, что очень близко мы видим как бы в обратной перспективе, то, что чуть подальше - в изометрии, а уж совсем далеко - в прямой перспективе. И вот тут самое интересное. Не все иконы используют только обратную перспективу (призванную подчеркнуть - что то, что изображено - очень близко к нам, направлено в душу, в сердце).
Вот на этой иконе Дионисия есть и прямая перспектива, подчеркивающая объём дальнего плана, и легкая обратная перспектива - показывающая как близко к нам Бог. Но ни кто же не собирается на этом основании объявить её Не иконой. Тогда этот критерий отпадает. Какой из этого вывод? А такой: любое художественное средство хорошо, чтобы изобразить Реальность. А разговоры о том, что прямая перспектива или объемное изображение или светотень, призванные создать «иллюзию реальности» - это просто разговоры художников. Главный критерий отличия Реальности от иллюзии - именно то, можно ли молиться или нет перед этим изображением. Ну и что, что критерий субъективен - критерий «реальность - иллюзия» оказывается ещё более субъективным.
А теперь самое интересное. Если иконописец творит-воплощает в иконе Реальность, то («Без Меня не можете творите ничесоже») Бог в этом будет участвовать. Синергия. Он подправит то, что неверно, оставит и подчеркнет главное, вдохнет Свет. К чему я? Когда после долгого спора, я решил отыскать эту икону Богородицы (с которой начался разговор) и взглянуть не на репродукцию, а на оригинал, понимая, что то, что я виду на экране монитора - возможно даже не сама икона а эскиз, я отыскал её в Марфо-Мариинской обители. Думал, буду долго искать, а она прямо слева от Царских врат. Но … за сто лет она потемнела так, что издали не отличишь от того, что создавалось в 14-15 веках. Краски приглушены, никакой «чувственности», ничего, что бы отвлекло от молитвы. Вот и пример синергии. Здесь каждый может подумать то, что захочет, а я подумал, что Богу был угоден этот образ и Он его слегка «подправил», убрав то, что может нечаянно соблазнить «одного из малых сих».
А вот ещё пример. На тех лекциях в Третьякове Гладышевой Е.В. я услышал интересный факт: оказывается при реставрации Троицы Рублева, на нимбе среднего ангела был обнаружен записанный крест. Т.е. это был «крещатый нимб» однозначно указывающий на Христа. Как раз то, что запретил Стоглавый Собор со ссылкой на самого же Рублева. Вот вам и канон и правила. Но вот вам и Синергия, Сотворчество.
Попробуем теперь собрать всё сказанное воедино. Итак, икона - это прежде всего воплощенная молитва, созданная в сотворчестве с Богом. Творим молитву, творим икону.
Да, есть правила, их не много и они конкретны. Если в изображении всё соответствует Евангелию, если используются символы общепринятые в христианстве и понятные тем, кто смотрит на изображение, если ничто в изображении не отвлекает от молитвы, то это изображение следует считать иконой. Да, нужно изображать Реальность, но другого и не получится, если воплощать молитву. Да, нужно отражать богословие, но другого и не получится у христианина. Каждый может ошибиться, но доверившись Богу этого не стоит бояться - если искренне молиться, Он поправит все ошибки.
Ну а если современные иконописцы возрождают старую технику письма, то за это можно только порадоваться, но считать только это «каноном» не стоит. Икона - то перед чем можно молиться, и то, что ЯВЛЯЕТСЯ молитвой. А молитвы могут звучать на разных языках, Бог всякого услышит.