(no subject)
Наконец понял, что мне напоминают жалобы белых гетеросексуальных мужчин, которые ждали, пока Трамп их спасёт.
"Да, чудное наше правительство, право, чудное! Возьмите хоть такой пример: был у нас один вольный негр из Огайо, мулат, почти такой же белый, как белые люди; одевался щеголем - рубаха чистейшая, шляпа сияет, ни у кого в городе нет такого хорошего, тонкого платья, и часы у него есть с цепочкой, и палка с серебряным набалдашником - словом, этот малый первейший франт в штате. Что ж вы думаете? Рассказывают, будто он учитель в каком-то колледже, говорит на разных языках и всему обучен. Да это бы еще куда ни шло, а вот что рассказывают: будто он пользуется правом избирательного голоса у себя дома. Ну, знаете, это меня взорвало! Куда мы идем, спрашивается? Был как раз день выборов, я сам собирался идти подавать голос, я не был слишком пьян... но когда мне сказали, что есть такой штат в нашей стране, где позволяют негру подавать голос, я сейчас же на попятную. Нет, говорю, я никогда больше не стану голосовать! Это я им объявил прямо в глаза, все слыхали мои слова, хоть убейте -- не стану подавать голоса. И надо было видеть, как этот негр важничал, представьте, не хотел уступить мне дороги. Желал бы я знать, спрашиваю, почему этого нахала не продадут с молотка? Что ж, вы думаете, мне отвечали? Будто его продать нельзя, если он не пробыл в штате шести месяцев, а он столько еще не пробыл. Вот вам образчик! Ну, что это за правительство, когда нельзя даже продать негра, если он не прожил в штате шести месяцев! А еще зовется правительством, воображает себя правительством, когда не смеет шевельнуться целых шесть месяцев, не может забрать в руки проклятого негра, бродягу, вора в чистой рубашке и..."
"Да, чудное наше правительство, право, чудное! Возьмите хоть такой пример: был у нас один вольный негр из Огайо, мулат, почти такой же белый, как белые люди; одевался щеголем - рубаха чистейшая, шляпа сияет, ни у кого в городе нет такого хорошего, тонкого платья, и часы у него есть с цепочкой, и палка с серебряным набалдашником - словом, этот малый первейший франт в штате. Что ж вы думаете? Рассказывают, будто он учитель в каком-то колледже, говорит на разных языках и всему обучен. Да это бы еще куда ни шло, а вот что рассказывают: будто он пользуется правом избирательного голоса у себя дома. Ну, знаете, это меня взорвало! Куда мы идем, спрашивается? Был как раз день выборов, я сам собирался идти подавать голос, я не был слишком пьян... но когда мне сказали, что есть такой штат в нашей стране, где позволяют негру подавать голос, я сейчас же на попятную. Нет, говорю, я никогда больше не стану голосовать! Это я им объявил прямо в глаза, все слыхали мои слова, хоть убейте -- не стану подавать голоса. И надо было видеть, как этот негр важничал, представьте, не хотел уступить мне дороги. Желал бы я знать, спрашиваю, почему этого нахала не продадут с молотка? Что ж, вы думаете, мне отвечали? Будто его продать нельзя, если он не пробыл в штате шести месяцев, а он столько еще не пробыл. Вот вам образчик! Ну, что это за правительство, когда нельзя даже продать негра, если он не прожил в штате шести месяцев! А еще зовется правительством, воображает себя правительством, когда не смеет шевельнуться целых шесть месяцев, не может забрать в руки проклятого негра, бродягу, вора в чистой рубашке и..."