Великие психологические эксперименты: настоящий доктор Уотсон и ненастоящий Альберт
После некоторых сомнений мы решили опубликовать в блоге несколько текстов о великих психологических экспериментах, которые были написаны одним из соавторов этого блога вместе с коллегой и супругой, медицинским журналистом Снежаной Шабановой для разных изданий. Раз уж о психиатрии пишем - чем психология хуже, тем более, что говорят, что "все болезни от нервов", да?
И вот вам первый текст - об эксперименте "маленький Альберт".
Cреди «великих психологических экспериментов», давно и прочно вошедших в классические учебники, можно встретить много таких, которые в наше время невозможно было бы повторить - из-за этических запретов. Ведь современные правила требуют от экспериментатора в первую очередь предотвратить как физические, так и психологические травмы испытуемого. А, значит, и знаменитый «тюремный эксперимент» Филиппа Зимбардо, и эксперимент Стэнли Миллграма современный психолог провести бы не смог. В числе таких, невозможных нынче экспериментов, можно привести и исследование, известное в анналах, как «Маленький Альберт». Впрочем, последний - не только потому, что он был крайне неэтичен. Но и потому, что это - типичный пример того, как нельзя проводить эксперименты с научной, а не только с этической точки зрения. Как говорится, хотите наблюдать психологический эксперимент с ужасным дизайном - пожалуйте в конец 1919 года, в Университет Джона Хопкинса.
Но обо всем по порядку.
В конце XIX-начале XX века в англоязычном мире были очень популярны рассказы, написанные от лица английского доктора, которого звали Джон Уотсон (впрочем, в «Человеке с рассеченной губой» Конан-Дойл почему-то именует его Джеймсом). Чуть позже в США взошла звезда другого доктора Уотсона - на этот раз реально существующего Джона Бродеса Уотсона, в 1913 году провозгласившего рождение нового направления в психологии (самой по себе весьма молодой тогда науки). Уотсон заявил о создании бихевиоризма. По его мнению, внутренние психические процессы человека не имеют никакого значения. Важно лишь поведение человека, которое, в свою очередь, зависит от внешней среды и внешних стимулов.
«Дайте мне дюжину здоровых, нормально развитых младенцев и мой собственный особый мир, в котором я буду их растить, и я гарантирую, что, выбрав наугад ребенка, смогу сделать его по собственному усмотрению специалистом любого профиля - врачом, адвокатом, торговцем и даже попрошайкой или вором - вне зависимости от его талантов, наклонностей, профессиональных способностей и расовой принадлежности его предков», - затасканная цитата из Уотсона достаточно точно характеризует его теорию. Кстати, вдохновлялся Уотсон трудами нашего соотечественника, нобелевского лауреата Ивана Петровича Павлова - в особенности, его работами по условному рефлексу.
Бихевиоризм быстро стал популярен. В 1915 году Уотсон даже стал президентом Американской психологической ассоциации (АПА) - одного из самых влиятельных профессиональных объединений психологов в мире. Он продолжал разрабатывать приложения работ Павлова к человеческому поведению и даже сделал это темой своего президентского послания в АПА
Но теория остается теорией, и Уотсону хотелось доказать свою правоту на практике - во что бы то ни стало. К сожалению, «во что бы то ни стало» перевесило чистый эксперимент.
В самом конце 1919 года в университете Джона Хопкинса, в котором тогда работал Уотсон, исследователь и его ассистентка (и любовница по совместительству) Розали Рейнер начали работать с 11-месячным младенцем, которого потом в статье назвали «Альбертом Б.». Этот, якобы нормально развитый ребенок, мать которого работала в местном приюте, что делало его постоянно доступным для опытов, должен был подтвердить торжество теории Уотсона.
Задача ставилась просто - при помощи внешних стимулов вызвать тип поведения и эмоции там, где их раньше не было.
Первоначально ребенку показывали белую крысу и похожие на нее предметы - маски, хлопковую пряжу, мех. Ребенок не боялся всего этого.
Потом, в то время, когда малыш играл с крысой, над его головой Уотсон с силой бил молотком по длинной стальной полосе. «Альберт» не видел ни молотка, ни полосы и пугался звука. Через несколько повторений малыш стал бояться крысы.
После пятидневной паузы обычные игрушки малыша не вызывали у него страха, но крысы он все еще боялся.
Но при этом выяснилось, что реакция страха перенеслась и на другие предметы, более или менее напоминающие крысу - белого кролика, меховое пальто, собаку, маску Санта-Клауса.
По словам исследователя, реакция закреплялась минимум на месяц. Потом ребенка забрали из госпиталя. Дальнейшую его судьбу Уотсон не проследил.
Казалось бы, полный успех. Об этом пишет и Уотсон в своей статье «Conditioned emotional reactions»[1], параллельно пиная популярный в то время психоанализ.
«Через двадцать лет фрейдисты, если их гипотезы не изменятся, анализируя страх Альберта перед пальто из меха морского котика (при условии, что он придет к ним на сеанс), возможно, будут упрашивать его пересказать им содержание его сна и скажут, что Альберт в возрасте трех лет пытался играть с волосяным покровом на лобке своей матери и получил за это взбучку. (Мы никоим образом не отрицаем, что это могло бы вызвать условную реакцию в любом другом случае.) Если бы психоаналитик в достаточной степени подготовил бы Альберта к признанию такого сна в качестве объяснения его избегательных тенденций и если бы психоаналитик обладал властью и личным авторитетом для того, чтобы добиться своей цели, то Альберт, возможно, был бы полностью убежден в том, что его сон действительно раскрыл все факторы, приведшие к возникновению этого страха».
Но на самом деле, бихевиоризм сильно пострадал из-за этого эксперимента. Потому что внимательное рассмотрение критиками методики и результатов работы Уотсона поставили теорию под сомнение.
Нужно начать с того, что в более поздних материалах о «маленьком Альберте» Уотсон и Рейнер писали, что ребенка из университетского госпиталя забрали внезапно. А так они якобы собирались «переопределить» эмоции ребенка, «стереть» его фобии (при этом по Уотсону это полагалось делать, не только давая конфету младенцу при виде крысы, но и стимулируя его половые органы!).
Однако в самом первом сообщении четко говорится - исследователи прекрасно знали, когда «Альберт» покинет госпиталь. Но их больше всего волновало, сколько продержится эффект.
Потом выяснилось, что время от времени Уотсон все-таки «закреплял» эффект с ударом молотка по стальной полосе - так что о заявленной о длительности эффекта сложно говорить. Более того, иногда ребенок не пугался крысы так, как удара (с плачем и быстрым уползанием), а встречал ее радостным гугуканием, хотя и отползал на всякий случай на определенное расстояние.
Кроме этого, «Альберт» пытался сам бороться со своим страхом, сося собственный палец. Уотсон не позволял это, вытаскивая палец изо рта и доставляя дополнительный дискомфорт малышу.
В результате уже в следующем году сложилась интересная ситуация. В современном мире доктор Уотсон вылетел бы из любого серьезного университета, а то и сел бы в тюрьму именно за подтасовки эксперимента, этические нарушения и причинения страданий ребенку. Ну и за педофилию, в случае попыток оказать ему психологическую помощь «по рецепту Уотсона». На фоне всего этого на то, что его ассистентка стала его любовницей при наличии жены, никто сейчас и внимания не обратил бы.
Но в те годы... Главенствовала знаменитая установка из фильма «Тот самый Мюнхгаузен» - сейчас все имеют любовниц, но жениться на них - аморально!
Именно из-за романа профессора с аспиранткой Джона Уотсона в 1920 году «попросили» из университета Джона Хопкинса, и именно из-за этого его не брал на работу ни один другой университет. Впрочем, он не афишировал свой роман - обо всем догадалась жена Уотсона, которую, как и у конандойловского доктора, звали Мэри. Она даже проделала один из трюков Шерлока Холмса, чтобы вывести своего мужа на чистую воду: во время совместного обеда у Рейнеров Мэри Уотсон симулировала болезнь и попала в спальню любовницы своего мужа, где и обнаружила письма Уотсона к Рейнер...
Что же стало с малышом, у которого психологи так и не «переопределили» реакции - тогда никого не интересовало.
Впрочем, это вообще оставалось неизвестным достаточно долго. Только в 2012 году исследователям удалось установить: Альберт на самом деле был никаким не Альбертом: малыша звали Дуглас Меритт, и судьба ждала его весьма печальная. Впрочем, в этом как раз Уотсон не виноват, хотя публикация Алана Фридлунда, Холла Бека, Уильяма Голди и Гэри Айронса в журнале «История психологии» Американской психологической ассоциации - той самой, президентом которой был Уотсон - бросает еще большую тень на сам эксперимент. И на своего экс-президента.
Дело в том, что, как выяснилось, ребенок страдал гидроцефалией - заболеванием, характеризующимся избыточным скоплением жидкости в головном мозге и приводящем к разнообразным неврологическим нарушениям. От гидроцефалии ребенок и умер 10 мая 1925 года в возрасте чуть более шести лет. И самое неприятное: сейчас можно считать доказанным, что Уотсон и Рейнер прекрасно знали о неврологических проблемах у малыша и отдавали отчет, что испытуемый - совсем не адекватная модель для исследований.
Сама же история Уотсона и Рейнер может считаться сравнительно счастливой - они прожили вместе 15 лет, до смерти Розали. А Джон, отстраненный от науки, тоже не пропал - он пошел... в рекламу, где весьма преуспел. Так что современная реклама, щедро снабженная разнообразными психологическими приемами - это привет от доктора Уотсона.
1. Watson J. В., Rayner R. Conditioned emotional reactions // J. exp. Psychol. 1920. № 3 (1). P. 1-14.
Текст был опубликован в журнале "Вокруг Света"
Паблик блога в facebook - https://www.facebook.com/medicinehistory
И вот вам первый текст - об эксперименте "маленький Альберт".
Cреди «великих психологических экспериментов», давно и прочно вошедших в классические учебники, можно встретить много таких, которые в наше время невозможно было бы повторить - из-за этических запретов. Ведь современные правила требуют от экспериментатора в первую очередь предотвратить как физические, так и психологические травмы испытуемого. А, значит, и знаменитый «тюремный эксперимент» Филиппа Зимбардо, и эксперимент Стэнли Миллграма современный психолог провести бы не смог. В числе таких, невозможных нынче экспериментов, можно привести и исследование, известное в анналах, как «Маленький Альберт». Впрочем, последний - не только потому, что он был крайне неэтичен. Но и потому, что это - типичный пример того, как нельзя проводить эксперименты с научной, а не только с этической точки зрения. Как говорится, хотите наблюдать психологический эксперимент с ужасным дизайном - пожалуйте в конец 1919 года, в Университет Джона Хопкинса.
Но обо всем по порядку.
В конце XIX-начале XX века в англоязычном мире были очень популярны рассказы, написанные от лица английского доктора, которого звали Джон Уотсон (впрочем, в «Человеке с рассеченной губой» Конан-Дойл почему-то именует его Джеймсом). Чуть позже в США взошла звезда другого доктора Уотсона - на этот раз реально существующего Джона Бродеса Уотсона, в 1913 году провозгласившего рождение нового направления в психологии (самой по себе весьма молодой тогда науки). Уотсон заявил о создании бихевиоризма. По его мнению, внутренние психические процессы человека не имеют никакого значения. Важно лишь поведение человека, которое, в свою очередь, зависит от внешней среды и внешних стимулов.
«Дайте мне дюжину здоровых, нормально развитых младенцев и мой собственный особый мир, в котором я буду их растить, и я гарантирую, что, выбрав наугад ребенка, смогу сделать его по собственному усмотрению специалистом любого профиля - врачом, адвокатом, торговцем и даже попрошайкой или вором - вне зависимости от его талантов, наклонностей, профессиональных способностей и расовой принадлежности его предков», - затасканная цитата из Уотсона достаточно точно характеризует его теорию. Кстати, вдохновлялся Уотсон трудами нашего соотечественника, нобелевского лауреата Ивана Петровича Павлова - в особенности, его работами по условному рефлексу.
Бихевиоризм быстро стал популярен. В 1915 году Уотсон даже стал президентом Американской психологической ассоциации (АПА) - одного из самых влиятельных профессиональных объединений психологов в мире. Он продолжал разрабатывать приложения работ Павлова к человеческому поведению и даже сделал это темой своего президентского послания в АПА
Но теория остается теорией, и Уотсону хотелось доказать свою правоту на практике - во что бы то ни стало. К сожалению, «во что бы то ни стало» перевесило чистый эксперимент.
В самом конце 1919 года в университете Джона Хопкинса, в котором тогда работал Уотсон, исследователь и его ассистентка (и любовница по совместительству) Розали Рейнер начали работать с 11-месячным младенцем, которого потом в статье назвали «Альбертом Б.». Этот, якобы нормально развитый ребенок, мать которого работала в местном приюте, что делало его постоянно доступным для опытов, должен был подтвердить торжество теории Уотсона.
Задача ставилась просто - при помощи внешних стимулов вызвать тип поведения и эмоции там, где их раньше не было.
Первоначально ребенку показывали белую крысу и похожие на нее предметы - маски, хлопковую пряжу, мех. Ребенок не боялся всего этого.
Потом, в то время, когда малыш играл с крысой, над его головой Уотсон с силой бил молотком по длинной стальной полосе. «Альберт» не видел ни молотка, ни полосы и пугался звука. Через несколько повторений малыш стал бояться крысы.
После пятидневной паузы обычные игрушки малыша не вызывали у него страха, но крысы он все еще боялся.
Но при этом выяснилось, что реакция страха перенеслась и на другие предметы, более или менее напоминающие крысу - белого кролика, меховое пальто, собаку, маску Санта-Клауса.
По словам исследователя, реакция закреплялась минимум на месяц. Потом ребенка забрали из госпиталя. Дальнейшую его судьбу Уотсон не проследил.
Казалось бы, полный успех. Об этом пишет и Уотсон в своей статье «Conditioned emotional reactions»[1], параллельно пиная популярный в то время психоанализ.
«Через двадцать лет фрейдисты, если их гипотезы не изменятся, анализируя страх Альберта перед пальто из меха морского котика (при условии, что он придет к ним на сеанс), возможно, будут упрашивать его пересказать им содержание его сна и скажут, что Альберт в возрасте трех лет пытался играть с волосяным покровом на лобке своей матери и получил за это взбучку. (Мы никоим образом не отрицаем, что это могло бы вызвать условную реакцию в любом другом случае.) Если бы психоаналитик в достаточной степени подготовил бы Альберта к признанию такого сна в качестве объяснения его избегательных тенденций и если бы психоаналитик обладал властью и личным авторитетом для того, чтобы добиться своей цели, то Альберт, возможно, был бы полностью убежден в том, что его сон действительно раскрыл все факторы, приведшие к возникновению этого страха».
Но на самом деле, бихевиоризм сильно пострадал из-за этого эксперимента. Потому что внимательное рассмотрение критиками методики и результатов работы Уотсона поставили теорию под сомнение.
Нужно начать с того, что в более поздних материалах о «маленьком Альберте» Уотсон и Рейнер писали, что ребенка из университетского госпиталя забрали внезапно. А так они якобы собирались «переопределить» эмоции ребенка, «стереть» его фобии (при этом по Уотсону это полагалось делать, не только давая конфету младенцу при виде крысы, но и стимулируя его половые органы!).
Однако в самом первом сообщении четко говорится - исследователи прекрасно знали, когда «Альберт» покинет госпиталь. Но их больше всего волновало, сколько продержится эффект.
Потом выяснилось, что время от времени Уотсон все-таки «закреплял» эффект с ударом молотка по стальной полосе - так что о заявленной о длительности эффекта сложно говорить. Более того, иногда ребенок не пугался крысы так, как удара (с плачем и быстрым уползанием), а встречал ее радостным гугуканием, хотя и отползал на всякий случай на определенное расстояние.
Click to viewКроме этого, «Альберт» пытался сам бороться со своим страхом, сося собственный палец. Уотсон не позволял это, вытаскивая палец изо рта и доставляя дополнительный дискомфорт малышу.
В результате уже в следующем году сложилась интересная ситуация. В современном мире доктор Уотсон вылетел бы из любого серьезного университета, а то и сел бы в тюрьму именно за подтасовки эксперимента, этические нарушения и причинения страданий ребенку. Ну и за педофилию, в случае попыток оказать ему психологическую помощь «по рецепту Уотсона». На фоне всего этого на то, что его ассистентка стала его любовницей при наличии жены, никто сейчас и внимания не обратил бы.
Но в те годы... Главенствовала знаменитая установка из фильма «Тот самый Мюнхгаузен» - сейчас все имеют любовниц, но жениться на них - аморально!
Именно из-за романа профессора с аспиранткой Джона Уотсона в 1920 году «попросили» из университета Джона Хопкинса, и именно из-за этого его не брал на работу ни один другой университет. Впрочем, он не афишировал свой роман - обо всем догадалась жена Уотсона, которую, как и у конандойловского доктора, звали Мэри. Она даже проделала один из трюков Шерлока Холмса, чтобы вывести своего мужа на чистую воду: во время совместного обеда у Рейнеров Мэри Уотсон симулировала болезнь и попала в спальню любовницы своего мужа, где и обнаружила письма Уотсона к Рейнер...
Что же стало с малышом, у которого психологи так и не «переопределили» реакции - тогда никого не интересовало.
Впрочем, это вообще оставалось неизвестным достаточно долго. Только в 2012 году исследователям удалось установить: Альберт на самом деле был никаким не Альбертом: малыша звали Дуглас Меритт, и судьба ждала его весьма печальная. Впрочем, в этом как раз Уотсон не виноват, хотя публикация Алана Фридлунда, Холла Бека, Уильяма Голди и Гэри Айронса в журнале «История психологии» Американской психологической ассоциации - той самой, президентом которой был Уотсон - бросает еще большую тень на сам эксперимент. И на своего экс-президента.
Дело в том, что, как выяснилось, ребенок страдал гидроцефалией - заболеванием, характеризующимся избыточным скоплением жидкости в головном мозге и приводящем к разнообразным неврологическим нарушениям. От гидроцефалии ребенок и умер 10 мая 1925 года в возрасте чуть более шести лет. И самое неприятное: сейчас можно считать доказанным, что Уотсон и Рейнер прекрасно знали о неврологических проблемах у малыша и отдавали отчет, что испытуемый - совсем не адекватная модель для исследований.
Сама же история Уотсона и Рейнер может считаться сравнительно счастливой - они прожили вместе 15 лет, до смерти Розали. А Джон, отстраненный от науки, тоже не пропал - он пошел... в рекламу, где весьма преуспел. Так что современная реклама, щедро снабженная разнообразными психологическими приемами - это привет от доктора Уотсона.
1. Watson J. В., Rayner R. Conditioned emotional reactions // J. exp. Psychol. 1920. № 3 (1). P. 1-14.
Текст был опубликован в журнале "Вокруг Света"
Паблик блога в facebook - https://www.facebook.com/medicinehistory