Ненастоящий подполковник. Судьба «врага народа», сбежавшего в США
Владимир Юрасов, он же Жабинский, в 1937 году был осуждён на 8 лет лагерей. При эвакуации заключённых эшелон попал под бомбёжку, и ему удалось бежать. Жабинский жил по поддельным документам, а, попав в армию, дослужился до звания подполковника. «Враг народа» бежал в США в 1951 году, когда стало понятно, что его могут раскрыть. Об истории «ненастоящего подполковника» рассказывает Роман Ершов.
13 июня 1938 года Военный трибунал Ленинградского военного округа под председательством Александрова осудил меня по обвинению в антисоветской пропаганде - па статье 58, пункт 10 - на восемь лет заключения в лагеря и на пять лет лишения избирательных прав после отбытия наказания...
7 ноября 1941 года нас снова погрузили в вагоны. Но у Ярославля мы опять попали под бомбежку, во время которой я и бежал.
Началась нелегальная жизнь - самые трудные годы, о которых писать не могу, чтобы не причинить вреда людям, мне помогавшим, меня скрывавшим в глубине России на восток от Москвы.
После освобождения Ростова-на-Дону я, больной цынгой, с атрофией слизистых оболочек верхних дыхательных путей, по фальшивой справке на больного солдата, направляемого на лечение по месту жительства, с невероятными приключениями добрался до этого города.
В Ростове о моем аресте в Ленинграде и о моем заключении люди не знали. Начальник военного стола районного отделения милиции за взятку не стал проверять моего заявления о потере документов, а направил меня на военно-медицинскую комиссию райвоенкомата.
Комиссия освободила меня, по состоянию здоровья, от военной службы на три месяца, военкомат выдал военный билет, а милиция - временный шестимесячный паспорт. Позже я узнал, что архивы НКВД в Ростове-на-Дону и в Ленинграде были сожжены, центральный архив НКВД в начале войны был вывезен из Москвы в Уфу. Это меня и спасло.
Расстрел зондеркомандой СС «10-а» заключенных ростовской тюрьмы перед отступлением.
Разрушенным предприятиям города остро требовались специалисты, и я сразу же устроился начальником электроцеха на завод «Красное знамя» и - по совместительству - помощником главного энергетика завода «Радиатор». Оба предприятия принадлежали Главсантехнике наркомата промышленности строительных материалов СССР, выпускали военную продукцию, и я получил «бронь», освобождавшую меня от военной службы.
В поисках оборудования и материалов для восстановительных работ меня посылали в командировки: в Москву - в наркомат, в Куйбышев, на Урал. Во время командировки в Свердловск получил телеграмму: «Немедленно выезжайте в Москву для заграничной командировки тчк замнаркома Диккерман».
Командировки за границу связаны с проверками органами госбезопасности. Думал снова переходить на нелегальное положение. Но, приехав в Москву, узнал, что речь шла о срочной мобилизации в армию из промышленности 70 000 инженерно-технических работников. С направлением наркомата в руках явился в штаб Тыла Красной армии, где меня аттестовали инженер-майором и на следующий день отправили самолетом на 1-й Белорусский фронт.
Во время оккупации Ростова в 1942-1943 годах в корпусах Ростовского артиллерийского училища располагался «лазарет № 192», куда свозили раненых красноармейцев, попавших в плен. Фактически это был ростовский лагерь смерти.
В штабе Особого комитета при Совнаркоме СССР (начальником штаба был председатель Госплана СССР М. 3. Сабуров) генерал-майор Шилов (замнаркома промышленности промстройматералов СССР) отобрал меня из числа прибывших своим адъютантом - за умение хорошо писать докладные записки.
Каждые две-три недели я летал в Москву с докладами-рапортами в Особый комитет (председателем комитета был Г. Маленков) и в наркомат к наркому Л. А. Соснину и в другие города, бывшие под оккупацией немцев, для проверки заявок на оборудование демонтируемых предприятий Польши, а затем Германии. После войны - уже в чине подполковника - побывал по делам службы почти во всех странах Восточной Европы. Командировок в Москву боялся.
Генерал Шилов.
В 1946 году меня перевели в Промышленное Управление СВАГа - Советской Военной Администрации в Германии. В начале 1947 года демобилизовали и оставили уполномоченным министерства промышленности строительных материалов СССР (министром тогда уже был Л. М. Каганович) при Управлении репараций и поставок СВАГа.
Наша министерская группа ведала самым крупным репарационным заказом для СССР на комплектное оборудование 24 цементных заводов, которое изготовлялось на 200 немецких предприятиях. Для новой, гражданской, службы мне нужно было получить заграничный паспорт, для чего требовалось заполнить «выездное дело» - анкету в 130 вопросов.
Сделать это я не мог: я знал, что центральный архив НКВД вернули в Москву и приводили в порядок. Я всячески затягивал заполнение анкет, в Москву не летал, жил по временному удостоверению СВАГа, которое мне продлевали каждые три месяца.
Штаб-квартира СВАГ в Карлсхорсте.
Однажды ночью меня вызвали к телефону ВЧ - к аппарату, находившемуся в кабинете заместителя Главноначальствующего СВАГа по экономическим вопросам К. Коваля.
Управляющий делами министерства сообщил, что Каганович в связи с назначением первым секретарем ЦК КПУ на Украину покидает министерство и что новый министр Гинзбург срочно вызывает с докладом заместителя министра Григория Спиридоновича Иванова, находившегося в командировке в Германии и жившего тогда у меня на квартире в Берлине.
Иванов решил захватить в Москву и меня: я был в курсе всех дел по заказу на цементные заводы. Поездка в Москву означала для меня верную гибель: вернуться в Германию я мог, только получив в Москве заграничный паспорт.
С трудом удалось доказать Иванову, что мне совершенно необходимо задержаться в Германии на два-три дня: были всякие неотложные дела. Иванов улетел, а я тут же снесся со знакомой немецкой семьей, которой оказывал разные услуги, и вместе с ней ночью переехал границу в английскую зону Германии, а затем в американскую."
Нью-Йорк, сентябрь 1971 г. Владимир Юрасов.
Юрасов-Жабинский.
Справка: Владимир Юрасов (1914-1996). Настоящее имя: в СССР Владимир Иванович Жабинский; в США Vladimir Rudolph Shabinsky.
Родился в Румынии, рос в семье отчима в Ростове-на-Дону. В 1930 окончил школу, работал электромонтёром. В 1932 приехал в Ленинград, работал бригадиром, затем прорабом на заводе «Красный Путиловец». В 1934 поступил на литературный факультет ЛИФЛИ (в 1936 этот вуз объединили с Ленинградским университетом).
В 1937 арестован и осуждён на восемь лет лагерей, направлен в Сегежлаг (Карелия). С началом войны заключённых эвакуировали на восток, и во время бомбёжки эшелона Жабинскому удалось бежать.
Три года он скрывался, а после освобождения Ростова-на-Дону в 1943 подделал анкетные данные и получил новые документы. Работал на заводе, затем призван в действующую армию, где дослужился до звания подполковника. В 1946 переведён в СВАГ, в 1947 демобилизован, оставшись на прежней работе.
В том же году получил предписание ехать в Москву для проверки и бежал в Западный Берлин. После долгих проволочек в 1951 получил разрешение на въезд в США.
Источник