Почти по Алексею Степановичу
Беззвездная полночь дышала прохладой,
И город молчал, и молчала река,
И всадник летел над гранитной громадой,
Карающей дланью пронзая века,
И бедный безумец бежал над каналом,
Рыдая, Парашу свою вспоминал,
И змий обращал к нему голову с жалом,
И тяжкой подковою цокал металл.
Я знаю: в такое поверит не всякий,
Пусть даже не первый он принял бокал.
Но всадник рукой задевает Исакий
Движеньем, знакомым минувшим векам.
Лавровый венец, символ вечныя славы,
Рекой, как вином, полон град через край -
Несется поток закипающей лавы
На Драву, Мораву, на дальнюю Саву,
На вольный и тихий Дунай.
А в Праге, близ моста святого Вацлава,
Безумец сидит, обнимающий льва,
И клир воспевает бессмертную славу,
И после попойки славян так лукаво,
Как колокол медный гудит голова…