Гибель образования (ч. 5)
Окончание текста об Адамском
Из материала
https://rusk.ru/st.php?idar=112148
Всю эту разрушительную пропаганду Адамский ведет годы и годы. Вот и совсем недавно на проводившихся в Общественной палате РФ слушаниях А.И. Адамский заявил о школьном курсе литературы: «Мы знаем, к чему приводит обязательное изучение, например, курса литературы. Ничего, кроме отвращения, это не приносит». [21] Это абсурдное утверждение, совершенно немыслимое для педагога, вызвало недоумение других участников собрания. Так, архиерей Русской Православной Церкви, полагая, что Адамский просто оговорился, пытался втолковать ему: «Что же, мы тогда должны нашим детям в школе дать возможность - изучать литературу или не изучать, потому что у них может быть «отвращение» к литературе? А наша задача - вкус привить, наша задача, задача общества, педагогов и школ, в первую очередь, это дать правильное направление и в области знаний, и в области воспитания». [22]
Но это бесполезно, Адамский не оговорился. Это и есть его «правильное направление» в области знаний и воспитания - отвращение наших детей от нашего исторического и культурного богатства. И про отвращение к русской, и к классической литературе вообще он говорит постоянно, почти в каждой своей статье, человек просто выражает свои чувства. Вот и буквально в последних публикациях есть такие же заклинания: «Не секрет, например, что большинство отличников почти ненавидят классическую литературу…». [23]
Чуть выше в этой публикации корреспондент газеты дает «информацию» что, якобы, по данным Института возрастной физиологии, 90% выпускников вспоминают школу с отвращением, а 80% дошколят не хотят идти в первый класс. Представляете себе - на выпускном вечере 9 из 10 ребят с отвращением говорят друг другу о школе, а на 1 сентября 8 из 10 первоклашек заявляют о нежелании переступать школьный порог! Если газета не врет, и эту ложь распространяет данный институт, его надо закрывать. Ведь сомнения в этих «данных» выражает даже сам Адамский. Выражает сомнения для того, чтобы сразу после этого заявить о ненависти большинства отличников к классической литературе.
Все это похоже не на соревнование в глупости одного глупца с другим, а на манипулирование сознанием читателя. Читатель сначала читает первую глупость о нашей школе от газеты и удивляется про себя. Потом читает ее оценку Адамским: «Никогда не поверю, что 80% первоклашек не хотят нацепить на плечи рюкзак и сесть за парту…» - и соглашается с Адамским - вот ведь, «эксперт» тоже не верит. Затем читает ложь Адамского про ненависть к литературе, и уже не сразу понимает, что это не меньшая ложь, чем про первоклашек. «Эксперт» ведь говорит, «доктор философии образования"…
Возможно, изучение литературы (в нашей школе в основном русской литературы) и, правда, не вызывало ничего, кроме отвращения и ненависти, у самого Адамского в его школьные годы. Возможно, он формирует такое отношение к российской культуре у юных членов его собственной семьи. Вполне возможна такая реакция на классическую литературу, в том числе русскую, которая во всем мире признана как величайшее достижение мировой культуры, формируется и у детей-эвриканцев, изуродованных лжепедагогическими воздействиями Адамского и его сотрудников (см. ниже). Но почему его антикультурные, маргинальные мнения навязываются российским педагогам, в том числе в педагогических изданиях и за государственный, то есть за наш собственный, счет? Такое положение дел явно ненормально и требует незамедлительного изменения.
В той же статье, за рекламой законопроекта N 448 303−4 «проскакивают» и другие типичные абсурдные высказывания Адамского. Он заявляет, что личность человека, «если и развивается, то исключительно в произвольной деятельности», требует фактически закрытия сельских школ. Или рассказывает о своей системе материального поощрения педагогов. Из 50 учителей в школе 10 лучшим дается по 200 тысяч рублей, двадцати хорошим по 100 тысяч, а остальным - ничего. Представляете себе, что будет с этим педагогическим коллективом после такой «раздачи»?
Еще цитата того же плана: «Представляете, что значит принципиально изменить содержание образования в средней школе? Что значит отказаться от архаичного средневекового принципа освоения мира по набору учебных предметов? Что значит объявить целью школы не успеваемость по базовым предметам и не поступление в вуз (в вуз вообще не надо поступать - туда надо просто записываться, как в школу), а способность человека самому себе формулировать задачу, вырабатывать собственные способы действия в быстро меняющемся мире?… Министерство сделает так, что все базовые предметы у детей будут от зубов отскакивать. Вот только ни радости, ни счастья им это не принесет». [24]
Почему это существующая система образования архаична? Каким это образом Адамский будет обеспечивать «запись в вузы» всех желающих - из своих личных средств? Или речь идет только о «записи», а не обучении в высших учебных заведениях? И что принесет учащимся счастье? Дешевый популизм: ах, какой ужас, бедные ученики принуждаются изучать такие сложные предметы, вместо того, чтобы учиться жить в быстро меняющемся мире. А в быстро меняющемся мире знания уже не нужны? Этой пустой трескотней маскируется реальная антиобщественная и антигосударственная пропаганда.
Еще аналогичный пример: «Такое ощущение, что сегодня мы имеем систему образования, вполне адекватную той примитивной экономике, которая у нас сейчас есть, и тому линейному политическому устройству, которое возникает и закрепляется. И либо внешняя среда, изменившись, задаст потенциал развития, либо мы будем играть в Мюнхгаузена, который попал в болото и пытается сам себя вытащить за волосы» [25]. Здесь содержатся витиевато скрытая негативная оценка «политического устройства», которое выстраивается В.В. Путиным, в лексике Адамского - «возникает и закрепляется». Что, похоже, явно не по нраву Адамскому. Это беспокойство в связи с определенными шагами для укрепления государственности, сделанными В.В. Путиным, что, понятно, не может впоследствии не отразиться и на государственной системе образования.
А вот оценки А.И. Адамским российских школ: «И теперь уже мы не обижаемся, когда родители относятся к школе, как к камере хранения детей. Конечно, слово «камера» нам не нравится, но такая уж у нас стилистическая традиция. Психологи, например, даже пространство детских изменений называют «зоной ближайшего развития». Почему зоной? А мы уклад школы по старинке называем режимом. Почему режимом? А условия учебно-воспитательного процесса - единством требований. Зона, режим, требования - такая вот семантика жизни ребенка в школе». [26] «Мы загоняем их (детей, - прим. авт) в школу - и там они тратят лучшие годы детства на муштру и показуху, в один прекрасный момент осознавая, что школа запихивает в них огромную кучу мусора и заставляет проходить безумный ритуал подчинения ради заветного аттестата». [27]
Полная «чернуха», не родные школы, а зоны, камеры, режимы, куча мусора… Отдельное и частное негативное выдается за массовое, типичное явление. Это, как уж сказано выше, прием всех провокаторов и разрушителей общества. Всех этих нигилистов, паразитирующих на обществе и одновременно подтачивающих его устои. Точно также представляли русскую школу, русскую государственность, общественную жизнь одурманенные ложными идеями погромщики в начале XX века. А.И. Адамский и ему подобные в этом отношении могут считаться их прямыми духовными наследниками и продолжателями. Оголтелая критика всего и вся только потому, что люди глубоко чужды нашей культуре, ее ценностям, нашей истории, ненавидят все это и пытаются уничтожить.
«Я глубоко убежден, что абсолютно неоправданное серьезное отношение родителей к школе превращает детскую школьную жизнь в невыносимую пытку… Сегодня, когда мир стал чрезвычайно открытым, а формальные книжные знания служат лишь первичной моделью для формирования способностей находить и создавать новые знания, школа давно перестала быть главным образовательным институтом…
Самый старый педагогический анекдот иллюстрирует эту концепцию. Девочка-отличница спрашивает учительницу:
- Марья Ивановна, а зачем нам изучать «Анну Каренину»?
Марья Ивановна дает абсолютно верный концептуально и в то же время бессмысленный с точки зрения жизни ответ:
- В жизни пригодится.
Не пригодится, Марья Ивановна. Никому и никогда, и вам в том числе. Досконально зная историю любви и смерти Анны и Татьяны, и вы, и ваши ученики, встретив это чувство, все равно будете страдать и даже, не дай Бог, умирать так, как будто нет ни одной книги про любовь. Так было всегда. Подготовить людей к реальной, настоящей, непридуманной жизни нельзя» [28].
Александр Изотович здесь анекдотом поучает учительницу Марью Ивановну. Вся ее упорная, самоотверженная деятельность по приобщению детей с русской классической литературе - абсурд, бессмыслица. Подготовить этим к реальной жизни нельзя. Но это - смотря что считать реальной жизнью. Для Александра Изотовича, по фактам его биографии в изложении д.ф.н. А. Буровского, реальная жизнь - авантюризм, изготовление «типичных фиктивно-демонстрационных продуктов», которые можно только демонстрировать и говорить, что у тебя «это» есть, но использовать невозможно. Ловля рыбы в мутной воде смутного времени, борьба с русской школой, обоснование и распространение бредового «эвриканства» (см. ниже) и т. п. Естественно, к такой жизни русская литература не готовит. Можно сказать напротив, оберегает от такой бессмысленной и вредной жизни, хотя и, к сожалению, не придуманной, реальной (на нашу голову). Но все же не могут жить такой жизнью! Иначе кто будет работать, кормить «модернизаторов»?
Марьи Ивановны, на которых ныне держится наша школа, - просто «бельмо в глазу» у лжемодернизатора Адамского и ему подобных. Например, его духовный собрат Днепров тоже страдает потому, что «Марью Ивановну не переделаешь», требует «не давать Марье Ивановне издеваться над детьми» (над его, что ли, детьми или, может, его внуками, которые, наверно, учатся в сельской школе?) и даже считает возможным «снимать шкурку с Марьи Ивановны». [29] Вот такое у них отношение к собирательному образу русской учительницы.
Продолжение следует
Остальные части
Из материала
https://rusk.ru/st.php?idar=112148
Всю эту разрушительную пропаганду Адамский ведет годы и годы. Вот и совсем недавно на проводившихся в Общественной палате РФ слушаниях А.И. Адамский заявил о школьном курсе литературы: «Мы знаем, к чему приводит обязательное изучение, например, курса литературы. Ничего, кроме отвращения, это не приносит». [21] Это абсурдное утверждение, совершенно немыслимое для педагога, вызвало недоумение других участников собрания. Так, архиерей Русской Православной Церкви, полагая, что Адамский просто оговорился, пытался втолковать ему: «Что же, мы тогда должны нашим детям в школе дать возможность - изучать литературу или не изучать, потому что у них может быть «отвращение» к литературе? А наша задача - вкус привить, наша задача, задача общества, педагогов и школ, в первую очередь, это дать правильное направление и в области знаний, и в области воспитания». [22]
Но это бесполезно, Адамский не оговорился. Это и есть его «правильное направление» в области знаний и воспитания - отвращение наших детей от нашего исторического и культурного богатства. И про отвращение к русской, и к классической литературе вообще он говорит постоянно, почти в каждой своей статье, человек просто выражает свои чувства. Вот и буквально в последних публикациях есть такие же заклинания: «Не секрет, например, что большинство отличников почти ненавидят классическую литературу…». [23]
Чуть выше в этой публикации корреспондент газеты дает «информацию» что, якобы, по данным Института возрастной физиологии, 90% выпускников вспоминают школу с отвращением, а 80% дошколят не хотят идти в первый класс. Представляете себе - на выпускном вечере 9 из 10 ребят с отвращением говорят друг другу о школе, а на 1 сентября 8 из 10 первоклашек заявляют о нежелании переступать школьный порог! Если газета не врет, и эту ложь распространяет данный институт, его надо закрывать. Ведь сомнения в этих «данных» выражает даже сам Адамский. Выражает сомнения для того, чтобы сразу после этого заявить о ненависти большинства отличников к классической литературе.
Все это похоже не на соревнование в глупости одного глупца с другим, а на манипулирование сознанием читателя. Читатель сначала читает первую глупость о нашей школе от газеты и удивляется про себя. Потом читает ее оценку Адамским: «Никогда не поверю, что 80% первоклашек не хотят нацепить на плечи рюкзак и сесть за парту…» - и соглашается с Адамским - вот ведь, «эксперт» тоже не верит. Затем читает ложь Адамского про ненависть к литературе, и уже не сразу понимает, что это не меньшая ложь, чем про первоклашек. «Эксперт» ведь говорит, «доктор философии образования"…
Возможно, изучение литературы (в нашей школе в основном русской литературы) и, правда, не вызывало ничего, кроме отвращения и ненависти, у самого Адамского в его школьные годы. Возможно, он формирует такое отношение к российской культуре у юных членов его собственной семьи. Вполне возможна такая реакция на классическую литературу, в том числе русскую, которая во всем мире признана как величайшее достижение мировой культуры, формируется и у детей-эвриканцев, изуродованных лжепедагогическими воздействиями Адамского и его сотрудников (см. ниже). Но почему его антикультурные, маргинальные мнения навязываются российским педагогам, в том числе в педагогических изданиях и за государственный, то есть за наш собственный, счет? Такое положение дел явно ненормально и требует незамедлительного изменения.
В той же статье, за рекламой законопроекта N 448 303−4 «проскакивают» и другие типичные абсурдные высказывания Адамского. Он заявляет, что личность человека, «если и развивается, то исключительно в произвольной деятельности», требует фактически закрытия сельских школ. Или рассказывает о своей системе материального поощрения педагогов. Из 50 учителей в школе 10 лучшим дается по 200 тысяч рублей, двадцати хорошим по 100 тысяч, а остальным - ничего. Представляете себе, что будет с этим педагогическим коллективом после такой «раздачи»?
Еще цитата того же плана: «Представляете, что значит принципиально изменить содержание образования в средней школе? Что значит отказаться от архаичного средневекового принципа освоения мира по набору учебных предметов? Что значит объявить целью школы не успеваемость по базовым предметам и не поступление в вуз (в вуз вообще не надо поступать - туда надо просто записываться, как в школу), а способность человека самому себе формулировать задачу, вырабатывать собственные способы действия в быстро меняющемся мире?… Министерство сделает так, что все базовые предметы у детей будут от зубов отскакивать. Вот только ни радости, ни счастья им это не принесет». [24]
Почему это существующая система образования архаична? Каким это образом Адамский будет обеспечивать «запись в вузы» всех желающих - из своих личных средств? Или речь идет только о «записи», а не обучении в высших учебных заведениях? И что принесет учащимся счастье? Дешевый популизм: ах, какой ужас, бедные ученики принуждаются изучать такие сложные предметы, вместо того, чтобы учиться жить в быстро меняющемся мире. А в быстро меняющемся мире знания уже не нужны? Этой пустой трескотней маскируется реальная антиобщественная и антигосударственная пропаганда.
Еще аналогичный пример: «Такое ощущение, что сегодня мы имеем систему образования, вполне адекватную той примитивной экономике, которая у нас сейчас есть, и тому линейному политическому устройству, которое возникает и закрепляется. И либо внешняя среда, изменившись, задаст потенциал развития, либо мы будем играть в Мюнхгаузена, который попал в болото и пытается сам себя вытащить за волосы» [25]. Здесь содержатся витиевато скрытая негативная оценка «политического устройства», которое выстраивается В.В. Путиным, в лексике Адамского - «возникает и закрепляется». Что, похоже, явно не по нраву Адамскому. Это беспокойство в связи с определенными шагами для укрепления государственности, сделанными В.В. Путиным, что, понятно, не может впоследствии не отразиться и на государственной системе образования.
А вот оценки А.И. Адамским российских школ: «И теперь уже мы не обижаемся, когда родители относятся к школе, как к камере хранения детей. Конечно, слово «камера» нам не нравится, но такая уж у нас стилистическая традиция. Психологи, например, даже пространство детских изменений называют «зоной ближайшего развития». Почему зоной? А мы уклад школы по старинке называем режимом. Почему режимом? А условия учебно-воспитательного процесса - единством требований. Зона, режим, требования - такая вот семантика жизни ребенка в школе». [26] «Мы загоняем их (детей, - прим. авт) в школу - и там они тратят лучшие годы детства на муштру и показуху, в один прекрасный момент осознавая, что школа запихивает в них огромную кучу мусора и заставляет проходить безумный ритуал подчинения ради заветного аттестата». [27]
Полная «чернуха», не родные школы, а зоны, камеры, режимы, куча мусора… Отдельное и частное негативное выдается за массовое, типичное явление. Это, как уж сказано выше, прием всех провокаторов и разрушителей общества. Всех этих нигилистов, паразитирующих на обществе и одновременно подтачивающих его устои. Точно также представляли русскую школу, русскую государственность, общественную жизнь одурманенные ложными идеями погромщики в начале XX века. А.И. Адамский и ему подобные в этом отношении могут считаться их прямыми духовными наследниками и продолжателями. Оголтелая критика всего и вся только потому, что люди глубоко чужды нашей культуре, ее ценностям, нашей истории, ненавидят все это и пытаются уничтожить.
«Я глубоко убежден, что абсолютно неоправданное серьезное отношение родителей к школе превращает детскую школьную жизнь в невыносимую пытку… Сегодня, когда мир стал чрезвычайно открытым, а формальные книжные знания служат лишь первичной моделью для формирования способностей находить и создавать новые знания, школа давно перестала быть главным образовательным институтом…
Самый старый педагогический анекдот иллюстрирует эту концепцию. Девочка-отличница спрашивает учительницу:
- Марья Ивановна, а зачем нам изучать «Анну Каренину»?
Марья Ивановна дает абсолютно верный концептуально и в то же время бессмысленный с точки зрения жизни ответ:
- В жизни пригодится.
Не пригодится, Марья Ивановна. Никому и никогда, и вам в том числе. Досконально зная историю любви и смерти Анны и Татьяны, и вы, и ваши ученики, встретив это чувство, все равно будете страдать и даже, не дай Бог, умирать так, как будто нет ни одной книги про любовь. Так было всегда. Подготовить людей к реальной, настоящей, непридуманной жизни нельзя» [28].
Александр Изотович здесь анекдотом поучает учительницу Марью Ивановну. Вся ее упорная, самоотверженная деятельность по приобщению детей с русской классической литературе - абсурд, бессмыслица. Подготовить этим к реальной жизни нельзя. Но это - смотря что считать реальной жизнью. Для Александра Изотовича, по фактам его биографии в изложении д.ф.н. А. Буровского, реальная жизнь - авантюризм, изготовление «типичных фиктивно-демонстрационных продуктов», которые можно только демонстрировать и говорить, что у тебя «это» есть, но использовать невозможно. Ловля рыбы в мутной воде смутного времени, борьба с русской школой, обоснование и распространение бредового «эвриканства» (см. ниже) и т. п. Естественно, к такой жизни русская литература не готовит. Можно сказать напротив, оберегает от такой бессмысленной и вредной жизни, хотя и, к сожалению, не придуманной, реальной (на нашу голову). Но все же не могут жить такой жизнью! Иначе кто будет работать, кормить «модернизаторов»?
Марьи Ивановны, на которых ныне держится наша школа, - просто «бельмо в глазу» у лжемодернизатора Адамского и ему подобных. Например, его духовный собрат Днепров тоже страдает потому, что «Марью Ивановну не переделаешь», требует «не давать Марье Ивановне издеваться над детьми» (над его, что ли, детьми или, может, его внуками, которые, наверно, учатся в сельской школе?) и даже считает возможным «снимать шкурку с Марьи Ивановны». [29] Вот такое у них отношение к собирательному образу русской учительницы.
Продолжение следует
Остальные части