"Постельная сцена". Из цикла: те, кого люблю. Миша Королёв
Многие уже в курсе, что я раньше жила в Пензе, в общежитии. Как-то я сильно заболела и бродила по общаге несколько недель, как тень отца Гамлета.
И на общей кухне мне постоянно встречались два парня, которые взяли моду надо мной ржать.
А поскольку я была ослаблена, плохо себя чувствовала, отстреливаться остротами не было ни сил, ни желания, я однажды им сказала: "Чуваки, я, канешн, понимаю, что смешно выгляжу - бледная вся, как смерть, брожу тут по стенам, но я на самом деле очень клёвая. Выздоровею - пообщаемся". Так я положила начало нашему общению - чуваки меня зауважали. А один из них, Миша, даже влюбился :-) Ну, я тогда этого не знала еще. А узнала как-то вечером, когда ко мне подошёл Мишин друг и заговорщицким тоном сказал, что сегодня Миша зайдёт ко мне, чтобы "сказать что-то очень важное".
Ну, я симпатию, конечно, чувствовала с его стороны. Пошла быстренько принарядилась. Жду. Нервный стук в дверь. Открываю. Стоит Миша, футболку теребит. Волнуется. "Наташ, это, ну, мне поговорить с тобой надо, блин". Я делаю невозмутимое и даже слегка недоумевающее лицо, брови так поднимаю удивлённо (типа, не знаю я ничего о цели визита).
"Проходи," - говорю, - "садись".
Мишка помялся, помялся, но всё-таки зашёл.
"Наташ, я эт... я тут сказать хотел..."
"Да, ты садись, садись", - разволновалась уже и я сама от трогательности момента.
"Наташ, в общем, ты мне давно и сильно..." - в этот момент раздаётся адский хруст сломавшейся напополам кровати, на которую Мишка всей тушей плюхнулся от волнения. Сначала мы оба опешили. Потом стали судорожно соображать, что делать.
Следующая сцена прекрасна своей пикантностью. В комнату заходит моя мама, вернувшаяся с работы. Мишка корячится, чинит кровать. Еле выжимает из себя "Здрасте". Я ваще стою, как дура, молчу. Мама ставит сумки. Смотрит. На Мишу, на кровать, на меня. Ситуация абсурдная. Ладно б, что-то еще было, а то ведь... Тут мама говорит мне: "А ты хоть майку переодень, швы вон все наружу". И я вижу, что майка у меня и вправду наизнанку вывернута...
Мама до сих пор уверена, что мы тогда... того...
Что же касается Мишки, я до сих пор чисто по-человечески его обожаю. Он один из самых добрых и хороших людей, которых я знаю.
А вопрос с кроватью мы решили следующим образом: нашли списанную общажную дверь и положили на какие-то чемоданы с книгами. Так и спала я потом полгода :-)
Тот самый дядя Миша :-)
И на общей кухне мне постоянно встречались два парня, которые взяли моду надо мной ржать.
А поскольку я была ослаблена, плохо себя чувствовала, отстреливаться остротами не было ни сил, ни желания, я однажды им сказала: "Чуваки, я, канешн, понимаю, что смешно выгляжу - бледная вся, как смерть, брожу тут по стенам, но я на самом деле очень клёвая. Выздоровею - пообщаемся". Так я положила начало нашему общению - чуваки меня зауважали. А один из них, Миша, даже влюбился :-) Ну, я тогда этого не знала еще. А узнала как-то вечером, когда ко мне подошёл Мишин друг и заговорщицким тоном сказал, что сегодня Миша зайдёт ко мне, чтобы "сказать что-то очень важное".
Ну, я симпатию, конечно, чувствовала с его стороны. Пошла быстренько принарядилась. Жду. Нервный стук в дверь. Открываю. Стоит Миша, футболку теребит. Волнуется. "Наташ, это, ну, мне поговорить с тобой надо, блин". Я делаю невозмутимое и даже слегка недоумевающее лицо, брови так поднимаю удивлённо (типа, не знаю я ничего о цели визита).
"Проходи," - говорю, - "садись".
Мишка помялся, помялся, но всё-таки зашёл.
"Наташ, я эт... я тут сказать хотел..."
"Да, ты садись, садись", - разволновалась уже и я сама от трогательности момента.
"Наташ, в общем, ты мне давно и сильно..." - в этот момент раздаётся адский хруст сломавшейся напополам кровати, на которую Мишка всей тушей плюхнулся от волнения. Сначала мы оба опешили. Потом стали судорожно соображать, что делать.
Следующая сцена прекрасна своей пикантностью. В комнату заходит моя мама, вернувшаяся с работы. Мишка корячится, чинит кровать. Еле выжимает из себя "Здрасте". Я ваще стою, как дура, молчу. Мама ставит сумки. Смотрит. На Мишу, на кровать, на меня. Ситуация абсурдная. Ладно б, что-то еще было, а то ведь... Тут мама говорит мне: "А ты хоть майку переодень, швы вон все наружу". И я вижу, что майка у меня и вправду наизнанку вывернута...
Мама до сих пор уверена, что мы тогда... того...
Что же касается Мишки, я до сих пор чисто по-человечески его обожаю. Он один из самых добрых и хороших людей, которых я знаю.
А вопрос с кроватью мы решили следующим образом: нашли списанную общажную дверь и положили на какие-то чемоданы с книгами. Так и спала я потом полгода :-)
Тот самый дядя Миша :-)