Об стекло машины бьются капли - почти что летний дождь. Весенний. Дима отыграл один спектакль, побежал теперь на второй. Понемножку смеркается. Я в очередной раз думаю о том, что люблю этот город в любую погоду - как говорят, в болезни и в здравии, в горе и в радости. Когда нас тряхнуло, я полюбила его ещё сильнее. Если бы мне пришлось переехать в другую страну, у меня бы через пару дней началась ностальгия. Кстати, именно здесь я впервые поняла, как это - любить именно страну, со всеми городками, в которых даже не бывал.
Утром было пасмурно и очень тихо. Если прислушаешься, то начинаешь различать птичьи голоса. Справа свист, слева мерное пощёлкивание, сверху чистые трели. И гудение шмелей в зарослях малины. Пока мы спали, моя новая азалия выбросила ещё несколько листочков, рододендроны, раскрыли ещё по паре цветов, ещё чуть-чуть продвинулась весна, а Байден взял Джорджию и Пенсильванию.
Жизнь пошла дальше. В этот раз - без Жванецкого. Я не буду писать посмертный пост, это куда лучше меня сделали Шендерович, Боссарт, Иртеньев и те, кто имел честь знать классика лично. Только скажу, что любить и понимать его юмор было принято в нашей семье. Знаете, бывают всякие семейные традиции. Вот слушать Жванецкого - это было наше. А ещё я была на концерте. Мне повезло.